English: Wikipedia is making the site more secure. You are using an old web browser that will not be able to connect to Wikipedia in the future. Please update your device or contact your IT administrator.

中文: 维基百科正在使网站更加安全。您正在使用旧的浏览器，这在将来无法连接维基百科。请更新您的设备或联络您的IT管理员。以下提供更长，更具技术性的更新（仅英语）。

Español: Wikipedia está haciendo el sitio más seguro. Usted está utilizando un navegador web viejo que no será capaz de conectarse a Wikipedia en el futuro. Actualice su dispositivo o contacte a su administrador informático. Más abajo hay una actualización más larga y más técnica en inglés.

ﺎﻠﻋﺮﺒﻳﺓ: ويكيبيديا تسعى لتأمين الموقع أكثر من ذي قبل. أنت تستخدم متصفح وب قديم لن يتمكن من الاتصال بموقع ويكيبيديا في المستقبل. يرجى تحديث جهازك أو الاتصال بغداري تقنية المعلومات الخاص بك. يوجد تحديث فني أطول ومغرق في التقنية باللغة الإنجليزية تاليا.

Français: Wikipédia va bientôt augmenter la sécurité de son site. Vous utilisez actuellement un navigateur web ancien, qui ne pourra plus se connecter à Wikipédia lorsque ce sera fait. Merci de mettre à jour votre appareil ou de contacter votre administrateur informatique à cette fin. Des informations supplémentaires plus techniques et en anglais sont disponibles ci-dessous.

日本語: ウィキペディアではサイトのセキュリティを高めています。ご利用のブラウザはバージョンが古く、今後、ウィキペディアに接続できなくなる可能性があります。デバイスを更新するか、IT管理者にご相談ください。技術面の詳しい更新情報は以下に英語で提供しています。

Deutsch: Wikipedia erhöht die Sicherheit der Webseite. Du benutzt einen alten Webbrowser, der in Zukunft nicht mehr auf Wikipedia zugreifen können wird. Bitte aktualisiere dein Gerät oder sprich deinen IT-Administrator an. Ausführlichere (und technisch detailliertere) Hinweise findest Du unten in englischer Sprache.

Italiano: Wikipedia sta rendendo il sito più sicuro. Stai usando un browser web che non sarà in grado di connettersi a Wikipedia in futuro. Per favore, aggiorna il tuo dispositivo o contatta il tuo amministratore informatico. Più in basso è disponibile un aggiornamento più dettagliato e tecnico in inglese.

Magyar: Biztonságosabb lesz a Wikipédia. A böngésző, amit használsz, nem lesz képes kapcsolódni a jövőben. Használj modernebb szoftvert vagy jelezd a problémát a rendszergazdádnak. Alább olvashatod a részletesebb magyarázatot (angolul).

Svenska: Wikipedia gör sidan mer säker. Du använder en äldre webbläsare som inte kommer att kunna läsa Wikipedia i framtiden. Uppdatera din enhet eller kontakta din IT-administratör. Det finns en längre och mer teknisk förklaring på engelska längre ned.

हिन्दी: विकिपीडिया साइट को और अधिक सुरक्षित बना रहा है। आप एक पुराने वेब ब्राउज़र का उपयोग कर रहे हैं जो भविष्य में विकिपीडिया से कनेक्ट नहीं हो पाएगा। कृपया अपना डिवाइस अपडेट करें या अपने आईटी व्यवस्थापक से संपर्क करें। नीचे अंग्रेजी में एक लंबा और अधिक तकनीकी अद्यतन है।

We are removing support for insecure TLS protocol versions, specifically TLSv1.0 and TLSv1.1, which your browser software relies on to connect to our sites. This is usually caused by outdated browsers, or older Android smartphones. Or it could be interference from corporate or personal "Web Security" software, which actually downgrades connection security.

You must upgrade your web browser or otherwise fix this issue to access our sites. This message will remain until Jan 1, 2020. After that date, your browser will not be able to establish a connection to our servers.

