Анализ сказки «Коняга»
В 1869 – 1886 Салтыков-Щедрин создает цикл сказок «для детей изрядного
возраста» - коротких сатирических сочинений, в которых аллегорически представлены
пороки и слабости современного автору русского общества: «Дикий помещик»,
«Карась – идеалист», «Вяленая вобла», «Премудрый пескарь», «Коняга» и
другие. В ту пору из-за существовавшей строгой цензуры автор не мог до
конца показать всю несостоятельность российского управленческого аппарата.
И все же с помощью сказок смог донести до людей резкую критику существующего
порядка. Стараясь скрыть от цензуры истинный смысл написанного, писатель
был вынужден использовать такие разнообразные приемы, как гротеск, гипербола,
антитеза. Немаловажен был и эзопов язык.
Так, сказка «Коняга» имеет форму притчи. В ней речь идет о коне – коняге,
который был «обыкновенным мужичьим животом, замученным, побитым, узкогрудым,
с выпяченными ребрами и обоженными плечами, с разбитыми ногами». Из ноздрей
и глаз у него «сочилась слизь». Верхняя губа была откошена, как блин,
а голову всегда держал «понуро». И силы Коняге неоткуда было набраться:
такой ему корм давали, что от него «только зубы нахлопаешь». А работать
надо было. Пройдут с мужиком борозду « из конца в конец» - и оба дрожат:
вот она, смерть, пришла! Обоим смерть – и коняге и мужику; каждый день
смерть». Коняга не жил, но и не умерал. Подобно этому полю, которое он
орошал своей кровью, он не считал ни дней, ни лет, ни веков…
Был у него брат – Пустопляс. Он был «вежливый и чувствительный». Его ставили
в теплое стойло и стелили мягкую солому. Никто с первого взгляда не мог
и сказать, что они – одного отца дети. Пустопляс уже и забыл, что «братец
на свете живет, да вдруг с чего-то загрустил и вспомнил». Видит, а брат-то
у него бессмертный! «Бьют его чем не попадя, а он живет, кормят его соломою,
а он живет!» И решил Пустопляс, что Коняга «черпает в труде ту душевную
ясность, которую мы утратили навсегда». «Вот у кого учиться надо!» «Вот
кому надо подражать!»
Салтыков-Щедрин постоянно стремился к совершенствованию своей иносказательной
манеры, старался сделать произведения максимально доступными читателю.
Поэтому прибегая к сравнению с животными и к тем художественным приемам,
которые характерны для народных сказок.
Так, Коняга – олицетворение не только одного замученного бедняка – рабочего,
но и всего крестьянства в целом, отягощенного изнурительным трудом и мрачной
жизнью, лишенность счастья. Подобно Коняге, люди мучаются, не жалея себя
и своих сил, и ради чего? Кто из них, по-настоящему, задумывается о будущем
своих усилий, мыслей и желаний?
Я думаю, что «бедный народ» не замечает всю горесть потерь и трат сил
впустую, слепо веря во что-то хорошее и в какое-то общее счастье.
Не даром сказка названа именно «Коняга», ни «Конь», ни «Конюшка», а именно
«Коняга». Что говорит и всей тяжести и жестокости жизни, о тех условиях,
что сделали из коня – Конягу, о тех условиях, в которых не возможно было
жить иначе.
Горько и больно за русского человека. Видя его бесправие, можно лишь удивляться
великому, вековому терпению.
Салтыков-Щедрин высмеивает обывателя, с гневом говорит о чиновниках. Фантастика
и реальность в его произведениях тесно связаны, но в целом цикл «Сказки»
дает нам полную и точную картину современной писателю действительности.
Но не простое описание считал своей задачей автор. Истинная его цель –
найти путь к сердцам читателей, заставить их задуматься о том, что происходит
вокруг и, быть может, найти в книге ответы на многие вопросы, которое
ставила жизнь.
И мне кажется, что, читая «Сказки», нужно учиться на ошибках и слабостях
прошлого, дабы их не было в будущем и настоящем!
Сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина - отклик на социально-общественные события, происходившие в России второй половины 19 века. В них воплощена вся боль писателя о судьбах народа, о его бесправии и бессилии, о гнете со стороны тех «градоначальников», о которых писал сатирик в «Истории одного города».
Живые образы служили основой всех произведений Салтыкова-Щедрина. Его сказки не стали исключением: за животными, главными персонажами многих сказок писателя, скрыты вполне реальные человеческие лица. Любопытно, что и сейчас сказки великого сатирика не утрачивают своей актуальности, они по-прежнему востребованы читателем как произведения высоко художественные и злободневные.
Одной из сказок М.Е. Салтыкова-Щедрина является «Коняга» - сказка, в которой нашла отражение вся боль писателя за свою родину. Коняга – символ крестьянина, символ народа и страны, униженных несправедливым политическим режимом и подавленных зверской эксплуатацией. Деревенское зеленеющее поле радует глаз, труд – источник довольства и самоуважения для крестьянина. Так должно быть, по мнению Салтыкова-Щедрина, но так никогда не было на самом деле.
Тощие поля были ареной каждодневных мучений Коняги, «обыкновенного мужичьего живота, замученного, побитого, узкогрудого, с выпяченными ребрами и обожженными плечами, с разбитыми ногами». Никто другой никогда не писал об этих полях так, как это делал Щедрин. Просторы этих полей не раскрывали дороги в мир, а держали мужика, как в тюрьме. Их зелень сулила сытость кому угодно – барину, чиновнику, купцу, зарубежному покупателю, но только не мужику, не Коняге. Для Коняги и мужика эти поля были каторгой, длящейся из года в год, без передышки и без надежды на будущее: «Нет конца полям: всю жизнь и даль они заполнили, даже там, где земля с небом слилась, и там все поля. Золотящиеся, зеленеющие, обнаженные – они железным кольцом охватили деревню и нет у нее выхода, кроме как в эту зияющую бездну полей… Для всех поле - раздолье, поэзия, простор; для Коняги оно - кабала». Не было конца работе Коняги, и ничего он не получал за эту работу, кроме боли, усталости и злосчастия.
Был у Коняги брат – Пустопляс. Пустопляс – тоже конь, но ему достались не труд и голод, а овес, медовая сыта и теплое стойло. Пустоплясы не только жили за счет Коняги, они еще вели о нем ученые разговоры. Разговоры эти, занимающие всего-навсего страницу, сатирически передают суть споров о народе, ведущихся в среде интеллигенции в восьмидесятые годах 19 века.
Пустоплясы сами поражались несокрушимости Коняги: «Бьют его чем ни попадя, а он живет; кормят его соломою, а он живет!». Либерал видел причину несокрушимости Коняги в следовании либеральным правилам: «уши выше лба не растут», «плетью обуха не перешибешь». Славянофил объяснял безмерную выносливость Коняги тем, что «он в себе жизнь духа и дух жизни носит». Народник видел в Коняге осуществление идеала «настоящего труда»: «Этот труд дает ему душевное равновесие, примиряет его и со своей личной совестью, и с совестью масс, и наделяет его устойчивостью, которую даже века рабства не могли победить!»
Четвертый пустопляс, выражая «идеологию» кулака чумазого, считал, что мужик обязан доставить все, что потребуется. Он думал, что единственным верным средством, обеспечивающим неистощимость труда Коняги, является взбадриванье кнутом. И пустоплясы, независимо от своих идеологических оттенков, понукали Конягу, все вместе приходили в восторг от картины его непосильного, надрывного труда.
