Богаты, как Ротшильды В «интернационале» финансистов и промышленников одна и та же семья, а точнее, семейный клан действует не в масштабах одной страны, а в масштабах глобальных. Так сложилось исторически. Наиболее типично в этом плане семейство Ротшильдов. Реальные

Многолетние творческие поиски и жизненный опыт великого литератора Иоганна Вольфганга Гете воплотились в его трагедии «Фауст», произведении которое мастер слова писал всю жизнь. Раскрывая образ главного героя, автор решает основной вопрос мучающий человечество — в чём смысл жизни? Но без побочных героев и антиподов развернуть персонажа литературного труда невозможно. Вагнер — один из второстепенных персонажей, но важность его для раскрытия идеи автора неоценима.

Личность Вагнера

В трагедии Вагнер противопоставляется Фаусту, главному герою, для которого познания напрямую связаны с действиями, стремлениями, экспериментами. Вагнер же, напротив, — книжный червь, кабинетный учёный, средневековый «ботаник». Он доверяет только книжным правдам и ищет в них возможности познания природных тайн и сущности бытия. В первой части повествования Вагнер ассистирует Фаусту, помогает ему в делах учёных. Читатель знакомится с ним в сцене «ночь» и сразу понимает, как не похож на Фауста его подручный.

Вагнер готов беспрерывно штудировать толстенный тома умных книг, заниматься риторикой и обучаться мастерству актёров. Учёному интересны древние языки и сочинения давно почивших философов. На реалии же жизни, на то, что происходит прямо сейчас, за окном его пыльного кабинета, Вагнер абсолютно не обращает внимания. В сцене «у ворот» ему не понятны восхищения окружающим миром природы и людей Фауста. Для Вагнера всё это мелко и глупо. Уж точно не достойно ни его внимания, ни тем более восхищения. Наука героя словно существует ради самой себя, а не служит на пользу людям. Вагнер ярчайший пример того, что человек с высоким уровнем интеллекта запросто может быть ограниченной личностью.

Вагнер и Гомункул

В то время, когда Фауст одержим поиском совершенства за стенами кабинета, Вагнер задумывает сотворить искусственного человека. Ему удаётся создать Гомункула — существо, обречённое на страдания из-за неестественности своего происхождения. Гомункулу суждено погибнуть, так и не познав ничего хорошего от жизни.

Вагнер, являясь учеником Фауста, совершенно не признаёт его жизненных позиций и не принимает его взглядов. Если Фауст пытается переводить учения для народа, то Вагнеру житейские проблемы чужды и не интересны. Радость общения — сотрясение воздуха и трата драгоценного времени, а единственная любовь — бесконечное чтение старых, пыльных книг. Вагнер похож на своего «Гомункула» — этакий «недочеловек», не смотря на образование и научные достижения.

Был уже автором трех опер – «Феи», «Запрет любви» и «Риенци». В этих сочинениях еще не проявилось его композиторское новаторство, но он приобрел опыт и сформулировал для себя некоторые творческие принципы. Композитор разочаровался во французской большой опере, которой первоначально был увлечен, теперь его ориентирами становятся оперы и , а также «Фиделио» , его влечет серьезное, глубокое искусство, а не внешняя эффектность. Кроме того, композитора интересуют национальные традиции. Скоро будет написана первая реформаторская опера Вагнера – « », но к этому же периоду, ставшему переломным в творчестве композитора, относится еще одно произведение – увертюра «Фауст».

Драматическая поэма Иоганна Вольфганга Гёте, к которой обратился композитор, обладала всеми теми чертами, которые могли привлечь его внимание: серьезное, глубоко философское содержание, сюжет, корнями уходящий в средневековый немецкий фольклор. Вагнер заинтересовался этим произведением в 1839 г. и вознамерился написать программную симфонию (немалую роль в этом сыграли впечатления от «Ромео и Джульетты» ). Композитор создал первую часть, живописующую одиночество философа, и начал работать над второй частью, посвященной образу Маргариты, но замысел симфонии не был реализован – Вагнер переработал музыкальный материал в программную увертюру.

