Давно, очень давно (так начала моя бабушка свою повесть), в то время, когда мне было еще не более шестнадцати лет, жили мы - я и покойный мой батюшка - в крепости Нижне-озерной, на Оренбургской линии. Надобно тебе сказать, что эта крепость нисколько не походила ни на здешний город Симбирск, ни на тот уездный городок, в который ты, дитя мое, ездил прошлого года: она была так невелика, что и пятилетний ребенок не устал бы обежавши ее вокруг; домы в ней были все маленькие, низенькие, по большей части сплетенные из прутьев, обмазанные глиною, покрытые соломою и огороженные плетнями. Но Нижне-озерная не походила также и на деревню твоего батюшки, потому что эта крепость имела в себе, кроме избушек на курьих ножках, - старую деревянную церковь, довольно большой и столь же старый дом крепостного начальника, караульню и длинные бревенчатые хлебные магазейны. К тому же крепость наша с трех сторон была обнесена бревенчатым тыном, с двумя воротами и с востренькими башенками по углам, а четвертая сторона плотно примыкала к Уральскому берегу, крутому, как стена, и высокому, как здешний собор. Мало того, что Нижнеозерная была так хорошо обгорожена: в ней находились две или три старые чугунные пушки, да около полусотни таких же старых и закоптелых солдат, которые хотя и были немножко дряхленьки, но все-таки держались на своих ногах, имели длинные ружья и тесаки, и после всякой вечерней зари бодро кричали: с богом ночь начинается . Хотя нашим инвалидам редко удавалось показывать свою храбрость, однако ж нельзя было обойтись и без них; потому что тамошняя сторона была в старину весьма беспокойна: в ней то бунтовали башкирцы, то разбойничали киргизцы - все неверные бусурманы, лютые как волки и страшные как нечистые духи. Они не только что захватывали в свой поганый плен христианских людей и отгоняли христианские табуны; но даже подступали иногда к самому тыну нашей крепости, грозя всех нас порубить и пожечь. В таких случаях солдатушкам нашим было довольно работы: по целым дням отстреливались они от супостатов с маленьких башенок и сквозь щели старого тына. Покойный мой батюшка (получивший капитанский чин еще при блаженной памяти императрице Елисавете Петровне) командовал как этими заслуженными стариками, так и прочими жителями Нижнеозерной - отставными солдатами, казаками и разночинцами; короче сказать, он был по-нынешнему комендантом, а по-старинному командиром крепости. Батюшка мой (помяни господи душу его в царстве небесном) был человек старого века: справедлив, весел, разговорчив, называл службу матерью, а шпагу сестрою - и во всяком деле любил настоять на своем. Матушки у меня уже не было. Бог взял ее к себе, прежде нежели я выучилась выговаривать ее имя. Итак, в большом командирском доме, о котором я тебе говорила, жили только батюшка, да я, да несколько старых денщиков и служанок. Ты, может быть, подумаешь, что в таком захолустье было нам весьма скучно. Ничего не бывало! Время и для нас так же скоро катилось, как и для всех христиан православных. Привычка, дитя мое, украшает всякую долю, если только в голову не заберется всегдашняя мысль, что там хорошо, где нас нет , как говорит пословица. К тому же скука привязывается по большей части к людям праздным; а мы с батюшкой редко сиживали поджав руки. Он или учил своих любезных солдат (видно, что солдатской-то науке надобно учиться целый свой век!), или читал священные книги, хотя, правду сказать, это случалось довольно редко, потому что покойник-свет (дай ему бог царство небесное) был учен по-старинному, и сам бывало говаривал в шутку, что грамота ему не далась, как турку пехотная служба. Зато уж он был великий хозяин - и за работами в поле присматривал все своим глазом, так что в летнюю пору проводил бывало целые божие дни на лугах и на пашнях. Надобно тебе сказать, дитя мое, что как мы, так и прочие жители крепости сеяли хлеба и косили сена - немного, не так, как крестьяне твоего батюшки, но столько, сколько нам было нужно для домашнего обихода. Об опасности, в какой мы тогда жили, ты можешь судить по тому, что земледельцы наши работали в поле не иначе, как под прикрытием значительного конвоя, который должен был защищать их от нападений киргизцев, беспрестанно рыскавших около линии, подобно волкам голодным. Потому-то присутствие батюшки моего при полевых работах было нужно не только для одной их успешности, но и для безопасности работающих. Ты видишь, дитя мое, что у батюшки моего было довольно занятий. Что же касается до меня, то и я не убивала времени напрасно. Без похвальбы скажу, что, несмотря на мою молодость, я была настоящею хозяйкою в доме, распоряжалась и в кухне и в погребе, а иногда за отсутствием батюшки, и на самом дворе. Платье для себя (о модных магазинах у нас и не слыхивали) шила я сама; а сверх того находила время починивать батюшкины кафтаны, потому что ротный портной Трофимов начинал уже от старости худо видеть, так что однажды (смешно, право, было) положил заплатку, мимо прорехи, на целое место. Успевая таким образом отправлять мои домашние делишки, я никогда не пропускала случая побывать в божием храме, если только наш отец Власий (прости ему, господи) не поленится бывало отправить божественную литургию. Впрочем, дитя мое, ты ошибаешься, если думаешь, что я и батюшка жили в четырех стенах одни, ни с кем не знаясь и не принимая к себе людей добрых. Правда, нам редко удавалось хаживать в гости; зато батюшка был большой хлебосол, а у хлебосола бывает ли без гостей? Каждый почти вечер собирались в нашу приемную горницу: старик порутчик, казачий старшина, отец Власий и еще кой-какие жители крепости - всех не припомню. Все они любили потягивать вишневку и домашнее пиво, любили потолковать и поспорить. Разговоры их, разумеется, были расположены не по книжному писанью, а так наобум: бывало, кому что придет в голову, тот то и мелет, потому что народ-то был все такой простой… Но о покойниках надобно говорить одно только хорошее, а наши старые собеседники давно, давно уже покоятся на кладбище.