Народ – великая сила, но кто освободит ее, кто даст ей свободно проявиться? Россия – великая страна, но кто раскрепостит ее, укажет ей путь на простор? Всю жизнь бился Щедрин над этими вопросами – и все же не мог дать на них ответа: «Из века в век цепенеет грозная, неподвижная громада полей, - писал он, - словно силу сказочную в плену в себе сторожит. Кто освободит эту силу из плена? кто вызовет ее на свет? Двум существам выпала на долю эта задача: мужику да Коняге. И оба от рождения до могилы над этой задачей бьются, пот проливают кровавый, а поле и поднесь своей сказочной силы не выдало, - той силы, которая разрешила бы узы мужику, а Коняге исцелила наболевшие плечи».
Cалтыков-Щедрин, нередко прибегавший к приемам иносказания, не мог не поддаться искушению наполнить привычные образы народной сказки политическим и злободневным содержанием. Фантастика его сказок реалистична по своему духу, как вообще реалистичен подлинный фольклор.
В фантазии народных сказок Щедрин чувствовал нечто родственное с собственными художественными приемами. Народные сказки полны юмора, они обличают и поучают. Нередко они являются настоящими сатирами, проникнутыми сочувствием к простому человеку, к социальным низам, из которых эти сказки и вышли. Сатирический элемент жанра делал его особенно удобным для реализации замыслов Щедрина.
Социально-общественные события России второй половины 19 века в сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина «Коняга»
Сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина - отклик на социально-общественные события, происходившие в России второй половины 19 века. В них воплощена вся боль писателя о судьбах народа, о его бесправии и бессилии, о гнете со стороны тех «градоначальников», о которых писал сатирик в «Истории одного города».
Живые образы служили основой всех произведений Салтыкова-Щедрина. Его сказки не стали исключением: за животными, главными персонажами многих сказок писателя, скрыты вполне реальные человеческие лица. Любопытно, что и сейчас сказки великого сатирика не утрачивают своей актуальности, они по-прежнему востребованы читателем как произведения высоко художественные и злободневные.
Одной из сказок М.Е. Салтыкова-Щедрина является «Коняга» - сказка, в которой нашла отражение вся боль писателя за свою родину. Коняга – символ крестьянина, символ народа и страны, униженных несправедливым политическим режимом и подавленных зверской эксплуатацией. Деревенское зеленеющее поле радует глаз, труд – источник довольства и самоуважения для крестьянина. Так должно быть, по мнению Салтыкова-Щедрина, но так никогда не было на самом деле.
Тощие поля были ареной каждодневных мучений Коняги, «обыкновенного мужичьего живота, замученного, побитого, узкогрудого, с выпяченными ребрами и обожженными плечами, с разбитыми ногами». Никто другой никогда не писал об этих полях так, как это делал Щедрин. Просторы этих полей не раскрывали дороги в мир, а держали мужика, как в тюрьме. Их зелень сулила сытость кому угодно – барину, чиновнику, купцу, зарубежному покупателю, но только не мужику, не Коняге. Для Коняги и мужика эти поля были каторгой, длящейся из года в год, без передышки и без надежды на будущее: «Нет конца полям: всю жизнь и даль они заполнили, даже там, где земля с небом слилась, и там все поля. Золотящиеся, зеленеющие, обнаженные – они железным кольцом охватили деревню и нет у нее выхода, кроме как в эту зияющую бездну полей… Для всех поле - раздолье, поэзия, простор; для Коняги оно - кабала». Не было конца работе Коняги, и ничего он не получал за эту работу, кроме боли, усталости и злосчастия.
Был у Коняги брат – Пустопляс. Пустопляс – тоже конь, но ему достались не труд и голод, а овес, медовая сыта и теплое стойло. Пустоплясы не только жили за счет Коняги, они еще вели о нем ученые разговоры. Разговоры эти, занимающие всего-навсего страницу, сатирически передают суть споров о народе, ведущихся в среде интеллигенции в восьмидесятые годах 19 века.
Пустоплясы сами поражались несокрушимости Коняги: «Бьют его чем ни попадя, а он живет; кормят его соломою, а он живет!». Либерал видел причину несокрушимости Коняги в следовании либеральным правилам: «уши выше лба не растут», «плетью обуха не перешибешь». Славянофил объяснял безмерную выносливость Коняги тем, что «он в себе жизнь духа и дух жизни носит». Народник видел в Коняге осуществление идеала «настоящего труда»: «Этот труд дает ему душевное равновесие, примиряет его и со своей личной совестью, и с совестью масс, и наделяет его устойчивостью, которую даже века рабства не могли победить!»