По словам Вагнера, создание программной увертюры стало для него возможностью «дать волю внутреннему Я», подавляемому во время сочинения музыки на заказ. С этой точки зрения выглядит особенно логичным выбор сюжета – подобное состояние («подавление внутреннего Я») переживает герой. Вагнер в своем симфоническом сочинении не воплощает ни трагическую историю Гретхен, ни мрачно-красочные картины Вальпургиевой ночи – внимание композитора сосредоточено на самом начале истории, когда героя терзают мучительные сомнения, когда «силы, таящиеся в груди», не находят выхода.

Увертюра имеет сонатную форму с классически-строгими и четкими очертаниями. Контрастирующие друг другу темы объединены общим интонационным зерном, и это позволяет говорить о принципе монотематизма, характерного не столько для увертюры, сколько для симфонической поэмы.

Сонатному allegro предшествует медленное вступление. На фоне зловещего тремоло литавр в мрачном тембре контрабасов и тубы звучит тема, угловатые контуры которой производят гнетущее впечатление. Но вот появляется мотив, перекликающийся с декламационно-выразительными мелодиями – это ядро будущей главной партии. Тональные блуждания и хроматические ходы, которыми изобилует вступление, передают состояние героя, охваченного сомнениями.

Главная партия интонационно родственна вступлению, но противоположна ему по характеру – она экспрессивна и исполнена движения. Ей контрастирует лиричная связующая, которая подготавливает побочную, объединенную с нею не только интонационным родством, но и инструментовкой (обе темы проводит гобой). Побочная партия хорального склада противопоставляется мятежной главной партии своей мягкостью. Хотя Вагнер и не ставил цели отразить в увертюре историю Маргариты, здесь можно усмотреть некий намек на женский образ (возможно, это мечты героя). Интонационный склад темы предвосхищают музыкальные характеристики таких вагнеровских оперных героинь, как Сента в «Летучем голландце», Елизавета в « », Эльза в « ».

В масштабной разработке развиваются все представленные темы, но особое внимание уделил композитор элементам самой активной из них – главной партии. В репризе динамизированы обе партии – и главная, и побочная. В коде вновь сопоставляются контрастные элементы – трагический акцентированный минорный аккорд, исполняемый медными духовыми, сменяется светлым мажорным аккордом.

В настоящее время увертюра «Фауст» уступает в популярности вагнеровским операм, но ее высоко оценивали современники, причем зачастую приверженцы разных музыкальных направлений были согласны между собою относительно вагнеровской увертюры. В России о ней благосклонно отзывались и Александр Николаевич Серов, и композиторы «Могучей кучки», и . Последнего нельзя назвать поклонником Вагнера, но именно о «Фаусте» Чайковский отзывался очень одобрительно, ставя увертюру в один ряд с лучшими бетховенскими и шумановскими творениями. Он восхищался и «превосходными темами», и колоритной оркестровкой, и «строго выдержанной… классической формой». По мнению Петра Ильича, в увертюре прекрасно переданы «муки человеческой души, усомнившейся в своих целях, надеждах и верованиях».

Проникнутая мятежным духом увертюра «Фауст», как и последовавшая за нею опера «Летучий голландец», ознаменовала для Вагнера начало нового периода творчества, который сам композитор охарактеризовал следующим образом: «Я вступил на новый путь, направленный против того самого официального искусства настоящего времени, с которым думал заключить дружеский союз».

Все права защищены. Копирование запрещено

Семья и Дети

Самые необходимые заговоры на защиту — без них не обойтись Зеркальный щит заговор оберег

Деньги

Мезим форте: инструкция по применению Применение у детей

Все вопросы

Сражение при лесной. Битва при д. Лесной Победа русской армии у деревни лесная