Судьба человека
Андрей Соколов
Весна. Верхний Дон. Рассказчик с товарищем ехал на бричке, запряжённой двумя лошадьми, в станицу Букановскую. Ехать было трудно - снег начал таять, грязь непролазная. А тут возле хутора Моховского река Еланка. Мелкая летом, сейчас разлилась на целый километр. Вместе с непонятно откуда взявшимся шофером рассказчик переплывает реку на какой-то полуразвалившейся лодке. Шофер подогнал к реке стоявший в сарае автомобиль марки Виллис, сел в лодку и отправился обратно. Обещал вернуться через 2 часа.
Рассказчик присел на поваленный плетень и хотел было закурить - но сигареты намокли во время переправы. Так бы и скучать ему два часа в тишине, одиночестве, без еды, воды, выпивки и курева - как подошёл к нему мужчина с ребёнком, поздоровался. Мужчина (это и был главный герой дальнейшего повествования Андрей Соколов) принял рассказчика за шофера - из-за стоявшего рядом автомобиля и подошёл пообщаться с коллегой: он сам был шофером, только на грузовой машине. Рассказчик не стал расстраивать собеседника, раскрывая подлинную свою профессию (так и оставшуюся неизвестной для читателя) и соврал, что ждёт начальство.
Соколов ответил, что не торопится, а перекурить охота. В одиночестве курить скучно. Увидев разложенные для просушки сигареты, он угостил рассказчика собственным табаком.
Закурили они, разговорились. Рассказчику неловко было из-за мелкого обмана, поэтому он больше слушал, а говорил Соколов.
Довоенная жизнь Соколова
Поначалу жизнь моя была обыкновенная. Сам я уроженец Воронежской губернии, с тысяча девятьсотого года рождения. В гражданскую войну был в Красной Армии, в дивизии Киквидзе. В голодный двадцать второй год подался на Кубань, ишачить на кулаков, потому и уцелел. А отец с матерью и сестренкой дома померли от голода. Остался один. Родни - хоть шаром покати, - нигде, никого, ни одной души. Ну, через год вернулся с Кубани, хатенку продал, поехал в Воронеж. Поначалу работал в плотницкой артели, потом пошел на завод, выучился на слесаря. Вскорости женился. Жена воспитывалась в детском доме. Сиротка. Хорошая попалась мне девка! Смирная веселая, угодливая и умница, не мне чета. Она с детства узнала, почем фунт лиха стоит, может, это и сказалось на её характере. Со стороны глядеть - не так уж она была из себя видная, но ведь я-то не со стороны на нее глядел, а в упор. И не было для меня красивее и желанней её, не было на свете и не будет!
Придешь с работы усталый, а иной раз и злой, как черт. Нет, на грубое слово она тебе не нагрубит в ответ. Ласковая, тихая, не знает, где тебя усадить, бьется, чтобы и при малом достатке сладкий кусок тебе сготовить. Смотришь на нее и отходишь сердцем, а спустя немного обнимешь её, скажешь: "Прости, милая Иринка, нахамил я тебе. Понимаешь, с работой у меня нынче не заладилось". И опять у нас мир, и у меня покой на душе.
Дальше рассказывал опять таки про жену, как она его любила и не упрекала даже тогда, когда приходилось выпить лишнего с товарищами. Но вскоре родились у них дети - сын, а потом - две дочери. Тогда с выпивками было покончено - разве что кружку пива в выходной себе позволял.
В 1929 увлекли его машины. Стал он шофером грузовика. Жил себе поживал да добра наживал. А тут - война.
Война и пленение
На фронт провожала его вся семья. Дети держали себя в руках, но жена очень расстроилась - в последний раз мол видимся, Андрюша... В общем и так тошно, а тут ещё и жена заживо хоронит. В расстроенных чувствах уехал на фронт.
На войне он тоже был шофёром. Дважды легко ранили.
В мае 1942 года оказался под Лозовеньками. Немцы шли в наступление, а он вызвался на передний край везти боеприпасы нашей артиллерийской батарее. Боеприпасы не довёз - снаряд упал совсем близко, взрывной волной перевернуло машину. Соколов потерял сознание. Когда очнулся - понял, что находится в тылу врага: бой гремел где-то сзади, а мимо шли танки. Притворился мёртвым. Когда решил, что все прошли - голову приподнял, увидел идущих прямо к нему шестерых фашистов с автоматами. Спрятаться было негде, поэтому решил умереть достойно - встал, хотя еле мог стоять на ногах - и смотрел на них. Один из солдат хотел застрелить его - но другой удержал. Сняли с Соколова сапоги и отправили пешком на запад.
Через некоторое время догнала еле шедшего Соколова колонна пленных из той же дивизии, что он сам. С ними шёл дальше.
Ночевали в церкви. За ночь случилось 3 заслуживающих внимания события:
а) Некий человек, представившийся как военврач, вправил Соколову вывихнутую во время падения из грузовика руку.
б) Соколов спас от смерти незнакомого ему взводного, которого как коммуниста собирался выдать фашистам сослуживец Крыжнев. Соколов задушил предателя.
в) Фашисты застрелили верующего, который надоедал им просьбами выпустить из церкви для визита в туалет.
На следующее утро стали спрашивать - кто командир, комиссар, коммунист. Предателей не оказалось, поэтому коммунисты, комиссары и командиры остались живы. Расстреляли еврея (возможно, это был военврач - по крайней мере, в фильме дело так представлено) и троих русских, похожих на евреев. Погнали пленных дальше на запад.
Всю дорогу до Познани Соколов думал о побеге. Наконец представился случай: пленных отправили копать могилы, охранники отвлеклись - он и дёрнул на восток. На четвёртые сутки догнали его фашисты с овчарками, собаки Соколова чуть не загрызли. Месяц его держали в карцере, потом отправили в Германию.
"Куда меня только не гоняли за два года плена! Половину Германии объехал за это время: и в Саксонии был, на силикатном заводе работал, и в Рурской области на шахте уголек откатывал, и в Баварии на земляных работах горб наживал, и в Тюрингии побыл, и черт-те где только не пришлось по немецкой земле походить"
На волоске от смерти
В лагере Б-14 возле Дрездена работал Соколов и другие на каменном карьере. Угораздило его, вернувшись однажды после работы сказать, в бараке, среди других пленных:
Им по четыре кубометра выработки надо, а на могилу каждому из нас и одного кубометра через глаза хватит
Кто-то донёс начальству об этих словах и вызвал его к себе комендант лагеря Мюллер. Мюллер русский язык знал отлично, так что общался с Соколовым без переводчика.