Четвертый пустопляс, выражая «идеологию» кулака чумазого, считал, что мужик обязан доставить все, что потребуется. Он думал, что единственным верным средством, обеспечивающим неистощимость труда Коняги, является взбадриванье кнутом. И пустоплясы, независимо от своих идеологических оттенков, понукали Конягу, все вместе приходили в восторг от картины его непосильного, надрывного труда.
Народ – великая сила, но кто освободит ее, кто даст ей свободно проявиться? Россия – великая страна, но кто раскрепостит ее, укажет ей путь на простор? Всю жизнь бился Щедрин над этими вопросами – и все же не мог дать на них ответа: «Из века в век цепенеет грозная, неподвижная громада полей, - писал он, - словно силу сказочную в плену в себе сторожит. Кто освободит эту силу из плена? кто вызовет ее на свет? Двум существам выпала на долю эта задача: мужику да Коняге. И оба от рождения до могилы над этой задачей бьются, пот проливают кровавый, а поле и поднесь своей сказочной силы не выдало, - той силы, которая разрешила бы узы мужику, а Коняге исцелила наболевшие плечи».
Cалтыков-Щедрин, нередко прибегавший к приемам иносказания, не мог не поддаться искушению наполнить привычные образы народной сказки политическим и злободневным содержанием. Фантастика его сказок реалистична по своему духу, как вообще реалистичен подлинный фольклор.
В фантазии народных сказок Щедрин чувствовал нечто родственное с собственными художественными приемами. Народные сказки полны юмора, они обличают и поучают. Нередко они являются настоящими сатирами, проникнутыми сочувствием к простому человеку, к социальным низам, из которых эти сказки и вышли. Сатирический элемент жанра делал его особенно удобным для реализации замыслов Щедрина.
Сказка М.Е. Салтыкова-Щедрина «Коняга» описывает бедственное положение крестьянства в царской России. Образ замученной лошади является устойчивым символом в русской классической литературе. К нему обращался Ф.М. Достоевский в романе «Преступление и наказание». В сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина образ Коняги символизирует стоицизм угнетенного самодержавием народа. Салтыков-Щедрин не жалеет изобразительно-выразительных средств и художественных деталей для создания этого жалкого, уродливого образа. При помощи ряда эпитетов («замученный», «побитый», «узкогрудый»), красноречивых сравнений («верхняя губа отвисла, как блин») перед читателем возникает необыкновенно выразительный образ замученной клячи с худыми ребрами, разбитыми ногами.
Во время работы Коняга даже не может отдохнуть. У него особое отношение к природе: «Для всех природа - мать, для него одного она - бич и истязание. Всякое проявление ее жизни отражается на нем мучительством. Всякое цветение - отравою».
Возникает неразрешимое противоречие: жизнь оборачивается смертью. Цветущее поле превращается в безжизненное, покрытое белым саваном. Коняге же остается только одно - изнурительный труд: «Работой исчерпывается весь смысл его существования; для него он зачат и рожден, и вне ее он не только никому не нужен, но, как говорят расчетливые хозяева, представляет ущерб. Вся обстановка, в которой он живет, направлена единственно к тому, чтобы не дать замереть в нем гой мускулистой силе, которая источает из себя возможность физического труда». Социальное неравенство показано в сказке при помощи притчи о Коняге и Пустоплясе, в которой рассказывается о счастливом брате Коняги. Пустопяса определили в теплое стойло и мяконькой соломки постелили. А Коняге в хлеву жить постановили и бросили охапку прелой соломы.