Я уже не раз говорил, что корни тургеневского вдохновения находятся там - в эпохе крепостных отношений. Из нее, из этой обстановки извлек он свои мастерские художественные образы и руководящие чувства своей жизни. Он стал западником прежде всего из отрицания крепостничества, из ненависти к родному лицемерному рабству, а когда он творил, дореформенная Россия наполняла его воспоминания, возбуждая то ненависть, то поэтическую созерцательную меланхолию, которую мы все испытываем на кладбище или при виде покойника. На самом деле что-то грустное проникает все произведения Тургенева, какая-то темная тень легла на все, что вышло из-под его пера. "Дворянское гнездо", вероятно, самая грустная повесть новейшей русской литературы. Но неужели эта грусть, тоска и меланхолия - результат сожаления о том, что прошло, и прошло невозвратно? После фактов, представленных в биографии, на этот вопрос может быть только один, безусловно отрицательный ответ. Тургенев грустит не как гражданин, а как художник: ведь в той обстановке, какова бы она ни была, прошли его детство и юность, ведь там осталось много хороших воспоминаний сердца, ведь там он нашел материал для своих чудных женских образов Веры - ("Фауст"), Лизы ("Дворянское гнездо"), Наташи ("Рудин"); оттуда же и образы идеалиста Лунина, честного и доброго Николая Петровича Кирсанова, родителей Базарова, Фомушки и Фимушки и многих других им подобных, к которым и мы не можем отнестись иначе, как с глубоким уважением и даже любовью... Безобразны были крепостные отношения с их писаными и неписаными законами, отдававшими человека в безусловную власть ему подобного, - но не люди, такие же, как и мы, иногда лучшие, чем мы. Припомните пушкинскую няню Арину, дворового из Спасского, восторгавшегося "Херрасковым", основательного, умного Хоря, поэта Калиныча, долговязую фигуру сурового охотника Ермолая с его детски чистым, чутким сердцем, а главное - припомните тургеневских женщин и девушек, особенно девушек, и поэтическая эмоция коснется и вас. Вы не дадите ей всецело овладеть вами, не станете восторгаться верными холопами и верными рабами, - мрачный образ Салтычихи или Варвары Петровны Тургеневой немедленно же восстанет перед вами и отравит ваше сердце, - вы поймете, что как ни хороши те исчезнувшие люди, на каждого из них крепостные отношения наложили свою печать, неистребимую и, с нашей точки зрения, позорную. Верным холопам и рабам вы пожелаете больше чувства собственного достоинства; другим, как Лизе, большего простора для мысли, для личных прав,- и все же сердце ваше будет задето. Тем сильнее такие типы должны были задевать сердце художника. Вызывая их, он стоял как бы на кладбище, под холодными плитами которого похоронено столько жестокого, безобразного, столько доброго, честного, высокого, а вместе со всем этим - его собственное детство, его собственная юность и ее золотые мечты.

К новой, начавшейся после 1861 года жизни Тургенев мог относиться с симпатией, интересом, но она уже не захватывала так всецело его сердца, как дореформенная Русь. Он не понимал многого и не мог понять многого. Его художественное творчество постоянно обращалось туда, к старым дворянским гнездам, к аллеям густолиственных кленов, где полная красоты и печали стояла "она", вся сотканная из лунных лучей, из чистых влечений детского искреннего сердца... Лиза или Вера. Действие всех его романов, за исключением "Дыма" и "Нови", происходит в эпоху крепостного права, к ней же относятся, почти без исключения, все его рассказы. Верный преданиям юности, он любит прежде всего идеалистов сороковых годов с их благородными порывами, с их надломленной волей. Только их, в сущности, он и изображает. Он придал Базарову рудинские черты, он сделал из Нежданова лишнего, хотя и благородного человека.

"Я творю, когда гуляю по кладбищу своего сердца", - сказал Гейне, и эту фразу Тургенев с полным правом мог применить к самому себе. Мы знаем, какие могилы были на кладбище его сердца: там покоились Станкевич и Белинский, покоились старые дворянские гнезда. Тургенев видел исчезновение этих гнезд, видел, как вековые дубы срубались на дрова, как зарастали сады и парки всякими плевелами, как покрывались плесенью стены старых домов, из окон которых выглядывало когда-то грустное личико Лизы. Он мог радоваться, видя, как падают и разрушаются стены тюрем, но какая же радость может быть на могиле своего честного товарища по заключению... Он творил, когда гулял по кладбищу своего сердца. Что могла сказать ему новая, начавшаяся при нем жизнь? Он был связан с нею умом, но не сердцем, он признавал, что она полезна, нужна, хороша,- он этим исполнил долг гражданина, но герои "Что делать?" - не его герои. Он несомненно имел в виду идеалистов сороковых годов, когда пытался создать своего Нежданова или писал следующие строки в одном из писем:

"Теперь, - говорит он, - не нужно ни особенных талантов, ни даже особенного ума - ничего крупного, выдающегося, слишком индивидуального, - нужно трудолюбие, терпение; нужно уметь жертвовать собою без всякого блеска и треска; нужно уметь смириться и не гнушаться мелкой и темной и даже жизненной работы - я беру слово "жизненный" в смысле простоты, беспристрастности... Чувство долга, славное чувство патриотизма в истинном смысле этого слова - вот все, что нужно... Мы вступаем в эпоху только полезных людей... и это будут лучшие люди. Их, вероятно, будет много; красивых, пленительных - очень мало".

