Сретенского монастыря. Предлагаем вниманию читателей небольшой отрывок из нее. (Для облегчения восприятия из отрывка убраны ссылки на источники.)
Известно, что в дни юности Франциск с увлечением предавался радостям светских утех. Будучи воспитанным на рыцарских романах и поэзии трубадуров, которая, между прочим, "состояла не из одних только любовных пошлостей", но "война прославлялась в ней с диким увлечением", с самого раннего детства начал он мечтать о подвигах, славе и чести. Заметим здесь, что увлечение поэзией трубадуров не прошло бесследно: через несколько лет по основании Франциском своего Ордена он "читал достойнейшим из своих учеников произведения трубадуров - учителей своей юности". А поскольку трубадуры "возбудили героические мысли и чувства", то Франциск, жаждая этой славы, пытался ее приобрести (или заработать) любым способом, жадно ища первой представившейся возможности.
Так, уже в детстве он был вожаком местной ватаги ребятишек, руководил пирушками и вечеринками, будучи избран "королем" праздника. И в этой далеко не безупречной и не благочестивой компании, где каждый стремился показаться хуже, чем есть на самом деле, Франциск считал своим долгом превзойти своих сверстников-собутыльников в невоздержной жизни. "Он был очень весел и достаточно легкомыслен. Смех и песни, серьезное обсуждение программы предстоящего пиршества или нового наряда, бросание отцовских денег полными горстями - таковы были занятия Франциска, если только, в свободное время, он не погружался в уединенные размышления или не утопал в смутных романических планах... Он оставался щеголем с головы до пят, предполагая стать со временем героем и чувствуя, что будет им". Поощрение же подобного поведения родителями Франциска, гордившимися его блеском, славою и успехами, приводило к тому, что будущий "святой" заявлял напрямик не больше не меньше как следующее: "Будет день, когда весь мир преклонится предо мною".
Франциск долго размышлял над тем, как ему прославиться, и упорно искал возможности - буквально спал и грезил мыслями о славе и чести. Наконец, случай представился - началась война родного города Франциска - Ассизи - с Перуджей. Явившееся ему в эти дни сонное видение боевых порядков и воинских доспехов стало последней точкой в его поисках и мечтаниях, и он, воспитанный на идеале рыцарства, возомнил себя таковым и ринулся в бой. Жажда славы и популярности, а также мания величия были непреодолимы и возымели над Франциском такую силу, что последние слова убегающего на войну юного рыцаря были таковыми: "Я вернусь великим вождем".
Потерпев на войне первое поражение, Франциск не отчаялся, и вскоре вновь решил примкнуть к одному рыцарю в поисках славы. Но внезапно происшедшее событие изменило его планы. Очередное постигшее его во сне видение дало ему уразуметь, что он неправильно понял предыдущее - слава, которую обещал ему таинственный голос, была, как оказалось впоследствии, несравненно выше той, которую он себе представлял вначале.
А покуда, разочарованный и печальный, не приобретший того, о чем так мечтал, Франциск возвращается в Ассизи. Ему стало невыносимо оттого, что все его планы и мечты о воинской славе и признании в обществе рухнули, и через некоторое время он начал долго и продолжительно молиться перед Распятием (об образе молитвы Франциска будет сказано ниже). "Долгие молитвы воспламеняли его - и от Распятия исходили голоса, пространство наполнялось видениями. Он дрожал и тосковал после этих приступов". Во время одной из таких молитв, пребывая в состоянии экзальтации и восторженности, да еще и успев к тому времени подхватить лихорадку, Франциск вновь услышал некоторый голос, на сей раз призвавший его к реставрации отмирающей и рушащейся католической церкви. И тут он понял, что несравненно большую славу он сможет получить от Бога, и еще в этом мире, нежели от походов, пирушек и искания почестей среди людей. Осознав, где, в какой области, он сможет добиться, заслужить максимум почестей и славы, о которых он столь страстно мечтал, Франциск, не раздумывая, окунулся в эту сферу деятельности с головой.
С чего же начал Франциск свой новый, подвижнический образ жизни? Необходимо хотя бы вкратце проследить, как развивалось стремление к славе и честолюбие тогда еще юного ассизца, чтобы понять, каким же образом он впал в то, что святитель Игнатий Брянчанинов назвал "ужаснейшей бесовской прелестью"...
Проявив незаурядную смелость и ревность, двадцатитрехлетний Франциск начал вести иную жизнь, сменив одну крайность на другую. Здесь чрезвычайно важно отметить тот факт, что свой жизненный путь ассизский подвижник определил себе сам, не имея ни наставника, ни духовного руководства. В дальнейшем мы увидим, что на нем сбылись слова преподобного Иоанна Лествичника: "кто вначале не жил в повиновении, тому невозможно приобрести смирения; ибо всякий, сам собою научившийся художеству, кичится".
Сразу же после ухода из отчего дома Франциск стал проповедовать, причем "мысли излагались в беспорядке... Было больше жестов, чем слов. Он проповедовал всею своею фигурой, непрерывно находившейся в движении, прерывая рассуждения пламенными жестами и кивками головы, плачем, смехом, мимическим выражением мыслей, когда не хватало слов". При этом "очи слушателей омывались слезами... сердца прыгали в груди".
Не будучи знаком ни с какими заветами и наставлениями святых отцов древности, Франциск самовольно взял на себя подвиг юродства, намеренно облачаясь в лохмотья, выпрашивая объедки на пропитание себе, бродя по улицам в поисках камней для постройки церкви и провоцируя людей на унижение себя. Разумеется, видя, что творится с Франциском, не выдержал отец его - Пьетро Бернардоне, и однажды, увидев, как сына, грязного и нищего, забрасывают камнями и глиной, по-отечески наказал его. Спустя немного времени, Франциск на суде, организованном в связи с совершенной им кражей отцовских денег, публично отрекается от родителя и уходит из мира... Впоследствии побег из отчего дома и отречение от родителей Франциск устроил и для будущей своей духовной дочери, "растеньица" Клары.
Как было замечено выше, в эту эпоху в западном мире наступило ощущение полной утраты Господа. И именно на этом фоне ассизцем овладела идея подражания Христу, но подражания, как мы увидим, чисто внешнего. Именно здесь зародилось то, что впоследствии было названо "добродетелью святейшей бедности", то есть подражание Христу в нищете, подражание жизни и бедности Христа, в котором Франциск, по его словам, укрепился до самого конца. Подражание Иисусу Христу стало сущностью жизни Франциска, основой его монашеского призвания. В чем же заключалось, какой характер имело подражание Христу у Франциска?
Подражание это выражалось в чисто внешних проявлениях - ассизский подвижник стремился уподобиться Иисусу Христу по наружности, совершая поступки, подобные тем, что творил во время Своей земной жизни Господь. Так, Франциск, так же, как и Христос, избрал себе двенадцать учеников и посылал их по двое для проповеди в мир - ср. Мк. 6, 7, "превращал" воду в вино, устроил последнюю вечерю, сделав ее во всем похожей на Тайную Вечерю, совершенную Господом. Немаловажным является и факт возникновения на теле Франциска так называемых стигматов - кровоточащих ран - на руках, ногах и в боку (как у Христа), свидетельствовавших о якобы "сомучении" Христу. Благодаря этим стигматам, находясь уже на смертном одре, Франциск "казался Христом, вновь снятым с креста".
Более того, Франциск, как он сам говорил, посвятил свою жизнь исполнению одного лишь желания - пострадать за других и искупить чужие грехи . Характерным примером здесь является "Молитва о мире" Франциска - в ней наглядно наблюдается самоотождествление ассизца со Спасителем. Даруй мне заронить любовь в сердца злобствующих, принести благость прощения ненавидящим, примирить враждующих. Даруй мне осветить истиной души заблуждающихся, укрепить верою сомневающихся, озарить светом Твоего разума пребывающих во тьме. Даруй мне возродить надеждой отчаявшихся, одарить радостью скорбящих... Для сравнения - "Молитва о мире" из православного "Требника": Благодарим Тя, Владыко Человеколюбче, Царя веков, и Подателя благих, разрушившаго вражды средостение, и мир подавшаго роду человеческому, даровавшаго и ныне мир рабом Твоим: вкорени в них страх Твой, и друг ко другу любовь утверди; угаси всяку распрю, отыми вся разгласия соблазны. Яко Ты еси мир наш, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков, аминь. Православный молится о том, чтобы именно Бог даровал мир и озарил любовью сердца людей; Франциск же эти свойства стремится присвоить себе.
Благодаря этим свидетельствам и отдельным фактам биографии Франциска сложилось о нем вполне закономерное всей его жизни мнение близких ему людей и последователей его о том, что он стал "другим Христом, дарованным миру для спасения людей", что в нем Христос вновь воплотился, став Сыном Человеческим. А вскоре после кончины Франциска возникло "евангелие", благовествующее о нем (так были названы "Fioretti").
