Большую роль в романе «Герой нашего времени» играет пейзаж. Отметим очень важную его особенность: он тесно связан с переживаниями героев, выражает их чувства и настроения. Отсюда и рождается страстная эмоциональность, взволнованность описаний природы, создающая ощущение музыкальности всего произведения.
Серебристая нить рек и скользящий по воде голубоватый туман, убегающий в теснины гор от теплых лучей, блеск снегов на гребнях гор - точные и свежие краски лермонтовской прозы.
В «Бэле» нас восхищают правдиво нарисованные картины нравов горцев, их суровый образ жизни, их бедность. Автор пишет: «Сакля была прилеплена одним боком к скале, три мокрые ступени вели к ее двери. Ощупью вошел я и натолкнулся на корову, я не знал, куда деваться: тут блеют овцы, там ворчит собака». Трудно и невесело жил народ Кавказа, угнетаемый своими князьями, а также царским правительством, которое считало их «туземцами России».
Величавые картины горной природы нарисованы весьма талантливо.
Очень важно в раскрытии образа Печорина художественное описание природы в романе. В дневнике Печорина мы часто наталкиваемся на описания пейзажа, связанного с определенными мыслями, чувствами, настроениями героя, что помогает нам проникнуть в его душу, понять многие черты его характера. Печорин - поэтичный человек, страстно любящий природу, умеющий образно передать то, что видит.
Печорин мастерски описывает ночь (его дневник, 16 мая) с ее огоньками в окнах и «мрачными, снеговыми горами». Не менее прекрасно звездное небо в повести «Фаталист», вид которого приводит героя к размышлениям о судьбе поколения.
Высланный в крепость, Печорин скучает, природа кажется ему тоскливой. Пейзаж и здесь помогает лучше понять душевное состояние героя.
Этому же служит описание взволнованного моря в «Тамани». Картина, открывающаяся Печорину с площадки, где должна была состояться дуэль, солнце, лучи которого не согревают его после дуэли, - все навевает тоску, вся природа грустит. Только наедине с природой Печорин испытывает глубочайшую радость. «Я не помню утра более голубого и свежего!» - восклицает он, пораженный красотой солнечного восхода в горах. К бескрайним просторам моря, шуму волн устремлены и последние надежды Печорина. Сравнивая себя с матросом, рожденным и выросшим на палубе разбойничьего брига, он говорит, что скучает по прибрежному песку, вслушивается в рокот набегающих волн и всматривается в даль, покрытую туманом. Лермонтов очень любил море, его стихотворение «Парус» перекликается с романом «Герой нашего времени». Желанный «парус» ищет в море Печорин. Ни у Лермонтова, ни у героя его романа эта мечта не сбылась: не появился «желанный парус» и не умчал их в другую жизнь, к другим берегам. Печорин называет себя и свое поколение «жалкими потомками, скитающимися по земле без убеждения и гордости, без наслаждения и страха». Дивный образ паруса - это тоска по несостоявшейся жизни.
Чудесным пейзажем открывается и повесть «Княжна Мери». Печорин в дневнике пишет: «Вид с трех сторон у меня чудесный». Язык романа - плод большой работы автора. (Язык Печорина очень поэтичен, гибкий строй его речи свидетельствует о человеке большой культуры, обладающем тонким и проницательным умом.) Богатство языка «Героя нашего времени» основывается на трепетном отношении Лермонтова к природе. Он писал роман на Кавказе, южный пейзаж вдохновлял его. В романе автор протестует против бесцельной и бездумной жизни, на которую обречено его поколение, и пейзаж помогает нам понять внутренний мир героев.
То же самое можно сказать и о пейзаже в стихах Лермонтова. Достаточно вспомнить его знаменитое стихотворение «Когда волнуется желтеющая нива...», шедевр мирового искусства:
* Когда волнуется желтеющая нива,
* И свежий лес шумит при звуке ветерка,
* И прячется в саду малиновая слива
* Под тенью сладостной зеленого листка...
Все творчество Лермонтова оказало значительное влияние на развитие русской литературы. Знаменитые пейзажи Тургенева, без сомнения, написаны под влиянием лермонтовской прозы, некоторые образы Льва Толстого (рассказ «Набег») напоминают реалистически нарисованные образы Лермонтова. Совершенно очевидно влияние Лермонтова и на Достоевского, и на Блока, и на Есенина. А закончить свое сочинение я хочу словами Маяковского: «К нам Лермонтов сходит, презрев времена».