"Я окажу тебе великую честь, сейчас лично расстреляю тебя за эти слова. Здесь неудобно, пойдем во двор, там ты и распишешься". - "Воля ваша", - говорю ему. Он постоял, подумал, а потом кинул пистолет на стол и наливает полный стакан шнапса, кусочек хлеба взял, положил на него ломтик сала и все это подает мне и говорит: "Перед смертью выпей, русс Иван, за победу немецкого оружия".
Поставил я стакан на стол, закуску положил и говорю: "Благодарствую за угощение, но я непьющий". Он улыбается: "Не хочешь пить за нашу победу? В таком случае выпей за свою погибель". А что мне было терять? "За свою погибель и избавление от мук я выпью", - говорю ему. С тем взял стакан и в два глотка вылил его в себя, а закуску не тронул, вежливенько вытер губы ладонью и говорю: "Благодарствую за угощение. Я готов, герр комендант, пойдемте, распишете меня".
Но он смотрит внимательно так и говорит: "Ты хоть закуси перед смертью". Я ему на это отвечаю: "Я после первого стакана не закусываю". Наливает он второй, подает мне. Выпил я и второй и опять же закуску не трогаю, на отвагу бью, думаю: "Хоть напьюсь перед тем, как во двор идти, с жизнью расставаться". Высоко поднял комендант свои белые брови, спрашивает: "Что же не закусываешь, русс Иван? Не стесняйся!" А я ему свое: "Извините, герр комендант, я и после второго стакана не привык закусывать". Надул он щеки, фыркнул, а потом как захохочет и сквозь смех что-то быстро говорит по-немецки: видно, переводит мои слова друзьям. Те тоже рассмеялись, стульями задвигали, поворачиваются ко мне мордами и уже, замечаю, как-то иначе на меня поглядывают, вроде помягче.
Наливает мне комендант третий стакан, а у самого руки трясутся от смеха. Этот стакан я выпил врастяжку, откусил маленький кусочек хлеба, остаток положил на стол. Захотелось мне им, проклятым, показать, что хотя я и с голоду пропадаю, но давиться ихней подачкой не собираюсь, что у меня есть свое, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались.
После этого комендант стал серьезный с виду, поправил у себя на груди два железных креста, вышел из-за стола безоружный и говорит: "Вот что, Соколов, ты - настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат. Я - тоже солдат и уважаю достойных противников. Стрелять я тебя не буду. К тому же сегодня наши доблестные войска вышли к Волге и целиком овладели Сталинградом. Это для нас большая радость, а потому я великодушно дарю тебе жизнь. Ступай в свой блок, а это тебе за смелость", - и подает мне со стола небольшую буханку хлеба и кусок сала.
Харчи разделил Соколов со своими товарищами - всем поровну.
Освобождение из плена
В 1944 году Соколова определили шофером. Возил он немецкого майора-инженера. Тот обращался с ним хорошо, иногда делился едой.
Утром двадцать девятого июня приказывает мой майор везти его за город, в направлении Тросницы. Там он руководил постройкой укреплений. Выехали.
По дороге Соколов оглушил майора, забрал пистолет и погнал машину прямиком туда, где земля гудит, где бой идет.
Из блиндажа автоматчики выскочили, и я нарочно сбавил ход, чтобы они видели, что майор едет. Но они крик подняли, руками махают, мол, туда ехать нельзя, а я будто не понимаю, подкинул газку и пошел на все восемьдесят. Пока они опомнились и начали бить из пулеметов по машине, а я уже на ничьей земле между воронками петляю не хуже зайца.
Тут немцы сзади бьют, а тут свои очертели, из автоматов мне навстречу строчат. В четырех местах ветровое стекло пробили, радиатор пропороли пулями... Но вот уже лесок над озером, наши бегут к машине, а я вскочил в этот лесок, дверцу открыл, упал на землю и целую её, и дышать мне нечем...
Отправили Соколова в госпиталь подлечиться и подкормиться. В госпитале сразу написал письмо жене. Через две недели получил ответ от соседа Ивана Тимофеевича. В июне 1942 попала бомба в его дом, жена и обе дочери погибли. Сына дома не было. Узнав о гибели родных, он ушёл добровольцем на фронт.
Выписался Соколов из госпиталя, получил месячный отпуск. Через неделю добрался до Воронежа. Посмотрел на воронку на том месте, где был его дом - и в тот же день отправился на вокзал. Обратно в дивизию.
Сын Анатолий
Но месяца через три и мне блеснула радость, как солнышко из-за тучи: нашелся Анатолий. Прислал письмо мне на фронт, видать, с другого фронта. Адрес мой узнал от соседа, Ивана Тимофеевича. Оказывается, попал он поначалу в артиллерийское училище; там-то и пригодились его таланты к математике. Через год с отличием закончил училище, пошел на фронт и вот уже пишет, что получил звание капитана, командует батареей "сорокапяток", имеет шесть орденов и медали.
После войны
Андрея демобилизовали. Куда податься? В Воронеж ехать не хотел.
Вспомнил, что в Урюпинске живет мой дружок, демобилизованный ещё зимою по ранению, - он когда-то приглашал меня к себе, - вспомнил и поехал в Урюпинск.
Приятель мой и жена его были бездетные, жили в собственном домике на краю города. Он хотя и имел инвалидность, но работал шофером в автороте, устроился и я туда же. Поселился у приятеля, приютили они меня.
Возле чайной познакомился он с беспризорным мальчиком Ваней. Его мать погибла при авианалёте (во время эвакуации, вероятно), отец погиб на фронте. Однажды по дороге на элеватор Соколов взял с собой Ванюшку сказал ему, что он его отец. Мальчик поверил и очень обрадовался. Усыновил Ванюшку. Жена приятеля помогала смотреть за ребёнком.
Может, и жили бы мы с ним ещё с годик в Урюпинске, но в ноябре случился со мной грех: ехал по грязи, в одном хуторе машину мою занесло, а тут корова подвернулась, я и сбил её с ног. Ну, известное дело, бабы крик подняли, народ сбежался, и автоинспектор тут как тут. Отобрал у меня шоферскую книжку, как я ни просил его смилостивиться. Корова поднялась, хвост задрала и пошла скакать по переулкам, а я книжки лишился. Зиму проработал плотником, а потом списался с одним приятелем, тоже сослуживцем, - он в вашей области, в Кашарском районе, работает шофером, - и тот пригласил меня к себе. Пишет, что, мол, поработаешь полгода по плотницкой части, а там в нашей области выдадут тебе новую книжку. Вот мы с сынком и командируемся в Кашары походным порядком.
