Басмачество – среднеазиатская горно-пустынная герилья, возникшая после развала Российской империи на огромных территориях бывшего Туркестанского генерал-губернаторства (после проведения большевиками политики национально-территориального размежевания разделенного на Казахскую, Узбекскую, Таджикскую, Киргизскую и Туркменскую ССР). Единую дату разгрома басмачей назвать крайне сложно – отдельные конфликты и вооруженные столкновения продолжались, в разных регионах и с разной степенью интенсивности, вплоть до конца 1930-х – начала 1940-х годов. Движение захватило многовековые центры тюркской цивилизации и исламской культуры, такие как Самарканд, Бухара, Хива и Хорезм, нашло свои отклики и отголоски в панисламистских кругах Турции, коснулось Афганистана и Персии.

Разумеется, стоит принять во внимание тот факт, что к моменту распада Российской империи среднеазиатские территории находились в ее составе в общей сложности меньше полувека, и отношения колониальной администрации с коренным населением выстраивались отнюдь не гладко и просто. Одно из последних массовых выступлений в Средней Азии против имперской колониальной политики пришлось на 1916 год и было вызвано, помимо общего недовольства конфискацией земли у коренного населения для нужд переселенцев, массовым возмущением попыткой призвать аборигенов на фронт для строительства укреплений. Подобного рода решение, будучи продиктовано крайней необходимостью, не учло настроений населения, массово сочувствовавших турецкому султану и Османской империи, находившейся на тот период времени в состоянии войны с Россией. Восстание было жестоко подавлено, что также не способствовало укреплению «взаимного диалога и сотрудничества» между русскоязычным и тюркоязычным населением империи.

Борьба с басмачеством в Средней Азии: уроки прошлого

Бурные события, развернувшиеся на рубеже тысячелетий в Средней Азии, на Кавказе и в Афганистане, вновь обострили интерес к событиям почти вековой давности – борьбе с басмачеством на южных рубежах России (РСФСР/СССР). В последние годы национальные историки из юго-восточных стран СНГ все чаще выдвигают тезис о том, что басмачи были не террористами, религиозными экстремистами и уголовными преступниками, а национальными героями, боровшимися за свободу своих народов. Предметно опровергнуть эту точку зрения, расширить круг фактических сведений о басмачестве Средней Азии и частично закрыть некоторые лакуны в его истории – задача данной работы. В частности, представляемыми читателю документами опровергается мнение о том, что «басмачи» и «джадиды» были союзниками в гражданской войне, которая якобы велась исключительно против «русских» и их местных «пособников».

Публикуемые документы, большей частью когда-то строго секретные (из архивов Особого Отдела Полномочного Представительства ОГПУ по Средней Азии – ОО ПП ОГПУ), охватывают собой период от 1920-1921 г.г. до 1931 г. Они содержат сведения о тактике и стратегии басмачей, вооружении их отрядов, обширный перечень имен полевых командиров (курбашей) и рядовых боевиков («джигитов»), характере и размере собираемой с кишлаков дани в пользу басмаческих отрядов, упоминания о важных политических фигурах того времени: бухарском эмире Саиде Алимхане, турецком генерале Энвере-паше, главе всего бухарского басмачества Ибрагим-беке. Основная часть представленных документов касается деятельности предводителя Кашкадарьинского басмачества Тангри Берды Дотхо (Датхо, додхо).

Первое, что бросается в глаза даже при беглом ознакомлении с представляемыми документами, это их поразительная до сего дня актуальность и злободневность. Если отвлечся от персоналий и оценить картину в целом, то принципиальных отличий событий гражданской войны 20-х годов ХХ в. на юге Средней Азии от гражданской войны в Таджикистане в 90-х годах или «первой» и «второй» военных кампаний в Чечне практически нет. Курбаши («полевые командиры»), баи («местные авторитеты»), индивидуальный и групповой террор, очистка («зачистка»), переодевания в форму противника, вооруженные люди в масках, отрезанные головы, русские дезертиры, принявшие ислам, коррупция в армейской среде, откровенно нищенское существование красноармейцев и их семей, другие детали, характеризующие оба периода – идентичны.

Документы составлены на плохом, «казенном» русском языке, который с полным основанием можно назвать «советским новоязом». Вряд ли есть необходимость исправлять какие-то устаревшие выражения – «новояз» сам стал памятником истории, свидетельством прошедших времен. Мною сделаны минимальные исправления: убраны явные ошибки правописания, опечатки, неточности (некоторые термины записаны явно «на слух»). Написание имен, специальных терминов, топонимов не унифицировано: в каждом отдельном случае оставлена та форма, которая употреблена в соответствующем документе. Каждый документ предварен краткой аннотацией. Текст каждого публикуемого документа выделен кавычками и словами «текст» и «конец». При сомнении в подлинности публикуемых документов автор готов предоставить квалифицированным экспертам подлинники и фотокопии публикуемых документов. Одновременно приглашаю всех желающих к обсуждению и осмыслению представленных документов с целью выработки общих концепций борьбы с экстремизмом, религиозной и национальной нетерпимостью и терроризмом.

Документ №1.

Представляет собой полоски бумаги шириной 10 см и длиной 25-30 см с отпечатанным на пишушей машинке текстом. Машинописный текст правлен от руки чернилами красного цвета. Документ представляет собой черновик статьи, позже опубликованной в нескольких газетах, в частности, в «Красной звезде». К сожалению, за давностью лет и недоступностью в настоящее время некоторых источников, уточнить время напечатания статьи в газете не представляется возможным. Могу только заверить, что аналогичный текст я в свое время встречал в подшивках упомянутого издания. В дальнейшем этот слегка отредактированный очерк почти без изменений вошел в роман Гр.Джурабаева-Андреева «Хуррам-бек» (Ташкент, 1934). Вероятно, публикуемый очерк отражает собственные впечатления автора, неприятно пораженного жестокостью красноармейцев. Текст документа рассказывает о тактике ведения боев с частями Красной армии Ибрагим-беком – главнокомандующим объединенными басмаческими отрядами в Восточной Бухаре (современный Южный Узбекистан и Таджикистан), сменившем Энвера-пашу. Предположительно текст публикуемого документа составлен в середине – второй половине 1921 г.

Текст:

«Воспоминание

(продолжение)

По крутым каменным скалам разбросаны позиции Ибрагим бека. За уступами камней толстых ветвистых арчей ведут бой лучшие джигиты – «мерганы» («стрелки»), большинство – локайцы. Все они вооружены хорошими трехлинейками-винтовками с достаточным количеством патронов. «Мерганы» – природные охотники, отличные стрелки. Стреляют они одиночными выстрелами, тщательно прицелившись и в большинстве случаев с хорошим результатом.

«Мерганов» прикрывает цепь вновь набранных – «мобилизованных» – палочников-таджиков, расположенная у самой подошвы горы.

Под командой «ясаулбашей» (адъютантов) Ибрагим бека «палочники» разъезжают длинными вереницами по склонам гор, машут палками, шашками, серпами и громко воинственно кричат. Это излюбленный «бой» маневров Ибрагим бека. Разъезжая по склонам гор, «палочники» отвлекают внимание наших частей от старших «мерганов» и тем дают им полную свободу действий. Кроме этого несколько сот всадников, испускающих страшные крики и махающие сверкающими на солнце железом шашек, серпов – издали представляют грозный боевой вид и вселяют нерешимость броситься в атаку с малым количеством бойцов.

При нашем отступлении эти «палочники», подгоняемые сзади опять джигитами-локайцами, наседают на хвост нашей конницы, оттягивая ее в сторону от главного отряда. В это время настоящие «аскеры» («воины») Ибрагим бека пачками обстреливают ее. Именно для этого хитрый и многоопытный Ибрагим бек «мобилизует» мирных джигитов.

Бой продолжается. «Мерганы» стреляют из-за хорошо прикрытых уголков, «палочники» прикрывают их своими телами...

На высокой вершине, у ног снежного хребта, куда не залетит и шальная пуля, Ибрагим бек в бинокль наблюдает за ходом боя. Его окружает многочисленный «штаб» из курбашей, близких советников, «ишанов» (высших духовных лиц) и большой отряд личной охраны. Над головой Ибрагим бека, обмотанной белой, тонкой, английской кисеей, развивается золотое знамя с пучками конских волос. На знамени красными буквами вышито: «Под знамя все собирайтесь на защиту ислама. Смерть джадидам».

Ибрагим бек сильно раздражен. Злобно-сердито поблескивают из-за нахмуренных черных бровей черные глаза горного ястреба. Он недоволен, что смело наседают наши части на его позиции, что [они] уже открыли частый ураганный пулеметный огонь. Лично Ибрагим бек не опасается за свою жизнь. Он всегда руководит боем лишь из безопасного для его жизни пункта. И сейчас кругом по высоким сопкам стоят дозоры и при первом приближении наших частей донесут Ибрагим беку. Вот почему до сих пор за 3 года басмачества его в Восточной Бухаре он не был ранен. Вот почему его так трудно поймать. Когда близкие приближенные Ибрагима бека советуют ему для воодушевления “аскеров” лично участвовать в бою, он обычно отвечает: - Я не такой глупец, как Энвер-паша, чтобы подставлять свою грудь под пули “джадидов”...

Русские начинают обходить нас слева и справа – докладывают прискакавшие с позиции “ясаулы” (ординарцы), - “палочники” разбегаются, “мерганы” начинают отходить.

Сдерживать “палочников” до последнего момента, в бегущих стрелять. “Мерганам” немедленно отходить. Отступление вести только по таджикским кишлакам, - резко отдает приказания бек и сам быстро направляет своего скакуна к выходу из ущелья. Спешно свертывается “штаб” и скачет за Ибрагимом беком, пугливо озираясь по сторонам...

Наша конница охватывает неприятеля с флангов. Первые ряды “палочников”, удерживаемые сзади выстрелами джигитов, падают под бешеными ударами наших кавалеристов. Задние ряды бегут в слепой панике, сметая с дороги стреляющих в них джигитов. А “мерганы” уже выезжают из ущелья и скрываются в лабиринтах таджикских кишлаков. Поле боя усеяно трупами зарубленных “палочников”, серпами, палками, ржавленными шашками. И ни одной винтовки. За них отдали жизнь дехкане-“палочники”...

В погоню за бегущими “палочниками” мчится конница. Из кишлаков [слышны] выстрелы отступающих “мерганов”.