В путевых записках офицера-рассказчика пейзаж выдержан в традиционном романтическом духе, насыщен яркими красками: «Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зеленым плющом…» Можно отметить, что повествователь стремиться дать описание экзотической природы, предназначенное для русского читателя, и носящее поэтому несколько ознакомительный характер. Кроме того, можно сделать предположение о подневольном его пребывании на Кавказе (сравнение метели с изгнанницей).
Большую часть романа составляют записки Печорина, и его личность отражается, в частности, в принадлежащих ему описаниях природы. Индивидуализм главного героя, отделенность его от остального мира не дает ему возможности открыть людям самые потаенные чувства, самые чистые душевные порывы, и они часто проявляются как раз в его отношении к природе: «Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка». Печорин способен чувствовать движение воздуха, шевеление высокой травы, восхищаться «туманными очерками предметов», обнаруживая душевную тонкость и глубину. Ему, человеку одинокому, природа в тяжелые минуты позволяет сохранить душевное равновесие: «С жадностью глотал я благовонный воздух», пишет Печорин после эмоционально напряженного свидания с Верой. Романтическая натура Печорина угадывается, например, в пейзажах «Тамани»: «белые стены», «черные снасти», «бледная черта небосклона» - типично романтический подбор цветов.
Кроме того, природа постоянно противопоставляется миру людей, с их мелкими страстями («Солнце ярко, небо сине – чего бы кажется больше? Зачем тут страсти, желания?..»), причем стремление слиться с гармоничным миром природы оказывается тщетным. Но в отличие от застывших романтических картин, описанных рассказчиком, пейзажи, принадлежащие перу Печорина, полны движения: поток, «который с шумом и пеною, падая с плиты на плиту, прорезывает себе путь»; ветви, «разбегающиеся отсюда во все стороны»; воздух, «отягощенный испарениями высоких южных трав»; ручьи, которые «бегут дружно взапуски и, наконец, кидаются в Подкумок», - все эти описания подчеркивают внутреннюю энергию Печорина, постоянное его напряжение, жажду действия, отражают динамику его душевных состояний.
Некоторые пейзажи дают дополнительные свидетельства о широте и разносторонности знаний Печорина, его эрудиции: «Воздух был напоен электричеством», - подобные фразы совершенно естественно вплетаются в поток мыслей Печорина. Таким образом, следуя традиции делать природу критерием развития личности, Лермонтов решает эту задачу с помощью новаторских средств.
Отсутствие упоминаний о природе, например, у Грушницкого свидетельствует о его душевной, неспособности глубоко чувствовать. Отсутствие же их у Максима Максимыча вполне оправдано реалистически: человек малообразованный, живущий в суровых условиях, он не привык изливать свои чувства словесно. Однако, сравнивая по воздействию на человека великолепные картины природы со свистом пуль, от которых тоже бьётся сердце, Максим Максимыч обнаруживает неожиданную чувствительность души, и это вынуждает рассказчика сделать признание: «В сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге». В этой мысли можно усмотреть и некоторую социальную окраску.
Характеризуя пейзажи романа, моно говорить об их созвучии или противоположности настроению героя, о символичных пейзажах, наводящих на философские размышления, можно рассматривать пейзаж и в других аспектах, но если подходить к теме сточки зрения анализа художественного метода Лермонтова, то можно отметить следующее. Черты романтизма присущи описаниям природы, что связано с определенными традициями в сознании героев – современников Лермонтова.
Страница: [ 1 ]
|
Другие материалы по творчеству Лермонтов М.Ю.
|
Исследователь Рождествин заметил, что развитию чувства природы в Лермонтове способствовали литературные влияния — влияние Руссо, Шатобриана и Гейне. Мир природы и цивилизации противопоставлены в творчестве поэта. И в этом Лермонтов наиболее близок Толстому, в произведениях которого естественность человеческого поведения и гармоничность личности определяется (в том числе) близостью человека к природе.
Проанализируем описания природы в романе Лермонтова «Герой нашего времени». Функции пейзажа в этом романе различны. Картины природы здесь — это и фон, на котором происходит действие, и средство характеристики персонажей, и средство передачи их чувств и настроений, и средство углубления философской проблематики романа.