А ему нужны были красивые и пленительные Рудины, Шубины, Станкевичи,- понимавшие красоту, преклонявшиеся перед искусством. В среде "только полезных людей" Тургенев чувствовал себя не дома.

Это один из источников его меланхолии; другой - наследственность. Он был баричем с головы до пят, баричем старого времени, с привычками широкой жизни, добродушный, недеятельный... "У Ивана Сергеевича, - вспоминает Вогюэ, - рука была щедрая и открытая, как и сердце его. Он без разбора жертвовал всем неимущим: достаточно было носить имя русского, чтобы быть принятым в его доме, чтобы найти его кошелек открытым и слышать из его уст ласковое слово". В нем не было ни мелочной расчетливости, ни мелочной зависти, созданных конкуренцией и слишком обострившихся отношениями наших дней. Свободно уступал он первое место Толстому, свободно признавал он юные таланты, например, Гаршина.

"Никто не был способен с такой готовностью, как он, - вспоминает Рольстон, - признать и поощрить нарождающийся талант, оценить достоинства своих соперников, как живых, так и умерших. Его кротость по отношению к тем, кто иногда осмеливался порицать его, была поистине удивительна, и малейший знак восхищения всегда был для него неожиданностью. Как и покойный Дарвин, он постоянно бывал слегка удивлен всяким доказательством уважения к нему. Приведу для примера следующий факт. Несколько лет тому назад Генри Гольт из Нью-Йорка прислал ему чек, прося принять это как слабый знак признательности и прибавляя, что никогда ни одно из издаваемых им сочинений не доставляло ему такого наслаждения, как переводы романов Тургенева. Тургенев был искренно восхищен этим неожиданным для него признанием его таланта за океаном, как будто он был писателем сравнительно неизвестным, а не романистом, сочинения которого переведены чуть ли не на все языки Европы".

Лучшие черты старого барства несомненно воплотились в его скромной, представительной, внушавшей невольное уважение фигуре.

Ригористом и доктринером он не был и не мог быть по самим условиям своей жизни, по устройству своего ума, склонного к скептицизму, по слабости воли наконец. Однажды он так сформулировал свое миросозерцание: "Я преимущественно реалист и более всего интересуюсь живою правдою людской физиономии; ко всему сверхъестественному отношусь равнодушно, ни в какие абсолюты и системы не верю, люблю больше всего свободу и, сколько могу судить, доступен поэзии. Все человеческое мне дорого, славянофильство мне чуждо, как и всякая ортодоксия. Больше ничего не имею доложить вам о себе..." Он был мнителен и склонен к меланхолии. Стоит припомнить, как по-детски боялся он холеры и убегал за тысячи верст при первом же слухе о ее приближении. Он сам признался, что мужество - не его добродетель. В письмах своих он постоянно жалуется на все - на болезни, старость, нужду. Его излюбленная фраза: "Я - человек конченый". Он любил славу, горячо дорожил ею, но никогда не мог поверить в нее вполне. Ему постоянно казалось, что публика его не любит, молодежь презирает, что его повести и рассказы проваливаются с треском. Сколько раз сообщал он о своем непременном желании бросить литературу - "и уже навсегда", хотя сам, вероятно, понимал, что это для него совершенно невозможно, так же органически невозможно, как не пить и не есть. Однажды судьба подвергла его жестокому испытанию, и несомненно, что он не сумел перенести его, не сумел встретиться лицом к лицу с бурей и непогодой. Это было в 60-е годы, во время литературной истории с "Отцами и детьми". Тургенев обиделся, загрустил, не писал несколько лет, жаловался на свою судьбу, поторопился подписать себе приговор, хотя решительно никакой надобности в этом не чувствовалось. Он поступил как избалованный, капризный ребенок - большой ребенок, ребенок-гигант, но все же ребенок. Он дал полный простор своей меланхолии, создал свое знаменитое "Довольно!" - эту лучшую по картинности песнь нашей славянской тоски, славянского пессимизма. А ведь недоразумение должно было рассеяться рано или поздно. И это чувствовалось уже в самом начале. Часть молодежи была на стороне Тургенева, Писарев прямо провозгласил Базарова героем. Но, следуя приемам всех слабых людей, наш великий писатель, чтобы найти какое-нибудь утешение, вообразил свою неудачу полной и безусловной. Раз все кончено - и жалеть больше не о чем.