Постепенно подобные пустопясы стали вокруг Коняги прохаживаться и надоедать ценными советами. Один из них видит в его работе здравый смысл, другой - дух жизни, а третий считает, что труд приносит Коняге душевное равновесие. Четвертый же считает, что Коняга на своем месте, привычен к труду и вечен. Разговоры эти, однако, пусты, как и жизнь пустоплясов, не имеющих привычки и работе. Конягой же погоняет мужик, который подхлестывает его словами: «Н но, каторжный, шевелись!». Благодаря параллелизму в финале сказки образ измученного Коняги еще больше сопрягается с образом народа. Поговорка «Дело мастера боится» еще сильнее подчеркивает его сходство. В лице четырех пустоплясов, которые восхищаются выносливостью Коняги, Салтыков- Щедрин высмеял либералов, славянофилов, либеральных народников и буржуазию, которые всеми силами и теориями стараются оправдать бедственное, угнетенное положение русского крестьянства. В пустых спорах, как показывает писатель, не только не рождается истина, но исчезает последний здравый смысл, трезвый взгляд на проблему социального неравенства.
«Коняга» анализ произведения — тема, идея, жанр, сюжет, композиция, герои, проблематика и другие вопросы раскрыты в этой статье.
Сказка М.Е. Салтыкова-Щедрина «Коняга » описывает бедственное положение крестьянства в царской России. Образ замученной лошади является устойчивым символом в русской классической литературе. К нему обращался Ф.М. Достоевский в романе «Преступление и наказание». В сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина образ Коняги символизирует стоицизм угнетенного самодержавием народа. Салтыков-Щедрин не жалеет изобразительно-выразительных средств и художественных деталей для создания этого жалкого, уродливого образа. При помощи ряда эпитетов («замученный», «побитый», «узкогрудый»), красноречивых сравнений («верхняя губа отвисла, как блин») перед читателем возникает необыкновенно выразительный образ замученной клячи с худыми ребрами, разбитыми ногами.
Во время работы Коняга даже не может отдохнуть. У него особое отношение к природе: «Для всех природа — мать, для него одного она — бич и истязание. Всякое проявление ее жизни отражается на нем мучительством. Всякое цветение — отравою».
Возникает неразрешимое противоречие: жизнь оборачивается смертью. Цветущее поле превращается в безжизненное, покрытое белым саваном. Коняге же остается только одно — изнурительный труд: «Работой исчерпывается весь смысл его существования; для него он зачат и рожден, и вне ее он не только никому tie нужен, но, как говорят расчетливые хозяева, представляет ущерб. Вся обстановка, в которой он живет, направлена единственно к тому, чтобы не дать замереть в нем той мускулистой силе, которая источает из себя возможность физического труда». Социальное неравенство показано в сказке при помощи притчи о Коняге и Пустоплясе, в которой рассказывается о счастливом брате Коняги. Пустопяса определили в теплое стойло и мяконькой соломки постелили. А Коняге в хлеву жить постановили и бросили охапку прелой соломы.
Постепенно подобные пустопясы стали вокруг Коняги прохаживаться и надоедать ценными советами. Один из них видит в его работе здравый смысл, другой — дух жизни, а третий считает, что труд приносит Коняге душевное равновесие. Четвертый же считает, что Коняга на своем месте, привычен к труду и вечен. Разговоры эти, однако, пусты, как и жизнь пустоплясов, не имеющих привычки и работе. Конягой же погоняет мужик, который подхлестывает его словами: «Нно, каторжный, шевелись!». Благодаря параллелизму в финале сказки образ измученного Коняги еще больше сопрягается с образом народа. Поговорка «Дело мастера боится» еще сильнее подчеркивает его сходство. В лице четырех пустоплясов, которые восхищаются выносливостью Коняги, Салтыков-Щедрин высмеял либералов, славянофилов, либеральных народников и буржуазию, которые всеми силами и теориями стараются оправдать бедственное, угнетенное положение русского крестьянства. В пустых спорах, как показывает писатель, не только не рождается истина, но исчезает последний здравый смысл, трезвый взгляд на проблему социального неравенства.