В кишлаки врывается конница, а “мерганы” уже давно ускакали, отстреливаясь из далека. И снова сыпятся удары на несчастных “палочников”, прибежавших спасаться от жала смерти в родные кишлаки. И там, где еще утром цвела мирная трудовая жизнь дехкана-таджика и золотились поля зрелой пшеницы – море огня, зажженые выстрелами “мерганов”, и труды “палочников” с брошенными около них серпами, палками... Над трупами визгливо причитают таджики, кричат ребятишки... А Ибрагим бек со своими “мерганами” давно уже отдыхает в далеком нетронутом никем локайском кишлаке, не потеряв ни одного “мергана”, ни одной винтовки и обсуждают план дальнейшей “мобилизации палочников...

Андреев”.

Документ №2.

Документ представляет собой подборку из разнородных документов на 20 страницах печатного машинописного текста, в основном относящегося к деятельности крупного басмаческого полевого командира Тангри Берды-дотхо. Географически документ в основном охватывает территорию современной Кашкадарьинской области Узбекистана – от предместий г.Бухары до границы с долиной Сурхандарьи. Документ представляет собой выписки из оперативных документов ОО ПП ОГПУ по Средней Азии, включая часть перехваченной переписки Тангри Берды со своими противниками из числа местных жителей. Как видно, большая часть представленных бумаг составлена еще в период активной деятельности Тангри Берды (до 1925 г.). Документ интересен тем, что опровергает дежурное утверждение позднейшей советской пропаганды о том, что все выдающиеся деятели басмачества были выходцами из привилигерованных слоев среднеазиатского общества и, наоборот, что все богатеи боролись против Советской власти. Как видно из документа, многие активные басмачи были выходцами из беднейших слоев населения, а их противники – из богатых или знатных людей. Подлинность приводимых сведений частично проверена автором статьи в конце 1990-х гг. при посещении родственников Берды-Тангри, до сих пор проживающих в кишлаках Кашкадарьинской и Сурхандарьинской областей Узбекистана. Обращает на себя внимание утверждение Тангри Берды, содержащееся в письме №2, что термин «басмач» – это не оскорбление, инсургенты вполне сознательно называют себя «басмачами» и утверждают, что «басмачествовать нас заставил Бог». Философские рассуждения Тангри Берды заставляют задуматься о природе терроризма: «борьба за веру», «поиски правды» и попытки представить себя эдаким мусульманским Робин Гудом опровергаются им же самим творимыми жестокостями. Как видно из текстов писем, религиозные взгляды дотхо по сути весьма близки к идеологии современного ваххабизма: в качестве примера вопиющего «неверия» Тангри Берды приводит факт ухода жены от нелюбимого мужа и то, что некоторые женщины осмеливаются снять паранжу и появляться на людях с открытым лицом. Некоторые философско-политические взгляды дотхо имеют оттенок анархизма (отрицание необходимости государственной власти в любой форме). Многие натуралистические детали поражают своей бессмысленной жестокостью.

Текст:

«Тангри Берды Дотхо.

Житель гор. Гузара, беспартийный, неграмотный, из бедных дехкан. При эмире был в Шахризябсе чернорабочим. От роду 35 лет. Басмачеством занимается с 1921 года. Был активным джигитом Энвер-паши, который произвел его в чин дотхо.

Тангри Берды Дотхо из племени Кундрат происходит из кишлака Гауханы – Велибайлякского кента, Гузарского уезда, среднего роста, черные глаза, смуглое лицо, небольшая бородка, которая мало заметна. Родители – бедные дехкане. В 1918 году Тангри поступил к одному из родственников шахризябского бека – князю Тура в качестве пастуха, пас верблюдов полтора года. В 1919-м году выехал в свой Гузарский район, в 1920-м приехал обратно и поступил работником в гор. Якобаге к Кенджа-Амину, прожил [у него] несколько месяцев. Однажды летом в 1920-м году, когда Тангри жал в поле пшеницу, проезжал мимо со своей шайкой курбаши Джабарбек, который остановился, поговорил с Тангри, [и] взял его с собой. В 1922 г. Джабарбек ушел в Восточную Бухару, вместе с ним ушел Тангри. После возвращения Тангри уже называл себя дотхо, но продолжал оставаться в шайке Джабарбека. Летом 1922 г. Тангри Дотхо с другим джигитом Базарбеком убил Джабарбека. Командование шайкой принял [на себя] Базарбек, который вместе с Тангри-Берды в конце 1922-го года сдался в Якобаге соввласти. Базарбек в Кагане был расстрелян.

Тангри-Берды через три месяца после сдачи, истратив свои деньги, бежал один в шайку Абдували и через месяц во время боя с красными внезапным выстрелом сзади убил Абдували, и сам сделался командующим шайкой (24 человека), [после чего] начал оперировать в Якобагском районе. В декабре 1924-го года и в январе 1925-го года Тангри два раза сдался советской власти в Шахризябсе и поставил условие – оставить ему для личной охраны 11 джигитов. Погуляв несколько дней, отдалился от Шахризябса и снова начал басмачествовать. В шайке у него имелся русский красноармеец Илья Деливеров, дезертир, принявший кличку Мусульманкула. Последний – самый приближенный джигит Берды Дотхо. С ним главарь советуется, во всем доверяет, [Мусульманкул] был ранен в пах, лечился в одном из кишлаков около Шахризябса. (стр. 2) Женился на узбечке, имеет много денег, скота и 8 лошадей. В шайке есть родственник дотхо – Латх Шакар из одного кишлака. Вооружена шайка поголовно трехлинейными винтовками, шашками и наганами. Сам дотхо имел английскую винтовку, маузер, браунинг и два нагана. В шайке [имелся] пулемет [системы] Люиса, который был неисправен и хранился скрытым. Ближайшие помощники Тангри – Мухамед-Али Токсоба и Мулла Турабай.

У дотхо три жены: одна в кишлаке Карпайчи [Карапчи] Китабского района, вторая в кишлаке Хазар – Аксуйской волости и третья – сестра Мухамет-Али Токсоба, где-то в Шахризябском районе.

В бою дотхо отличается храбростью, энергичен, чаще, чем другие шайки, вступает в бой с красными [=красноармейцами], умело руководит боем, удачно применяет маневрирование с охраной флангов, производит накапливания и обходы и при неудаче отходит, рассыпая свою шайку и вновь собирая ее в условном кишлаке. По характеру Тангри угрюм, жесток и деспотичен, беспощадно рубит и расстреливает дехкан, занимается грабежом.

Джигиты.

Мусульманкул, Ашур-курбан из [кишлака] Шакар-тори, Шайман Токсоба из Гайхана [Гаухана?], Мулла Мусо Бодвиль, Ташмухамед Умурзаков из [города] Лянгара, Исламкул из Ачгиша, Шакар, Валихан, Туфли Уста Худайкул из Карбака, Ходжам Берды, Хашир из Сасык-булака, Султан из Чока-Турона, Ташбала из Шакар Тори, Ашур Курбанов из Бешкопа, Тюрабай, Паян, Джуракул, Рахмет, Куль, Авлякул, Умар, Рахматулла из Якобага и Касым из Мумин-Абада.

В кишлаке Мумин-Абад Шахризябского уезда курбаши Тангри через влиятельного ишана Баба-Ниязова собрал жителей этого кишлака около двухсот человек в мечети. Вдруг неожиданно мечеть была окружена шайкой Тангри [в количестве] около 70 джигитов, разделенных на 3 группы в красноармейской форме. Тут-же было убито 7 человек, ранено два – террор над теми жителями, родственники которых [являются] джигитами доброотряда. Сожжено 20 домов, под развалинами погибло 20 лошадей, разграблено имущество, погублено много хлеба и риса и совершено глумление над семьями (стр. 3) красноармейцев. Берды дотхо требовал от населения, чтобы оно выдало голову нашего уполномоченного Шахризябского района и голову Берды-Амина – участника доброотряда. Также, чтобы воздействовать на джигитов доброотряда, сдать все оружие, - иначе угрожал поголовно вырезать все население.

Письмо [№1].

Пишет курбаши Тангри Берды Инак дотхо на имя граждан Берды, Бурана и Кенжа.

Удостоверение и объявление. Привет. Пишу настоящее письмо и сообщаю, что этот свет есть свет ложный. Все должны помереть. Об этом Вам необходимо подумать. Настоящая власть не знает того, кто для нее делает хорошее. Если мы хотим помереть, то должны помереть. И наш пророк, и наши деды и отцы померли. Свет остался нам, но мы также в один прекрасный день должны помереть, независимо от того, что мы будем делать - хорошее или плохое. Вы, как умные люди, должны подумать и понять, что власть никому хорошего ничего не сделала.

Абдухаким Мирза-Адиль, Худай Берды и Гам Мерган Берды Амин и Мулла Абдусалям честно и добросовестно работали для власти, и власть этих лиц убила. Если б указанные лица знали, что власть их уничтожит с лица земли, они бы работали с нами или бы не работали с властью.

Друзья мои, настоящая власть – власть вредная – даюс, кушпруш хукумат [ругательство: негодяи, продающие своих жен, власть, торгующая кровью]. Мы видим, что сейчас власть дает оружие мусульманам для того, чтобы мы друг друга убивали, уничтожали и пили свою кровь и ели друг другу мясо. Власть вооружает нас, а мы, как глупые, деремся друг с другом, убиваем друг друга, уничтожаем свои дома, а власть смотрит на это, как будто на какую-то тамашу, радуется, что мы, мусульмане друг друга провожаем на тот свет. Вы подумайте, что власть сейчас старается приблизить вас к себе, но вы, насколько бы не были преданы ей и сколько б не пролили крови – в конце концов останетесь в дураках.

Власть старается вас из нашей мусульманской веры перевести в свою веру. Эта власть ку[ш]пруш [= торгующая кровью]. Она хочет нашу веру уничтожить, уничтожить нашего пророка. Женщин наших (стр. 4) старается открыть, чтобы последние находились вместе с мужчинами. Прочитав это письмо, вы можете меня считать другом или врагом – это дело ваше. Безусловно, как вы, так и мы – все мусульмане, если недовольны друг на друга, то лучше нам помереть. Если мы будем бороться с русскими – идолопоклонниками, и если русские наши враги убьют нас, то мы будем шаитами – святыми. Если мы убьем русских, то будем Гази – погибшими за веру. Но, если мы будем убивать друг друга, то все мы должны [попасть] в ад. Вы, имея оружие, полученное от власти, употребляете его для того, чтобы бороться с нами, но мы имеем еще надежду, что вы, мусульмане, одумаетесь, сдадите оружие, займетесь своим делом – дехканством или же с оружием в руках перейдете на нашу сторону. Если вы этого не сделаете, то можете, как мусульмане, с нами – мусульманами – воевать. Что хотите, то и делайте, и мы, что хотим, то и будем делать. Вы убьете одного человека, мы уничтожим ваш кишлак и убьем сто человек. Против нас выступает масса солдат и то ничего не могут сделать, а вы что сделаете.