Да оно, как тебе сказать, и не случись у меня этой аварии с коровой, я все равно подался бы из Урюпинска. Тоска мне не дает на одном месте долго засиживаться. Вот уже когда Ванюшка мой подрастет и придется определять его в школу, тогда, может, и я угомонюсь, осяду на одном месте
Тут пришла лодка и рассказчик распрощался со своим негаданым знакомым. И стал думать об услышанном рассказе.
Два осиротевших человека, две песчинки, заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы... Что-то ждет их впереди? И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому позовет его Родина.
С тяжелой грустью смотрел я им вслед... Может быть, все и обошлось бы благополучно при нашем расставании, но Ванюшка, отойдя несколько шагов и заплетая куцыми ножками, повернулся на ходу ко мне лицом, помахал розовой ручонкой. И вдруг словно мягкая, но когтистая лапа сжала мне сердце, и я поспешно отвернулся. Нет, не только во сне плачут пожилые, поседевшие за годы войны мужчины. Плачут они и наяву. Тут главное - уметь вовремя отвернуться. Тут самое главное - не ранить сердце ребенка, чтобы он не увидел, как бежит по твоей щеке жгучая и скупая мужская слеза...
Ниже вы сможете прочесть краткое содержание рассказа Шолохова «Судьба человека» по главам. Рассказ о войне и горе, о том, как человек может достойно пройти все испытания, и при этом не сломиться, не потерять свою гордость и доброту.
Глава 1.
Действие происходит весной, сразу же после войны. Рассказчик едет на бричке, которая запряжена лошадьми, вместе с товарищем в станицу Буковскую. Из-за того, что выпал снег, ехать трудно из-за грязи. Неподалеку от хутора протекает река, которая называется Еланка. Если летом обычно она мелкая, то сейчас разлилась. Откуда ни возьмись, появляется шофер – вместе с ним рассказчик переправляется через речку на практически развалившейся лодке. Когда переплыли, шофер подгоняет к речке автомобиль, что ранее находился в сарае. Шофер отправляется на лодке назад, но обещает возвратиться спустя 2 часа.Присев на плетень, рассказчик хотел было закурить, но обнаружил, что его сигареты абсолютно промокшие. Уже приготовился скучать два часа – нет ни воды, ни сигарет, ни пищи, но тут к нему подходит мужчина с маленьким ребенком, здоровается. Мужчина (а это ни кто иной, как Андрей Соколов – главный герой произведения) решил, что это есть шофер (по причине того, что рядом с ним стоял автомобиль). Решил поговорить с коллегой, поскольку сам был шофером, управляющий грузовым автомобилем. Не стал огорчать собеседника наш рассказчик, и говорить о своей подлинной профессии (которая читателю так и не стала известной). Решил соврать, что ожидает начальство.
Соколов ответил, что никуда не спешит, а покурить хочется – но ведь скучно курить в одиночестве. Заметив, что рассказчик разложил сигареты (чтоб просохли), угостил его своим табаком.
Закурили, потекла беседа. Из-за вранья неловко чувствовал себя рассказчик, ведь он не назвал свою профессию, поэтому больше молчал. Рассказывал Соколов.
Глава 2. Жизнь до войны
«Вначале жизнь у меня была самая обычная», – рассказывал незнакомец. «Когда случился голодный 22 год, решил податься на Кубань, чтоб работать на кулаков – это единственный фактор, который позволил мне остаться в живых. А отец, мать, сестренка остались дома, и умерли из-за голодовки. Я остался совсем один, никакой родни нет. Через год решил вернуться с Кубани, дом продал, отправился в Воронеж. Вначале работал плотником, после чего отправился на завод, решил выучиться на слесаря. Потом женился. Жена – сиротка, выросла в детдоме. Веселая, но при этом скромная, умница – совсем не чета мне. Она с самого детства уже знала, какая жизнь тяжелая, и это ощутимо отобразилось на ее характере. Со стороны посмотреть – не такая уж и видная, но я смотрел в упор. И не было женщины для меня красивее, умнее, желаннее, и теперь уже никогда не будет».«Прихожу другой раз с работы – уставший, иногда и жутко злой. Но никогда она не грубила мне в ответ – даже если грубил я. Спокойная и ласковая, все делала для того, чтобы при минимальном достатке мне вкусный кусочек хлеба приготовить. Смотрел я на нее – и чувствую, тает мое сердце, и вся злость куда-то испаряется. Отойду немного, подойду, прощения просить начинаю: «Прости, моя ласковая Иринка, нахамил. Не срослось у меня сегодня с работой, понимаешь?» - и вновь у нас покой, уют и у меня на душе хорошо».
Дальше Соколов опять говорил о своей жене, о том, как она его безмерно любила и никогда не упрекала, даже в том случае, если ему приходилось где-то с друзьями выпить лишнего. Потом дети пошли – сын, после него две дочки. После рождения детей с выпивкой было окончено, разве что одну чашку пива выпивал в воскресный день. Жили хорошо, дом свой отстроили.
В 1929 увлекся автомобилями. Так и стал водителем грузовика. И все бы хорошо, но началась война. Пришла повестка, в скором времени забрали на фронт.
Глава 3. Война и плен
На фронт Соколова провожало все семейство, и если дети еще держались, то жена плакала, будто предчувствовала, что никогда любимого мужа больше не увидит. И так тошно, еще и Елена будто заживо похоронила… Расстроенный, отправился на фронт.На войне работал шофером, дважды был ранен.
В 42 году, в мае попал под Лозовеньки. Немцы активно наступали, Андрей вызвался на передний край отвезти боеприпасы нашей артиллерии. Не вышло, снаряд упал рядом, от взрывной волны перевернулся автомобиль.
Потерял сознание, а когда в него пришел, осознал, что находился в тылу врага: где-то сзади гремит бой, мимо проходят танки. Решил притвориться, будто умер. Когда подумал, что все прошло, немного приподнял голову – увидел, что прямо на него надвигается шесть фашистов, у каждого по автомату. Прятаться негде, поэтому принял решение: умереть с достоинством. Шатаясь, встал, хоть ноги совсем не держали. Смотрел на немцев. Один из фашистов хотел его пристрелить, но второй не позволил. Сняли с Андрея обувку. Пришлось отправляться ему пешим ходом на запад.