Небогатый помещик из Симбирской губернии решил отдать своего 16-летнего сына, Петрушу Гринёва, в военную службу – и не в петербургский гвардейский полк, к которому сын был приписан с младенчества, а в обычный армейский, на Урал.
Вместе со своим верным крепостным пестуном Савельичем Петруша поехал в Оренбург. На пути, в одном из трактиров Симбирска, наглый ротмистр Зурин обыграл неопытного юношу на сто рублей в бильярд.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 2 «Вожатый» – краткое содержание
Выехав из Симбирска с ямщиком, Петруша и Савельич попали в сильный буран . Их едва не занесло снегом. Спасение принесла лишь неожиданная встреча в чистом поле со странным мужиком , который указал дорогу к постоялому двору. Петруша на радостях подарил спасителю свой заячий тулуп, за что тот сердечно его благодарил. Встреченный в поле мужик и хозяин постоялого двора переговаривались друг с другом какими-то странными, только им понятными фразами.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 3 «Крепость» – краткое содержание
Пушкин «Капитанская дочка», глава 4 «Поединок» – краткое содержание
Язвительный и дерзкий Швабрин отзывался обо всех обитателях крепости колко и пренебрежительно. У Гринёва он вскоре стал вызывать неприязнь. Петруше особенно не нравились сальные шутки Швабрина насчёт капитанской дочки Маши. Гринёв вступил со Швабриным в ссору, и тот вызвал его на дуэль. Выяснилась и причина раздражения Швабрина: ранее он неудачно сватался к Маше и теперь видел в Гринёве своего соперника.
Во время дуэли на шпагах сильный и смелый Петруша уже почти загнал Швабрина в реку, но его вдруг отвлёк крик подбегавшего Савельича. Пользуясь тем, что Гринёв на миг отвернулся, Швабрин ранил его ниже правого плеча.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 5 «Любовь» – краткое содержание
Пять дней раненый Петруша лежал без памяти. За ним ухаживал не только верный Савельич, но и Маша. Гринёв влюбился в капитанскую дочку, а со Швабриным великодушно помирился.
Петруша написал отцу, прося у него благословения на брак с Машей. Но родитель ответил резким отказом. Он уже узнал про сыновнюю дуэль. Петруша подозревал, что отца известил о ней коварный Швабрин. Гринёв предлагал Маше обвенчаться против воли его родителей, но она сказала, что не может на это пойти. Петруша воспринял отказ любимой как тяжёлый удар и впал в мрачное настроение духа, пока неожиданные события вдруг не вывели его из тоски.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 6 «Пугачевщина» – краткое содержание
В начале октября 1773 года капитан Миронов созвал к себе офицеров и прочёл им пришедшее от высшего начальства извещение. В нём сообщалось, что некий мятежник Емельян Пугачёв собрал злодейскую шайку, поднял в окрестных областях бунт и уже взял несколько крепостей.
Капитан очень беспокоился. Гарнизон Белогорской был невелик, укрепления её слабы, а надежда на местных казаков – весьма сомнительна. Вскоре неподалёку был схвачен башкирец с возмутительными листами, а затем пришло известие о взятии Пугачёвым соседней Нижнеозёрной крепости. Мятежники перевешали там всех офицеров.
Капитан Миронов и его жена Василиса Егоровна решили увезти свою дочь Машу в Оренбург. Маша попрощалась с Гринёвым, рыдая на его груди.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 7 «Приступ» – краткое содержание
Но Маша не успела уехать. Уже на следующее утро Белогорскую окружили шайки Пугачёва . Защитники крепости пытались обороняться, но силы были слишком не равны. После жаркого приступа толпы мятежников ворвались за крепостной вал.
Прискакавший Пугачёв, сидя в креслах, стал вершить свой суд. Капитан Иван Кузьмич и его помощник Иван Игнатьич были повешены на сооружённой тут же виселице. Гринёв с удивлением увидел, что Швабрин уже успел надеть казацкий кафтан и восседал рядом с Пугачёвым. Бунтовщики потащили к виселице и Петрушу. Он уже прощался с жизнью, когда к ногам Пугачёва бросился Савельич, упрашивая помиловать своего барина. Емельян дал знак, и Гринёва освободили.
Мятежники стали грабить дома. На крыльцо одного из них с криком выбежала мать Маши, Василиса Егоровна, – и тут же пала мёртвой от удара казацкой сабли.
Суд Пугачева. Художник В. Перов, 1870-е
Пушкин «Капитанская дочка», глава 8 «Незваный гость» – краткое содержание
Гринёв узнал, что Машу спрятали у попадьи Акулины Памфиловны, чтобы оберечь от насилия. Но как раз к ней приехал Пугачёв пировать с товарищами. Попадья укрыла капитанскую дочку в соседней комнате, выдавая её за больную родственницу.
Подошедший к Гринёву Савельич спросил, узнал ли он Пугачёва. Оказалось, что бунтовской вождь был тем самым «вожатым», который некогда вывел их из бурана к постоялому двору, получив за это заячий тулуп. Гринёв понял, что Пугачёв помиловал его в благодарность за этот подарок.
Подбежавший казак сообщил, что Пугачёв требует Гринёва к своему столу. Петруше дали место на пиру разбойничьих вожаков. Когда все разошлись, Емельян напомнил Гринёву случай на постоялом дворе и приглашал к себе на службу, обещая «произвести в фельдмаршалы». Гринёв отказался. Пугачёв едва не разгневался, но искренность и смелость дворянина произвели на него впечатление. Похлопав Гринёва по плечу, он разрешил ему идти из крепости, куда пожелает.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 9 «Разлука» – краткое содержание
Утром следующего дня Пугачёв со своими толпами выступили из Белогорской крепости, оставив новым её начальником Швабрина. Маша, чьёй руки Швабрин некогда домогался, оставалась в его власти! Вывезти её из крепости возможности не было: от потрясений с капитанской дочкой ночью сделалась горячка, и она лежала без памяти.