Посмотрим теперь, в чем же состоит истинное подражание Иисусу Христу, о чем свидетельствуют святые отцы. Преподобный Симеон Новый Богослов отвечает на этот вопрос следующим образом: "подобие же Христу составляют истина, кротость, правда, и вместе с ними смирение и человеколюбие". И человека, стяжавшего сии качества, Бог делает (именно Бог, а не сам человек!) "чистым, целомудренным, праведным, мужественным в искушениях, мудрым в Божественном, благоутробным, сострадательным, милостивым, щедрым, человеколюбивым, благим, - настоящим христианином, носящим образ Христа... Подобие сие, - заключает он, - водворяется чрез исполнение заповедей". Ему вторит святой Петр Дамаскин: "Ищущий Христа должен Его искать не вне, но внутри себя, то есть телом и душою быть как Христос, безгрешным по возможности человеческой". А преподобный Амвросий Оптинский выделяет в вопросе о подражании Христу три элемента: во-первых, быть милосердным, то есть сострадательным и снисходительным, прощая людям все недостатки, обиды и досады; во-вторых, проводить святую жизнь, то есть хранить целомудрие и чистоту телесную и душевную относительно всех страстей; и в-третьих, стремиться к совершенству, которое состоит в глубине смирения; то есть, видя высоту, на которую надо подняться, все свои дела и труды почитать за ничто - ср. Лк. 17, 10. Преподобный же Иоанн Лествичник говорил, что "удивляться трудам святых дело похвальное; ревновать им спасительно; а хотеть вдруг сделаться подражателями их жизни есть дело безрассудное и невозможное" . Если так сказано о подражании жизни святых, то чему можно уподобить подражание жизни Самого Господа?..
Теперь самое время перейти к разговору о тех откровениях и видениях Франциска, которые по справедливости считаются главными в его жизни, и, конечно же, являются закономерным следствием его прелестной мистической практики. Оба видения, о которых здесь будет упомянуто, имели место на горе Альверно, подаренной ассизскому подвижнику на закате его земной жизни.
Первое из них необычайно наглядно показывает, в чем коренилось то самоуничижение Франциска, которое красною нитью проходит через всю его жизнь. Действительно, как и в том "смиренном споре" с братом Львом, о котором было упомянуто выше, в большинстве своем речения ассизца сопровождались крайне уничижительными высказываниями о самом себе: "Я - самый недостойный и гнусный человек, какие только есть у Бога в этом мире", "невежествен я и глуп", и многое-многое другое. Наглядным же свидетельством истинного понимания его самоуничижения является следующая фраза из его "Послания ко всему Ордену": я - "ничтожный и слабый, ваш последний раб... Услышьте, сыновья Господа и братья мои, и внимайте словам моим. Приклоните ухо вашего сердца и повинуйтесь гласу Сына Божьего".
Итак, молясь однажды на горе Альверно словами самоуничижения: "Господи, что я пред Тобой? что значу я в сравнении с силою Твоею, ничтожный червь земли, ничтожный Твой служитель!" - и повторяя эти возгласы непрестанно, Франциск получил на свое вопрошание тот ответ, к которому стремился и которого чаял, а именно: явились ему два больших света, в одном из которых он узнал Создателя, а в другом - самого себя... То уподобление Христу, к которому Франциск столь рьяно стремился в продолжение всей своей сознательной жизни, в его душе, наконец-то, произошло: он увидел себя равным Богу! И именно это видение является одной из главных причин того, что ученики Франциска, его последователи и почитатели говорили в один голос о том, что в их учителе и наставнике произошло новое воплощение Христа.
Второе же откровение, происшедшее с ним на той же горе, имело такую силу, что впоследствии послужило одним из главных мотивов для канонизации подвижника, происшедшей спустя всего лишь два года после его смерти. Конечно же, речь идет о главном (с точки зрения самих католиков) событии в жизни Франциска - стигматизации, то есть появлении на теле его ран и язв, подобных крестным ранам Спасителя. А дело было так: 14 сентября 1224 года, в день Воздвижения Креста Господня, Франциск стоял на коленях, воздев руки к небу и молясь о том, чтобы Бог дал ему возможность пережить страдания, которые испытал на Кресте Сам Господь (заметим: вновь - молитва без покаяния)... Столь необычное и интересное желание станет более понятным, если вспомнить, что подобное непреодолимое стремление "созерцать любимый облик Христа и страдать Его страданиями" было и у Е.И.Рерих, впоследствии также ощутившей свое тождество со Христом... Итак, через некоторое время, молясь подобным образом, Франциск приобрел твердую уверенность в том, что просимое осуществится. И сразу после этого "он отдался созерцанию страданий Спасителя, созерцанию, доведенному до высшей степени сосредоточенности". Наконец, "в избытке ощущаемых им любви и сострадания, он почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса".
Подобная медитативная практика, полностью исключая основу основ христианской жизни - покаяние - направлена исключительно на себя: человек для того и занимается медитацией, чтобы получить удовольствие и наслаждение. Чувствуя себя достойным "радости и блаженства", медитирующий обретает в своем делании полное самоудовлетворение, отчего и происходит "самообожение" - без Бога и помимо Его воли. Удивительным образом метод, используемый Франциском, напоминает нам подобную практику буддизма - учения, несовместимого с христианством; напоминает, поскольку движимы и тот и другой одним духом - духом безудержной гордыни. И если принять во внимание еще и искаженное, трансформированное учение о личности, имеющее место в католицизме, то станет совершенно понятным, отчего Франциск "почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса" - превращенным не по благодати, к которой призваны все мы, а по естеству - ощутил себя богом в самом существе своем.
После того, в конец прельщенный своею молитвою, ассизский подвижник не заметил того богохульства, которое предстало его взору: он увидел пригвожденного ко кресту серафима - богохульства, ибо только так можно расценивать ту насмешку над величайшим таинством боговоплощения и искупления рода человеческого, по которой на место Творца и Искупителя встает его творение... Буря чувств - земных чувств - охватила нашего героя, и после этого "на теле [его] явление это оставило образ и чудесно запечатленные следы страданий Христа, ибо тотчас же на руках и ногах Франциска начали показываться как бы гвозди; казалось, что центры рук и ног были как бы пронзены этими гвоздями... На правой же стороне груди сделался виден след от удара копьем, подобный шраму, - след воспаленный и источающий кровь, которая проступала на одежде... Франциск носил на груди своей, на руках и ногах образ и телесное сходство со Спасителем ". Здесь, и надо согласиться в этом с католиками, мистика ассизского аскета достигает своего апогея. Горячее желание уподобиться Христу в подражании Ему стало в представлении Франциска реальностью - он ощутил себя "превращенным в Иисуса", вплоть до телесного с Ним сходства.
Однако о подобного рода видениях истинные святые думали иначе. Так, преподобный Варсануфий, отвечая на вопрошание ученика о том, что делать, когда представится видение в образе Христа, говорит: "Не прельщайся, брат, никогда таким демонским извещением, ибо Божественные явления бывают лишь святым, и оным всегда предшествует в сердцах их тишина, мир и благодушие . Впрочем, и познавая истину (явления), святые признают себя недостойными, а тем более грешники не должны никогда верить таким явлениям, зная свое недостоинство". Франциск же, напротив, как видно из всего вышеописанного, принял все это за истину без малейшего сомнения.
Интересен также тот факт, что после стигматизации Франциск "перестал интересоваться всем, происходящим в Ордене" и предоставил монахам жить, как они хотят.
Наверное, поэтому, возомнив себя равным Богу, ассизец говорил впоследствии: "Я не сознаю за собою никакого прегрешения, которое не искупил бы исповедью и покаянием". Насколько далеко он отдалился от Бога, можно понять хотя бы из сопоставления этой его фразы с духовным откровением Аввы Дорофея: "Чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным"; напротив, чем более отдаляется, тем чище сам для себя становится, не замечая собственных грехов.
Куда завела Франциска такая духовная жизнь, можно заключить хотя бы из слов, сказанных им уже на смертном одре: "Я прощаю всем моим братьям, как присутствующим, так и отсутствующим, их обиды и их заблуждения и отпускаю им грехи их, насколько это во власти моей". Заметьте - не просит прощения даже перед смертью; напротив, сам прощает. И, наконец, заканчивает он свою жизнь с полным осознанием своей праведности: "Я исполнил то, что должен был исполнить". Здесь мы видим уже полную противоположность тому, что сказал Сам Господь: "Когда исполните все повеленное вам, говорите: "мы рабы ничего не стоющие, потому что сделали, что должны были сделать"" (Лк. 17, 10).
Далее, проводя сравнение мистики Франциска со святоотеческим учением, необходимо вспомнить и о том, что все видения и откровения ассизский аскет и его "меньшие братья" получали в результате бурного проявления чувств и эмоций. Но, как замечает преподобный Исаак Сирин, "начало истинной жизни в человеке - страх Божий. А он не терпит того, чтобы пребывать в чьей-либо душе вместе с парением ума, потому что при служении чувствам сердце отвлекается от услаждения Богом", и человек испытывает именно чувственные удовольствия. Кто скорбит сердцем, а чувствам дает свободу, - продолжает он, - тот подобен больному, который страждет телесно, а уста имеет отверстыми для всякой вредной ему снеди. Но сколько бы [такой] человек ни употреблял усилия, чтобы духовное снизошло к нему, оно не покоряется. И если дерзновенно возмечтает он и возведет взор к духовному и будет доходить до него разумением не вовремя, то скоро притупляется зрение его, и вместо действительного усматриваются им призраки и образы ".