Первый пейзаж романа мы встречаем в повести «Бэла», Это вид Койшаурской долины. В этом описании переданы впечатления рассказчика — проезжего офицера и литератора, Ставшего попутчиком Максима Максимыча. Офицер этот на Кавказе сравнительно недавно, поэтому восприятие его свежо, все впечатления отличаются новизной и непосредственностью. «Славное место эта долина! Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зеленым плющом и увенчанные купами чинар, желтые обрывы, исчерченные промоинами, а там высоко-высоко золотая бахрома снегов, а внизу Арагва, обнявшись с другой безыменной речкой, шумно вырывающейся из черного, полного мглою ущелья, тянется серебряной нитью и сверкает, как змея своей чешуею».
Характерно, что описание Койшаурской долины дано в повести дважды. Вот второй вид ее: «...под нами лежала Кой шаурская долина, пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями; голубоватый туман скользил по ней, убегая в соседние теснины от теплых лучей утра; направо и налево гребни гор, один выше другого, пересекались, тянулись, покрытые снегами, кустарником; вдали те же горы, но хоть бы две скалы, похожие одна на другую, — и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки...»
Описание Лермонтовым Койшаурской долины пересекается с пушкинским описанием ее в «Путешествии в Арзрум». Однако в двух пейзажах есть и различия. Как замечает В. Шкловский, пушкинское описание тематично и сравнительно кратко. Лермонтов же «как бы задерживается» в пейзаже, используя множество ярких красок, передавая свои ощущения, вставляя философские замечания. В этих пейзажах писатель использует цветовые эпитеты («красноватые скалы», «зеленым плющом», «золотая бахрома снегов», «желтые обрывы», «серебряной нитью», «голубоватый туман»), метафору («Арагва, обнявшись с другой безыменной речкой»), образные сравнения («сверкает, как змея своею чешуею», «пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями»).
Вообще, пушкинские описания природы в прозе более лаконичны, зачастую они не связаны с непосредственными чувствами героев, но нередко передают философские раздумья автора, создают в произведении определенные мотивы, настроение. Таковы многие пейзажи в «Капитанской дочке».
Пейзаж Лермонтова более подробен, картины природы у него не только неизменно связаны с человеческими чувствами, но и даны в субъективном восприятии героя. Порой для писателя характерна «физиологическая точность в описании чувств и ощущений» в восприятии природы человеком, «острый и трезвый анализ их происхождения или их сущности».
Лермонтов использует в пейзажах яркие, сочные краски. В цветовом спектре здесь присутствуют серебряный, темно-синий, темно-лиловый, серый, голубой, золотистый, зеленый цвета. Но в пейзажах романа важен не только цветовой фон, но и запахи, звуки, освещение. Исследователь Фишер замечает, что пейзажи Лермонтова многозвучны, подвижны, пластичны, и приобретается эта пластичность благодаря «осязательным ощущениям», писатель «передает ощущения зноя и холода, жары и свежести, запахов», И в этом Лермонтов близок Толстому и Тургеневу.
Вот один из пейзажей в повести «Бэла»: «Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы; только изредка пробегал прохладный ветер с востока, приподнимая гриву лошадей, покрытую инеем. Мы тронулись в путь; ...казалось, дорога вела на небо, потому что сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и, наконец, пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что больно было дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром...»
Природа приравнена в творчестве Лермонтова к Божественному началу. В этом пейзаже автор подчеркивает это сравнением («Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы»). Здесь использован эмоциональный эпитет («отрадное чувство»), метафора («в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы»), образное сравнение (облако, «как коршун, ожидающий добычу»).
Пейзаж здесь дается писателем в динамике, в действии. Создается эта динамичность с помощью таких элементов пейзажа, как дорога, хрустящий снег, облако. Вообще, облака, тучи, туманы играют огромную роль в пейзажах Лермонтова. В «Герое нашего времени» мы часто встречаем эти природные образы. «Густой туман» здесь льется волнами из ущелий, «туманы, клубясь и извиваясь, как змеи», сползают «по морщинам соседних скал», «серое облако» отдыхает на вершине горы.
Другой пейзаж повести дан уже в восприятии рассказчика и Максима Максимыча. «Вот наконец мы взобрались на Гудгору, остановились и оглянулись: на ней висело серое облако, и его холодное дыхание грозило близкой бурею; но на востоке все было так ясно и золотисто, что мы, то есть я и штабс-капитан, совершенно о нем забыли... Да, и штабс-капитан: в сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге».