Гринёву оставалось лишь спешить в Оренбург и умолять тамошнее воинское начальство выслать отряд на освобождение Белогорской. По пути его догнал казак с лошадью и овчинным тулупом, которые жаловал ему Пугачёв.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 10 «Осада города» – краткое содержание
Явившись в Оренбург, Гринёв рассказал генералу о том, что случилось в Белогорской, и на военном совете ратовал за решительные действия. Но превозмогло мнение осторожных приверженцев оборонительной тактики. Начальство предпочло отсиживаться за крепкими стенами Оренбурга. Пугачёв вскоре подступил к городу и начал его осаду.
В Оренбурге открылся голод. Смелый Гринёв ежедневно участвовал в вылазках, рубясь с бунтовщиками. В одном бою он случайно встретился со знакомым казаком из Белогорской, который передал ему письмо от Маши. Та сообщала, что Швабрин насильно принуждает её выйти за него замуж, грозя в противном случае отослать наложницей к Пугачёву.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 11 «Мятежная слобода» – краткое содержание
Обезумев от горя, Гринёв решил в одиночку ехать к Маше, чтобы спасти её. Преданный Савельич настоял, что последует в путь вместе с ним. Минуя по выезде из Оренбурга слободу, где располагалась ставка Пугачёва, они были захвачены дозором из пяти мужиков с дубинами.
Гринёва привели в избу к Пугачёву, который сразу узнал его. На расспросы Петруша пояснил, что ехал в Белогорскую спасать свою невесту, которую там обижает Швабрин. В припадке великодушия Пугачёв сказал, что завтра же поедет в Белогорскую вместе с Гринёвым и сам женит его на Маше.
Наутро они выехали. Гринёв, сидя с Пугачёвым в одной кибитке, уговаривал его прекратить безнадёжный бунт. Бунтовской вождь в ответ рассказал сказку о вороне, который пробавляется падалью и живёт 300 лет, и орле, умирающем в 33 года, но зато пьющем свежую кровь.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 12 «Сирота» – краткое содержание
В Белогорской крепости Швабрин поначалу не хотел отдавать Машу, но под угрозами Пугачёва поневоле уступил. Оказалось, что он держал Машу взаперти, кормя её лишь хлебом и водой.
Пугачёв позволил Гринёву и капитанской дочке ехать, куда они сами пожелают. На следующий день их кибитка покинула Белогорскую.
А. С. Пушкин. Капитанская дочка. Аудиокнига
Пушкин «Капитанская дочка», глава 13 «Арест» – краткое содержание
Невдалеке от крепости кибитку остановили правительственные солдаты, прибывшие на усмирение пугачёвского бунта. Начальником этой части был Иван Зурин, который некогда обыграл Гринёва в симбирском трактире и теперь узнал его. Петруша присоединился к его части в качестве офицера, а Машу отправил с Савельичем в поместье своих родителей.
Восстание Пугачёва вскоре было подавлено. Гринёв с радостью ждал дня, когда ему будет позволено ехать в родное имение, к отцу, матери и Маше. Но Зурину вдруг пришёл приказ арестовать Гринёва и отправить его в Казань – в Следственную комиссию по делу Пугачева.
Пушкин «Капитанская дочка», глава 14 «Суд» – краткое содержание
Свидетелем против Гринёва выступил схваченный при усмирении мятежа Швабрин. Он утверждал, что Петруша был тайным агентом Пугачёва и передавал тому сведения о состоянии осаждённого Оренбурга. Гринёв был признан виновным и приговорён к смертной казни, которую государыня Екатерина II заменила вечной ссылкой в Сибирь.
Получив известие об этом, самоотверженная Маша поехала в Петербург просить своему суженому милосердия. Поселившись у Царского Села, она во время утренней прогулки по саду встретила саму Екатерину II и рассказала ей подробности истории своей семьи и Гринёва. Императрица повелела полностью оправдать невинного офицера. Гринёв сочетался с капитанской дочкой браком, и их потомство долго благоденствовало в Симбирской губернии.
Пётр Гринёв родился в Симбирской деревне (сочинение о нем ). Его родители - премьер-майор Андрей Петрович Гринёв и Авдотья Васильевна Ю. Ещё до рождения Петра, отец записал его в Семёновский полк сержантом. Мальчик числился в отпуске до окончания обучения, однако оно велось из рук вон плохо. Отец нанял мосье Бопре, чтобы тот преподавал юному барину французский, немецкий языки и другие науки. Вместо этого мужчина подучил с помощью Петра русский и потом каждый стал заниматься своим делом: наставник — пить и гулять, а ребёнок — развлекаться. Позднее отец мальчика выгнал мосье Бопре со двора за то, что тот приставал к служанке. Новых учителей не нанимали.
Когда Петру пошёл семнадцатый год, отец решил, что сыну пора на службу. Однако отправил не в петербургский Семёновский полк, а в Оренбург, чтобы пороха понюхал и стал настоящим мужчиной, вместо того, чтобы развлекаться в столице. Стремянной Савельич (его характеристика ), который был пожалован в дядьки Петру, когда тот был ещё ребёнком, поехал вместе с подопечным. По дороге сделали остановку в Симбирске, чтобы закупить необходимые вещи. Пока наставник решал деловые вопросы и встречался со старыми приятелями, Пётр познакомился с Иваном Зуриным - ротмистром гусарского полка. Мужчина стал учить юношу быть военным: пить и играть в биллиард. После этого Пётр вернулся к Савельичу пьяным, обругал старика и сильно обидел. Наутро наставник стал читать ему нотации и уговаривал не отдавать проигранные сто рублей. Однако Пётр настоял на возврате долга. Вскоре они вдвоём отправились дальше.