Недаром опытные подвижники, такие, как преподобный Иоанн Лествичник, глубоко знакомые с молитвенным деланием, свидетельствовали о имевших место ложных откровениях, говоря: "Я ощутил, что сей волк хочет обольстить меня, производя в душе моей бессловесную радость, слезы и утешение; и по младенчеству своему я думал, что я получил плод благодати, а не тщету и прелесть", посему и предостерегали: "Рассматривай приходящую сладость: не отравлена ли она от горьких врачей, паче же коварных убийц душ человеческих", и научали: "Рукою смирения [а не возношения, упоения славою и ощущения своей тождественности со Христом] отвергай приходящую радость, как недостойный ее, чтобы не обольститься ею и не принять волка вместо пастыря".
Однако сам Франциск, пренебрегая всеми советами и наставлениями древних отцов, думает по этому поводу иначе: "Бог сладок и приятен, сладостен, любим, возлюблен и всего более желанен", потому и исполняю я "благоуханные слова Господа моего".
Каким же образом ассизский подвижник исполнял эти "благоуханные слова", которые получал он во множестве откровений? Характерный пример. Однажды, со своим братом по Ордену Массео Франциск вошел в храм помолиться и получить очередное откровение. "В той молитве [он] воспринял столь неизмеримую милость, воспламенившую так сильно душу его любовью к святой бедности, что от румянца лица его и от разверстых уст его, казалось, будто извергается пламя любви. И, как бы весь в огне, подошел он к товарищу и так сказал ему: "А! а! а! брат Массео, дай мне себя!" И промолвил так трижды, и на третий раз святой Франциск одним духом поднял брата Массео в воздух и бросил его от себя на расстояние большого шеста; и брат Массео был этим в величайшей мере поражен и после рассказывал товарищам, что в тот миг, как святой Франциск одним духом поднял его и подкинул, он испытал столь великую сладость души и утешение от Духа Святого, какого никогда в жизни своей не испытывал". Весьма странным, не правда ли, выглядит "утешение от Духа Святого", когда слышишь многозначительную фразу "дай мне себя", после чего, вопреки законам гравитации, поднимаешься на воздух, летишь вниз и ударяешься затылком о каменные плиты...
Диакон Алексий Бекорюков
14 / 02 / 2001
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ
(ит. Francesco d"Assisi, лат. Franciscus Asscisiatis или Assesiensis), в крещении Иоанн (1181 или 1182-1226) - христианский религиозный подвижник, поэт. Один из самых известных и самых почитаемых в России святых. Род. в богатой купеческой семье, не получил систематического образования. В 1206 ушел из дома и начал ухаживать за прокаженными. В 1208 составил вместе с товарищами братство неимущих проповедников, руководствуясь словами Христа, что надо оставить все и идти за ним, не беря «ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха» (Мф 10,10). В братстве точное Евангелию ставилось выше форм монашеского образа жизни. Желая подражать унизившемуся Христу, Ф.А. дал своим единомышленникам «меньшие братья» (минориты) и написал в уставе будущего ордена: «Соблюдать Евангелие Господа нашего Иисуса Христа, живя в послушании, без имущества и в чистоте». В 1219 проповедовал в мусульманском Египте, где пытался обратить в свою веру самого султана. В 1224 провел сорокадневный пост на Альверна, во которого на его теле открылись раны. Испытывая физические мучения и теряя зрение, продиктовал проникновенный «Гимн брату Солнцу» («Песнь о Солнце») - последнее из немногих созданных им произведений. В год смерти его насчитывала уже около десяти тысяч .
Еще при жизни почитался как святой, был канонизирован в 1228. В 1897 Папа Лев XIII объединил сложившиеся ветви францисканства в один орден францисканцев.
Призыв к бедности понимался Ф.А. как следования призыву Христа, а не как приверженность какой-то идее (аскетизм , монашество, церкви и т.п.). «Жизнь без собственности» должна была означать полный отказ от к.-л. имущества, а также от знания, которое используется для возвышения над окружающими, от положения в обществе и от всевозможных пристрастий. Внешняя бедность - только исходная точка, основная - внутренняя бедность и, значит, внутренняя , освобождение от привязанности к материальным и духовным благам и обретение блаженства «нищего духом». Бедность является подлинной, если только она основывается на скромности и смирении. Скромность - это стремление быть «меньшим», служение ближнему, признание собственной слабости, ограниченности и незрелости перед лицом Бога. Смирение заключается не только в том, чтобы умалять себя, быть готовым выслушать критику и измениться к лучшему, но и в том, чтобы давать высокую оценку др. людям, всегда выделять в окружающих то хорошее, что в них есть. Средством достижения духовной чистоты и внутренней свободы является любовь: настоящая к Богу и полное любви служение ближним способны победить любые искушения. «Любовь к Богу заставляет св. Франциска находить радость во всем, особенно же в совершенном страдании, и приводит его к выводу, что прекрасна и тем прекраснее, чем она мучительней; эта любовь заставляет его обнять как сестру, и если поэты до него говорили, что любовь есть смерть, то св. Франциск говорит, что смерть есть любовь...» (М. Стикко).
В воззрениях Ф.А. есть несомненный налет мистицизма, но пронизанного свежестью и бодростью духа. Его проповеди заимствовали у жизни, его гимны, написанные не на лат., а на живом итал. языке, вливали в старую веру струю радости, любви и оптимизма.
Любовь к природе у Ф.А., выражаемая идеей «равенства всех тварей», являлась продолжением его истовой, надрывной любви к Богу. «Все восхищает его, во всем он находит Бога, узнает «руку Господа», по следам Божества, запечатленным в каждой вещи, он узнает дорогу к нему, «изо всего устраивая себе лестницу». Всех тварей, даже малейших, звал он братьями и сестрами, зная свое происхождение с ними от единого начала» (Бонавентура). В любви Ф.А. к природе не было сентиментального пантеизма. Он не называл природу матерью и, собственно говоря, не видел природу как целое. Он видел куст, который останавливал его, как разбойник; и он приветствовал разбойника, как приветствовал бы куст. Он не видел леса, он видел каждый дуб, клен, ибо тот - сын Бога, и потому - брат ему, человеку. Он защищал птиц перед императором, как защищал бы провинившегося человека, и обращался к ним с вежливой просьбой: «Сестрицы мои птички, если вы сказали, что хотели, дайте сказать и мне». В этой утонченной вежливости Ф.А. по отношению не только к живой, но и к неживой природе (он мог попросить прощения не только у кошки или птиц, но и у камня, на который сядет) проявляется глубокое почитания Бога во всех его творениях. Как поэт, он тонко ощущает пол неодушевленных предметов, называя братом сильный, радостный огонь, сестрой - чистую, незамутненную воду. Персонифицирование природных стихий только внешне напоминает антич. мифологизм. Ф.А. не могло прийти в голову сопоставить, к примеру, воду с нимфами, а огонь с циклопами. Его не было порождением язычества, как это иногда считается. Скорее представляло собой закономерного развития средневекового мироощущения, попытку возвращения его к свободе и свежести раннего христианства. Без пантеистического вседовольства Ф.А. воспевал не природу вообще, а именно тварь, как то, что сотворено, как переход от небытия к бытию. В отличие от Августина, который видел ущербность природы в том, что она сотворена из « », Ф.А. ценил все, включая также ничто, из которого все создано.
Призыв к нищете как условию достижения свободы, завербовавший многих сторонников и отдаленно перекликающийся с практикой гораздо более позднего реального коммунизма, вполне закономерно вытекал из отношения Ф.А. к миру, из его понимания природы и идеи равенства всего сотворенного Богом. Стать как брат одуванчик, как сестра маргаритка, не печься о завтрашнем дне, не обременять себя ничем лишним в этом мире, чтобы свободно, как рыбка, проскочить через любую сеть, - такова внутренней свободы.
Францисканская равенства всех тварей нарушала, конечно, один из главных принципов средневекового христианского мировоззрения - иерархизм, в соответствии с которым человек находится намного ближе к Богу, чем животные и растения, а тем более чем неживая . И это, наряду с проповедью нищеты, вызывало серьезное недовольство церкви, по крайней мере, на первых порах. Однако в целом Ф.А. не только не противоречил христианскому мировоззрению Средних веков, но в своей суровой аскезе и энтузиастической любви к Богу был образцом средневекового христианского подвижника.
Талант подвижничества и поэтический дар позволили Ф.А. столь непопулярные в миру самоотречение, и нищету представить в героической красоте, как воплощение идеалов любви и рыцарства. Духу Ф.А. противоречило систематическое изложение своего учения, он пошел др. путем - превратил саму свою жизнь в поэзию: «...Вместо того чтобы петь хвалы бедности, он предпочел раздеться донага и быть бедным; вместо того чтобы воспевать , предпочел ухаживать за прокаженными и замерзать от холода, отдав одежду нищему; вместо того чтобы громко восхищаться цветами и птицами, горами и лесами, предпочел жить среди них и для них своим» (М. Стикко).
Творчество и в особенности жизнь Ф.А. оказали глубокое влияние на Иоахима Флорского, Бонавентуру, Иоанна Дунса Скота, Роберта Гроссетеста, Р. Бэкона, У. Оккама и др. К францисканскому движению принадлежали Христофор Колумб, Васко да Гама, Джотто ди Бондане, Данте Алигьери, Ф. Петрарка, М. де Сервантес, Т. Мор.
Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ
(итал. Francesco d"Assisi, лат. Franciscus Ascisiatis или Assisiensis), в крещении Иоанн (1182 – 3 окт. 1226) – итал. религ. деятель, основатель монашеского ордена миноритов ("меньших братьев"). Род. в семье купца. Не получил систематич. образования. Причастность к новому, гор. строю жизни сочеталась у Ф. А. с отвращением к купеч. меркантилизму и тоской по рыцарскому бескорыстию, постепенно перешедшей в тоску по евангельской добровольной нищете. В 1208 составил вместе с двумя товарищами братство неимущих проповедников, в к-ром точное следование Евангелию было поставлено выше форм монашеского образа жизни (посты и т.п.). Религиозность Ф. А. перекликается с еретич. исканиями, давшими катаров, вальденсов и т.п., но Ф. А. сохранял лояльность к католич. церкви. В 1219 Ф. А. пытался проповедовать христианство в мусульм. Египте; по возвращении с Востока сложил с себя руководство общиной, к-рая все отчетливее перерождалась из братства бессребреников в монашескую институцию.
Сам Ф. А. написал немного: систематич. изложение его учения противоречило бы его духу. Ему принадлежит т.н. "Песнь о Солнце" – произв. проникновенной религ. лирики. Мистика Ф. А. запечатлена нар. свежестью и бодростью: природа – просветленный и таинств. , взывающий к человеч. любви, лукавство демонов бессильно и достойно смеха, учение о предопределении к погибели души – дьявольский вымысел. Оставаясь в русле христ. мировосприятия, Ф. А. предвосхитил ту в обновлении форм культуры, к-рая позднее породила Возрождение.
Соч. и источн.: Gli scritti. Di san Francesco d"Assisi. Ristampa, ; в рус. пер. – Сказания о бедняке Христове, М., 1911; Цветочки, М., 1913.
Лит.: Сабатье П., Жизнь Φ. Α., пер. с ., М., 1895; Герье В., Франциск апостол нищеты и любви, М., 1908; Карсавин Л. П., Основы ср.-век. религиозности в 12–13 вв., П., 1915; Гуковский Μ. Α., Итал. , т. 1, Л., 1947, с. 23–25; Joergensen J., St. Franсois d"Assise, P., 1909; Germain Α., Der Einfluß des Reiligen Franziskus von Assisi auf Kultur und Kunst, Strassb., 1913.
С. Аверинцев. Москва.
Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ
ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ (Franciscus Assisiensis) (1182-3 октября 1226) - христианский проповедник, основатель ордена францисканцев, или миноритов (меньших братьев). Сын торговца тканями из Ассизи (Италия), систематического образования не получил. В 1206 оставил семью и стал нищенствовать, а через некоторое время осознал необходимость жить в соответствии с Евангелием. Его примеру последовали ученики, из которых он в 1210 образовал орден. Хотя Франциск не создал разработанной философской системы, его и деятельность оказали большое влияние на средневековое мировоззрение, и в частности на философию; большое выдающихся философов позднего средневековья были монахами ордена францисканцев - Александр Гэльский, Бонавентура (о котором Э. Жильсон сказал, что он как бы Франциск, ставший философом), Р. Луллий, Дунс Скот, Роберт Гроссетест, Р. Бэкон, У. Оккам и др.
Деятельная позиция Франциска, признание любви высшей добродетелью приводили философов-францисканцев к утверждению приоритета блага над истиной и соответственно любви к Богу над познанием Бога, воли над разумом, хотя их позиция и колебалась в рамках от умеренного до крайнего волюнтаризма (в противовес рационализму доминиканцев, утверждавших Бога). Так, Александр Гэльский (De liber arbitrio) придерживался взвешенной позиции, согласно которой , разум и к свободному выбору (liberum arbitrium) несводимы друг к другу и образуют троицу, подобно Св. Троице. Бонавентура (In II Sententiarum, 25,1,2 et 6) также стремился к компромиссу между волей и разумом, считая расположенностью, создаваемой сотрудничеством разума и воли. Однако во 2-й пол. 12 в. некоторые францисканцы (Вальтер из Бурга, Вильям де ля Map, Матфей из Акваспарты) заняли позицию радикального волюнтаризма, повлиявшего на Э. Тампье, вынесшего епископальное осуждение положения, согласно которому волю приводит в разум. Защитниками примата воли были также Дунс Скот и Уильям Оккам. Эта позиция в конечном счете вела к разграничению теологии и философии, веры и разума, к утверждению мистических путей богопознания.
Характерной чертой францисканства является также внимание к индивидуальным вещам и непосредственного познания единичного, отражающееся в экземпляризме Бонавентуры, в теориях прямого познания единичных вещей у Матфея из Акваспарты, Ричарда из Медиавиллы и др., в понятии “этости” уДунса Скота.
Многие исследователи подчеркивают также влияние Франциска на мировоззрение эпохи Ренессанса. Немногочисленные его сочинения представляют собой продиктованные проповеди, молитвы, послания, гимны, уставы ордена и др. О его мировоззрении можно получить также из биографий и рассказов о нем, наиболее известным собранием которых являются “Цветочки”.
Соч.: Соч. М., 1955; Opuscula Sancti Patris Francisci Assisiensis. Roma, 1978.
Лит.: ЕльчаниновА. В. Житие святого Франциска Ассизского. М., 1906; Герье В. И. Франциск - апостол нищеты и любви. М., 1908; Цветочки святого Франциска Ассизского. М., 1913; M., 1990; Брюссель, 1993; Стикко M. Святой Франциск Ассизский. Милан, 1990; Честертон Г. К. Святой Франциск Ассизский. М., 1991; Moi-in F. Staint François d"Assise et les franciscains (1182-1226). P., 1853; JoergensenJ. Staint François l"Assise, sa vie et son oeuvre. P., 1912; GemainA. Der Eifluss des Religion Franziskus von Assisi auf Kultur und Kunst. Strassburg, 1913; Gilson E. La philosophie franciscaine. R, 1927; Idem. La philosophie au Moyen age, v. 2. P, 1976; Sharp D. E. Franciscan Philosophy at Oxford in the Thirteenth Century. Oxf, 1936; Goudne E. Saint Francis ofAssisi. L., 1961.
А". В. Бандуровский
Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .
Смотреть что такое "ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ" в других словарях:
Франциск Ассизский - >). /> Франциск Ассизский. Портрет, написанный в 1228. Фрагмент. Монастырь Сакро Спеко в Субиако (). Франциск Ассизский. Портрет, написанный в 1228. Фрагмент. Монастырь Сакро Спеко в Субиако (). Франциск Ассизский () итальянский религиозный… … Энциклопедический словарь «Всемирная история»
- (1181 или 1182 1226 гг.) итальянский религиозный деятель. С 1206 г. посвятил себя проповеди евангельской бедности. В 1207 09 гг. основал братство миноритов, при содействии папства превратившееся в орден францисканцев. Как странствующий… … Исторический словарь
(1182, Ассизи,-3.10.1226, там же) - воплощение Махатмы Кут Хуми (см. П/Ас-11.3.51). Итальянский святой (канонизирован 16.7.1228), основатель церковных орденов францисканцев (мужской монашеский), клариссинок (женский монашеский) и терциариев (мирян). Автор гимнов, наставлений, посланий, "завещаний", молитв, канонов, уставов ордена.
Отец Ф-а, Петр Бернардоне, был богатым торговцем сукном, мать происходила из знатного французского рода. Ф. (тогда первым именем его было Джованни) с детства был утончен, обаятелен, жизнерадостен и любил все раздаривать друзьям. В юности его часто избирали царем пирушек. Помогая отцу, умел ладить с клиентами и вообще со всеми был исключительно деликатен. Мечтал стать рыцарем. С детства знал, что станет великим, но воображал это под стать своему окружению. В 1202 г. во время битвы с соседним городом попал в плен на целый год, где, надо полагать, сильно разочаровался в нравах соотечественников. Но для отвыкания от разгульной жизни понадобилась еще долгая болезнь. В 1205 г. Ф. отправился было в крестовый поход, но почти сразу вернулся. Легенда гласит, что голос во сне отвратил его от грубых воинских занятий, призвав к более благородной битве.
Вместо трат на роскошную жизнь, он стал раздавать деньги нищим, сознавая свое призвание - "святую бедность". В душе произошел странный переворот: появилось отвращение даже к природной красоте (потом любовь к ней, конечно, вернулась, еще сильнее и одухотвореннее) и возникло стремление полюбить даже отвратительное, противное. Он отдал свою одежду нищему и надел его лохмотья. Потом помогал прокаженным.