Пейзаж этот характеризует уже в большей степени Максима Максимыча. Мы узнаем, что штабс-капитан близок к природе, любит и понимает ее, что свидетельствует о цельности натуры Максима Максимыча, и непосредственности его чувств и восприятия. Рассказчик рассуждает здесь о влиянии природы на человека и замечает, что «удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какою была некогда». Именно эту детскость он подмечает затем в Максиме Максимыче.
В основе сюжета повести «Бэла» лежит романтический мотив — бегство героя из цивилизованного мира в мир природы, любовь к «дикарке». Соответственно, пейзажам тоже свойствен романтический колорит: «...хороводы звезд чудными узорами сплетались на далеком небосклоне и одна за другою гасли по мере того, как бледноватый отблеск востока разливался по темно-лиловому своду, озаряя постепенно крутые отлогости гор, покрытые девственными снегами».
Романтическим колоритом проникнута и повесть «Тамань». Соответственно, картины природы здесь таинственны и загадочны: ночь, тихая луна, берег моря и пена валунов, темно-синие волны, поднимающийся на море туман. Эти картины напоминают нам традиционный сентиментальный пейзаж. Однако в Тамани Печорин сталкивается с грубой прозой жизни, история его пребывания там далека от сентиментальности. Поэтому пейзаж здесь — это эстетическое восприятие героя, отношение его к жизни в целом.
Аналогично значение первого пейзажа в повести << Княжна Мери». «Ветки цветущих черешен смотрят мне в окна, и ветер иногда усыпает мой письменный стол их белыми лепестками. Вид с трех сторон у меня чудесный. На запад пятиглавый Бешту синеет, как «последняя туча рассеянной бури»; на север подымается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю эту часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мною пестреет чистенький, новенький городок, шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, — а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльборусом...» Здесь Печорин «импрессионистски вводит читателя в изображение своих настроений посредством своеобразной лирической интродукции, посвященной эмоциональному описанию природы».
Пейзажи в романе часто используются как средство характеристики героя. Так, писатель неоднократно подчеркивает любовь Печорина к природе, его глубинную, неразрывную связь с ней. «...Я люблю скакать на горячей лошади по высокой траве, против пустынного ветра; с жадностью глотаю я благовонный воздух и устремляю взоры в синюю даль, стараясь уловить туманные очерки предметов, которые ежеминутно становятся все яснее и яснее. Какая бы горесть ни лежала на сердце, какое бы беспокойство ни томило мысль, все в минуту рассеется: на душе станет легко, усталость тела победит тревогу ума. Нет женского взора, которого бы я не забыл при виде кудрявых гор, озаренных южным солнцем, при виде голубого неба или внимая шуму потока, падающего с утеса на утес», — пишет Печорин в своем дневнике.
Любуясь серебряною цепью снеговых вершин, он становится настоящим поэтом и философом: «Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине — чего бы, кажется, больше? зачем тут страсти, желания, сожаления?»
Эти чувства, исполненные поэзии, гармонии и тихой умиротворенности, ярко характеризуют Печорина, намекая на то хорошее в его душе, что было дано ему от природы. Рисуя пейзажи в восприятии главного героя, Лермонтов подчеркивает контраст природных задатков Печорина — искренности, жажды сильных чувств, духовной чистоты (именно общение с природой во многом формирует нравственный облик человека) — и его настоящего внутреннего облика, определяющегося в основном эгоизмом, скепсисом, безверием и агрессией.
Эти негативные черты характера героя в романе также подчеркнуты пейзажами. Так, скептицизм Печорина, его насмешливое, полупрезрительное отношение к судьбе, его гордыня и самоуверенность подчеркнуты в описании ночи убийства Вулича.
«Я возвращался домой пустыми переулками станицы; месяц, полный и красный, как зарево пожара, начинал показываться из-за зубчатого горизонта домов; звезды спокойно сияли на темно-голубом своде, и мне стало смешно, когда я вспомнил, что были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в их ничтожных спорах... Но зато какую силу воли придавала им уверенность, что целое небо... на них смотрит с участием... А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, ...мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастия...».
Пейзажи у Лермонтова нередко символичны. Так, пейзаж перед дуэлью, передавая чувства героя, одновременно символизирует характер Печорина, двойственность его натуры. В утро перед дуэлью с Грушницким, когда Печорин допускает возможность собственной смерти, он больше, чем когда-либо, любит жизнь, больше, чем когда-нибудь прежде, он любит природу: «Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его лучей с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебряным дождем. Я помню — в этот раз, больше чем когда-нибудь прежде, я любил природу. Как любопытно всматривался я в каждую росинку, трепещущую на широком листке виноградном и отражавшую миллионы радужных лучей! как жадно взор мой старался проникнуть в дымную даль!»