Глава 2: ВОЖАТЫЙ
По пути в Оренбург Петра Гринёва мучила совесть: он понял, что вёл себя глупо и грубо. Юноша извинился перед Савельичем и пообещал, что такое больше не повторится. Мужчина ответил, что сам виноват: не надо было оставлять подопечного одного. После слов Петра Савельич немного успокоился. Позднее путников настигла метель, и они сбились с пути. Через некоторое время встретили человека, который подсказал, в какой стороне деревня. Они поехали, и Гринёв задремал. Ему снилось, что он вернулся домой, мать сказала, что отец при смерти и желает проститься. Однако когда Пётр вошёл к нему, увидел, что это не его папа. Вместо него был мужик с чёрной бородой, который весело поглядывал. Гринёв возмутился, с какой стати он будет просить благословления у чужого человека, но мать велела так поступить, сказав, что это его посаженный отец. Пётр не согласился, поэтому мужчина вскочил с постели и замахал топором, требуя принять благословение. Комната наполнилась мёртвыми телами. В эту минуту юноша проснулся. Позднее многие события своей жизни он связывал с этим сном. После отдыха Гринёв решил отблагодарить провожатого и подарил ему свой заячий тулуп вопреки воле Савельича.
Через некоторое время путники прибыли в Оренбург. Гринёв сразу же направился к генералу Андрею Карловичу, который оказался высоким, но уже сгорбленным старостью. Он имел длинные белые волосы и немецкий акцент. Пётр подал ему письмо, потом они вместе отобедали, и на другой день Гринёв по приказу отправился на место службы - в Белогорскую крепость. Юноша всё ещё был не доволен тем, что отец послал его в такую глушь.
Глава 3: КРЕПОСТЬ
Пётр Гринёв с Савельичем прибыли в Белогорскую крепость, которая внушала отнюдь не воинственный вид. Это была хиленькая деревушка, где служили инвалиды и старики. Пётр познакомился с обитателями крепости: капитаном Иваном Кузьмичом Мироновым, его женой Василисой Егоровной, их дочерью Машей и Алексеем Иванычем Швабриным (его образ описан ), переведённым в эту глушь за смертоубийство на дуэли с поручиком. Провинившийся военный первым делом пришёл к Гринёву - хотел увидеть новое человеческое лицо. Заодно Швабрин рассказал Петру о здешних обитателях.
Гринёва пригласили на обед к Мироновым. Они расспросили юношу о его семье, рассказали о том, как сами приехали в Белогорскую крепость, и Василиса Егоровна боялась башкирцев и киргизцев. Маша (ее подробное описание ) и до тех пор вздрагивала от выстрелов из ружья, а когда отец решил палить из пушки на именины матери, чуть не умерла от страха. Девушка была на выданье, но из приданого имела лишь гребень, веник, алтын денег и банные принадлежности. Василиса Егоровна (женские образы описаны ) переживала, что дочь останется старой девой, потому что никто не захочет брать замуж бедную. Гринёв отнёсся к Маше предвзято, потому что до этого Швабрин описал её, как дурочку.
Глава 4: ПОЕДИНОК
Вскоре Пётр Гринёв привык к обитателем Белогорской крепости, и жизнь там ему даже понравилась. Иван Кузьмич, вышедший в офицеры из солдатских детей, был простым и необразованным, но честным и добрым. Его жена управляла крепостью, как и своим собственным домом. Марья Ивановна оказалась вовсе не дурочкой, а благоразумной и чувствительной девушкой. Кривой гарнизонный поручик Иван Игнатьич вовсе не выступал в преступную связь с Василисой Егоровной, как сказал до этого Швабрин. Из-за подобных гадостей общение с Алексеем Иванычем становилось для Петра всё менее приятным. Служба не отягощала Гринёва. В крепости не было ни смотров, ни учений, ни караулов.
Со временем Петру понравилась Маша. Он сочинил для неё любовное стихотворение и дал оценить Швабрину. Тот сильно раскритиковал сочинение и саму девушку. Даже оклеветал Машу, намекнув, что та ходила к нему по ночам. Гринёв возмутился, обвинил Алексея во лжи, и последний вызвал его на дуэль. Сперва состязание не состоялось, потому что Иван Игнатьич доложил о намерениях молодых людей Василисе Егоровне. Маша призналась Гринёву в том, что Алексей за неё сватался, но она отказала. Позднее Пётр и Алексей снова вышли на дуэль. Из-за внезапного появления Савельича Гринёв оглянулся, и Швабрин уколол его шпагой в грудь.
Глава 5: ЛЮБОВЬ
На пятые сутки после несчастья Гринёв очнулся. Рядом всё время были Савельич и Маша. Пётр тут же признался девушке в своих чувствах. Она сначала не ответила ему, сославшись на то, что он болен, но позднее дала согласие. Гринёв тут же отослал родителям просьбу о благословении, но отец ответил грубым и решительным отказом. По его мнению, Петру дурь взбрела в голову. Также Гринёв старший негодовал относительно дуэли сына. Написал, что, узнав об этом, мать занемогла. Отец сообщил, что попросит Ивана Кузьмича немедленно перевести молодого человека в другое место.
Письмо ужаснуло Петра. Маша отказалась выходить за него замуж без благословения его родителей, сказав, что тогда юноше не будет счастья. Гринёв также рассердился на Савельича, за то, что помешал в дуэли и донёс о ней отцу. Мужчина обиделся и сказал, что бежал к Петру, чтобы заслонить собой от шпаги Швабрина, но старость помешала, и он не успел, а отцу не доносил. Савельич показал подопечному письмо от Гринёва старшего, где тот ругался из-за того, что слуга не сообщил о дуэли. После этого Пётр понял, что ошибся и стал подозревать в доносе Швабрина. Ему было выгодно, чтобы Гринёва перевели из Белогорской крепости.