Именно в эти годы (1198-1216) правил папа Иннокентий III, который поставил рекорд папского владычества над светским миром. Он объявил себя наместником Христа, то есть владыкой мира, образовал самостоятельное папское государство, отняв территорию у Германии (Священной Римской империи), стал сам назначать императора, нагло вмешивался в дела Сицилии, Франции, Англии и Португалии, вплоть до свержения английского короля, который удержался лишь предложив выплату дани Риму. Кроме того папа организовал крестовый поход, и крестоносцы, захватив Константинополь, образовали Латинскую империю. Другой крестовый поход 1208-9 гг. разгромил альбигойцев, уничтожались и другие "ереси", появлявшиеся из протеста против собственнической, материалистической идеологии Рима. И тут появился Ф., провозгласивший и воплотивший истинно христианский идеал отказа от собственности и официальной власти (даже священником он отказался стать, хотя духовно управлял многими тысячами) и образовавший на этих началах, плюс духовные занятия и помощь падшим, общину (похожую на ту, что создал в Италии же, будучи Пифагором). Учитывая крах папских претензий в ближайшие десятилетия, Кут Хуми с задачей справился.
В 1207 г., в полуразвалившейся церкви у распятия Христа, Ф. спросил: "Господи, чего Ты хочешь от меня?" И услышал ответ: "Ф., разве ты не видишь, что обитель моя разрушается - иди и восстанови ее". Ф. сначала понял это буквально, продал взятое у отца сукно и лошадь и отдал деньги на ремонт церкви. Отец избил его и запер, но вскоре Ф. сбежал из дому. Когда отец через епископа вытребовал обратно деньги, Ф. отдал и одежду и заявил, что у него теперь другой отец - Небесный. Стал ходить и просить у всех камни для церкви, а также пищу, чтобы не обременять священника, у которого теперь жил. Так он восстановил три церкви и только после этого осознал, что призван на большее - возрождать дух в католической церкви.
24.2.1209, услышав евангельское указание Христа апостолам, он понял, что именно этого желал всем сердцем, и выполнил: сняв обувь и выбросив суму и посох, отправился нести в мир слово Христа и образ жизни Христа. Отныне он не медлил практически осуществлять высшие Заветы, как бы наивно это ни выглядело с точки зрения человеческих правил. Его живые проповеди сильно отличались от скучных церковных.
16 мая у него уже было два последователя, и это считается датой основания ордена миноритов, как он именовался сначала. Они отказывались от денег (брали только для нужды больных), постоянного жилья и всякой личной собственности. Минимум (одежду, например) соглашались иметь как временные хранители, во всегдашней готовности вернуть и передать другим. Не имеющие ничего не вызывали в людях зависти, и тьма не имела средств порабощающего давления на них. Они были воистину счастливы в своей свободе, дающей доступ к духовному миру, и братство очень быстро выросло. Жизнь общины была очень мало формализована: не было обязательных частых служб, организованных молитв и т.д. Любовь и воздержание от пороков, а не начетничество. Свобода от пороков, но не изоляция от мира. Не отшельничество, а апостольское служение. Кроме разъяснения Учения Христа, призывов к покаянию и любви ("Мы, слуги Господа, должны растрогать сердца людские и подвигнуть к радости духовной"), помогали бедным, больным и раненым, утешали и ободряли, никакой награды не требуя. Свои же малые потребности в пище удовлетворяли милостыней, как обычные нищие, а также зарабатывали трудом. Для вступления в общину ставилось условием раздать все имущество бедным.
Вслед за Ф-м общинники стали писать стихи, сам же Ф. является одним из первых итальянских поэтов, поскольку до этого писали лишь на древней латыни; внес он вклад и в театр: первый поставил рождественскую пьесу.
Орден доминиканцев, ознакомившись с уставом и образом жизни францисканцев, в 1220 г. тоже стал нищенствующим. Однако церковь стремилась вернуть старые нормы. Управляющий делами ордена кардинал Уголино (с 1227 г. папа Григорий IX) добился изменения устава (утвержден 29.11.1223), где Ф. отстоял лишь принципиальные пункты. Идеальную организацию жизни ордена Ф. описал в своем "завещании", но после смерти Ф-а папа по-своему истолковал его и лишил юридической силы.
18/19.3.1212 была пострижена Клара ди Оффредуччи Ассизская, и это положило начало женской версии ордена. Терциарии же (третий орден покаяния, созданный в 1221 г.) могли сохранять имущество и обычный род работы и продолжать семейную жизнь, но воздерживались от развлечений, клеветы, вражды и использования оружия.
Вскоре число францисканцев возросло до многих тысяч, причем не только в Италии. Ф-а всегда что-то держало на месте, но 24.6.1219 он все же вырвался в Египет во время крестового похода с целью проповедью обратить в христианство мусульманского султана, взамен тому, чтобы церковь убивала иноверцев. Добиться такого мира он не смог, но зато султан помог ему посетить Святую Землю. Во время путешествия Ф-а (когда стали ходить слухи о его гибели) начались отступления от устава, ведь только его личное присутствие сдерживало деградацию. Приехав, он возмущался, что у ордена появились свои дома, призывал их разрушить, но ему не позволили, поскольку это, мол, имущество римской церкви. Наконец, у Ф-а разладилось здоровье, и он уже не мог активно влиять на жизнь огромного братства.
В последний год жизни Ф. сделал решительный (может быть, рекордный в истории церкви) и необратимый шаг от уподобления апостолам к уподоблению Христу, даже физически. Соблюдая пост Архангела Михаила на горе Альверна, он получил великие откровения. 14.9.1224 исполнилось его желание - ощутить любовь и муки Христа. Одним из следствий стало появление стигматов - кровоточащего подобия крестных ран Иисуса. Беседы же с Христом и ангелами у него проходили всегда на протяжении его подвижнической жизни. Христу Ф. уподоблялся и раньше - в прежних жизнях. Вновь, подобно Пифагору и Периклу, Кут Хуми прожил жизнь идеального человека, воплотив заветы Христа, осуществив Царство Божие на Земле в себе и ряде учеников. А раз Ф. смог пройти духовный путь ногами человеческими, да и у общинников тоже неплохо получалось многое, то и другим христианам возможно обретение Царства Божия. Ф. - один из высших ориентиров католического мира, да и других конфессий.
Рассказывали, что ночью (с 3 на 4 октября), когда Ф. умирал, над хижиной кружилась и пела стайка жаворонков - дневных птиц. Да и стоит ли этому удивляться, если Ф. не раз проповедовал "сестрам птицам", разговаривал с другими "братьями" животными и часто помогал им, любил их и уважал (подобно Пифагору - своему прежнему воплощению). Так, однажды договорился с волком-людоедом, и тот с тех пор кормился у жителей деревни, взаимно друг друга не обижая. И других призывал не убивать живых существ. Братьями и сестрами он называл звезды, Луну и Солнце, воду и огонь. Землю - "сестрой-матерью".
Аналогично случаю с волком, Ф. излечил от страсти к убийству разбойников: он велел монахам кормить тех и при этом убеждать больше не убивать. Разбойники раскаялись и некоторые вступили в орден.
Над местами сбора францисканцев наблюдали свечение. Упоминали умиротворение Ф-м малых и больших социальных конфликтов (например, гражданской войны в 1210 г.), видение им ангелов и бесов, изгнание последних и т.д.
На могиле Ф-а был возведен первый готический (вытянутый по вертикали) итальянский храм. Гробница Ф-а сразу же прославилась чудесами.
"Кто раскидывал сокровища Благости, как естественные искры своего земного существования... бессмертный и светоносный в существе своего духа, Святой Франциск, притягательный... для взрослых... и понятный детям. Истинное прибежище зверям и птицам... в своем высшем духовозношении Он приближался к Вышнему. В необычной мощи сознания Он сливался с Господом. Он знал высокую мощь сердечной молитвы, которая единственно может привести к действительной любви. Для Него любовь была не отвлеченность, но насущное питание Его духа. И еще одно замечательное качество освящает нам Облик Святого Франциска. Он никогда не осуждал. Если некоторые Его действия были объяснены последователями как возмущение против несовершенных нравов Его современников, то и эти действия были так утончены и так были полны благостными знаками, что само возмущение возносилось на тех же самых крыльях всепобеждающей любви. Если не каждый из нас может достаточно следовать в силе восторга, то во всяком случае в двух качествах Святого Франциска каждый должен подражать Ему - в неустанном действии и в неосуждении. В своем победном неосуждении Святой Франциск выявил величайшую жизненную мудрость, которая к тому же так легко достигается... Велика была моя радость узнать, как восторженно приняли вы мое предложение объединиться под Именем Святого Франциска... Мы трудимся для высшей Культуры, Красоты, Знания, Мира. Пусть будет всепобеждающая улыбка Святого Франциска нашим мощным щитом в этих стремлениях... Пусть Его высокая духовная утонченность укрепит вас. Вдохновленные Святым Франциском, вы найдете творчество вечно новое и неисчерпаемое. Вы познаете, что даже и гений должен неутомимо ежедневно трудиться. Во имя Святого Франциска вы найдете сияющее утверждение, которое сохранит вас от мертвого отрицания и разрушительного осуждения. В Имени Святого Франциска вы найдете неистощимую мощь против всех зол Тьмы. Вы поймете, что есть благословенное сотрудничество и единение. Творите, творите, творите! Слава Святому Франциску!" (Н.К. Рерих, "Любовь непобедимая. К Ассоциации Св. Франциска Общества имени Рериха" - из сб. "Держава Света").
Проповедуйте Евангелие всегда, и когда это абсолютно необходимо, используйте слова...