Сочетание первой теплоты лучей солнца с умирающей прохладой ночи здесь символически передает противоречивость души Печорина. Одновременно в картине этой сама природа как будто напоминает герою о ценности жизни, как бы предостерегая его от предстоящего убийства. Однако Печорин осмысляет этот пейзаж лишь в контексте собственной личности.
Стоит отметить и особый световой фон данного пейзажа. Фишер писал, что своих световых эффектов Лермонтов достигает тем, что не ограничивается светотенью, он подмечает в природе «миллионы блесков отраженного света: когда светит солнце, блещут горы, блещут реки, потоки и ключи, сверкает каждая росинка».
Таким образом, функции пейзажа в романе «Герой нашего времени» разнообразны. Это и элемент композиции, фон, на котором происходит действие. Это и способ передачи чувств и переживаний героя, его внутреннего состояния. Это и средство обрисовки внутреннего облика персонажей. Пейзаж в романе нередко предваряет будущие события. Кроме того, чудная природа, вдохновенно нарисованная Лермонтовым и отличающаяся какой-то неуловимой чувственной гармонией, представляет собой безусловный объект эстетического наслаждения автора и читателей романа.
Однако глубокий психологизм романа – всестороннее раскрытие характеров определяет основное назначение пейзажа как средства художественного отображения внутреннего мира персонажей. В отношении к природе проявляется настоящая, глубинная суть человеческой натуры.
Например, мы отмечаем лирический взгляд на природу путешествующего офицера, которого умиляет «среди этого мертвого сна природы фырканье усталой почтовой тройки и неровное побрякивание колокольчика» и завораживают «волшебные картины» восточной природы. Совсем другой – опытный, немного усталый – взгляд у Максима Максимыча. По этому в споре о погоде первый видит в этом «мертвом сне природы» предвестие завтрашнего солнца, второй же верно замечает черную тучу и кровавую полосу на солнце, предвещающие дождь.
Раскрытие образа Печорина также происходит не только в противопоставлении «человек – общество», но и «человек – природа», «естественный человек» - «человек цивилизации».
К первому типу относятся Казбич, Азамат, Бэла, контрабандисты, отчасти Максим Максимыч. В романе подчеркивается простота натуры, наивность мировосприятия этих персонажей: «…Удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми…»
Изображение «естественных персонажей дается в сопоставлении с природными образами. Например, глаза Бэлы сравниваются с глазами горной серны; кавказцы – с горными реками. Казбич, «будто кошка», нападает на отца Бэлы. Душевная чистота Бэлы подчеркивает тем, что кругом ее могилы разрастаются кусты белой акации бузины. Девушка – контрабандистка предстает в образе «русалки», «ундины». Янко изображается на фоне стихии: он «не боится ни моря, ни ветров, ни тумана…».
Основная черта всех этих героев – врожденная способность сливаться с природой, ощущать себя ее частью. «…В сердцах простых чувство красоты и величия природы, сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге», - справедливо отмечает повествователь в повести «Бэла». Эти люди могут испытывать «невольное биение сердца» от вида природных картин, в отличие от людей цивилизованных, которых «просто прекрасное не трогает».
К этому второму – «цивилизованному» - типу персонажей принадлежит Грушницкий, Вернер, Мери, Вера, Вулич. Именно к Грушницкому отношении к прекрасному. Обобщенной противоположностью среде «естественных» людей выступает в романе далекое от природы «водяное общество». Не случайно в повести «Княжна Мэри» почти исчезают развернутые описания природы, которые появляются только в экспозиции и в связи с Печориным. В самом названии «водяное общество» применительно к приехавшей на лечение знати сквозит авторская ирония. Подобное определение подошло бы скорее кругу «честных контрабандистов», живущих по законам водной стихии.
Во взаимодействии с каждой из этих групп персонажей раскрывается сложный противоречивый характер Печорина.
С одной стороны, герой пишет в своем дневнике: «Какая бы горесть ни лежала на сердце, какое бы беспокойство ни томило мысль, все в минуту рассеется; на душе станет легко, усталость тела победит тревогу разума. Нет женского взора, которого бы я не забыл при виде кудрявых гор, озаренных южным солнцем…»
«…Я люблю скакать на горячей лошади по высокой траве против пустынного ветра…» - так точно и емко выражает Печорин свое сокровенное желание, описывая идеальное состояние своей души.