Спустя некоторое время еле идущего Соколова догнала колонна военнопленных – оказалось, что они были из той же дивизии. Так они все вместе и пошли дальше.
Ночевать остались в церквушке. За ночь произошло три события, о которых нужно рассказать подробнее:
Неизвестный человек, сам он представился военным врачом, вправил Андрею руку, которую тот вывихнул, когда падал из грузовика.
Соколов спас от верной смерти взводного (они не были знакомы), сослуживец по фамилии Крыжне был намерен того выдать фашистам как коммуниста. Андрей собственноручно задушил предателя.
Верующий, который очень просился выйти из церкви, чтоб сходить в туалет, был застрелен фашистами.
Утром начались расспросы – кто кем приходится. Но предателей в этот раз среди пленных не оказалось, поэтому все остались живы. Был расстрелян еврей (в фильме трагическое действо представлено так, будто это военный врач, но достоверная информация отсутствует), а также троих русских – внешне они все были всецело похожи на гонимых в те времена евреев. Народ, взятый в плен, все же погнали дальше, путь держался на Запад.
Пока шел, всю дорогу до Познани Соколов размышлял о том, как совершить побег. В конце – концов, представился удобный случай – фашисты отправили пленных выкапывать могилки, и Андрей дернул на восток. Через 4 дня его все-таки догнали ненавистные фашисты, они нагнали беглеца благодаря псам (порода – овчарка), и эти собаки бедного Соколова чуть прямо на месте не загрызли. Месяц он пробыл в карцере, после чего был отправлен в Германию.
Куда только не доводилось попасть Андрею за эти два пленных года. Пришлось Объехать тогда половину Германии.
Глава 4. На грани жизни и смерти
В лагере неподалеку от Дрездена Б-14 на каменном карьере вместе с другими работал Андрей. Как-то, вернувшись с работы, в бараке, не подумав, соколов сказал о том, что немцам по 4 кубометра выработки нужно. А для могилки каждого из работающих вполне предостаточно и одного кубометра будет. Кто-то вскоре донес начальствую о сказанном, после чего Андрея к себе вызвал лично сам Мюллер – он был комендантом. Он в совершенстве знал русский язык, поэтому для общения переводчик им не понадобился.Мюллер сказал, что он готов оказать большую честь и самостоятельно расстрелять Соколова за сказанное. Добавил, что тут неудобно, мол, нужно выйти во двор (там бы Андрей и расписался). Последний согласился, спорить не стал. Немец постоял немного, подумал. После бросил пистолет на стол, налил целый стакан шнапса. Взял ломтик хлеба, сверху положил кусочек сала. Еда и напиток были подана Соколову со словами: «Выпей перед смертью, русский, за победу немецкого оружия».
Тот поставил стакан полный на стол, и даже не притронулся к закуске. Сказал, что очень благодарен за угощение, но не пьет. Мюллер усмехнулся – мол, не хочет пить за победу фашистов. Ну раз не захотел выпить за победу, пусть выпьет, в таком случае, за свою смерть. Андрей понял, что терять ему нечего, взял стакан, осушил его в два глотка, но закуску трогать не стал. Обтер губы ладошкой, поблагодарил за угощение. После сказал, что он готов идти.
Фашист продолжал внимательно смотреть на Соколова. Посоветовал перед смертью хотя бы закусить, на что последний ответил, что после первой никогда не закусывает. Мюллер налил второй скан, опять ему дал выпить. Не растерялся Андрей, выпил и тот залпом, а хлеб с салом трогать не стал. Подумал – ну хотя бы напиться перед смертью, все же страшно с жизнью расставаться. Комендант говорит – что же ты, Иван, не закусываешь, зачем стесняться? А Андрей тому отвечает, мол, извините, но я и после второй не привык закусывать. Мюллер фыркнул. Начал хохотать, а сам сквозь смех что-то очень быстро начал говорить по-немецки. Понятно стало, что он диалог своим друзьям перевести реши. Те тоже смеяться начали, задвигались стулья, все на Соколова обернулись, начали разглядывать. А тот заметил, что взгляды немного другие стали, смягчились.
Тут комендант опять наливает, уже третий стакан. Третий стакан Соколов выпил с расстановкой, с чувством, закусил маленьким кусочком хлеба. А остаток его на стол положил. Андрей хотел показать – да, он пропадает от голода, но не собирается жадно хватать их подачки, что есть у русских и честь, и гордость, и чувство собственного достоинства. Что в скотину при всех их стараниях он не превратился, и не превратится никогда, как бы фашистам этого не хотелось.
После произошедшего комендант посерьезнел. Поправил кресты, что были на груди, вышел из-за стола, не взяв оружие, и обратился к Соколову. Сказал, что Соколов – храбрый русский солдат. Добавил, что он тоже солдат и с уважением относится к достойным противникам. Также он сказал, что не будет стрелять в Андрея, к тому же фашистские войска полностью завладели Сталинградом. Для немцев это большая гордость и радость, поэтому он и подарит Соколову жизнь. Приказал идти в блок, а в качестве награды и уважения дал ему буханку хлеба и кусочек сала – за то, что вел себя смело. Пищу все товарищи поделили поровну.
Глава 5. Конец плена
В 1944 Соколов стал опять работать шофером. Его задачей была перевозка немецкого майора-инженера. Последний с Андреем общался хорошо, в некоторых случаях, когда была возможность, даже делился едой.29 июня, рано утром майор приказал Соколову отвезти того за город, конкретнее – по направлению к Троснице, поскольку именно там он занимался руководством – строили укрепления. Выехали.
Пока ехали, у Андрея возник план. Он оглушил майора, забрал оружие, и поехал прямиком туда, где были военные действия. Когда из блиндажа выскочили автоматчики, тот специально замедлил ход для того, чтобы они увидели – едет не кто иной, как майор. Те подняли крик, показывать начали, что проезд запрещен. Андрей же сделал вид, что ничего не понимает, и поехал еще быстрее – 80 км/ч. Пока те поняли, в чем дело, начали по автомобилю бить прямо из пулеметов.