Святой Франциск Ассизский
, урожденный Джованни Франческо ди Бернардоне (1181 - 3 октября, 1226)
, был итальянским католическим монахом и проповедником. Святой Франциск Ассизский основал мужской монашеский францисканский Орден, Монашеский Орден женщин из Сент-Клэр, и Орден Святого Франциска для мужчин и женщин, не давших монашеского обета. Хотя он никогда не был рукоположен в сан католического духовенства, Франциск Ассизский является одним из самых почитаемых религиозных деятелей в истории Христианства. Он был великим мистиком, исповедником и молитвинником, явившим первые известные и официально засвидетельствованные Христовы стигматы на своем теле (14 сентября 1224 года на Альвернской горе в во время праздника Воздвижения Святого Креста).
Св. Франциск обладал даром прозорливости, о чем свидетельствовали бывшие с ним, что "когда он говорил о чем-нибудь: это так и есть или так будет, это всегда в точности исполнялось". Молясь, он не скрывал своих эмоций от посещавшей его Божественной Благодати, входя в мистический экстаз.
Вскоре после смерти последовавшей 3 октября 1226 в
Ассизи, Умбрия, Папской области, он был канонизирован 16 июля 1228 года папой Григорием IX. Святой Франциск Ассизский почитается в Римско-католической церкви,
Англиканской церкови, Лютеранской церкови, в Старой Католической церкви
и поклонниками Нью Эйдж.
Русский религиозный философ Николай Бердяев, посетивший Ассизи зимой 1910–1911 гг., назвал жизнь Св. Франциска Ассизского "величайшим фактом христианской истории после жизни самого Иисуса Христа". Св. Франциск Ассизский возвестил миру о христианстве как о религии любви, свободы и творчества в Духе Святом. Также св. Франциск был проповедником простоты, терпения и смирения, всем подавая пример своей собственной жизнью. Черезмерная простота и смирение св. Франциска и его последователей часто вызывали негодование священников: ведь францисканцы проповедовали примат Внутреннего над Внешним и часто даже креста не носили, считая, что он "должен быть внутри". "Пусть никто не гордится, но славится крестом Господним" - говорил св. Франциск Ассизский. Взгляните на прижизненное изображение св. Франциска Ассизского:
Старейшее из известных прижизненное
изображение Св. Франциска на стене монастыря
св. Бенедикта в Субиако, Лацио, Италия.
Дмитрий Мережковский в книге «Вечные спутники» говорил о Св. Франциске Ассизском как о проповеднике,объединившем "мироздание с христианством", земное и человеческое с Божественным. Св. Франциск Ассизский утверждал человеческую ипостась вовсе не в противовес Христу, а в нем: прежде всего подчеркивая человечность Христа.
Проповеди св. Франциска Ассизского были далеки от умозрительных, оторванных от жизни "умствований" ради самих себя. В своих пропведях Св. Франциск Ассизский утверждал первенство любви Христовой и познание Веры, которая способна просветить, а не затмить разум. Особым образом Св. Франциск Ассизский относился к солнцу, огню, воде, камням, деревьям и птицам, ибо они напоминали ему о Христе. «Любовь Франциска к птицам и всяким животным, наполнявшим устраиваемые им общежития братьев, а также к цветам и всему в природе - очень существенная черта его душевного облика, делающая его еще более близким и понятным», - писала о св. Франциске Ассизском писательница З. А. Венгерова в конце XIX века (1897 г.). Он учил, что благодать божья живет во всякой земной твари, разлита во всем существующем - в звездах, растениях, животных, которых он называл братьями человека. Св. Франциск Ассизский понимал язык птиц, а взглядом был способен укротить волка. В росписях ассизской церкви кисти Джотто есть сцена: св. Франциск проповедует птицам.
Религиозный философ и мистик Митрофан Лодыженский (1912 г.) провел многочисленные паралели между жизнью и духовным подвигом Св. Франциска Ассизского и Св. Серафима Саровского. В тоже время многие священники Русской Православной Церкви подвергают святость Св. Франциска Ассизского сомнению. Святитель Игнатий Бряченинов советовал своим чадам заняться «чтением Нового Завета и святых отцов Православной Церкви (отнюдь не Терезы, не Францисков и прочих западных сумасшедших, которых их еретическая церковь выдает за святых)»…
Менее критично к личности св. Франциска Ассизского относились православные священники из Русской Правславной Церкви Заграницей. Профессор Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке Н. С. Арсеньев (1948) писал: "Христианские великие святые и мистики Запада суть истинные братья по духу великих святых христианского Востока. Каким-то избытком, каким-то восторгом, какой-то безмерностью любви к ближнему и смиренного любовного служения ему дышат рассказы о Франциске Ассизском. У него же безмерная любовь и сострадание ко всей твари во Христе, как и у Исаака Сирина" . Н.С. Арсеньев сравнивал Св. Франциска Ассизского как Божъего угодника с Дмитрием Ростовским и Тихоном Задонским.
Идеи Св. Франциска Ассизского нашли свое воплощение в образах старца Зосимы в „Братьях Карамазовых“ Ф. М. Достоевского, и старца Памвы в „Запечатленном ангеле“ Н. С. Лескова. В "Братьях Карамазовых" Иван Карамазов, обращаясь к Алеше, говорит: „Ну, иди, иди к своему патер серафикус“. „Pater Seraphicus“ — это известное прозвище Франциска Ассизского ("Фауст" Гёте, часть 2, акт 5, строки 11918-25), отражающего суть истинного монаха как ангела-серафима во плоти. Возможно, что отсыл именно к ангельскому чину Серафима связан с тем, что Христовы стигматы у св. Франциска Ассизского появились после иссечения его тела лучами света, пущенными спустившимся к нему с небес шестикрылым ангелом Серафимом.
Приветсвие св. Франциска Ассизского
Да будет мир Божий с вами!
Святая Иисусова молитва св. Франциска Ассизского
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, раба Твоего, льва грешного!
Молитва св. Франциска Ассизского
Господи, сделай меня орудием твоего мира;
Там, где ненависть - дай мне сеять любовь;
там где есть несправедливость - милосердие;
где есть сомнения - веру;
там, где отчаяние - надежду;
там, где темнота - свет;
и где есть печаль - радость.
Сделай так, чтобы я, возможно, не столько искал
чтобы меня утешали, сколько утешал сам;
не столько быть понятым - сколько понимающим;
не столько быть любимым - сколько любящим;
ибо в том что мы получаем,
прощая - мы прощены будем,
и умирая для себя, мы рождаемся для вечной жизни
!
Мудрые мысли св. Франциска Ассизского
Тот, кто работает руками - рабочий.
Тот, кто работает руками и головой - мастер.
Тот, кто работает руками, головой и сердцем - художник.
Каждый из нас стоит ровно столько, во сколько его оценивает Бог.
Освяти себя - и ты освятишь общество.
Одного солнечного луча достаточно, чтобы отогнать много теней.
И люби тех, которые так плохо поступают с тобою, и не желай другого от них, если Господь не судил иначе.
Люби их так, как они есть, не требуя, чтобы они были лучшими христианами.
Бесы - Божии палачи. И подобно тому, как правитель через палача наказывает преступника, так и Господь посылает Своих палачей, т. е. бесов, чтобы исправить и наказать тех, кого Он любит...
Господь призвал нас для поддержания веры и на помощь священнослужителям святой Римской церкви, которых мы должны по мере сил любить, почитать и уважать... Но я хочу любить и почитать и подчиняться не столько епископам, сколько беднейшим священникам...
Я определенно предписываю, во имя послушания, всем братьям, где бы они ни были, чтобы они не смели просить какой-либо привилегии от папского престола ни для себя, ни для третьих лиц, ни для церкви, ни для обители, ни для проповеди, ни для защиты от преследований.
Я для себя желаю одну привилегию от Господа: ни от кого никогда не иметь привилегии, кроме той, чтобы служить всем, и послушанием нашему святому правилу обратить всех более примером, чем словом.
Те, кто поставлен над другими, пусть столько же гордятся этим начальствованием, сколько если бы были предназначены исполнять службу омовения ног братьев. И если более смущаются об отнятом у них начальствовании, нежели об утрате обязанности мыть другим ноги, тем более набивают себе денежных ящичков на погибель души.
Зарабатывать деньги ради денег - это хуже, чем содомский грех.
Апостол говорит: "Буква убивает, а дух животворит". Те мертвы от буквы, кто стремится познать одни лишь слова, чтобы среди других считаться весьма мудрыми и стяжать большое богатство для родственников и друзей. И те монахи мертвы от буквы, кто не хочет следовать духу буквы божественной, но хочет лучше узнать только слова и объяснять другим.
Блажен раб, который так же смиренно находится среди своих подчиненных, как если бы он был среди своих господ.
Начинайте делать то, что вы обязаны, затем делайте то, что сможете и, однажды, вы обнаружите, что способны сделать то, что раньше было невозможным.
Человек, не относящийся с состраданием к любой Божьей твари, и к людям будет относиться точно также.
Гимн брату Солнцу св. Франциска Ассизского
Всевышний, всемогущий, всеблагой Господь!
Вся хвала - Твоя, вся слава, вся честь
И всяческое благословение.
Тебе единому, Всевышний, принадлежат они.