Натура созерцательная по преимуществу, Тургенев не был ни общественным, ни политическим деятелем. Это прежде всего поэт, художник, мечтатель, которого неотразимо тянуло к себе творчество. Он любил писать, любил страстно, хотя принимался за работу с трудом и даже отчаянием. Он весь вылился в своем языке, своем стиле, как Толстой в своем. Его музыкальные фразы, граненые периоды, аристократическая сдержанность выражений, умение вызывать настроение (по преимуществу меланхолическое) одним построением слов, их созвучием - все это делает из него первоклассного писателя и в то же время позволяет нам заглянуть в его душу.

В другое время и в другой обстановке его непременно увлекло бы в сторону меланхолии, отчаяния, быть может даже мистицизма. Его любимым писателем был Шопенгауэр, сам он всю жизнь не мог отделаться от тоски и грусти. Любовь, красота, искусство - все, чему он служил, во имя чего жил и работал, - все это то и дело представлялось ему ненужным, пустым, тленным. Но он крепко держал себя в руках, и мы знаем - почему.

Мнительный и склонный к меланхолии по наследству, с широкими, размашистыми, иногда обломовскими привычками, Тургенев, однако, так долго и часто подвергался влиянию европейской дисциплинированной культурной жизни, что выработал в себе и стойкость, и веротерпимость западного образованного человека. Холопская формула "либо в зубы, либо ручку пожалуйте", не менее холопская привычка падать собственной своей физиономией в грязь для выражения собственного своего восторга претили ему до тошноты. Чувство собственного достоинства и чувство меры были для него не пустыми словами и как для художника, и как для человека. В роли пророка и мессии, так привлекавшей Гоголя, Достоевского, а теперь привлекающей Толстого, он не выступал никогда и добродушно подсмеивался над пророками и мессиями. Скептик по натуре, проникнутый сознанием бесконечной сложности человеческой жизни, он не мог бы никогда сказать: я - истина, а все остальное чепуха. Он ценил в человеке прежде всего его свободу, его критические способности, а не всероссийскую наклонность "идти и бежать" куда прикажете - в исповедальню Достоевского или в интеллигентную колонию, или в нечаевскую пятерку. Всякая ортодоксия была ненавистна ему, и наклонность к ортодоксии он порицал чаще и резче всего - по-моему, слишком даже резко. Припомните его резкие выходки против "идола" Губарева или секты матреновцев, т.е. последователей взбалмошной бабы Матрены Савишны. Справедливо замечено, что русский человек - сектант по преимуществу, что ему необходимо восторгаться или плевать, иначе никак невозможно. Против этого узкого сектантского духа и направлены все резкие выходки Потугина в "Дыме". "Нам во всем и всюду нужен барин, - говорит Потугин, - барином этим бывает большею частью живой субъект, иногда какое-нибудь так называемое направление над нами власть возымеет: теперь, например, мы все к естественным наукам в кабалу записались!.. Почему, в силу каких резонов мы записываемся в кабалу - это дело темное; такая уж, видно, наша натура. Но главное, чтобы у нас был барин. Ну, вот он и есть у нас; это значит наш, а на все остальное - наплевать. Чисто холопы! И гордость холопская, и холопское угождение... Новый барин народился - старого долой. То был Яков, а теперь Сидор: в ухо Якову, в ноги Сидору... Кто палку взял, тот и капрал..." Что в этих словах много верного, это несомненно, только не совсем верно они сказаны. В силу каких резонов записываемся мы в кабалу - знать можно, и натура наша тут ни при чем. Все же это искание, это вера, какая ни есть, и она куда выше пустопорожней погони за лишним рублем...