Сзади немцы стреляют, свои, не понимая, в чем дело, навстречу – из автоматов. Ветровое стекло пробито, радиатор полностью прополот пулями… Но увидел Соколов лесок над озером, наши помчались к автомобилю, а тот заехал в этот лесок, открыл дверь, упал на землю, целует, плачет, задыхается…
После всех событий Андрей был отправлен в госпиталь – ему нужно было немного откормиться и подлечиться. Как только прибыл в госпиталь, тут же жене отправил письмо. А спустя 14 дней получил ответ – но не от жены. Писал сосед. Как оказалось, в 1942 году, в июне, в их дом попала бомба. Обе дочки и жена погибли на месте, а сына дома в тот момент не было. Когда узнал, что всей его семьи нет в живых, он решил пойти на фронт в качестве добровольца.
После того, как Соколов выписался из госпиталя, ему предоставили отпуск длиною в месяц. Спустя неделю смог добраться к родному Воронежу. От дома осталась одна воронка. Посмотрел Андрей на то место, где был его дом, где был он раньше счастлив – и сразу же поехал на вокзал. Назад, в дивизию.
Глава 6. Сын Анатолий
Спустя 3 месяца блеснул свет в окошке, стало сердцу теплее – нашелся его сын, Толя. На фронт пришло письмо, по всей видимости – с другого фронта. Иван Тимофеевич, тот же сосед, который сообщил Андрею о гибели родных, подсказал Анатолию адрес отца. Как оказалось, тот сперва попал в училище по артиллерии, где и пригодились его математические таланты. Спустя год он окончил училище, с отличием, решил пойти на фронт. Отцу он сообщил, что получил звание капитана, имеет большое количество медалей, и 6 орденов.Глава 7. После войны
Наконец Андрей был демобилизован. Куда было ему податься? Естественно, в Воронеж возвращаться не было никакого желания. Тогда он припомнил, что в Урюпинске проживает его друг, который был демобилизован еще весной из-за полученного ранения. Вспомнил Андрей также, что его когда-то приглашали в гости, и решил отправиться в Урюпинск.У приятеля была жена, но детей не было. Проживали в собственном домике, который располагался на окраине города. Несмотря на то, что у друга была инвалидность, он смог устроиться шофером в автороте – туда же и Андрей решил устроиться. Получилось поселиться у приятеля – пожалели, приютили.
Познакомился с беспризорником – мальчишку звали Ваней. Отец его погиб на фронте, а мать – при авианалете. Как-то, идя на элеватор, Соколов взял Ванечку с собой и сказал, что он и есть его отец. Мальчик обрадовался, поверил. Андрей решил усыновить мальчика, а жена приятеля делала все возможное, чтобы помогать присматривать за ребенком.
Вроде и жизнь наладилась, и жил бы еще Соколов в Урюпинске, но произошла неприятность – ехал по грязи, машину сильно занесло. Появилась внезапно корова, Андрей нечаянно сбил ее с ног. Естественно, все сразу в крик, понабежал народ, тут же и инспектор появился. Сразу же отобрал книжку (удостоверение шофера) – несмотря на то, что всеми силами Андрей просил у него помилования. Корова жива осталась – встала, хвостом махнула и пошла себе дальше скакать, а Соколов лишился одной из самых ценных вещей – водительской книжки. После плотником работал. В письмах начал общаться с одним из сослуживцев, с которым они приятельствовали. Тот пригласил Соколова к себе. Написал, мол, поработает там в плотницкой части, а после выдадут новую книжку водителя. Вот поэтому Андрей и командируется с сыном в Кашары.
И в любом случае, говорит Андрей рассказчику, даже, если бы и не произошло неприятности с коровой, уехал бы он из Урюпинска. Как только Ванюшка подрастет, нужно будет его в школу определять – тогда и он остепенится, осядет на одном месте.
Тут пришла лодка, рассказчику пришлось попрощаться с неожиданным незнакомцем. И стал он раздумывать обо всем, что довелось услышать.
Соколов и мальчик Ваня - два человека, ставших внезапно сиротами, две крупинки, которые были заброшены в чужие, им края – и все из-за военного урагана… Что же их может ожидать впереди, какая судьба? Хотелось бы верить, что этот сильный русский человек не сломается никогда, и возле крепкого отцовского плеча сможет вырасти мужчина. Что этот мужчина все преодолеет, если призовет Родина.
С тоской вслед смотрел рассказчик двум удаляющимся фигурам. Возможно, все было бы благополучно, утверждает рассказчик, но тут Ванечка, заплетая маленькими ножками, обернулся и помахал ему вслед ладошкой. Мягкая, но когтистая лапа сжала сердце нашего рассказчика, и он поспешил отвернуться. На самом деле, не только во сне плачут старые и седые мужчины, прошедшие войну. Плачут они и наяву. Самое главное – успеть отвернуться, чтобы ребенок не увидел, как бежит по мужской щеке скупая, жгучая слеза…
На этом и заканчивается краткий пересказ рассказа «Судьба человека» Шолохова, включающий в себя только самые важные события из полной версии произведения!
Название: Судьба человека
Жанр: Рассказ
Продолжительность:
10мин 45сек
Аннотация:
Послевоенная весна. Автор добирается до одной из станиц на верхнем Дону. На переправе в ожидании лодочника он знакомится с Андреем Соколовым. Ожидание предстоит долгое, поэтому 2 фронтовика разговорились. Вместе с Соколовым едет мальчик Ваня, лет 5-6.
Соколов рассказывает свою историю. Родился он в Воронежской области. Была любимая жена Ирина, сын Анатолий и 2 дочери.
Началась война. Воевал недолго. 2 ранения, потом плен. Пытался бежать из лагеря, но поймали. Однажды Андрея вызвали к коменданту лагеря Мюллеру. Он попрощался с товарищами, так как понимал, что обратно не вернется. Немцы предложили ему выпить водки за победу немецкого оружия. Он отказался. Но Мюллер предложил выпить за свою погибель. Соколову было нечего терять. Выпил он залпом стакан водки, не закусывая. Немцы удивились, предложили еще. И так 3 стакана. Он так и не попросил закуски, хотя был очень голоден, не хотел унижаться. Немцы были восхищены его самообладанием и силой. Они его отпустили в барак, да еще еды с собой дали.