Ничьи смертные уста не достойны
Произнести Твоё имя.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от всего Твоего творения,
Прежде всего от господина брата Солнца,
Который приносит день, и свет Ты даёшь нам через него.
Как прекрасен он, как сверкающ во всём своём великолепии,
Напоминая о Тебе, Всевышний!
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от сестры Луны и от Звёзд;
В небесах Ты создал их, яркими,
И драгоценными, и прекрасными.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от братьев Ветра и Воздуха,
И ясной, и бурной, и всякой иной погоды,
Которыми ты лелеешь всё Своё созданье.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от сестры Воды,
Столь полезной, скромной, драгоценной и девственной.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от брата Огня,
Которым Ты просветляешь ночь.
Как прекрасен он, как радостен, полон энергии и силы!
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от сестры Земли, матери нашей,
Которая кормит нас и правит нами,
И производит разнообразные плоды, и пёстрые цветы, и травы.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от тех, кто прощает
Ради Твоей любви; от тех, кто терпит
Немощи и искушения.
Блаженны те, кто переносит это в мире,
Тобой, Всевышний, они будут коронованы.
Вся хвала да будет Тебе, мой Господь, от сестры Смерти,
Чьих объятий никому из смертных не избежать.
Горе тем, кто умирает в смертном грехе!
Блаженны те, кого она застанет за исполнением воли Твоей!
Вторая смерть не причинит им вреда.
Хвалите и благословляйте Господа моего, и благодарите Его,
И служите Ему с великим смирением!
Православные молитвы на разные случаи жизни:
|
|
Святой Франциск Ассизский
Святой Франциск, основатель ордена нищенствующих монахов, родился около 1182 г. в небольшом итальянском городке Ассизи в семье купца. Его отец Пьер Бернардоне торговал мануфактурным товаром и выручал на этом хорошие доходы. Большая часть его жизни проходила в дальних путешествиях. Своему сыну он не дал серьезного образования. По крайней мере, Франциск до самой смерти писал с большим трудом.
Но он научился латыни и неплохо владел французским. В молодости Франциск вел рассеянную жизнь, любил кутежи и развлечения. Его постоянно видели на улице в окружении молодежи, причем роскошью и причудливостью своей одежды он затмевал многих дворян. Отец и мать баловали сына и не мешали ему тратить деньги направо и налево. Их самолюбию даже льстило, что Франциска постоянно окружали дети дворян, которых он привлекает своей расточительностью. Однако даже в эту пору своей распущенности Франциск оставался учтивым и любезным, воздерживаясь от всяких непристойностей. Замечали в нем также особенную щедрость к нищим, которым он зачастую раздавал все свои деньги.
По-настоящему религиозные чувства пробудились в Франциске, когда ему было около 20 лет, после долгой и тяжелой болезни, едва не закончившейся смертью. Молодой человек вдруг оставил своих прежних товарищей, стал задумчив, замкнут и проводил много времени в уединении в одной из пещер неподалеку от Ассизи. Он часто плакал, вспоминая свое распутство, и удивлялся, как мог так долго заблуждаться.
При первой возможности Франциск отправился на богомолье в Рим и здесь предпринял первую попытку нищенства: обменялся своей одеждой с одним нищим и целый день простоял голодным на паперти часовни Св. Петра.
По возвращении из Рима, проведя несколько месяцев дома, Франциск оставил свою семью и поселился поблизости от Ассизи в бедной часовне Сен-Дамиен. Эта заброшенная и пострадавшая от времени церквушка не имела никакого убранства: над голым каменным алтарем возвышалось одинокое распятие. Но она почему-то очень нравилась юноше. Однажды, когда Франциск молился здесь, ему послышался голос: «Разве ты не видишь, что обитель Моя разрушается? - поди же и восстанови ее».
Франциск воспринял эти слова как призыв к началу новой жизни. Между тем отец, недовольный переменой, произошедшей в сыне, стал добиваться его возвращения в родительский дом. В 1207 г. он подал жалобу на него в суд епископа и потребовал: пусть Франциск либо помогает ему в делах, либо отказывается от наследства. Когда епископ обратился к Франциску с вопросом, какое из двух решений он избирает, тот вышел ненадолго из зала суда, затем вернулся совершенно нагим, вручил отцу сверток со своим платьем и все, что имел при себе, а затем объявил, что отныне у него есть только один отец - Отец Небесный. Это был полный разрыв с прежней жизнью.
Одевшись в рубище отшельника, Франциск стал ходить по улицам родного города и просить у людей камни на восстановление церкви. Затем он относил их на своих плечах к часовне Сен-Дамиен. Пропитание он добывал подаянием, а жил в шалаше.
Многие горожане, проникшись сочувствием к молодому человеку, чье обращение было таким неожиданным, начали помогать ему, и к 1208 г. Франциску удалось завершить ремонт здания церкви. После этого он взялся за восстановление другой ветхой часовни Св. Марии Порци-ункулы. Когда и эта работа была окончена, он ожидал нового небесного знака, и вскоре тот последовал.
В феврале 1209 г во время обедни в часовне Св. Девы Франциск услышал из уст проповедника слова, с которыми Христос обратился к Своим ученикам в тот день, когда отправлял их для проповеди Царствия Небесного: «Ходите же, проповедуйте, что приблизилось царствие небесное. Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте, даром получили, даром давайте. Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в пояса свои. Ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Ибо трудящийся достоин пропитания». Когда смысл изречения дошел до сознания Франциска, он воспринял его как откровение, как небесный ответ на его душевные поиски. «Вот чего я хочу! - воскликнул он. - Вот чего я искал! С нынешнего дня я буду стараться изо всех сил исполнить эти слова на деле!» Он тут же снял с себя сандалии, ременный пояс заменил веревкой, бросил 312 мешок и посох. Отныне смыслом его жизни сделалось служение одной великой идее: следовать Христу и в полном отчуждении от мира разносить в мире Его слова.
На другой день Франциск отправился в Ассизи и начал проповедовать. Слова его были так просты и сердечны, что все слушающие его были тронуты, а сила его убеждения стала быстро сообщаться другим. Первым его последователем был богатый гражданин Бернардо де Квинтавалле, по завету евангельскому продавший все, что имел, и раздавший при помощи Франциска вырученные деньги бедным. Затем к ним присоединился еще один брат, и тот день, когда их стало трое - 16 мая 1209 г. - считается днем основания францисканского ордена нищенствующих монахов. После того как число его последователей возросло до семи, Франциск счел возможным последовать примеру Христа, разославшего своих учеников проповедовать по миру.
Перед тем как расстаться, он обратился к товарищам со следующими словами. «Идите же по двое по разным областям земли, проповедуя мир людям и покаяние ради отпущения грехов. Вот в чем ваше призвание: ухаживайте за ранеными, утешайте пораженных горем, возвращайте на пути истины заблудившихся. Будьте терпеливы в горе, ни о чем не пекитесь, ибо Господь исполнит Свое обещание. Смиренно отвечайте тем, кто станет вопрошать вас; благословляйте тех, кто станет поносить вас, - и царствие Божие уготовится вам».
Духовенство отнеслось к деятельности францисканцев настороженно и неодобрительно. Епископ Ассизи Гвидон сказал Франциску, что не может одобрить проповедническую деятельность людей, не имеющих духовного звания и благословения церковных властей Он посоветовал Франциску поступить в какой-нибудь из монашеских орденов. «Ваш образ жизни без всякой собственности, - заметил он, - представляется мне слишком суровым и трудным». «Господин, - отвечал ему Франциск - если бы у нас была собственность, нам бы потребовалось оружие для нашей защиты, ибо в ней источник раздоров и тяжб и она обыкновенно препятствует любви к Богу и ближнему, вот почему мы не желаем иметь собственность».
Реакция епископа и ответ Франциска очень показательны и отражают самое существо проблемы, породившей францисканское движение. В XIII в. в духовной жизни европейского общества произошел перелом. Никогда еще богатство и политическое могущество католической церкви не были так безмерны и никогда еще авторитет ее не падал так низко. Большинство монашеских орденов не пользовалось у верующих никаким почтением из-за распущенного (если не сказать распутного) образа жизни.
Духовенство с головой ушло в разрешение своих земных проблем. Пламя высокой духовности, озарявшее ярким светом начальную эпоху христианства, казалось, потухло навсегда. Мистическое озарение сменилось грубыми суевериями, а религиозный культ в большинстве своем ограничивался механическим выполнением религиозных церемоний и обрядов. Деградация церкви все больше и больше волновала западный христианский мир. Реакция против ее материализации выразилась прежде всего в мощном, нараставшем с каждым десятилетием движении за духовную реформацию, за возрождение простоты апостольской церкви. Вместе с тем в XIII в. появилось множество еретических сект. Движение францисканцев также было одной из форм неприятия официальной церкви. Но в отличии от тех, кто критиковал увязшую в политических интригах римскую курию и погрязших в роскоши монахов, Франциск не думал ни о преобразовании церкви, ни о восстановлении старого монашества.
Авторитет папы всегда оставался для него непререкаемым. Он тоже стремился к обновлению душ и возрождению христианства в его первобытной чистоте, но никто никогда не услышал от него ни одного слова осуждения. Святая жизнь была единственное орудие, которое он желал употребить против ослепленных грехом людей, а символическим актом богослужения для него стало нищенство в подражание Христу.