Глава 6: ПУГАЧЁВЩИНА
В конце 1773 года капитан Миронов получил сообщение о донском казаке Емельяне Пугачёве (вот его е), который выдавал себя за покойного императора Петра III. Преступник собрал шайку и разгромил несколько крепостей. Была вероятность нападения и на Белогорскую, поэтому её обитатели тут же начали готовиться: чистить пушку. Через некоторое время схватили башкирца с возмутительными листами, которые предвещали скорое нападение. Пытать его не получилось, потому что у него был вырван язык.
Когда разбойники взяли Нижнеозёрную крепость, пленив всех солдат и повесив офицеров, стало ясно, что враги скоро прибудут и к Миронову. Машу ради безопасности родители решили отправить в Оренбург. Василиса Егоровна отказалась покидать мужа. Пётр попрощался с любимой, сказав, что последняя его молитва будет о ней.
Глава 7: ПРИСТУП
Утром Белогорскую крепость окружили. Несколько предателей примкнули к Пугачёву, а Марья Миронова не успела уехать в Оренбург. Отец простился с дочерью, благословив на брак с тем человеком, который будет достоин. После взятия крепости, Пугачёв повесил коменданта и под видом Петра III начал требовать присяги. Тех, кто отказался, настигла та же участь.
Пётр увидел Швабрина среди изменников. Алексей что-то сказал Пугачёву, и тот решил повесить Гринёва без предложения принять присягу. Когда молодому человеку надевали петлю на шею, Савельич убедил разбойника изменить решение - с барского ребёнка можно получить выкуп. Наставник предложил повесить себя вместо Петра. Пугачёв пощадил обоих. Василиса Егоровна, увидев мужа в петле, подняла крик, и её тоже убили, ударив саблей по голове.
Глава 8: НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ
Пугачёв с соратниками праздновали взятие очередной крепости. Марья Ивановна выжила. Попадья Акулина Памфиловна укрыла её у себя дома и выдала за племянницу. Самозванец поверил. Узнав это, Пётр немного успокоился. Савельич рассказал ему, что Пугачёв - это тот пьяница, который встретился им по пути к месту службы. Гринёва спасло то, что он тогда подарил разбойнику свой заячий тулупчик. Пётр погрузился в размышления: долг требовал отправиться на новое место службы, где он мог бы пригодиться Отечеству, но любовь привязывала его к Белогорской крепости.
Позднее Пугачёв вызвал Петра к себе и ещё раз предложил поступить к нему на службу. Гринёв отказался, заявив, что присягнул Екатерине II и не может взять свои слова обратно. Самозванцу понравилась честность и смелость молодого человека, и он отпустил его на все четыре стороны.
Глава 9: РАЗЛУКА
Утром Петр Гринёв проснулся под бой барабанов и вышел на площадь. Рядом с виселицей собрались казаки. Пугачёв отпустил Петра в Оренбург и сказал предупредить о скором наступлении на город. Новым начальником крепости назначили Алексея Швабрина. Гринёв ужаснулся, услышав это, ведь Марья Ивановна теперь находилась в опасности. Савельич вздумал предъявить Пугачёву претензии и потребовать возместить ущерб. Самозванец был крайне возмущён, но наказывать не стал.
Перед отъездом Пётр отправился попрощаться с Марьей Ивановной. От перенесённого стресса у неё началась горячка, и девушка лежала в бреду, не узнавая молодого человека. Гринёв переживал за неё и решил, что единственное, чем он может помочь, это скорее достичь Оренбурга и посодействовать освобождению крепости. Когда Пётр с Савельичем шли по дороге в город, их догнал казак. Он был на лошади и держал вторую в поводья. Мужчина сказал, что Пугачёв жалует Гринёву скакуна, шубу со своего плеча и аршин денег, но последнее он растерял по дороге. Молодой человек принял дары, а утраченные средства посоветовал мужчине найти и забрать себе на водку.
Глава 10: ОСАДА ГОРОДА
Пётр Гринёв прибыл в Оренбург и доложил генералу военную обстановку. Сразу же собрали совет, но все, кроме юноши, выступили за то, чтобы не наступать, а ждать нападения. Генерал выразил согласие с Гринёвым, но заявил, что не может рисковать вверенными ему людьми. Тогда Пётр остался ждать в городе, изредка предпринимая вылазки за стены против людей Пугачёва. Разбойники были значительно лучше вооружены, чем воины законной власти.
Во время одной из вылазок Гринёв встретил урядника Максимыча из Белогорской крепости. Он передал молодому человеку письмо от Марьи Мироновой, которая сообщала, что Алексей Швабрин вынуждает её выйти за него замуж, иначе выдаст Пугачёву тайну о том, что она — капитанская дочка, а не племянница Акулины Памфиловны. Гринёв пришёл в ужас от слов Марьи и тут же отправился к генералу с повторной просьбой выступить на Белогорскую крепость, но снова получил отказ.
Глава 11: МЯТЕЖНАЯ СЛОБОДА
Не найдя помощи у законной власти, Пётр Гринёв выехал из Оренбурга, чтобы собственноручно проучить Алексея Швабрина. Савельич отказался покидать подопечного и отправился с ним. По дороге юноша и старик попались людям Пугачёва, и они повели Петра к своему «отцу». Глава разбойников жил в русской избе, которую называли дворцом. Единственным отличием от обычных домов являлось то, что она была обклеена золотой бумагой. Пугачёв постоянно держал при себе двух советников, которых называл енаралами. Один из них - беглый капрал Белобородов, а второй ссыльный преступник Соколов по кличке Хлопушка.
Пугачёв рассердился на Швабрина, узнав, что тот обижает сироту. Мужчина решил помочь Петру и даже обрадовался, узнав, что Марья - его невеста. На следующий день они вместе выехали в Белогорскую крепость. Верный Савельич снова отказался оставлять барское дитя.