Однако это полное слияние с природой оказывается недостижимым для лермонтовского героя. Страстность, горячность, отвага, готовность к риску, свойственные «естественному» человеку, причудливо сочетаются в нем с постоянным самоанализом, скептицизмом, холодностью внешнего поведения «цивилизованной» личности. Индивидуализм мешает Печорину полностью раствориться в природе.
Аналогичная идея и в финале «Княжны Мэри», где Печорин «скучает, и томиться, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку…»
В отношении к природе раскрывается еще одно противоречие главного героя лермонтовского романа: сочетание в нем характеров «завоевателя», стремящегося «подчинять себе все…», и «созерцателя», умеющего самозабвенно любоваться красотами природы.
Созерцательный тип личности проявляется в Печорине, когда он любуется «несколько времени из окна на голубое небо, усеянное разорванными облачками», наслаждается «чудесным видом с трех сторон» из квартиры в Пятигорске. Природные картины побуждают его к лирическим и философскими размышлениями: «Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине – чего бы, кажется, больше? Зачем тут страсти, желания, сожаления?..»
Можно также заметить, что пейзаж в произведении Лермонтова часто используется как внешняя иллюстрация внутренних противоречий главного персонажа. Например, рассказчик при встрече с Печориным в повести «Максим Максимыч» отмечает контраст между «прекрасным утром» и грустным взглядом героя.
Таким образом, картины природы в романе перерастают из простого изображения места действия в сложный «пейзаж души» героя, успешно заменяя развернутое психологическое описание. Одним из наиболее ярких примеров – путь Печорина к месту дуэли с Грушницким.
Наконец, пейзаж в «Героя нашего времени» определяет тональность повествования и объясняет поступки персонажей. Например, упоминание об очень жарком дне создает тон в эпизоде нападения Казбича на Бэлу: стремительное нападение Казбича – выстрел Печорина – разбойничий удар кинжалом.
Итак, в произведении Лермонтова «Герой нашего времени» характеры героев изображаются не только через раскрытие их взаимоотношении с обществом, но и в контексте с природой. Можно выделить следующие функции пейзажа в этом произведении: создание фона изображаемых событий, средство раскрытия характеров, способ создания тональности повествования и косвенного выражения авторских оценок.
Люблю Отчизну я... М. Ю. Лермонтов
Любовь Лермонтова к своему отечеству во многих произведениях выражалась через «выразительно выписанные» пейзажные зарисовки. Поэт тонкочувствовал красоту родной природы. И не удивительно, что пейзаж является неотъемлемой частью еголирических и прозаических произведений.
Выражением внутренней связи романа «Геройнашего времени» с поэзией Лермонтова являетсяповторение описаний пейзажа, имеющих символическое значение. Повторение и варьирование мотивов моря, гор, звезд и звездного неба создает ощущение единства романа и лирики.
Природа у Лермонтова выступает как промежуточная ступень между тягостным и дисгармоничныммиром реальной жизни человека - современника автора и светлым, гармоничным идеалом, существую-щим только в мечтах.(Природа, которая окружает че-ловека, как понимает поэт, не может быть названа иде-ально гармоничной. В ней есть свои противоречия и столкновения, даже своя жестокость, но это мир воль-ный, и потому он совершеннее, чем мир современно-го человека, основанный на принуждении.
Вольный мир природы в романе словно раздви-гает рамки повествования. Сюжетная самостоятель-ность каждой повести в романе «Герой нашего Бре-мени» оттеняется по-разному пейзажными зарисов-ками. «Бэла», «Максим Максимыч» и «Княжна Мери» - повести «горные», «Тамань» - морская, основной мотив «Фаталиста» - звезды. В двух первых повестях, горный колорит объясняется сюжетно. «Бэла» и «Мак-сим Максимыч» - это путевые очерки едущего по гор-ной дороге офицера. «Бэла» начинается горным пей-зажем, и в дальнейшем, читая повесть, ни на минуту не забываешь, что дело происходит в горах. Горы там живут, постоянно изменяются, приковывают к себе внимание читателя и наводят его на размышления. Рисуя картину подъема на перевал, повествователь незаметно переходит к размышлениям о благотвор-ном влиянии природы на человека:
«...Какое-то отрадное чувство распространи-лось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром - чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и прибли-жаясь к природе, мы невольно становимся детьми: все приобретенное отпадает от души, и она делает-ся вновь такою, какой была некогда и верно будет когда-нибудь опять».