Нас заставил басмачествовать бог, он сделал нас басмачами, а не большевики. Если бы нас сделали басмачами большевики, они могли б уничтожить нас в полчаса. Вы выступаете с 15-20 джигитами, чтобы убить дотхо, можете брать сколько хотите войска – дотхо не убьете. Пока будет существовать власть – будет и басмачество. Нам государства не надо, государство нужно власти. Мы сравняем с землей Шахризабс, Китаб, Якобаг и другие кишлаки и от них останется один пепел. Уничтожа эти города, я сделаю одно государство, а сам уеду дальше. Нам, басмачам, никакого государства не надо, мы можем находится и в другом государстве. По получении срочно ответьте на мое письмо, напишите свое мнение, после чего что делать мы сами знаем».

Письмо [№2].

Берды Нуру, Абдураим Аминов, Абдумажит Амину, Мулла Абдуразык Амину и всем аминам, которые написали ответ на наше письмо. После привета сообщаю: я написал вам письмо, и на это письмо от вас получил ответ. Прочитав его, узнал, что вы пишете, что белый свет дан бесконечно. Вы пишете, что спра (стр. 5) ведливый человек никогда не будет грабить кишлаки и убивать мусульман. Вы сначала разберитесь, что вы делаете сами. Вспомните об окончании мира, о том, как вы будете отвечать на страшном суде, когда будет допрос божий, и каково будет вам, когда вы будете лежать зарытыми в земле. Если вы очень справедливые, честные мусульмане, почему вы выезжаете вооруженными в кишлаки, обижаете мусульман и их жен, берете женщин за женские груди и забираете их скот и имущество. Если вы справедливые мусульмане и идете по указанию бога и по законам пророка Магомеда, зачем вы убиваете мужей мусульманских женщин и забираете мусульманок до истечения срока, указанного в шариате, до истечения которого они не могут вновь выходить замуж. Мы убиваем таких людей, которые продают свою душу за золото, и которые творят поступки, противные шариату. Мы, если кого и убивали и чьих жен уводили, то такие явления от вас, от свиней зависят, от вас – безрелигиозных простутуток. По шариату Магомета немалая имеется разница между боем мусульман с русскими и мусульман с мусульманами. Как вы будете отвечать по окончании мира перед богом? Знаете ли вы о том, что имеется рай и ад, есть и весы правосудия? Когда вы ляжете в могилу, что скажете вы пророкам и святым, которые будут вас допрашивать? Вы – кафиры. Если вы умрете от наших рук, вы умрете кафирами, а если мы умрем от ваших [рук] – мы умрем святыми, правоверными. Конечно, на этом свете ни один человек не останется. Умрем все, но есть в смерти разница – кому какая смерть. Вы воюете с помощью свинячьей власти, которая борется против бога, топчет ногами шариат и повеления Магомета Мустафы. Откройте свои глаза и не пишите больше нам так, так как когда-нибудь и вы сдохнете, как собаки. Вы говорите, что женщин по улицам без штанов не водят, а почему же в Бухаре несколько женщин бросили паранжу и, говоря про свободу, ходят под руки с мужчинами? Почему в Шахризябсе дочь ишана Сахиба ушла от мужа? Свиньи вы. Чем так на свете жить – лучше нам умереть.

Вы говорите, что у нас нет ни кишлаков, ни городов. Это правильно, но нам их и не надо. Мы делаем свое дело и умрем. Нам не сравниться с вами. Вы говорите, что мы ничего не можем сделать с большим количеством войска. Правильно вы гово (стр. 6) рите. Но у нас есть такие места, где один человек отобьется от ста красноармейцев. Вы говорите, что где есть большевики, там басмачей уже нет, остались [басмачи] только в Шахризябсе, Китабе и Якобаге. Зачем вы нахально врете? Где имеется земля большевистская – там везде есть и земля басмаческая. Своими словами вы только утешаете самих себя. Вы были очевидцами, как мы зарыли в землю Худойберды бо-бачу. Вы говорите нам, что если мы беки, почему мы держим связь с Чуй-каймой (грабителями). На это ответ: если мы и воры и басмачи, то слава единственному богу, держим свою веру до настоящего времени с прихода большевиков, а вы, безумные, ходите и говорите: нет бога и даете своих жен для пользования красноармейцам. Свиньи, думайте и знайте: стоя за веру Магомета, кровь таких вояк, как вы, будет течь с моих рук, как вода. Вы говорите, что через 20 дней дотхо походит по горам и сдастся. Возьмитесь за ум. Дотхо всех жен власти использует [сексуально] и пусть тогда власть, если поймает меня, сделает своей рукой из меня одного двух [= разрубит пополам]. Попадетесь вы мне – я буду делать что захочу, а из ваших городов и кишлаков сделаю пепел.

По благословению бога, Тенгри Берды дотхо Инак.

Письмо [№3].

Да будет известно друзьям Сахиб Назару, Тал Муратбаю, Гани Токсоба, Берды Яр-аксакалу и Ташкуль Ишану о том, что посланных вами к нам с письмом двух лиц мы, с благословения бога, убили. Нам таких братьев не нужно. Нам нужен пророк – бог. Для нас враг тот, кто хочет нашей сдачи. Почему и обоим вашим посланным мы отрубили головы. Над нашими братьями и родственниками вы можете делать, что хотите. Их нам не жаль. Мы же со своей стороны с вашими родственниками будем делать, что нам хочется. Если вы хотите убить приятных нам лиц, то мы убьем не только ваших родственников, но и их жен и детей. Кроме того, сожжем их кишлаки, как мы поступили в Шахризябском уезде с кишлаком Гулям [= Гилян], где тела жителей, во славу Аллаха, превратили в пепел. Тоже самое предоставляем делать и вам. Чем больше погибнет населения, тем больше мы этому рады. Посылая двух (стр. 7) людей к нам, вы не подумали об ответственности за них. На это письмо пришлите нам ответ. Больше писать нам нечего.

Бытовое.

На квартиру Саид Ишана для переговоров с дотхо приехал командир полка Кузнецов с мандатами для джигитов. Явился и Берды, получил мандаты. Берды подарили два халата от имени исполкома. Тангри Берды подарил военному командованию шесть палаток.

Мулла Турабай обещал сдаться после того, как побывает на одной из свадеб, но здесь с ним случилось несчастье: на купкари он сломал себе руку и ногу. В это время в кишлак, где происходила свадьба, въехала [красноармейская] воинская часть. Мулла Турабай испугался и ускакал, несмотря на то, что был искалечен. Имущество Турабая было захвачено.

Из характеристики [Тангри Берды дотхо].

Берды дотхо, будучи от природы храбрым, знавши прекрасно условия боя в горной местности, часто выходил из боя или совершенно невредимым или, в худшем случае – с самыми незначительными потерями. Своим примерным мужеством он воодушевлял джигитов, имел авторитет среди них, и это обстоятельство при наличии железной дисциплины сплотило вокруг него основное ядро отборных бандитов, с которыми он и оперировал до конца 1924 года. После ряда более или менее значительных поражений его схватки и беспрерывного его преследования красноармейскими частями, он понял, что из такой неравной борьбы победителем выйти не может, но сложить оружие и искренне перейти на сторону советской власти он не хотел, так как борьбу с ней считал незаконченной. Ему нужно было сохранить ядро, с которым в благоприятное для него время снова выступить против соввласти. Он начал искать выхода из создавшегося положения и остановился на временном примирении с советской властью, но как заговорить об этом? Первым он не хотел, так как это не входило в его интересы и грозило падением его авторитета среди местного населения. (стр.8) Авторитет он заслужил благодаря многолетней своей бандитской деятельности, отличавшейся жестокими репрессиями, применяемыми к населению. Халмурад Мерген явился в исполком и предложил написать письмо дотхо о сдаче.

Кишлаки – район деятельности.

Кудчи [Кутчи], Абиканды [Абиканда], Хазар, Типар, Шайтан, Ина, Туда-Майдан [Туда], Туран-Чукур, Чачамбе [Чоршамбе], Шалкан, Пальман, Наукат, Матабду, Бешкопа, Мучи, Кара-Бусюк, Даньяр Шаху, Дегли, Кушбаши, Кара-Пайши, Беш-Казар, Капуш, Чагордо, Ноки, Шакрит-Ари, Купчак [Кипчак], Урус. С этих [селений] собирались золотые пятерки [монеты царской чеканки], седла, потники, уздечки, нагрудники, стремена, бухарские и китабские шелка, платки, сатин и т.д.

Кишлак Гилян.

Во время революции 1918-го года в Шахризябсе гилянцы восстали и хотели сместить эмирскую [бухарскую] власть. Но приехали чиновники из Бухары, сменили [местных] чиновников, ублажили гилянцев и успокоились. Во время бухреволюции гилянцы активно выступали против эмира и выдавали Красной армии всех эмир[ских] чиновников и совершенно не помогали басмачам. После бух[арской] революции в Шахризябс прибыл отряд Красной армии. Часть отряда выступила против басмачей [в] Якобаг. Во время восстания, поднятого в Шахризябсе эмирскими чиновниками, гилянцы все время помогали нам и давали сведения о басмачах. В течении пяти лет все кишлаки платили налоги и помогали басмачам, Гилян – нет.

Еще с давних пор Гилян славился по выделке хороших ружей, здесь сами даже делали револьверы, и поэтому в данный момент эти мастерские сохранились. Оружие ими не продавалось, а делалось для собственного потребления, как было до революции. Во время революции, возможно, что гилянцы чинили оружие басмачей.

Взаимоотношения Гиляна с соседними кишлаками были плохими. После разрушения Гиляна гилянцы заявляли, что во время налета участвовали также жители соседних кишлаков в масках. Причина этого отношения предполагается в том, что гилянцы в шайках своих людей не имели, а другие кишлаки име- (стр. 9) ли, почему и были заинтересованы в существовании басмачества и принимали участие в разгроме кишлака Гиляна. Участвовало население, главным образом, из племени Кунград. Как-то в июле в Гилян пришло пять басмачей за сбором налогов, но жителями были переловлены, причем один-два [были] убиты. После этого случая, когда был Ахун-Бабаев в Шахризябсе – ему гилянцы подали заявление с просьбой выдать им всем оружие.