Тем самым Франциск, сознательно или бессознательно, создал совершенно новый идеал монашества, если прежние иноки вдохновлялись подвигами египетских отцов, ушедших в пустыню спасаться от мирских грехов, то целью Франциска было следовать за Христом и осуществлять евангельское совершенство непосредственно в грешном мире.
Чтобы добиться разрешения на проповедь за пределами Ассизской епархии, Франциск в 1210 г. решил отправиться в Рим к папе. Он сказал своим товарищам: «Пойдемте теперь к матери нашей, святой римской церкви, чтобы поведать святому отцу, что Господь начал через нас совершать, дабы мы, согласно Его воле, могли продолжать начатое нами дело». Вопреки ожиданиям многих, в Риме их встретили благосклонно, и Франциск был принят сами папой Иннокентием III. Тот со вниманием выслушал просьбу Франциска, но остерегся освятить своим согласием столь необычное начинание. Он сказал: «Идите с Богом, дети мои, и когда Господь умножит вас числом и возвеличит благостью, я признаю вас достойными более важных поручений и полномочий». Он разрешил францисканцам продолжать проповеди, но потребовал, чтобы все они приняли пострижение. Франциск согласился. И действительно, одобрение, хотя и неофициальное, много способствовало расширению ордена. Если прежде сподвижники Франциска могли обращаться к народу лишь на улицах и площадях, то теперь им разрешили проповедовать в церквах.
По возвращении из Рима Франциск поселился неподалеку от Ассизи - у Риво Торто на берегу ручья, сбегавшего с горы Сабазио. Здесь стоял заброшенный домик, служивший прежде жилищем прокаженных. Поблизости находилось много пещер, которые стали келиями для остальных братьев. Монахи бенедиктинского монастыря уступили Франциску одну из своих часовен, где францисканцы сообща читали евангелие.
Пропитание они добывали тем, что помогали крестьянам в полевых работах. Но главным призванием общины оставалась проповедь мира и покаяния. Источники не дают возможности проследить, как постепенно эта проповедь, исходя из Ассизи, проникла в соседние города и охватила всю Италию. В целом францисканское движение, несмотря на отдельные неудачи, произвело очень сильное впечатление на современников. И многие после проповеди св. Франциска, раздав свое имущество, вливались в число братьев. Постепенно община, собравшаяся около него, разрослась. Возникло множество поселений францисканцев (их называли конвентами).
Во главе каждого из них стояли так называемые блюстители. Вся Италия была разбита на провинции, включавшие находившиеся в их пределах конвенты. Во главе каждой провинции стоял министр. Сам Франциск, не являясь официально главой братства, оставался его душой. Раз в год, в Троицу, все францисканцы собирались у колыбели ордена в Порциункуле. Вид этих сотен, а потом и тысяч людей всех классов общества, босоногих, с непокрытой головой, опоясанных веревками, с бодростью переносящих свою бедность, ютившихся во временных шалашах из ветвей и довольствовавшихся случайным подаянием, красноречиво свидетельствовал об обаянии идеала безусловной бедности.
Но в наивысшей степени этот идеал воплощался в самом Франциске. Его смирение и доброта не имели пределов. Пишут, что однажды народ стал восхвалять его за святость. Тогда Франциск приказал своему спутнику «во имя святого послушания» в противодействие этой хвале поносить его. Уступая принуждению, монах назвал его невежей, негодным и бездельным наемником, на что Франциск, веселый и довольный, сказал ему. «Да благословит тебя Господь, дорогой сын мой, за то, что ты говоришь мне правду: вот какие речи следует слушать сыну Бернардоне». Никогда Франциск не позволял себе унизить хоть чье-либо достоинство. Как-то его ученик Яков Простак привел в дом к братии прокаженного. Франциск выговорил ему. «Ты не должен был этого делать, ибо это не годится ни для тебя, ни для него». Но, сказав это, он тотчас почувствовал угрызения совести и сам наложил на себя следующее наказание: когда все сели обедать, Франциск сказал, что будет есть с прокаженным из одной чаши. Братья не осмелились возражать, хотя прокаженный был весь в язвах и внушал омерзение; особенно ужасны были его скрюченные и сочившиеся кровью пальцы. Всякий раз, опуская руку в чашу, он оставлял в ней кровь и гной. Тем не менее Франциск брал овощи из той же чаши и ел.
Франциск не только проповедовал любовь, но и весь был переполнен любовью и состраданием ко всем живущим в мире. Он просто не мог спокойно видеть чужие мучения и часто раздавал нищим самое необходимое, а если у него ничего не было - отдавал им свой кафтан. Его Житие заполнено рассказами, подтверждающими это.
Один из них сообщает, что как-то раз зимой Франциск возвращался с одним братом из Сиены и встретил нищего. Он сказал спутнику «Надо возвратить этому бедняге его кафтан, который мы получили от Бога временно, до встречи с более бедным».
Спутник стал возражать, напомнив, что им самим предстоит долгий путь, если Франциск отдаст свой кафтан, то ему нечем будет прикрыть свое тело. Но Франциск все равно отдал свой кафтан и объяснил: «Я не хочу быть вором; ибо нам сочтено было бы за воровство, если бы мы не отдали кафтан более нуждающемуся». О его доброте к братьям также сохранилось множество трогательных свидетельств. Сам он вел аскетический образ жизни, но никогда не требовал того же от других монахов и разрешал им во время странствий есть все, что им ни подадут, даже мясо во время поста.
Францисканство не долго оставалось чисто итальянским явлением религиозной жизни.
Ободренный успехом своей проповеди, Франциск решил перенести ее и в соседние страны. Первые миссионеры, отправленные им в Германию и Венгрию, встретили очень плохой прием. Однако, когда в числе францисканцев оказались немцы, дело пошло на лад. Более свободно последователи Франциска чувствовали себя во Франции, где их проповедь с самого начала нашла отклик. (Этому способствовала также булла папы Гонория, изданная в 1219 г. в пользу францисканцев.)
Сам Франциск в том же 1219 г. отправился в Египет, где в это время отряд крестоносцев под предводительством папского легата осаждал укрепленный город Дамиетту. Эта поездка на мусульманский Восток является очень знаменательным событием. До Франциска монахи лишь возбуждали благочестивое рвение христиан против неверных и посылали толпы крестоносцев для их истребления. Идти к ним не с мечом, а с евангелием значило стать выше страстей своего века. Против ожидания, египетский султан принял Франциска очень любезно, несколько раз беседовал с ним, а потом отпустил, не причинив вреда. Когда потом крестоносцы решили переправиться через рукав Нила и 315 вступить с мусульманами в битву, Франциск горячо отговаривал их от этого шага и предрек, что победа будет не на их стороне. Так оно и случилось: христиане потерпели поражение, но через несколько месяцев все-таки взяли Дамиетту. Не дожидаясь окончания войны, Франциск уехал в Сирию, откуда вернулся в Италию.
На родине он занялся составлением устава для своего разросшегося братства.
Сперва в 1221 г. было составлено своего рода наставление, которое заключало в себе все любимые идеи Франциска. Прежде всего речь шла о нестяжании. Каждому вступающему в орден полагалось продать свое имущество и раздать его бедным.
Франциск писал, что его последователи должны добывать пропитание своим трудом и только в крайнем случае прибегать к подаянию. Члены братства отрекались не только от личной собственности, но и от коллективной. Им ничего не могло принадлежать, кроме орудий, необходимых для работы. Позже в своем завещании Франциск выразил эту мысль очень ясно: «Да остерегутся братья принимать церкви и дома и всякого рода постройки для них иначе, как если они вполне соответствуют святой бедности, и пусть они пребывают в них лишь как пришельцы и паломники».
При сборе милостыне францисканцам строго запрещалось принимать деньги. Франциск ненавидел их и внушал братьям словом и примером, чтоб они боялись их, как дьявола. Рассказывают, что однажды какой-то мирянин оставил в церкви Св. Девы монету. Один из братьев, подняв ее, бросил на подоконник. Узнав об этом, Франциск стал жестоко укорять его за прикосновение к монете и успокоился только тогда, когда провинившийся, сняв губами монету с подоконника, вынес ее за ограду и положил губами же на ослиный помет. В правиле 1221 г. рукой Франциска написано: «И если где-либо найдем денарий, то не станем о нем заботиться паче чем о прахе, который попираем ногами». Далее следовали другие положения - о внутреннем устройстве ордена, о миссионерской деятельности и т. п. На основе этого наставления в 1223 г. был разработан подробный устав францисканцев, утвержденный в том же году папой.
Последние годы жизни Франциска прошли в постоянных молитвах и борьбе с недугами, которые постепенно брали над ним верх. Уже в молодости у него была больная печень. Позже присоединились болезни сердца и желудка. Особенное страдание доставляла ему болезнь глаз, от которой он порой совершенно терял зрение. Папа Гонорий, обеспокоенный состоянием Франциска, прислал к нему своих докторов, но и те не смогли ему помочь. Болезни оказались очень запущенными. Вскоре началась водянка, от которой не было спасения. Пишут, что в день смерти Франциск велел снять с себя всю одежду и положить его нагим на голую землю. Так он и умер 3 октября 1226 г.