Художественная функция мотива гор расширя-ется: из «места действия» они превращаются в сим-вол природы, возвышающей человека. Характерно, что такое восприятие присуще не только повество-вателю, но и Максиму Максимычу, и Бэле.
Для Бэлы кавказские горы - дом. Так, Максим Максимыч, рассказывая о последних минутах ее жиз-ни, говорит: «...Ей хотелось в горы, домой».
В «Княжне Мери» мотив гор занимает меньше места, зато усиливается его философское значение. История Печорина и Бэлы разворачивается в горах, а роман Печорина и княжны Мери - на курорте, в «во-дяном обществе». Но «сценическая площадка», на которой ведет свою трагическую игру Печорин, как бы замкнута кольцом гор, окружающих Пятигорск и Кисловодск. И трагически неудовлетворенный, му-чительно переживающий суету жизни герой Лермон-това словно все время оглядывается на эти вечные и прекрасные горы:
Вид с трех сторон у меня чудесный. На запад пятиглавый Бешту синеет... на север поднимается Машук, как мохнатая персидская шапка... На восток смотреть веселее: ...там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Кавказом и оканчиваясь двуглавым Эльбрусом».
В горах происходят почти все решающие эпизоды: Мери принимает Печорина за черкеса и слышит в ответ на свое испуганное восклицание ироническую французскую фразу; княжна признается Пе-чорину в любви; Печорин убивает Грушницкого. Рассказывая в дневнике о дуэли, Печорин предваряет описание ее двумя горными пейзажами какой-то пронзительной красоты, словно увидены они со всейостротой восприятия, на какую способен только че-ловек, готовый проститься с жизнью.
В «Княжне Мери» исключительно велика рольи двух других образных мотивов - звезд и моря. Новся значительность этих мотивов проясняется присопоставлении их смысла в «Княжне Мери», «Тамани» и «Фаталисте».
В «Тамани» особое значение приобретает символика корабля и моря, характерная для романтической поэзии. Короткие, но до предела насыщен-ные морские пейзажи, создающие атмосферу простора и тревоги, неизменно содержат упоминаниесудна: «Луна тихо смотрела на беспокойную, но покорную ей стихию, и я мог различить при сеете ее,далеко от берега, два корабля, которых черные снасти, подобно паутине, неподвижно рисовались набледной черте небосклона...»
Существует в повести и прямой поэтический комментарий к мотиву моря- песня контрабандистки. В этой песне «по вольной волюшке- по зеленому морю» ходят «кораблики-белопарусники» и «лодочка неснащеная». В лодке разыгрывается сцена борьбы между Ундиной и Печориным, и в конце по вести морской пейзаж с удаляющейся паруснойлодкой.
Звезды упоминаются в «Тамани» один раз и именно в тот момент, когда Печорин идет навстречу своему опасному приключению: «Месяц еще не вставал, и только две звездочки, как два спасительные
маяка, сверкали на темно-синем своде».
В «Княжне Мери» мотив звезд повторяется дважды: один раз в связи с Грушницким, другой - с Печориным. И оба раза это «путеводные звезды». Но уГрушницкого - «путеводительная звездочка» карьера, у Печорина - звезда судьбы.
Мотив «путеводительной звезды» со всей силойпрозвучал в последней повести романа - «Фаталисте». Рассуждение Печорина о звездах сопоставимо,только с картиной звездного неба в поздних стихотворениях Лермонтова - «Выхожу один я на дорогу», «Пророк». И не случайно: «Фаталист»- философский комментарий ко всему роману. Размышляя о судьбе, предопределении, о воле человека и о законах жизни, не зависящих от этой воли, - все это находит здесь прямое выражение: «...Звезды спокойно сияли на темно-голубом своде, и мне стало смешно, когда я вспомнил, что, были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права!..» Наивной вере предков лермонтовский герой противопоставляет так называемуюмудрость своих современников, которая и лишилаего воли и способности жить целеустремленно.
«...А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения истраха... мы не способны более к великим жертвамни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастия...»
Таким образом, пейзаж в «Герое нашего времени» несет огромную смысловую нагрузку, раскрываяи углубляя понимание идейного содержания романа.