8 басмачей под командой Курбан-Назара Токсобы, прибыв из Восточной Бухары, спустились с перевала Тамтуш пешком и потребовали от кишлака Гилян несколько пудов чаю, табаку, подков и пр. Жители Гиляна, посоветовавшись, решили разоружить прибывшую группу и обратились за помощью в гарнизон Кзыл-Имчак. Но еще до прихода помощи отрезали путь наступлению басмачей, засев в горах. На рассвете из Кзыл-Имчака пришло несколько вооруженных доброотрядцев, которые не рискнули вступить в бой с басмачами, а сами жители Гиляна, взяв две-три винтовки у доброотрядцев, начали гнать басмачей. Банда отступила обратно на перевал. Жители теснили ее сзади, убив одного джигита, одного ранили и забрали у убитого еще одну винтовку. Засевшие же в горах гилянцы начали бросать в банду камнями. Басмачи свернули с дороги, подошли к отвестной скале – где дальше отступать некуда, видя свое безвыходное положение, побросали винтовки и сдались. Гилянцы забрали шесть винтовок, один карабин, один наган, две шашки, 8 лошадей, 7 пленных во главе с курбаши Назар-Токсобой.

Исторические сведения.

В начале 1923-го года в Шахризябском районе оперировали Абду-Вали, Мулла Абдуразык с Муллой Абдуходоком и Мулла Абдурахман. Каждый имел свой строго определенный район [действий]. Абдували [действовал] в Шахризябском и Китабском районе, Мулла Разык и Абдуходок в Сам[аркандском] уезде – Ургутском и Пенджикентском районе и Мулла Абдурахман – в Якобагском районе. Они враждовали между собой, соперничали. Дело доходило до боевых столкновений. Один курбаши не смел заходить в район действия другого курбаши.

(Стр. 10) Умер Абду-Вали, шайкой его стал командовать Берды дотхо, написал письма всем курбашам, просил прекратить борьбу, соединиться против красных. Летом состоялось свидание между всеми курбашами, [которое] закончилось примирением, обменом подарками и распределением обмена действий. Но к концу 1925-го [года] на территории Кашка-Дарьинской [области] действовали две группы – Берды дотхо с базой в Шахризябском и Китабском [районах] и Мулла Абдуразык – Ургутско-Пенджикентском [районе].

Характеристика шайки, дотхо и главаря.

Шайке Берды дотхо подчинялись шайки Мухамет Али и Шайман Токсоба, [а] также Мулла Турабая. Личная шайка Берды – 18, 10, 12 джигитов, надежных устойчивых людей, кандидатов на возглавление самостоятельных банд. Все джигиты – кунградцы, за исключением одного Ишак-баши.

Сам Берды – энергичный человек, поддерживает дисциплину самыми суровыми мерами, глубоко религиозен, ведет борьбу с русскими нарушителями шариата. Формально за восстановление мира, но в возращение его не верят ни он, ни [его] джигиты. Так, летом 1925-го года Берды получил письмо от Ибрагим бека, где последний уведомлял его о скором прибытии эмира с войсками. Тут же [Берды] стал при джигитах ругать эмира площадной руганью, говоря, что эмир врет и, если в течении пяти лет он не мог вернуться, то и никогда не придет.

Джигиты не пропагандируются, о советской власти имеют слабые понятия, веры в правоту своего дела нет. Пребывание в шайке объясняется исключительно привольной жизнью басмача, нежеланием, а иногда и невозможностью после совершенных преступлений вернуться к трудовой дехканской жизни.

Вооружение.

Каждый [член шайки] вооружен винтовкой и наганом, добытых в боях и отобранных у самосдавшихся джигитов. Добыв хорошую винтовку, Берды снабжает ею кого-либо из джигитов, у которого [винтовка] похуже, а лишнюю винтовку отправляет в шайку [курбаши] Шаймана. Каждый сдающийся джигит старается унести из шайки свою винтовку, которую не сдает властям, а прячет на тот случай, если обстоятельства заставят его вновь вернуться в шайку, ибо положение джигита, вернувшегося в шайку с оружием, сильно разнится от прибывшего в шайку безоружного. Сдавших- (стр. 11) ся с оружием Берды старается разыскать и расстрелять.

Снабжение.

Патроны покупаются по рублю штука в Гузаре, Самарканде, Шахризябсе [у красноармейцев]. Продовольствием и фуражем снабжаются у населения, причем это снабжение не считается налогом. Прибыв в кишлак, шайка через влиятельных лиц получает все необходимое питание для себя и лошадей. Налог собирается деньгами и одежный – периодически, когда ощущается недостаток. В начале Берды давал распоряжения Амину (письменно) собрать с той или иной волости определенную сумму, но население перестало давать, пришлось ему заняться сбором самому. Кишлакам вел учет, сколько тот или иной кишлак может дать налога, сколько с него причитается, сколько всего нужно, сколько с него взято или можно взять.

Организация.

Большая шайка делится на десятки, которыми командуют Дагабаши. С уменьшением делений нет [?]. Административная должность – казначей, который возит хурджин главаря, где хранятся деньги, халаты и проч. добро. Секретарь-писарь ведет и хранит всю переписку шайки. [Берды] получал письменные директивы от Ибрагим-бека и эмира бухарского [Саида Алимхана]. Себя считал автономным, признавал Ибрагима лишь как главнокомандующего, номинально, фактически ему не подчинялся. Как-то Ибрагим в письме просил прислать патроны и конское снаряжение, обещая за все это уплатить баранами. Берды дотхо отказал, заявив, что у него своих баранов довольно.

Дисциплина и комплектование.

[Тангри Берды] Принимал только добровольцев и то исключительно вооруженных, отсылая их в распоряжение подчиненных курбашей. Сам не желал увеличивать шайку, так как население перестало поддерживать шайку, стало трудно действовать большими массами, так как шайку легче нащупывала Красная армия – с одной стороны, с другой – при приходе шайки в кишлак дехкане отказывались давать большое количество продфуража. Отсюда – ссоры с дехканами, а это шайке невыгодно.

Характерно, [что] в шайку приходили обычно всякий сброд, воры и грабители, которым нет жизни в кишлаке, так как они восстановили против себя тех однокишлачников.

Лошадьми шайка пополнялась у дехканства, отбирая на- (стр.12) сильно нужное количество или обменивая уставших коней на свежих по пути следования банды. Характерно, что лошадей на поправку отдавали в те кишлаки, где стоят наши гарнизоны: спокойнее.

Отношение населения к шайке.

Летом шайка никогда не ночевала в кишлаке, располагалась вблизи него и на ночь два раза меняла место своей ночевки. От себя караулов не выставляли, давали распоряжения пособникам выставлять [охрану]. Выставлялось обыкновенно два человека у дороги, при входе в кишлак с той стороны, откуда ожидается приближение опасности. В последнем случае караульный тихо поднимает тревогу.

При ночевках в степи выставляется караул шагов в 200-300 от ночевки. При подходе наших частей дается выстрел. Днем же караул сообщает [об опасности] тихо. Ночует в степи большая шайка. Встает шайка часа в 4 утра, день проводит в кишлаке, ничего не делая: кушает, пьет, держится в одном дворе, выбирает дом, удобный для бегства, имеющий два-три выхода: в поле, в сад и т.д. Днем выставляется караул в виде какого-нибудь мирного дехканина на крыше, на могиле [мазаре], возвышении и т.д.

Нечто в роде пассивного содействия, оказываемого населением басмачеству, объясняется страхом перед террором банд и отсуствием твердой уверенности в защите населения соввластью. Пример: Мулла Турабай, в сферу влияния коего входил кишлак Гилян, явился к Берды с просьбой помочь ему наказать непокорный кишлак, указывая, что пример гилянцев, переставших поддерживать басмачество, подействует на другие кишлаки и для примера всему дехканству необходимо жестоко наказать гилянцев.

Население боится мести. Мусульманкул рассказывает, что когда он с одним джигитом из шайки Берды дотхо – Ташбала, добровольный палач шайки – явились в один кишлак и в присуствии всего населения кишлака приказал одной женщине, жене подозреваемого в помощи Красной армии дехкана, лечь на землю и раздеться (привычка Таш-бала: женщину он убивает, вкладывая нож в половой орган и распарывая ее живую до горла). Население не осмелилось остановить басмача и реагировало только слезами и просьбами пощадить женщину.

Тактика басмаческой шайки.

Большая объединенная банда в движении высылает вперед дозор (шагов на 200-300, человек из 2-3-х). В открытых местах степи высылается и сзади дозор на полверсты. Движение совершается только ночью. Принимать бой на равнине шайка избегает. Вообще в бой Берды дотхо вступает лишь [тогда,] когда шайка объединенная. Принимает бой только в горах и когда численность шайки превышает число красноармейцев. Решив принять бой, Берды дотхо разделяет свой отряд на части, намечает две рядом стоящие сопки и приказывает частям занять их. Причем всегда выделяет еще часть, которая занимает тыловую сопку. Последняя должна своим огнем прикрывать переход на следующие тыловые сопки передних отрядов. Когда передние отступят и займут следующую сопку, тот отряд (тыловой) в своб очередь опять переходит в тыл к первым.

Таким образом, бой всегда состоит в стрельбе и отступлении. В наступление шайка переходит лишь при огромном перевесе сил, при отступлении красных. Преследование совершается неорганизованно – не далее, как на полверсты или на версту. При преследовании стараются захватить оружие.

Вообще боев с красными [войсками] шайка избегает, во время боя Берды дотхо обязательно дает джигитам указания, в каком направлении распылиться, указывая каждому, по каким кишлакам отступать и в каком кишлаке в какой день собраться. Обычно собираются через два дня после боя в тот кишлак, куда прибывает сам дотхо.

При отступлении от красных басмач отступает до вечера (вышеуказанным порядком). С наступлением темноты шайка рассыпается по одиночке и через день вновь собирается в указанном Берды дотхо кишлаке.

Для обмана нашим частей часто применяется такой метод: часть джигитов рассыпается, часть – человек 10 – отступает массой и ведет по своим следам красные части. В противоположном направления, а затем – заведя нашу часть поглуше – [эта часть джигитов] рассыпается и присоединяется к своим [соратникам].

Бой в горах шайка принимает в спешенном виде. Переходит же на следующую сопку верхом. Руководства огнем нет, стреляют как бог на душу положит.

(Стр.14) Убитых и раненых шайка старается увезти с собой. Убитых в ближайшем кишлаке сдают для похорон, раненых отправляют в какой-либо кишлак на попечение пособника для лечения, причем время от времени доставляют ему лекарство.

Не имеющие оружия [басмачи] в шайках используются во время боя частью как коноводы, частью – высылаются по сторонам и в тыл, как разведка для того, чтобы не дать себя обойти красноармейцами, а также выяснить – не идут ли к врагу новые части. Широко поставлена разведка через пособников. Они же – связь с шайками, вся переписка идет через них.

Так как наши части двигаются обычно по главным дорогам, шайка на отдыхе заблаговременно узнает о движении частей и очень часто уходит путем простого сворачивания от главной дороги на параллельные [рокадные] мелкие пути сообщения.

Характерно преувеличение потерь [басмачей] со стороны [местных] жителей.