Так как Андрей был шофером, он начал возить одного немецкого майора. А линия фронта была уже близко. Он слышал залпы русского оружия. Однажды он решился бежать. Взял в плен «своего» майора и перешел линию фронта. Привел «языка», поэтому был принят с радостью. Подлечился в госпитале. Узнал, что семья погибла под бомбежкой. Остался только старший сын Анатолий. Мечтал, что после войны будет у него все хорошо с сыном. Только сына в День Победы снайпер застрелил. Андрей потерял смысл жизни.
Домой, в Воронеж, возвращаться было больно. Поэтому поехал к другу в Урюпинск. Устроился шофером работать. И однажды около чайной заметил мальчишку. Тот приходил туда каждый день. Ему стало очень жаль этого голодного одинокого мальчишку, у которого убили родителей. Он сказал Ванюшке, что он его отец, и что теперь они будут вместе. Этот шквал радостных эмоций от малыша дал ему силы вновь захотеть жить и обрести смысл жизни. Сначала они жили в Урюпинске у друга. Потом случилась неприятность, сбил случайно корову машиной. Права отобрали, остался без работы. Его пригласил один приятель, сослуживец, который обещал помочь снова устроить шофером. И вот они с Ванюшкой едут на новое место жительства.
Весна. Верхний Дон. Рассказчик с товарищем ехал на бричке, запряжённой двумя лошадьми, в станицу Букановскую. Ехать было трудно - снег начал таять, грязь непролазная. А тут возле хутора Моховского река Еланка. Мелкая летом, сейчас разлилась на целый километр. Вместе с неизвестно откуда взявшимся шофёром рассказчик переплывает реку на какой-то полуразвалившейся лодке. Шофёр подогнал к реке стоявший в сарае автомобиль марки Виллис, сел в лодку и отправился обратно. Обещал вернуться через два часа.
Рассказчик присел на поваленный плетень и хотел было закурить - но сигареты намокли во время переправы. Так бы и скучать ему два часа в тишине, одиночестве, без еды, воды, выпивки и курева - как подошёл к нему мужчина с ребёнком, поздоровался. Мужчина (это и был главный герой дальнейшего повествования Андрей Соколов) принял рассказчика за шофёра - из-за стоявшего рядом автомобиля и подошёл пообщаться с коллегой: он сам был шофёром, только на грузовой машине. Рассказчик не стал расстраивать собеседника, раскрывая подлинную свою профессию (так и оставшуюся неизвестной для читателя) и соврал, что ждёт начальство.
Соколов ответил, что не торопится, а перекурить охота. В одиночестве курить скучно. Увидев разложенные для просушки сигареты, он угостил рассказчика собственным табаком.
Закурили они, разговорились. Рассказчику неловко было из-за мелкого обмана, поэтому он больше слушал, а говорил Соколов.
Довоенная жизнь Соколова
Поначалу жизнь моя была обыкновенная. Сам я уроженец Воронежской губернии, с тысяча девятьсотого года рождения. В гражданскую войну был в Красной Армии, в дивизии Киквидзе. В голодный двадцать второй год подался на Кубань, ишачить на кулаков, потому и уцелел. А отец с матерью и сестрёнкой дома померли от голода. Остался один. Родни - хоть шаром покати, - нигде, никого, ни одной души. Ну, через год вернулся с Кубани, хатёнку продал, поехал в Воронеж. Поначалу работал в плотницкой артели, потом пошёл на завод, выучился на слесаря. Вскорости женился. Жена воспитывалась в детском доме. Сиротка. Хорошая попалась мне девка! Смирная весёлая, угодливая и умница, не мне чета. Она с детства узнала, почём фунт лиха стоит, может, это и сказалось на её характере. Со стороны глядеть - не так уж она была из себя видная, но ведь я-то не со стороны на неё глядел, а в упор. И не было для меня красивее и желанней её, не было на свете и не будет!
Придёшь с работы усталый, а иной раз и злой, как черт. Нет, на грубое слово она тебе не нагрубит в ответ. Ласковая, тихая, не знает, где тебя усадить, бьётся, чтобы и при малом достатке сладкий кусок тебе сготовить. Смотришь на неё и отходишь сердцем, а спустя немного обнимешь её, скажешь: «Прости, милая Иринка, нахамил я тебе. Понимаешь, с работой у меня нынче не заладилось». И опять у нас мир, и у меня покой на душе.
Дальше рассказывал опять таки про жену, как она его любила и не упрекала даже тогда, когда приходилось выпить лишнего с товарищами. Но вскоре родились у них дети - сын, а потом - две дочери. Тогда с выпивками было покончено - разве что кружку пива в выходной себе позволял.
В 1929 увлекли его машины. Стал он шофёром грузовика. Жил себе поживал да добра наживал. А тут - война.
Война и пленение
На фронт провожала его вся семья. Дети держали себя в руках, но жена очень расстроилась - в последний раз мол видимся, Андрюша... В общем и так тошно, а тут ещё и жена заживо хоронит. В расстроенных чувствах уехал на фронт.
На войне он тоже был шофёром. Дважды легко ранили.
В мае 1942 года оказался под Лозовеньками. Немцы шли в наступление, а он вызвался на передний край везти боеприпасы нашей артиллерийской батарее. Боеприпасы не довёз - снаряд упал совсем близко, взрывной волной перевернуло машину. Соколов потерял сознание. Когда очнулся - понял, что находится в тылу врага: бой гремел где-то сзади, а мимо шли танки. Притворился мёртвым. Когда решил, что все прошли - голову приподнял, увидел идущих прямо к нему шестерых фашистов с автоматами. Спрятаться было негде, поэтому решил умереть достойно - встал, хотя еле мог стоять на ногах - и смотрел на них. Один из солдат хотел застрелить его - но другой удержал. Сняли с Соколова сапоги и отправили пешком на запад.
Через некоторое время догнала еле шедшего Соколова колонна пленных из той же дивизии, что он сам. С ними шёл дальше.
Ночевали в церкви. За ночь случилось 3 заслуживающих внимания события:
а) Некий человек, представившийся как военврач, вправил Соколову вывихнутую во время падения из грузовика руку.
б) Соколов спас от смерти незнакомого ему взводного, которого как коммуниста собирался выдать фашистам сослуживец Крыжнев. Соколов задушил предателя.
в) Фашисты застрелили верующего, который надоедал им просьбами выпустить из церкви для визита в туалет.
На следующее утро стали спрашивать - кто командир, комиссар, коммунист. Предателей не оказалось, поэтому коммунисты, комиссары и командиры остались живы. Расстреляли еврея (возможно, это был военврач - по крайней мере, в фильме дело так представлено) и троих русских, похожих на евреев. Погнали пленных дальше на запад.