Глава 12: СИРОТА
Приехав в Белогорскую крепость, путники встретили Швабрина. Он назвал Марью своей женой, чем не на шутку разозлил Гринёва, однако девушка это опровергла. Пугачёв рассердился на Алексея, но помиловал, пригрозив вспомнить эту провинность, если тот допустит ещё одну. Швабрин выглядел жалко, стоя на коленях. Тем не менее, ему хватило смелости выдать тайну Марьи. Лицо Пугачёва омрачилось, однако он понял, что его обманули, чтобы спасти невинное дитя, поэтому простил и отпустил влюблённых.
Пугачёв уехал. Марья Ивановна попрощалась с могилами родителей, собрала вещи и отправилась в Оренбург вместе с Петром, Палашей и Савельичем. Лицо Швабрина выражало мрачную злобу.
Глава 13: АРЕСТ
Путники остановились в городе недалеко от Оренбурга. Там Гринёв встретил старого знакомого Зурина, которому однажды проиграл сто рублей. Мужчина посоветовал Петру не жениться вовсе, потому что любовь - это блажь. Гринёв не был согласен с Зуриным, однако понимал, что должен служить императрице, поэтому отправил Марью к родителям в качестве невесты в сопровождении Савельича, а сам решил остаться в армии.
После прощания с девушкой Пётр повеселился с Зуриным, а потом они выступили в поход. При виде войск законной власти бунтующие деревни приходили в повиновение. Вскоре под крепостью Татищевой князь Голицын разбил Пугачёва и освободил Оренбург, однако самозванец собрал новую шайку, взял Казань и выступил на Москву. Всё-таки через некоторое время Пугачёва поймали. Война закончилась. Пётр получил отпуск и собирался отправиться домой к семье и Марье. Однако в день отъезда Зурин получил письмо с приказом задержать Гринёва и отправить с караулом в Казань на следственную комиссию по делу Пугачёва. Пришлось повиноваться.
Глава 14: СУД
Пётр Гринёв был уверен в том, что серьёзное наказание ему не грозит, и решил рассказать всё, как есть. Тем не менее, молодой человек не упомянул имя Марьи Ивановны, чтобы не впутывать её в это гнусное дело. Комиссия не поверила юноше и сочла за недостойного сына своего отца. В ходе следствия стало известно, что доносчиком был Швабрин.
Андрей Петрович Гринёв был в ужасе от мысли, что его сын — изменник. Мать юноши была расстроена. Петра лишь из уважения к отцу избавили от казни и приговорили к ссылке в Сибирь. Марья Ивановна, которую успели полюбить родители молодого человека, поехала в Петербург. Там во время прогулки она встретила благородную даму, которая, узнав, что девушка собирается просить милости у императрицы, выслушала историю и сказала, что может помочь. Позже выяснилось, что это была сама Екатерина II. Она помиловала Петра Гринёва. Вскоре юноша с Марьей Мироновой поженились, у них родились дети, а Пугачёв кивнул молодому человеку перед тем, как повис в петле.
ПРОПУЩЕННАЯ ГЛАВА
Эта глава не включена в окончательную редакцию. Здесь Гринёв именуется Буланиным, а Зурин - Гринёвым.
Пётр преследовал пугачёвцев, будучи в отряде Зурина. Войска оказались возле берегов Волге и недалеко от поместья Гринёвых. Пётр решил встретиться с родителями и Марьей Ивановной, поэтому в одиночку отправился к ним.
Выяснилось, что деревня охвачена бунтом, а семья юноши в плену. Когда Гринёв зашёл в амбар, крестьяне заперли его с ними. Савельич отправился доложить об этом Зурину. Тем временем, в деревню приехал Швабрин и велел поджечь амбар. Отец Петра ранил Алексея, и семья смогла выбраться из горящего амбара. В этот момент приехал Зурин и спас их от Швабрина, пугачёвцев и мятежных крестьян. Алексея отправили в Казань на суд, крестьян помиловали, а Гринёв младший отправился подавлять остатки мятежа.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!Капитанская Дочка
Береги честь смолоду.
Пословица
ГЛАВА I. СЕРЖАНТ ГВАРДИИ
Был бы гвардии он завтра ж капитан.
Того не надобно; пусть в армии послужит.
Изрядно сказано! пускай его потужит…
Да кто его отец?
Княжнин.
Отец мой Андрей Петрович Гринев в молодости своей служил при графе Минихе, и вышел в отставку премьер-майором в 17.. году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревни, где и женился на девице Авдотьи Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве.
Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости маиора гвардии князя Б., близкого нашего родственника. Если бы паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла. Приезд его сильно не понравился Савельичу. «Слава богу - ворчал он про себя - кажется, дитя умыт, причесан, накормлен. Куда как нужно тратить лишние деньги, и нанимать мусье, как будто и своих людей не стало!»
Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour etre outchitel, не очень понимая значения этого слова. Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Главною его слабостию была страсть к прекрасному полу; не редко за свои нежности получал он толчки, от которых охал по целым суткам. К тому же не был он (по его выражению) и врагом бутылки, т. е. (говоря по-русски) любил хлебнуть лишнее. Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке, и даже стал предпочитать ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка. Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, - и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу. Другого ментора я и не желал. Но вскоре судьба нас разлучила, и вот по какому случаю:
Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились в одно время кинуться матушке в ноги, винясь в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность. Матушка шутить этим не любила, и пожаловалась батюшке. У него расправа была коротка. Он тотчас потребовал каналью француза. Доложили, что мусье давал мне свой урок. Батюшка пошел в мою комнату. В это время Бопре спал на кровати сном невинности. Я был занят делом. Надобно знать, что для меня выписана была из Москвы географическая карта. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Я решился сделать из нее змей, и пользуясь сном Бопре, принялся за работу. Батюшка вошел в то самое время, как я прилаживал мочальный хвост к Мысу Доброй Надежды. Увидя мои упражнения в географии, батюшка дернул меня за ухо, потом подбежал к Бопре, разбудил его очень неосторожно, и стал осыпать укоризнами. Бопре в смятении хотел было привстать, и не мог: несчастный француз был мертво пьян. Семь бед, один ответ. Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей, и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича. Тем и кончилось мое воспитание.
Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чахарду с дворовыми мальчишками. Между тем минуло мне шестнадцать лет. Тут судьба моя переменилась.
Однажды осенью матушка варила в гостиной медовое варенье, а я, облизываясь, смотрел на кипучие пенки. Батюшка у окна читал Придворный Календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный Календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато, когда он случайно его находил, то бывало по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный Календарь, изредко пожимая плечами и повторяя вполголоса: «Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кава-лер!.. А давно ли мы…» Наконец батюшка швырнул календарь на диван, и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего доброго.
Вдруг он обратился к матушке: «Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?»
Да вот пошел семнадцатый годок, - отвечала матушка. - Петруша родился в тот самый год, как окривела тетушка Настасья Гарасимовна, и когда еще…
«Добро, - прервал батюшка, - пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим, да лазить на голубятни».
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку, и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что по мнению моему было верхом благополучия человеческого.
Батюшка не любил ни переменять свои намерения, ни откладывать их исполнение. День отъезду моему был назначен. Накануне батюшка объявил, что намерен писать со мною к будущему моему начальнику, и потребовал пера и бумаги.
Не забудь, Андрей Петрович, - сказала матушка - поклониться и от меня князю Б.; я-дескать надеюсь, что он не оставит Петрушу своими милостями.
Что за вздор! - отвечал батюшка нахмурясь. - К какой стати стану я писать к князю Б.?
Да ведь ты сказал, что изволишь писать к начальнику Петруши.
Ну, а там что?
Да ведь начальник Петрушин - князь Б. Ведь Петруша записан в Семеновский полк.
Записан! А мне какое дело, что он записан? Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон. Записан в гвардии! Где его пашпорт? подай его сюда.
В основе романа лежат мемуары пятидесятилетнего дворянина Петра Андреевича Гринева , написанные им во времена царствования императора Александра и посвященные «пугачевщине», в которой семнадцатилетний офицер Петр Гринев по «странному сцеплению обстоятельств» принял невольное участие.
Петр Андреевич с легкой иронией вспоминает свое детство, детство дворянского недоросля. Его отец Андрей Петрович Гринев в молодости «служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17… году. С тех пор жил в своей симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю. , дочери бедного тамошнего дворянина». В семье Гриневых было девять человек детей, но все братья и сестры Петруши «умерли во младенчестве». «Матушка была ещё мною брюхата, - вспоминает Гринев, - как я уже был записан в Семеновский полк сержантом». С пятилетнего возраста за Петрушей присматривает стремянной Савельич, «за трезвое поведение» пожалованный ему в дядьки. «Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля». Затем появился учитель - француз Бопре, который не понимал «значения этого слова», так как в своем отечестве был парикмахером, а в Пруссии - солдатом. Юный Гринев и француз Бопре быстро поладили, и, хотя Бопре по контракту обязан был учить Петрушу «по-французски, по-немецки и всем наукам», он предпочел скоро выучиться у своего ученика «болтать по-русски». Воспитание Гринева завершается изгнанием Бопре, уличенного в беспутстве, пьянстве и небрежении обязанностями учителя.
До шестнадцати лет Гринев живет «недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками». На семнадцатом году отец решает послать сына на службу, но не в Петербург, а в армию «понюхать пороху» да «потянуть лямку». Он отправляет его в Оренбург, наставляя служить верно «кому присягаешь», и помнить пословицу: «береги платье снову, а честь смолоду». Все «блестящие надежды» молодого Гринева на веселую жизнь в Петербурге разрушились, впереди ожидала «скука в стороне глухой и отдаленной».
Подъезжая к Оренбургу, Гринев и Савельич попали в буран. Случайный человек, повстречавшийся на дороге, выводит заблудившуюся в метели кибитку к умету. Пока кибитка «тихо подвигалась» к жилью, Петру Андреевичу приснился страшный сон, в котором пятидесятилетний Гринев усматривает нечто пророческое, связывая его со «странными обстоятельствами» своей дальнейшей жизни. Мужик с черной бородою лежит в постели отца Гринева, а матушка, называя его Андреем Петровичем и «посаженным отцом», хочет, чтобы Петруша «поцеловал у него ручку» и попросил благословения. Мужик машет топором, комната наполняется мертвыми телами; Гринев спотыкается о них, скользит в кровавых лужах, но его «страшный мужик» «ласково кличет», приговаривая: «Не бойсь, подойди под мое благословение».
В благодарность за спасение Гринев отдает «вожатому», одетому слишком легко, свой заячий тулуп и подносит стакан вина, за что тот с низким поклоном его благодарит: «Спасибо, ваше благородие! Награди вас Господь за вашу добродетель». Наружность «вожатого» показалась Гриневу «замечательною»: «Он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское».
Белогорская крепость, куда из Оренбурга послан служить Гринев, встречает юношу не грозными бастионами, башнями и валами, а оказывается деревушкой, окруженной деревянным забором. Вместо храброго гарнизона - инвалиды, не знающие, где левая, а где правая сторона, вместо смертоносной артиллерии - старенькая пушка, забитая мусором.
Комендант крепости Иван Кузьмич Миронов - офицер «из солдатских детей», человек необразованный, но честный и добрый. Его жена, Василиса Егоровна, полностью им управляет и на дела службы смотрит как на свои хозяйственные. Вскоре Гринев становится для Мироновых «родным», да и сам он «незаметным образом […] привязался к доброму семейству». В дочери Мироновых Маше Гринев «нашел благоразумную и чувствительную девушку».