Широкая помощь, оказываемая Берды дотхо. Так как баи имеют возможность воздействовать на рядовое дехканство, шайка всегда находит в кишлаке приют, продовольствие для себя и фураж для коней. Без содействия бая главарь не мог бы распылять шайку и распределять ее одиночным порядком по кишлакам. Оставляет раненых джигитов, утомленных лошадей в кишлаках на попечение баев. Эти последние оказывают содействие, дают сведения о красных частях, одновременно дают ложные сведения нам, водят за нос [красноармейкие] отряды. Байство держит рядовое дехканство в терроре, пользуясь именем басмачей.

В общем снабжение шаек и налоги всей своей тяжестью ложатся на дехканство, которое вынуждено было пассивно поддерживать басмачество из-за страха репрессий. Чем активнее наше участие, тем больше противодействия оказывается дехканством басмачеству.

Пример: выездные басмаческие дела, слушаемые судом, дают картину в местностях, охваченных басмачеством, дехкане или отказываются от показания или дают их неохотно – боятся. В местностях очищенных [от басмачей свидетели в судах] охотно выступают, уличая басмачей и [их] пособников.

Духовенство и эмир.

Духовенство, как непримиримейшие враги соввласти – главная опора басмачества. Берды дотхо, (стр. 15) будучи глубоко религиозным человеком, старается обойтись без помощи духовенства, так как боится навлечь на него репрессии со стороны соввласти.

Джигит Алхар.

Узбек, родился в Самарканде, затем проживал в Шахризябском районе в кишлаке Шакатыр, работал у ишана. Является ближайшим другом Берды дотхо. Жена джигита Алхаря живет вместе с двумя женами Берды дотхо, что практикуется лишь при наличии большой дружбы между главами семейства. Алхар состоит чем-то вроде казначея у Берды дотхо, возит его хурджин с добром. До вступления в банду занимался передачей писем курбашам, сообщал о приближении русских, выдавал дехкан, помогавших красным и т.д.

Штрихи.

Во время пребывания Берды в кишлаке дехкане нередко обращались к нему с просьбой разрешить их земельные или семейные споры. Берды разрешал охотно, решения его выполнялись безоговорочно. Иногда Берды приглашали в гости на праздник, причем он обыкновенно отказывался, боясь предательства. Недоверчивость, осторожность – например, дехкане подносят ему фрукты, он никогда не начнет их есть, пока не поедят другие.

Район Китаб-Шахризябс – равнина полная кишлаков и садов – называется Хара-Дараф, обычное место, где скрывался Берды. После ареста пособников [Берды] ушел в Гузарский уезд (более гористый), делая на Хара-Дараф налеты для наказания жителей, помогавших красным, чтобы террором вновь подчинить их своему влиянию. Так сожгли [кишлак] Мумин-Абад из-за того, что житель этого кишлака Берды-Бус [или Буо], помогавший ранее Берды дотхо и обещавший стать басмачом, вместо этого организовал доброотряд и действовал активно против басмачей.

Асадулла Бий – биография.

Родился в 1890 г. в кишлаке Карды-Берды, района Ак-Мечеть. Родители из рода Ишан-Ходжи племени Локай. Отец (стр. 16) его был авторитетным эмирским чиновником по имени Хидыр Токсоба, умер лет десять тому назад. Асадулла в детстве учился в школе в Ак-Мечети, школе, построенной его отцом. Пробыл [в школе] три года и, окончив учение, поступил на службу к гиссарскому беку, от которого за свои заслуги постепенно получил чин караул-беги, а после ухода эмира [бухарского] в Афганистан [получил] и другие чины, постепенно дойдя до чина бия. Свою карьеру Асадулла бий начал вместе с Ибрагим-беком в 1921-ом году в мае месяце. При Ибрагим-беке занимал пост советника и постоянного заместителя Ибрагима в деле военных действий с красными. Асадулла всегда руководил боями с красными частями. Пользовался у Ибрагима безусловным доверием и большим уважением. Все его даваемые советы Ибрагимом всегда исполнялись и проводились в жизнь. Не меньшим уважением и авторитетом пользовался среди населения Локая и, в частности, среди его родного рода Исам-Ходжи [племени локай], который видит в нем представителя одной из старейших знатных фамилий. Асадулла имеет две жены, детей, причем семью свою из Локая отправил в район Бальджуана.

Боевой эпизод.

Находящаяся в районе Кокташа и Яла-Табан и др. кишлаках шайка Асадулла-Бея и Игам-Берды и др. мелких курбашей в составе ста джигитов грабят население Дюшамбинского района. В районе кишлака Кара-Камар, в 3-х верстах южнее Ляура, произошел бой между взводом 1-го кавполка и шайкой численностью до 200 всадников под командой Асадуллы. В результате боя наш взвод потерял 11 человек убитыми, 3-х ранеными, 1 пулемет, 15 винтовок, 14 шашек, 5 наганов, пулеметные ленты, комплект запасных частей, 22 седла и 27 лошадей.

Из Гиссара прибыла шайка в 500 джигитов под командой Асадулла-бия и Рахман-дотхо. Часть шайки – 200 джигитов – располажилась в районе кишлака Умакай, в 15-ти верстах западнее [города] Гиссара. Рахман дотхо имел бой с нашими частями в кишлаке Курам.

(Стр. 17) Движение по Восточной Бухаре.

Пример перекидывания крупной басмаческой шайки. Находясь в своем излюбленном районе – в кишлаке Яван Локайской долины, Ибрагим-бек в конце марта собрал вокруг себя банды курбашей Асадулла-бия, Игам-Берды, Иль Баши, Али-Мардана и Мулла-Саида с отрядом численностью в 300 джигитов [и] в начале апреля перешел в горы Каратау (50 верст юго-восточнее Явана). Оставив там отряд, сам [Ибрагим-бек] с 50 джигитами личной охраны прибыл в кишлак Довча, оттуда – в кишлак Кара-Булак, где забрал 20 голов баранов и ушел по направлению к урочищу Патта Тамор (25 верст южнее Явана). Оттуда [Ибрагим-бек] снова вернулся в горы Каратау и 9-го апреля, объединившись с остальным отрядом, перешел в урочище Арал (20 верст юго-восточнее Киика), где наткнулся на один из красных отрядов и, потеряв в бою 18 джигитов убитыми, отошел на восток, в глубину гор Каратау. Через три дня его отряд пополнился прибывшей из Файзабадского района шайкой Гаюр-Бека. На следующий день в районе Султан-Абада Ибрагим-Бек напал на конный взвод, сопровождавший продукты для колонны. 24-го апреля Ибрагим совместно только с Асадуллой и Исаханом, при отряде в 80 джигитов (из них 60 вооруженных) ушел в районе Шури-Ата, в кишлак Бури-Булат, где распустил курбашей.

5-го сентября объединенные шайки Асадуллы и Астанкула, в числе 100 всадников при 70 вооруженных, находились в кишлаке Кайнар (8 верст южнее Нарына). Откуда, при приближении нашего отряда, направились было в сторону Явана, но будучи настигнуты, вынуждены были принять бой. В результате которого [басмачи] потеряли 8 джигитов убитыми, 7 [человек] ранеными, 8 лошадей убитыми. Разбившись на две группы [басмачи] рассеялись. Дивизион кавполка в Арале 7-го сентября обнаружил и разбил шайку Асадуллы-Бия и Игамберды, которые, потеряв 25 джигитов убитыми и оставив всю канцелярию Ибрагим-Бека, рассеялись.

(Стр. 18). Боевые столкновения.

Особо сильно от ударов красных частей пострадали шайки Локайского района в лице банд Асадулла Бия и Игам-Берды, потерявшие в бою 6/IX и в Апреле 25 человек убитыми и шайки Байсунского района в лице банды Ахмет Ишана, потерявшего в бою 29-го августа под кишлаком Ура-Тюбе 5 человек убитыми и 15 ранеными. Значительные потери в бою: 11 сентября в бою под Сары-Ассия понесла шайка Мулла Раджаба (21 убитый), несмотря на то, что против нее действовал небольшой отряд кавполка и, наконец, чувствительные потери пали на долю шаек Дюшамбинского района (группы Рахман-дотхо), каковые в бою на перевале Зардалю потеряли 13 [человек] убитыми, в том числе – курбашу Искандера.

Все указанные выше потери шаек, несмотря на их частичные удачи (в роде захвата пулемета на снизившемся аэроплане и пленение комсостава в районе Кунгурта, давшее второй пулемет), все это парализовало активность басмачества, передав инициативу в руки красных. Военный нажим и неудачи при столкновенияи нанесли упадок духа и, как факт, последовало распыление шаек вообще на мелкие единицы, участился переход на нашу сторону не только рядовых джигитов, но и пока мелких главарей с оружием в руках. Имеются неоднократные случаи ссор и вражды между курбашами. [Это] Особенно заметно среди шаек Локайского и Файзабадского районов. Гаюр-Бека Ибрагим счел ненадежным и он взят под наблюдение Рахман-дотхо. Сафар Токсоба разоружен за бездействие, Иль-баша снимается с должности курбаши за то же. Асадуллу преследуют за проигранный бой и потерю канцелярии [Ибрагим-бека].

Характеристика Ассадуллы.

Ассадулла Бий – заместитель Ибрагима – имеет основное ядро шайки (25-30 джигитов), находяшихся под его непосредственным командованием. Помощником Асадуллы является афганец Мулла-Турсун. В шайке – узбеки племени Асан-Ходжа, из них 5 баев, 3 эмирских чиновника и 17 дехкан. Чиновники работают по снабжению и комплектованию шайки, выполняют специальные разъездные поручения. Дисциплина палочная, крепкая. Малейшее подозре- (стр. 19) ние – [влечет] разоружение. Коли джигит сочувствует красным – расстрел. [Асадулла-бий] Держит джигитов в руках [исключительно, только?] репрессиями. По отношению к афганцу Муллу Турсуну ведет себя заискивающе.

В шайке [участвует] брат Асадуллы – Габулла Мулла Хидыр, 20-тилетний юноша. После смерти Асадуллы-бека, убитого на склонах горы Роенгентау (в районе Таш-Булака и Кокташа), Губулла стал считаться курбашой, но ввиду его молодности, шайкой командует Ахмет-Казак. Габулла трусливый, в боях участвует редко.

Характеристика курбаши Иль-Баши Токсабы.