Всю дорогу до Познани Соколов думал о побеге. Наконец представился случай: пленных отправили копать могилы, охранники отвлеклись - он и дёрнул на восток. На четвёртые сутки догнали его фашисты с овчарками, собаки Соколова чуть не загрызли. Месяц его держали в карцере, потом отправили в Германию.
«Куда меня только не гоняли за два года плена! Половину Германии объехал за это время: и в Саксонии был, на силикатном заводе работал, и в Рурской области на шахте уголёк откатывал, и в Баварии на земляных работах горб наживал, и в Тюрингии побыл, и черт-те где только не пришлось по немецкой земле походить»
На волоске от смерти
В лагере Б-14 возле Дрездена работал Соколов и другие на каменном карьере. Угораздило его, вернувшись однажды после работы сказать, в бараке, среди других пленных: «Им по четыре кубометра выработки надо, а на могилу каждому из нас и одного кубометра через глаза хватит».
Кто-то донёс начальству об этих словах и вызвал его к себе комендант лагеря Мюллер. Мюллер русский язык знал отлично, так что общался с Соколовым без переводчика.
«Я окажу тебе великую честь, сейчас лично расстреляю тебя за эти слова. Здесь неудобно, пойдём во двор, там ты и распишешься». - «Воля ваша», - говорю ему. Он постоял, подумал, а потом кинул пистолет на стол и наливает полный стакан шнапса, кусочек хлеба взял, положил на него ломтик сала и все это подаёт мне и говорит: «Перед смертью выпей, русс Иван, за победу немецкого оружия».
Поставил я стакан на стол, закуску положил и говорю: «Благодарствую за угощение, но я непьющий». Он улыбается: «Не хочешь пить за нашу победу? В таком случае выпей за свою погибель». А что мне было терять? «За свою погибель и избавление от мук я выпью», - говорю ему. С тем взял стакан и в два глотка вылил его в себя, а закуску не тронул, вежливенько вытер губы ладонью и говорю: «Благодарствую за угощение. Я готов, герр комендант, пойдёмте, распишете меня».
Но он смотрит внимательно так и говорит: «Ты хоть закуси перед смертью». Я ему на это отвечаю: «Я после первого стакана не закусываю». Наливает он второй, подаёт мне. Выпил я и второй и опять же закуску не трогаю, на отвагу бью, думаю: «Хоть напьюсь перед тем, как во двор идти, с жизнью расставаться». Высоко поднял комендант свои белые брови, спрашивает: «Что же не закусываешь, русс Иван? Не стесняйся!» А я ему своё: «Извините, герр комендант, я и после второго стакана не привык закусывать». Надул он щеки, фыркнул, а потом как захохочет и сквозь смех что-то быстро говорит по-немецки: видно, переводит мои слова друзьям. Те тоже рассмеялись, стульями задвигали, поворачиваются ко мне мордами и уже, замечаю, как-то иначе на меня поглядывают, вроде помягче.
Наливает мне комендант третий стакан, а у самого руки трясутся от смеха. Этот стакан я выпил врастяжку, откусил маленький кусочек хлеба, остаток положил на стол. Захотелось мне им, проклятым, показать, что хотя я и с голоду пропадаю, но давиться их подачкой не собираюсь, что у меня есть своё, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались.
После этого комендант стал серьёзный с виду, поправил у себя на груди два железных креста, вышел из-за стола безоружный и говорит: «Вот что, Соколов, ты - настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат. Я - тоже солдат и уважаю достойных противников. Стрелять я тебя не буду. К тому же сегодня наши доблестные войска вышли к Волге и целиком овладели Сталинградом. Это для нас большая радость, а потому я великодушно дарю тебе жизнь. Ступай в свой блок, а это тебе за смелость», - и подаёт мне со стола небольшую буханку хлеба и кусок сала.
Харчи разделил Соколов со своими товарищами - всем поровну.
Освобождение из плена
В 1944 году Соколова определили шофёром. Возил он немецкого майора-инженера. Тот обращался с ним хорошо, иногда делился едой.
Утром двадцать девятого июня приказывает мой майор везти его за город, в направлении Тросницы. Там он руководил постройкой укреплений. Выехали.
По дороге Соколов оглушил майора, забрал пистолет и погнал машину прямиком туда, где земля гудит, где бой идёт.
Из блиндажа автоматчики выскочили, и я нарочно сбавил ход, чтобы они видели, что майор едет. Но они крик подняли, руками машут, мол, туда ехать нельзя, а я будто не понимаю, подкинул газку и пошёл на все восемьдесят. Пока они опомнились и начали бить из пулемётов по машине, а я уже на ничьей земле между воронками петляю не хуже зайца.
Тут немцы сзади бьют, а тут свои очертели, из автоматов мне навстречу строчат. В четырёх местах ветровое стекло пробили, радиатор пропороли пулями... Но вот уже лесок над озером, наши бегут к машине, а я вскочил в этот лесок, дверцу открыл, упал на землю и целую её, и дышать мне нечем...
Отправили Соколова в госпиталь подлечиться и подкормиться. В госпитале сразу написал письмо жене. Через две недели получил ответ от соседа Ивана Тимофеевича. В июне 1942 попала бомба в его дом, жена и обе дочери погибли. Сына дома не было. Узнав о гибели родных, он ушёл добровольцем на фронт.
Выписался Соколов из госпиталя, получил месячный отпуск. Через неделю добрался до Воронежа. Посмотрел на воронку на том месте, где был его дом - и в тот же день отправился на вокзал. Обратно в дивизию.
Сын Анатолий
Но месяца через три и мне блеснула радость, как солнышко из-за тучи: нашёлся Анатолий. Прислал письмо мне на фронт, видать, с другого фронта. Адрес мой узнал от соседа, Ивана Тимофеевича. Оказывается, попал он поначалу в артиллерийское училище; там-то и пригодились его таланты к математике. Через год с отличием закончил училище, пошёл на фронт и вот уже пишет, что получил звание капитана, командует батареей «сорокапяток», имеет шесть орденов и медали.
После войны
Андрея демобилизовали. Куда податься? В Воронеж ехать не хотел.
Вспомнил, что в Урюпинске живёт мой дружок, демобилизованный ещё зимою по ранению, - он когда-то приглашал меня к себе, - вспомнил и поехал в Урюпинск.