Служба не тяготит Гринева, он увлекся чтением книг, упражняется в переводах и сочинении стихов. Поначалу он сближается с поручиком Швабриным, единственным в крепости человеком, близким Гриневу по образованию, возрасту и роду занятий. Но вскоре они ссорятся - Швабрин с издевкой раскритиковал любовную «песенку», написанную Гриневым, а также позволил себе грязные намеки относительно «нрава и обычая» Маши Мироновой, коей эта песенка была посвящена. Позже, в разговоре с Машей, Гринев выяснит причины упорного злоречия, которым Швабрин её преследовал: поручик сватался к ней, но получил отказ. «Я не люблю Алексея Иваныча. Он очень мне противен», - признается Маша Гриневу. Ссора разрешается поединком и ранением Гринева.
Маша ухаживает за раненым Гриневым. Молодые люди признаются друг другу «в сердечной склонности», и Гринев пишет батюшке письмо, «прося родительского благословения». Но Маша - бесприданница. У Мироновых «всего-то душ одна девка Палашка», в то время как у Гриневых - триста душ крестьян. Отец запрещает Гриневу жениться и обещает перевести его из Белогорской крепости «куда-нибудь подальше», чтобы «дурь» прошла.
После этого письма для Гринева жизнь стала несносной, он впадает в мрачную задумчивость, ищет уединения. «Я боялся или сойти с ума, или удариться в распутство». И только «неожиданные происшествия, - пишет Гринев, - имевшие важное влияние на всю мою жизнь, дали вдруг моей душе сильное и благое потрясение».
В начале октября 1773 г. комендант крепости получает секретное сообщение о донском казаке Емельяне Пугачеве, который, выдавая себя за «покойного императора Петра III», «собрал злодейскую шайку, произвел возмущение в яицких селениях и уже взял и разорил несколько крепостей». Коменданту предложено «принять надлежащие меры к отражению помянутого злодея и самозванца».
Вскоре уже все заговорили о Пугачеве. В крепости схвачен башкирец с «возмутительными листами». Но допросить его не удалось - у башкирца был вырван язык. Со дня на день жители Белогорской крепости ожидают нападения Пугачева,
Мятежники появляются неожиданно - Мироновы даже не успели отправить Машу в Оренбург. При первом же приступе крепость взята. Жители встречают пугачевцев хлебом и солью. Пленных, среди которых был и Гринев, ведут на площадь присягать Пугачеву. Первым на виселице гибнет комендант, отказавшийся присягнуть «вору и самозванцу». Под ударом сабли падает мертвой Василиса Егоровна. Смерть на виселице ждет и Гринева, но Пугачев милует его. Чуть позже от Савельича Гринев узнает «причину пощады» - атаман разбойников оказался тем бродягой, который получил от него, Гринева, заячий тулуп.
Вечером Гринев приглашен к «великому государю». «Я помиловал тебя за твою добродетель, - говорит Пугачев Гриневу, - […] Обещаешься ли служить мне с усердием?» Но Гринев - «природный дворянин» и «присягал государыне императрице». Он даже не может обещать Пугачеву не служить против него. «Голова моя в твоей власти, - говорит он Пугачеву, - отпустишь меня - спасибо, казнишь - Бог тебе судья».
Искренность Гринева поражает Пугачева, и тот отпускает офицера «на все четыре стороны». Гринев решает ехать в Оренбург за помощью - ведь в крепости в сильной горячке осталась Маша, которую попадья выдала за свою племянницу. Особенно его беспокоит, что комендантом крепости назначен Швабрин, присягнувший Пугачеву на верность.
Но в Оренбурге Гриневу в помощи отказано, а через несколько дней войска мятежников окружают город. Потянулись долгие дни осады. Вскоре случаем в руки Гринева попадает письмо от Маши, из которого он узнает, что Швабрин принуждает её выйти за него замуж, угрожая в противном случае выдать её пугачевцам. Вновь Гринев обращается за помощью к военному коменданту, и вновь получает отказ.
Гринев с Савельичем выезжают в Белогорскую крепость, но у Бердской слободы они схвачены мятежниками. И снова провидение сводит Гринева и Пугачева, давая офицеру случай исполнить свое намерение: узнав от Гринева суть дела, по которому тот едет в Белогорскую крепость, Пугачев сам решает освободить сироту и наказать обидчика.
По дороге в крепость между Пугачевым и Гриневым происходит доверительный разговор. Пугачев отчетливо осознает свою обреченность, ожидая предательства прежде всего со стороны своих товарищей, знает он, что и «милости государыни» ему не ждать. Для Пугачева, как для орла из калмыцкой сказки, которую он с «диким вдохновением» рассказывает Гриневу, «чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью; а там что Бог даст!». Гринев делает из сказки иной нравственный вывод, чем удивляет Пугачева: «Жить убийством и разбоем значит по мне клевать мертвечину».
В Белогорской крепости Гринев с помощью Пугачева освобождает Машу. И хотя взбешенный Швабрин раскрывает перед Пугачевым обман, тот полон великодушия: «Казнить, так казнить, жаловать, так жаловать: таков мой обычай». Гринев и Пугачев расстаются «дружески».
Машу в качестве невесты Гринев отправляет к своим родителям, а сам по «долгу чести» остается в армии. Война «с разбойниками и дикарями» «скучна и мелочна». Наблюдения Гринева исполнены горечи: «Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный».
Окончание военной кампании совпадает с арестом Гринева. Представ перед судом, он спокоен в своей уверенности, что может оправдаться, но его оговаривает Швабрин, выставляя Гринева шпионом, отряженным от Пугачева в Оренбург. Гринев осужден, его ждет позор, ссылка в Сибирь на вечное поселение.
От позора и ссылки Гринева спасает Маша, которая едет к царице «просить милости». Прогуливаясь по саду Царского Села, Маша повстречала даму средних лет. В этой даме все «невольно привлекало сердце и внушало доверенность». Узнав, кто такая Маша, она предложила свою помощь, и Маша искренне поведала даме всю историю. Дама оказалась императрицей, которая помиловала Гринева так же, как Пугачев в свое время помиловал и Машу, и Гринева.