Иль Баши – Бадраклинец [РПП бадраклы племени локай]. Аул-Киикского района, имеет 45 лет, при эмире занимает пост Минг-Баши, жил богато, пользовался авторитетом и влиянием среди бадраклинцев, занимался скотоводством. В 1921 году, при организации басмаческих шаек Ибрагим беком [Иль-Баши Токсоба] добровольно присоединился к нему, вскоре выдвинулся и был назначен курбашой оформленной из бадраклинцев шайки, каковой командует и в настоящее время. Под его командованием по приказанию Ибрагим Бека нередко объединялись банды Таймата и Бобаджана, к настоящему моменту он объединяет курбашей Али-Хана и Абдулла-Бека и командует отрядом в 250 человек, выделенный Ибрагим Беком из Локая для ведения работы по восстановлению басмачества на левобережье Вахша, в его же группу до ранения входила шайка Байтуры.

Находясь на территории левобережья Вахша, Иль-Баши деятельность свою направил, главным образом, на терроризирование сочувствующего сов[етской] власти населения, сотрудников и работников власти. В кишлаке Кауракли его джигитами была убита женщина, выпекавшая хлеб для русских солдат, в кишлаке Чаврак им убит родственник сдавшегося курбаши Исмакуллы, в кишлаке Тут-Булак убит отец сотрудника разведки [ОО ПП ОГПУ] и один житель, в кишлаке Пушин у сочувствующего сов[етской] власти [человека курбаши Иль-Баши] забрал 80 кобыл и 25 голов коров, у сотрудника УполББ [уполномоченного по по борьбе с басмачеством] забрал 15 коров и т.д. Второй задачей Иль-Баши является пополнение отрядов живой силой, для чего им в кишлаке производится мобилизация. В кишлаке Гыш-Булак он своим отрядом окружил наш сборный дивизи- (стр.20) он и имел 15-часовой бой.

Основное же ядро шайки [состоит] из 35 джигитов – узбеков-бадраклинцев. Помощник Иль-Баши – Кара-курбаши. Сам Иль-Баши трус, как руководитель никуда не годится и держится потому, что выдвинут самими бадраклинцами как племенной главарь. Курбаши Иль-Баши среди джигитов пользуется влиянием и симпатией потому, что прост в обращении и не позволяет [себе] грубых отношений [к подчиненным].

Племя Бадраглы.

Кара-Мандынский кент расположен между Гази-Малеком и горами Ак-жулы и Джитым-Тау. Кент заселен исключительно узбеками племени [РПП] Бадраглы, которое делится на три рода: парч, кзыл-бай и мерген. Кроме того, каждый род делится на колена и подколена. Племя в начале басмачества выбрало себе беком Иль-Баши, которому и подчинялось. Кара-мандинский кент занимается, главным образом, скотоводством, разводит лошадей, коз и баранов, имеет богарные посевы пшеницы и ячменя и зигиря. На всей территории кента нет ни одного арыка, за исключением кишлака Пакрабат, являющегося тюменным центром. До революции племя было наиболее экономически сильным племенем в Локае, но с эмиграцией племени в начале басмачества в Афганистан, оно ослабло и теперь уже не имеет тех стад”.

Документ №3.

Представляет собой первую страницу рапорта неизвестного представителя ОО ПП ОГПУ по Средней Азии (имя автора установить не удалось, другие страницы отсуствуют). По косвенным данным документ составлен летом 1930 или 1931 г. (Таджикская ССР образована в декабре 1929 г.). Район действия – юг современной Согдийской (бывшей Ленинабадской - Ходжентской) области Таджикистана (верхнее течение р.Зерафшан, горные области Матча, Ягноб, окрестности городов Уратюбе и Шахристана). В документе подвергается резкой критике сам Гр.Андреев-Джурабаев, чье участие в боевых действиях ограничилось выдачей удостоверений красноармейцам – членам доброотряда. Как можно полагать, в дальнейшем Андреев каким-то образом сумел изъять рапорт из канцелярии местного ОГПУ (или получить его копию) и спрятать документ в своем тайном архиве. В дальнейшем фактические детали рапорта были использованы Гр.Джурабаевым-Андреевым в написании повести “Ледяная долина”. Рапорт рисует яркую картину поистине бедственного положения рядовых красноармейцев – голодных, босых, оборванных – и их семей, вместо положенных продовольственных пайков получающих пресловутые “удостоверения”. Представляется, что в подробных комментариях документ не нуждается.

Текст:

“Секретно.

Председателю ГПУ Тадж.ССР.

Докладная записка.

Шахристанский доброотряд прибыл в Ягноб вместе с опергруппой ПП ОГПУ в Ср.Аз. при уполномоченном Набатникове. Как он снабжался, в чем он нуждался, что он делал – [я] не знаю, ибо до 22 июня оперработой руководил т.Кулиничев, а после его отъезда руководить стал т.Набатников (Уполномоченный Ходжентского Оперсектора) и отряд находился при нем. Я же никогда при Шахристанском отряде не находился.

Только получив распоряжение т.Набатникова (“Шахристанский отряд переходит в Ваше распоряжение”) 29 июня [я] выехал из кишлака Кулибола в кишлак Наубат (там стоял отряд), чтобы ознакомится с ним.

При проведении общего собрания доброотрядцев выявился ряд крупных ненормальностей: обувь у доброотрядцев была разрушена, сапоги без подметок – перевязаны веревками, белья не было, верхнего обмундирования, мыла чая и денег также не было. Набатников сшил особенно нуждающимся 12 рубах и штанов из имевшегося у него материала.

Политически доброотряд был отсталым; никакой работы среди населения он не вел, между собой так же. Партъячейка организована не была. На мой вопрос – почему не работаете среди населения? – один отрядец ответил мне: “Какое там население – они все нам враги, мы ведь берем у них продовольствие”. Здесь же эти вредные тенденции были разбиты: показан примером взвод 82 дивизиона, который, не зная языка, прекрасно справлялся с этим делом. Недовольствий на питание не было.

Сейчас же [я] написал в Засун и категорически стал требовать обмундирования, ибо отряд находился на работе фактически в Захмат-Абадском районе и снабжать Шахристанский отряд должен [был Захматабадский] район. [Я] Написал вместе с тем и Набатникову в Матчу. От взвода выделили мыла, риса, махорки, урюку, чаю.

Через некоторое время район выслал 200 рублей денег и 2 кило[грамма] зеленого чаю; относительно обмундирования [район] пообещался. [Район] выслал От[ветственного]секр[етаря] Парт[ийной] ячейки взвода т.Лысенко, который организовал партъячейку [в доброотряде]. Отрядцы стали работать среди населения и между собой. Вторично было послано [донесение] в Засун. То же – в третий.

В это время [я] послал 2 отрядцев (Кузибаева и другого, фамилию не помню) в Матчу [с сообщением] о бедственном положении отряда со списком, мною заверенным [которым удостоверялось], что отрядцы не получают содержания, а их жены – пайков.

Наконец в Засун был выслан мною помкомвзвода т.Лысенко с требованием выслать человек 10 Захмат-Абадского доброотряда или дать обмундирование. Район обмундирование не дал, а выслал смену в количестве 9 доброотрядцев, выслал [также] 5 фунтов чаю, 100 пачек махорки, мыла, 5 пудов урюка и 200 рублей денег. В свою очередь командир доброотряда Рязанов послал в Район [людей за довольствием] от себя (не информируя меня об этом). Этим так же было выдано мыло, чай, махорка и урюк.

С отрядом Захмат-Абада, предназначенным для смены Шахристанскому, [я] выехал лично и привез старые сапоги, выпросив их во взводе (красноармейцы эти сапоги не носили) и передал персонально доброотрядцу Серову, у которого сапог совершенно не было.

Отряд остался довольным. Провели собрание. Рязанов определенно заявил, что тех лиц, которые отряд поставили в такое положение, он привлечет к ответственности. Выявили хорошую работу отряда среди населения со дня перехода отряда в мое распоряжение, вынесено было отрядом порицание за халатное отношение к отряду со стороны уполномоченного Набатникова, взводу – за товарищескую помощь – [объявили] благодарность и мне [объявили благодарность] за умелое руководство и помощь.

Отряд пошел [в новый поход] через Засун. В деньгах [отряд] не нуждался – у него было 70-80 рублей. С Засуном [я] списался [предложив], чтобы доброотрядцев премировали и выдали индивидуальные удостоверения. Лично думал поехать сам. Настроение отряда было прекрасно. Целую ночь – пляски и песни.

Выехать в Засун [лично я] не [с]мог – убежали 5 бандитов из Пенджикентского домзака и пришлось их вылавливать, но [я] снова написал Политкомиссии т.АНДРЕЕВУ. Оказывается, при приезде моем в Засун, Пред.Полит.Комиссии т.АНДРЕЕВ выдал Доброотрядцам только удостоверения о работе и больше ничего. Отряд этим, конечно, остался крайне недоволен. Через несколько дней, получил пись[мо? -менное распоряжение? ]...”

Документ №4.

Документ представляет собой копии представлений к наградам отличившихся в борьбе с басмачеством кишлаков с приложенной к ним вырезкой из неизвестной газеты.

Текст:

[Вырезка из неизвестной газеты]

“Перед юбилеем красной армии.

За содействие красной армии

Кишлаки представлены к награде

За содействие красной армии в ликвидации басмачества и укреплении советской власти центральная юбилейная комиссия при ЦИК постановила представить к награде ряд кишлаков.

КИШЛАК ГИЛЯН, Кашка-Дарьинского округа, награждается орденом Красного Знамени, двумя тракторами и открытием в нем врачебного пункта.

КИШЛАК РОД-УР, Сурхан-Дарьинского округа, награждается орденом Красного Знамени и трактором.

КИШЛАК ДЖАУЗ, Шахризябского района, награждается трактором и открытием в нем школы.

ЯВАНСКОЕ ПЛЕМЯ КАРЛЮКОВ, к[ишлак] КУЛЯБ (Таджикистан) и к[ишлак] ГАРМ представляются к ордену Трудового Знамени Узбекской республики.

Кроме того, к награде орденами Трудового Знамени к 10-летию РККА представляются 11 работников красной армии в Узбекистане.

[Представления к наградам]

Кишлак ГИЛЯН .

Кишлак Гилян расположен в 30-35 верст восточнее Шахризябса. Население кишлака – таджики [рода] “халдури”. В момент революции в 1918 году в Шахризябсе гилянцы восстали против эмирского чиновничества, но приехавшая комиссия с эмирскими войсками успокоила гилянцев и сместила всех чиновников кишл[ака]. Гиляна. Во время бухарской революции гилянцы выдавали Кр.Армии всех эмир[ских] чиновников, помогавших басмачеству.