Приятель мой и жена его были бездетные, жили в собственном домике на краю города. Он хотя и имел инвалидность, но работал шофёром в автороте, устроился и я туда же. Поселился у приятеля, приютили они меня.
Возле чайной познакомился он с беспризорным мальчиком Ваней. Его мать погибла при авианалёте (во время эвакуации, вероятно), отец погиб на фронте. Однажды по дороге на элеватор Соколов взял с собой Ванюшку сказал ему, что он его отец. Мальчик поверил и очень обрадовался. Усыновил Ванюшку. Жена приятеля помогала смотреть за ребёнком.
Может, и жили бы мы с ним ещё с годик в Урюпинске, но в ноябре случился со мной грех: ехал по грязи, в одном хуторе машину мою занесло, а тут корова подвернулась, я и сбил её с ног. Ну, известное дело, бабы крик подняли, народ сбежался, и автоинспектор тут как тут. Отобрал у меня шофёрскую книжку, как я ни просил его смилостивиться. Корова поднялась, хвост задрала и пошла скакать по переулкам, а я книжки лишился. Зиму проработал плотником, а потом списался с одним приятелем, тоже сослуживцем, - он в вашей области, в Кашарском районе, работает шофёром, - и тот пригласил меня к себе. Пишет, что, мол, поработаешь полгода по плотницкой части, а там в нашей области выдадут тебе новую книжку. Вот мы с сынком и командируемся в Кашары походным порядком.
Да оно, как тебе сказать, и не случись у меня этой аварии с коровой, я все равно подался бы из Урюпинска. Тоска мне не даёт на одном месте долго засиживаться. Вот уже когда Ванюшка мой подрастёт и придётся определять его в школу, тогда, может, и я угомонюсь, осяду на одном месте
Тут пришла лодка и рассказчик распрощался со своим негаданым знакомым. И стал думать об услышанном рассказе.
Два осиротевших человека, две песчинки, заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы... Что-то ждёт их впереди? И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своём пути, если к этому позовёт его Родина.
С тяжёлой грустью смотрел я им вслед... Может быть, все и обошлось бы благополучно при нашем расставании, но Ванюшка, отойдя несколько шагов и заплетая куцыми ножками, повернулся на ходу ко мне лицом, помахал розовой ручонкой. И вдруг словно мягкая, но когтистая лапа сжала мне сердце, и я поспешно отвернулся. Нет, не только во сне плачут пожилые, поседевшие за годы войны мужчины. Плачут они и наяву. Тут главное - уметь вовремя отвернуться. Тут самое главное - не ранить сердце ребёнка, чтобы он не увидел, как бежит по твоей щеке жгучая и скупая мужская слеза...
Пересказал Михаил Штокало для Брифли. На обложке: Кадр из фильма «Судьба человека» 1959 года.
Этот рассказ есть в списке обязательной литературы для 9 класса. В «Судьбе человека» описывается история солдата Великой Отечественной Войны, который, несмотря на все, что ему уготовила судьба, остался не сломленным и смелым защитником своей родины, что в полной мере отражает наше краткое содержание для читательского дневника. Не забудьте, кстати, прочитать , чтобы написать отзыв на отлично.
(458 слов) Повествование начинается с первой послевоенной весны на Верхнем Доне. Отслуживший солдат направлялся на станцию Букановская. У него получилось добраться с шофером на противоположный берег через реку Еланку. Главный герой остался один на берегу, поскольку шофер должен был приехать спустя два часа.
Рассказчик решил прикурить и призадумался. Он решил поговорить о войне с Андреем, который начал свой рассказ жизни.
В довоенное время юный Соколов уехал в Кубань работать на кулаков. Это был 1922 год, когда не хватало еды. Вся его родня умерла из-за голода. Позже он принял решение вернуться в Воронеж, продать дом родителей и жениться на девушке Ирине.
Затем у них родились дети: сначала сын Анатолий, а потом дочки Оля и Настя. В 1929 году Андрей Соколов был шофером. Так прошло 10 лет. Началась война, и кормилец семейства получил повестку. Провожая мужа на фронт, Ирина мучилась от плохих предчувствий. Ей казалось, что это их последняя встреча.
Однажды Андрею сказали отправить на грузовике боеприпасы русским в горячую точку. Тогда-то был подорван грузовик, шофер взят в плен. Пленников загнали в церковь. Среди всех оказался врач, который спрашивал о ранах. Соколову была вправлена рука. Арестованные вели себя тихо, однако Андреем были услышаны переговоры: один солдат, Крыжнев, грозился сдать рядового-коммуниста. Тогда герой не смог совладать с гневом и задушил изменника.
Соколов долго планировал побег. Один раз был неудачен. Он убежал от лагеря на 40 км, но на него были натравлены собаки. После этого его поместили в карцер на месяц, и он занимался тяжелой работой два года. За это время он не раз говорил то, что думает, о немецком командовании. Тогда его слова передал коменданту предатель. Андрея вызвал к себе Мюллер, он хотел приговорить бунтовщика к расстрелу. Перед гибелью он предложил пленнику выпить за победу нацистов, тот отказался. Затем чиновник предложил тост за смерть Соколова. Тогда тот выпил. Нацисты с уважением отнеслись к смелости воина и отпустили его в лагерь, дав еду в награду. Солдат разделил ее с другими, не обделил и «стукача».
В 1944 Соколов служил в конторе, где он стал личным водителем майора немецкой армии. Однажды в дороге немец задремал, тогда-то русский солдат оглушил его гирей. Андрей моментально надел на себя немецкую форму, спрятанную в машине, и поехал в сторону фронта.
План сработал. Его встретили по-геройски и направили в госпиталь, где он сразу написал жене. Прошло две недели, но ответил ему сосед. Послание было печальным: жена и дочки погибли от снаряда. Жив был сын, ставший командиром дивизии. Встреча с сыном не состоялась. Соколову сообщили, что его подстрелил немецкий снайпер 9 мая 1945 года.
Соколов не вернулся в Воронеж. Он остановился у военного друга в Урюпинске. Андрей работал шофером. Каждый вечер он заходил в чайную, заметив рядом мальчика пяти-шести лет. Соколов знал, что Ванюша был без родителей. Тогда он решил усыновить ребенка. Вот прибыла лодка. Соколов вместе с Ванюшей отправился в путь.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