Но это между прочим. Европейски дисциплинированной натуре Тургенева претило наше холопство, как претило и наше самодовольство. Он слишком ясно видел и знал превосходство европейской культуры над нашей, чтобы колебаться в выборе пути, по которому следует идти. Надо перенимать, но как? "Кто же вас, - спрашивает он, - заставляет перенимать зря? Ведь вы чужое берете не потому, что оно чужое, а потому, что оно вам пригодно; стало быть, вы соображаете, вы выбираете. А что до результатов, - так вы не извольте беспокоиться: своеобразность в них будет в силу этих местных, климатических и прочих, условий... Вы только предлагайте пишу добрую, а народный желудок переварит ее по-своему, и со временем, когда организм окрепнет, он даст свой сок... Весь вопрос в том, крепка ли натура? А наша натура - ничего, выдержит: не в таких была переделках. Бояться за свое здоровье, за свою самостоятельность могут одни нервные больные да слабые народы; точно так же как восторгаться с пеной у рта тому, что мы - русские, способны одни вздорные люди".

В этом пункте не согласиться с Тургеневым, как кажется, совершенно невозможно. Наша культура все более сближается с западноевропейской, сближается не по дням, а по часам, с каждым новым торговым трактатом, каждой новой переведенной статьей, каждой построенной фабрикой, каждым новорожденным пролетарием. Хотим ли мы этого или не хотим - об этом никто не спрашивает нас, да и никто этим не интересуется. Мы так далеко зашли по пути европейского просвещения и европейских экономических отношений, что если бы от Вержболова до границы, а от границы вдоль Карпат до устья Дуная воздвигнуть Гималайский хребет, нам все же пришлось бы идти тою же дорогой, как европейцы. Перенимать - выгоднее, экономнее, благоразумнее да и безопаснее, чем орать "мы-ста да вы-ста"...

Но спешу оговориться: западнические убеждения нисколько не мешали Тургеневу любить Россию. Вместе с Потугиным он мог бы сказать: "Я люблю и ненавижу Россию, свою странную, милую, скверную, дорогую родину".

Если бы теперь мне предложили возможно короче определить миросозерцание Тургенева - я бы не употребил ни пошлого слова "либерал", ни неопределенного "западник", а сказал бы, что наш великий писатель был прогрессистом и гуманистом. Человечность - вот что одухотворяет его произведения, вот что составляет их красоту.

Как ум европейски дисциплинированный Тургенев не мог, разумеется, иметь никаких точек соприкосновения с нашими доморощенными консерваторами или, как их лучше звать, "охранителями". Наш консерватизм на самом деле вещь странная, в XIX веке почти невероятная. Так или иначе, в той или другой форме, он - мракобесие. Это совсем не то, что представляет из себя, например, английский консерватизм. Последний эгоистичен, осторожен, но он никогда не ломится в открытую дверь и никогда не стучит лбом в стену. Английские консерваторы, исторически дисциплинированные, проводят в жизнь смелые, демократизирующие общество реформы, как Дизраэли в 1866 году, как Солсбери в 1884 году. Они понижают ценз, увеличивают число голосующих на парламентских и муниципальных выборах. Они понимают, что задерживать историю можно, но становиться ей поперек дороги - опасно и не к чему. Русский консерватор - это прежде всего добровольный соглядатай в худшем случае, мистик - в лучшем. Он знает только одно: что надо поворачивать назад. Он стоит за розги в школе, за кнут - в суде, за крепостничество - в деревне. Его благополучную голову не смущает даже мысль о том, что поворачивать назад не только глупо, но и невозможно. Русский консерватор убежден, что нет ничего на свете сильнее розги или официальной бумажки.

Тургенев не был и либералом в европейском смысле слова. Западный либерализм живет формулой: "Права, свобода, счастье для собственника"; Тургенев просто любил права, свободу, счастье, но не делил человечество на чистых и нечистых. Он был гуманистом в широком смысле слова.

Любил ли он мужика, народ? Не столько любил, пожалуй, сколько видел в мужике человека, признавал в нем живую человеческую душу и ценил ее. Он не народник, он не говорит, что надо учиться у мужика, что надо делать так, как мужик хочет; он видит, что мужик грязен, невежествен, голоден, что зверь еще сидит в нем, - и желает для него счастья, не особенного какого-нибудь, вроде того, которое мерещилось прежде Достоевскому, а теперь мерещится Толстому, - а единственно возможного: основанного на знании, достатке, правах.