Гилянцы всецело помогали нашим частям в борьбе с басмачеством, давая сведения о местонахождении басм[маческих]шаек. 12.VII.25 г. в кишл[ак]. Гилян прибыла из Вост[очной]. Бухары басм[аческая] шайка численностью в 8 вооруженных джигитов под командованием КУРБАН НАЗАРА, которая была послана ХУРАМ БЕКОМ (глава Сурхан-Дарьинского басмачества) для сбора прововольствия. КУРБАН НАЗАР потребовал от гилянцев несколько пудов чая, табаку, подков и проч[его]. Жители, посоветовавшись между собою, решили уничтожить банду и выслали несколько человек для того, чтобы отрезать банде путь к отступлению. Оставшиеся жители, взяв у прибывших трех доброотрядцев винтовки, начали гнать басмачей, которые стали отступать на перевал. Жители теснили банду сзади и, убив одного джигита и одного ранив, захватили одну винтовку. Засевшие в горах гилянцы бросали в банду камнями и бандиты, не выдержав напора, свернули с дороги в сторону и, подойдя к отвесной горе, не могли дальше отступать. Видя свое безвыходное положение, басмачи побросали винтовки и решили сдаться. Гилянцами забрано 6 винтовок, 1 мушкетный карабин, 1 наган, 2 шашки, 8 лошадей и 7 пленных басмачей, во главе с КУРБАН НАЗАРОМ.

Соседние кишлаки враждебно смотрели на кишлак Гилян, т.к. гилянцы открыто выступали против басмачества, но т.к. соседние кишлаки давали своих людей в банду, поэтому они решили бороться против гилянцев. 15.VII. на гилянцев был произведен налет, т.к. последние не исполнили требования шаек; в результате, стойко отражая басмачей, гилянцам удолось выгнать банды из кишлака, однако потеряли 4-х дехкан убитыми и сожженными 5 кибиток.

После этого курбаши ТУРАБАЙ на совещании курбашей просил БЕРДЫ ДАТХО (руководитель Кашка-Дарьинского басмачества) наказать гилянцев за невыполнение приказов курбашей и указал, что по их примеру могут пойти и другие кишлаки.

22.IX. в 5 час[ов]. Утра объединенные банды под командованием БЕР//(стр.2)//ДЫ ДАТХО, МУЛЛА ТУРАБАЯ и др[угих]. Численностью в 100 джигитов прибыли в кишлак Гилян и потребовали от гилянцев немедленно сдать оружие, забранное ими у курбаши КУРБАН НАЗАРА. Тогда гилянцы заявили БЕРДЫ ДАТХО, что они посоветуются. На совещании жители дали клятву уничтожить курбашей и джигитов, после чего восстали, убили курбашу МУЛЛА ТУРАБАЯ и 4-х джигитов и двинулись дальше произвести убийство БЕРДЫ ДАТХО, который находился в другой кибитке, но в это время к БЕРДЫ ДАТХО прибежал джигит с отрубленной рукой и заявил, что гилянцы восстали и избивают джигитов. БЕРДЫ ДАТХО отдал приказание расстреливать всех гилянцев (не исключая женщин и детей) и зажечь со всех сторон кишлак Гилян. В результате террора банд убито 76 мужчин, 68 женщин, детей мужского и женского пола 94, сожжено 180 дворов и 1093 кибитки.

Отмечая преданность Соввласти гилянцев и их борьбу с басмачеством, необходимо указать, что на протяжении трех лет гилянцы усиленно вели борьбу против басмачества и своей преданностью Соввласти способствовали ликвидации [басмачества].

Кишлак РОД[а] УР.

(Сурх[ан].-Дар[ьинская]. обл[асть], Байсунский туман).

Узбеки рода Ур, общины Куштам-Гали, племени Кунград расселены в Байсунском тумане по кишлакам: Пашур, Дуабе, Кизыл-Катон и Епфион.

В момент возникновения басмачества в Сурхан-Дарье Род Ур один из первых родов Сур[хан]-Дар[арьинского]. Округа, который не допускал басмачества на свою территорию и был грозой басмачества. Род Ур первый понял сущность Соввласти и уяснил басмачество, как разорителя населения и Сов[етской] власти.

Поэтому Род Ур первый выступил против басмачества, организовав 3 боеспособных отряда, которые за период существования басмачества отличились своей храбростью и стойкостью в деле ликвидации басм[аческих] шаек. Байсунскими доброотрядами рода Ур совершенно очищен от басмачества Юрчинский район, в котором оперировало до 7 басм[аческих] шаек численностью в 300 джигитов. По другим районам Сурхан-Дарьи: убито 13 курбашей, 52 джигита, захвачено в плен 7 курбашей и 20 джигитов, отрядам сдалось 5 курбашей и 18 джигитов, в том числе и МУСТАФАКУЛ БЕК – один из видных и выдающихся курбашей, терроризирующий население Сурхан-Дарьи в течении нескольких лет. Отрядами захвачено 31 винтовка, 18 револьверов, 9 шашек, 2459 патрон и 178 лошадей.

Проводя борьбу с басмачеством, Род Ур в любой момент выезжал для преследования басм[аческих].банд и давал блестящие результаты по ликвидации шаек.

Таким образом, Род Ур, выставляя свои отряды на борьбу с басмачеством, не только проводил боевые действия, но и в отдаленных кишлаках собирал население и проводил митинги и собрания, разъясняя последнему сущность Соввласти и разоблачая басмаческую деятельность.

В общем Род Ур проявил полную преданность Соввласти и отвагу в деле ликвидации басмачества, а поэтому проявленная работа их заслуживает награждения.

Кишлак ДЖАУС (Шахризябского района).

Кишлак Джаус, Шахризябского района, Кашка-Дарьинской области, один из кишлаков, проявивших активность в борьбе с басмачеством и преданность Сов[етской] власти до конца ликвидации банд в Кашка-Дарьинской области. За лояльность к Сов[етской] власти кишлак Джаус неоднократно подвергался нападениям со стороны банд, в особенности – [со стороны банды] БЕРДЫ ДАТХО. В начале 1926 г. БЕРДЫ ДАТХО с подчиненными курбашами численностью в 120 сабель, сделал налет на кишлак Джаус, имея намерение разгромить кишлак и несмотря на то, что БЕРДЫ ДАТХО имел большую вооруженную силу, жители кишл[ака]. Джаус с палками, кетменями и другим оружием ожесточенно защищались и отбивали банду, не давая ей зайти в кишлак для грабежей. Тогда курбаш[и] БЕРДЫ ДАТХО поджигает кишлак и убивает до 30 чел[овек] дехкан. Однако жители Джауса все-же отогнали банду от кишлака и убили 8 джигитов. Жители кишлака Джаус беспрерывно вели работу по выявлению отдельных басмачей и пособников, а также указывали лиц, хранивших оружие. Таким образом, стоя на стороне Сов[етской] власти и помогая выявлять басмаческие шайки, кишлак Джаус выделил боевую группу из дехкан для отрядов Кр[асной] Армии, которым и указывали местонахождение шаек. Неоднократно подвергаясь (стр.4) сожжению кишл[ак] Джаус, жители такового все-же продолжали активно нащупывать банды и подводить наши отряды к таковым.

Жителями кишл[ака]. Джаус были пойманы до 40 джигитов, а также пом[ощник] Курбаши БАРДЫ ДАТХО – МУСУЛЬМАНКУЛ (Илья ДЕЛЕВЕРОВ).

ЯВАНСКИЕ КАРЛЮКИ.

Яванские карлюки, неоднократно подвергаясь грабежам и террору со стороны оперирующих в Локае басм[аческих] шаек, первые выступили на борьбу против басмачества и отличились своей стойкостью, храбростью и боеспособностью в деле ликвидации шаек в Локае.

Карлюками был организован боеспособный доброотряд под командой КАРШИ АКСАКАЛА; кроме того, карлюки энергично принялись выявлять местонахождение банд, их пособников и выкачивать оружие от населения и т.д. Доброотрядом была организована вооруженная группа, которая была влита в банду МУЛЛА МАХМУДА, в результате МУЛЛА МАХМУД и его банда была разгромлены и самого курбашу карлюки на веревке притащили в Яван и сдали в ГПУ, причем захватили 5 винтовок, 430 патрон, 4 клинка и 2 револьвера. Отряд за период существования басмачества в Локае имел ряд боев, давших большие результаты. Отрядом убито 3 курбаши, 32 джигита, захвачено в плен 4 курбаши и 53 джигита; отряду сдалось 2 курбаши и 110 джигитов. Захвачено оружия: 38 винтовок, 15 револьверов, 13 шашек, 53 лошади.

Таким образом Яванские карлюки своими энергичными действиями проявили полную преданность Сов[етской]власти и вели борьбу с басмачеством вплоть до ликвидации такового.

Гор[од] Куляб (Кулябские таджики).

В тот момент, когда левобережье реки Вахш всецело было охвачено басмаческим движением, Кулябские таджики примкнули к гарнизону Кр[асной] Армии, находящегося в Кулябе. Во время осады Куляба ИБРАГИМ БЕКОМ, таджики всячески помогали гарнизону, доставляли ему воду, продовольствие и проч[ее], а также выделили группу дехкан, каковые ночью пробравшись через басмаческий стан, ушли в Сарай, где сообщили о том, что Куляб осажден ИБРАГИМ БЕКОМ и просили помощи. В результате через несколько дней подоспели несколько отрядов Кр[асной] Армии и отогнали ИБРАГИМ БЕКА от Куляба. Басмаческие шайки левобережья во гла- (стр.5) ве с ИСМАТОМ всячески старались привлечь на свою сторону таджиков, но эта попытка не увенчалась успехом и таджики продолжали вести усиленную борьбу совместно с красными частями против масмачества, за что подвергались неоднократным нападениям со стороны шаек. Усиленный террор над таджиками басм[аческих]шаек левобережья еще более оттолкнул от себя таджиков и в 1925 г. таджики до 500 чел[овек] пришли в Рев[олюционный] ком[итет] и изъявили желание организовать отряд палочников для ликвидации банд левобережья. Организованный отряд таджиков начал активно действовать и в одном из боев с бандой ХАДЖАНА захватил 8 винтовок, убил 9 джигитов и тяжело ранил помощника ХАДЖАНА – БУРГУТА, которого [кулябские таджики] совместно с нашим уполномоченным захватили в одном из кишлаков, находящемся в окрестностях Куляба. Таджикским отрядом ликвидирована банда ИШАН ХАМИДА, 10 джигитов убито, сам ИШАН ХАМИД был пойман и представлен в ГПУ. В результате борьбы с басмачеством таджикским отрядом было убито 4 курбаши, 18 джигитов, захвачено [в плен] 2 курбаши и 12 джигитов; сдалось отряду 2 курбаши с 20-[ть]ю джигитами. Выкачено много оружия в районе Ховалинга.

В общем, таджикское население г.Куляба своей преданностью Сов[етской] власти и проявленной работой в деле борьбы с басмачеством достойно награждения”.

Заключение.

Как видно, представленные документы требует внимания не только историков-архивистов, но и специалистов по антитеррору, психологов, политологов, религиеведов.

Словарь.

Амин – дословно: “верный, надежный, пользующийся доверием”, в Бухарском ханстве – старшина района или селения.

Арча – хвойное дерево, среднеазиатский горный можжевельник; взрослые экземляры дерева часто достигают 1 метра в диаметре.

Ахун-Бабаев – Юлдаш Ахунбабаев (1885-1943), видный советский государственный деятель, активный борец с басмачеством, в 1925-1938 гг. – председатель ЦИК Советов УзССР, в 1938-1943 гг. – председатель Президиума Верховного Совета УзССР.

Бо-бача (бой-бача) – сын или другой потомок “местного авторитета”, бая (иногда это почетное звание передается через 5-6 поколений). В настоящее время термин “бой-бачча” (-вачча) в Средней Азии употребляется, как почтительное обращение к человеку, о заслугах предка (отца, деда, прадеда) которого люди еще помнят.

Дагабаши – десятник, командир отделения (даха) басмаческой шайки.

Дехкан (дехканин) – поселянин, житель сельской местности, занимающийся выращиванием сельхозпродукции на личном (собственном) земельном участке (в отличии от батрака, поденьщика–мардикора, издольщика, арендатора).

Джигит – дословно: “юноша”, “парень” (тюрк.), в представленных документах почти исключительно в значении “рядовой боец” (“боевик”).

Доброотряд – “добровольческий” отряд, организуемый органами Советской власти из лояльно настроенных к ним жителей кишлаков. Помимо функций отрядов самообороны, доброотряды часто привлекались к исполнению карательных операций (современное значение - “зачистки”).

Дотхо (додхо) – буквально: “благоденствующий”, очень высокий чин в Бухарском эмирате, соответствующий генерал-лейтенанту или тайному советнику в царской России.

Кара-Камар – местность (в старину – селение) в настоящее время находящаяся точно на стыке государственных границ Узбекистана, Туркменистана и Афганистана, у берега р.Амударьи. До сих пор имеет важнейшее стратегическое значение.

Караул-беги – охранник бека, первый чин в иерархии бухарских чиновников, до революции соответствовал чину коллежского регистратора или подпоручика.

Кент – буквально: “город”, “поселение” (большой кишлак), т.е. “центр”, в представленных документах: все населенные пункты (включая отдельные усадьбы), находящиеся в округе “центра”.

Кундрат (конграт, кунграт, конрат и др.) – древнее племя тюркского происхождения, ныне оседло проживающее во всех странах Центральной Азии и в Афганистане. В Узбекистане наиболее большие общины кунгратов проживают в Джизакской, Кашкадарьинской и Сурхандарьинской областях.

Купкари (кокбури, кокпар, кокпари, улак) – конно-спортивная игра у тюркских и ираноязычных народов, вероятно еще скифского происхождения (у иранцев – близко к чоугану). Проводится в основном в периоды зимнего и весеннего солнцестояния. Между командами ведется борьба за символ “солнца” (круглый мяч или тушу козла). Игра имеет свои локальные варианты и правила, но в целом напоминает английское конное поло. Обязательный или желательный (по доходам устроителя) элемент свадебных торжеств в современном Южном Узбекистане, Таджикистане и Афганистане.

Курбаши – предводитель басмаческого отряда среднего звена (“полевой командир”).

Локайцы (локай) – в прошлом: кочевое и полукочевое племя сложного состава и неясного этнического происхождения (разные иссследователи относят локайцев как к ираноязычным таджикам, так и к тюркоязычным узбекам), ныне в основном проживают на территории Южногго Таджикистана и Северного Афганистана. Большинством авторитетных этнографов (Б.Х.Кармышевой, К.Ш.Шониязовым и др.) ныне причисляются к узбекам.

Мерган – дословно “охотник”, “стрелок” (тюрк., тадж.), в документах соответствует современному “снайперу”.

Палочники – принудительно мобилизованные в боевые отряды мужчины-дехкане, вооруженные подручными сельхозорудиями (топорами, серпами, ножами, вилами и т.п.), а то и простыми палками (отсюда и название). Краснопалочники – организованные по тому же принципу дехкане, защищавшие Советскую власть, иногда отряды местной самообороны.

Тюмен (туман, тумен) – первоначально: кочевнический округ, приблизительно насчитывающий 10 тысяч человек жителей (отсюда – русское “тьма”, т.е. “очень много”), в Средней Азии XIX века – округ, район определенной области, где теоритически расселены эти «10 тысяч».

Шаит (шахид) – борец за веру, мученник. Так обычно называют тех, кто погиб в результате религиозных преследований, но не с оружием в руках. В общем смысле термин “шаит” аналогичен термину “гази”, но есть отличия: “гази” обыкновенно называют мусульманского воина, погибшего с оружием в руках, в то время как “шаид” – лицо не военное, а гражданское, погибшее исключительно “за веру”, а не в открытом бою.

Энвер-паша – турецкий генерал, зять халифа, известный международный авантюрист, после окончания 1-й мировой войны предложивший свои услуги эмиру Саиду Алимхану и некоторое время возглавлявший басмаческое движение в Восточной Бухаре. Погиб при невыясненных обстоятельствах в 1920 или 1921 г. (по одной версии – зарублен в бою красноармейцами, по другой – убит конкурентами из эмирского окружения).

Якобаг (Яккобаг) – селение в современной Кашкадарьинской области Узбекистана, приблизительно в 20 км строго к югу от г.Шахрисабза. Следует учитывать, что в тексте имеется в виду не современный (т.н. “новый” Яккобаг, расположенный в степной местности и обозначенный на современных картах), а “старый Яккобаг” – селение, находящееся фактически в горах и контролирующее конно-пешие проходы из долины Кашкадарьи в Сурхандарью и Южный Таджикистан. В “старом Яккобаге” до сих пор сохранились мощные оборонительные сооружения (“кала” - крепость), владение которыми обеспечивало контроль над стратегически важными пунктами всей местности.

Басмачество – военно-политическое и религиозное антисоветское движение в Средней Азии в период Гражданской войны. Своего апогея оно достигло в 1918-1919 годах, когда под знамена басмачества встали десятки тысяч местных жителей. Тем не менее к середине 1920-х годов движение практически полностью сошло на нет. В чем же причина?

Лихие налетчики

Слово «басмач» происходит от узбекского «басма» – вооруженный налет. В идеологической основе басмачества лежал пантюркизм и панисламизм.

Временем начала движения обычно принято считать февраль 1918 года, когда Красная Армия окончательно разгромила самопровозглашенную Туркестанскую автономию, охватывавшую земли нынешних Казахстана, Узбекистана и Киргизии.

Особую активность налетчики развернули в Ферганской долине и прилегающих к ней районах, в Самаркандской и Сардарьинской областях, в Хиве, Восточной Бухаре и Красноводском районе. Отряды басмачей делились на мелкие (до сотни человек) и крупные. Численность последних могла достигать нескольких тысяч человек и более.

Их тактика была типична для партизанской войны в горных и пустынных районах: басмачи старались избегать столкновений с многочисленными и хорошо вооруженными отрядами противника. Упор делался на организацию засад и лихие рейды кавалерии. Как правило, пункты базирования они организовывали в труднодоступных местах. Разведывательной информацией их обеспечивали местные жители.

По законам военного времени

Басмачи были очень серьезным и коварным противником. Их методы ведения войны отличались от боевой тактики белогвардейцев, с которыми большевики успешно воевали на фронтах Гражданской войны. Одним из самых известных курбаши (командиров) был Иргаш. Весной 1918 года он сколотил отряд в 500 человек, однако потерпел ряд поражений.

Но уже в следующем году он смог создать группировку численностью в 15 тысяч человек. Помимо прочего, его бойцы участвовали в антибольшевистском восстании в Ташкенте в 1919 году.

Помимо Иргаша в районе Ферганы действовали не менее 40 отрядов басмачей. Одним из них численностью около 700 человек командовал Мадамин-бек. В ноябре 1918 года он совершил крупный рейд против расположенных в районе Ферганы русских селений.

В Москве, понимая, что успех советской власти в Средней Азии напрямую зависит от борьбы с басмачами, решают направить в регион дополнительный контингент Красной Армии. В феврале-марте 1920 года красноармейцы переходят в наступление на отряды курбашей.

В течение зимы были разгромлены и сдались группировки Акбара-али, Махкам-ходжи, Парпи и других командиров, общей численностью более пяти тысяч человек. Понесли тяжелые потери и отряды Иргаши. Часть из них ушла в Китай и Афганистан.

К 1923 году были полностью очищены от банд Андижанский, Кокандский и другие районы Ферганы. Многие главари басмачей попали в плен и были отданы под военно-революционный трибунал, который вынес им смертный приговор.

За первые 10 месяцев 1922 года в одной только Ферганской долине Красная Армия уничтожила около 120 отрядов басмачей общей численностью более четырех тысяч человек. Были убиты 320 командиров, а в плен сдались 175.

На территории Таджикистана в силу сложности горной местности вооруженная борьба с басмачами продолжалась до июня 1925 года. К весне в горах осталось около 400 разбойников. В течение следующих нескольких месяцев красноармейцы установили контроль над Душанбинским, Файзабадским и другими районами.

Путем переговоров

Были среди басмачей те, кто добровольно соглашался прекратить борьбу. Так, Мадамин-бек, отряд которого был разбит в феврале 1920 года, договорился о включении уцелевших 1200 человек в состав Красной Армии. По этому случаю командующий Туркестанским фронтом Михаил Фрунзе организовал в Фергане военный парад.

Перешедших на сторону советской власти стали называть «красными басмачами». Вместе с тем ряд историков утверждают, что их подчинение командованию Красной Армии было лишь формальным. Дело в том, что когда доходило до столкновений с соплеменниками, перебежчики сражаться не желали.

Конец

В большинстве своем басмачество было ликвидировано к концу 1926 года. Вновь поднимать голову движение стало после начала насильственной коллективизации в конце 1920-х годов.

Как отмечают историки, лидерам басмачей, многие из которых укрывались в Афганистане, определенную поддержку оказывала Великобритания. Лондону было выгодно ослабление советской власти в Средней Азии.

Однако поддержка англичан и народное недовольство не помогли басмачам. К 1933 году они были вновь разбиты и окончательно вытеснены из региона. Последние отряды отказались от вооруженного противостояния с советской властью в 1942 году, когда СССР и Великобритания договорились о прекращении трансграничной холодной войны.

Деньги

Мезим форте: инструкция по применению Применение у детей

Все вопросы

Сражение при лесной. Битва при д. Лесной Победа русской армии у деревни лесная

Государство

Котлеты из геркулеса - очень вкусно, попробуйте!