Как гуманист Тургенев безусловно искренен. Он гуманист не только по убеждениям, а по природе. Он прежде всего добр как человек, как художник. Нетрудно заметить, что отрицательные типы не давались ему. Два-три урода выведены им в "Записках охотника", к ним он относится с негодованием, но что значат эти два-три типа в громадной галерее образов, созданных им? В этом смысле Ренан прав, говоря:

"Его миссия была вполне умиротворяющей. Он был как Бог в книге Иова, творящий мир на высях. То, что у других производило разлад, у него становилось основой гармонии. В его широкой груди примирялись противоречия; проклятия и ненависть обезоруживались волшебным обаянием его искусства...

В этом (гуманизме) близость Тургенева с народной душой, с народной совестью. Заклейменный каторжник, убийца, жестокий истязатель Для него прежде всего несчастный, которому следует сострадать. И Тургенев сострадал всем всю жизнь.

Любовь, писал он, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь..." Из всемирно известных литературных типов Тургенев выше всего ценил Дон Кихота. Почему?

"Жить для себя, заботиться о себе, - говорит он, - Дон Кихот почел бы постыдным. Он весь живет, если можно так выразиться, вне себя, для других, для своих братьев, для истребления зла, для противодействия враждебным человечеству силам - волшебникам-великанам, т.е. притеснителям. В нем нет и следа эгоизма, он не заботится о себе, он весь - самопожертвование (оцените это слово!); он верит, верит крепко и без оглядки... Смиренный сердцем, он духом велик и смел..." Тургенев и сам хотел порою, чтобы и его захватил, закрутил порыв веры, любви, самопожертвования, и не в творчестве лишь, а в жизни,- но "каждому свое"...

В Тургеневе не было злобы. Он оставался добрым, добродушным, даже когда сердился. Иногда на словах он давал увлечь себя личному раздражению, но это было лишь минутным настроением. Великие слова "мир между людьми и всепрощение" были написаны на его знамени - на знамени человека, мыслителя и художника.

Тургенев Иван Сергеевич, рассказы, повести и романы которого знают и любят сегодня многие, родился 28 октября 1818 года в городе Орле, в старинной дворянской семье. Иван был вторым сыном Тургеневой Варвары Петровны (урожденной Лутовиновой) и Тургенева Сергея Николаевича.

Родители Тургенева

Отец его был на службе в Елисаветградском кавалерийском полку. После женитьбы он в звании полковника вышел в отставку. Сергей Николаевич принадлежал к старинному дворянскому роду. Его предки, как считается, были татарами. Мать Ивана Сергеевича не была такой же родовитой, как отец, однако она его превосходила богатством. Обширные земли, находящиеся в принадлежали Варваре Петровне. Сергей Николаевич выделялся изяществом манер и светской утонченностью. Он имел тонкую душу, был красив. Нрав матери был не такой. Эта женщина рано лишилась отца. Страшное потрясение пришлось испытать ей в отрочестве, когда ее пытался соблазнить отчим. Варвара убежала из дома. Мать Ивана, пережившая унижения и притеснения, пыталась воспользоваться властью, данной ей законом и природой, над сыновьями. Эта женщина отличалась силой воли. Она деспотично любила своих детей, а с крепостными была жестока, нередко за ничтожные провинности наказывала их поркой.

Случай в Берне

В 1822 году Тургеневы отправились в заграничное путешествие. В Берне, швейцарском городе, Иван Сергеевич едва не погиб. Дело в том, что отец поставил мальчика на перила ограды, которая окружала большую яму с городскими медведями, развлекавшими публику. Иван сорвался с перил. Сергей Николаевич в последний момент схватил сына за ногу.

Знакомство с изящной словесностью

Тургеневы из заграничной поездки вернулись в Спасское-Лутовиново, материнское имение, находившееся в десяти верстах от Мценска (Орловская губерния). Здесь Иван открыл для себя словесность: один дворовый человек из крепостных матери читал мальчику на старинный манер, распевно и мерно, поэму "Россиада" Хераскова. Херасков в торжественных стихах воспевал битвы за Казань татар и русских в годы правления Ивана Васильевича. Спустя много лет Тургенев в своей повести 1874 года "Пунин и Бабурин" наделил одного из героев произведения любовью к "Россиаде".

Первая любовь

Семья Ивана Сергеевича с конца 1820-х по первую половину 1830-х годов находилась в Москве. В 15 лет Тургенев впервые в жизни влюбился. В это время семейство находилось на даче Энгель. Соседями были со своей дочерью, княжной Екатериной, которая была на 3 года старше, чем Иван Тургенев. Первая любовь казалась Тургеневу пленительной, прекрасной. Он благоговел перед девушкой, боялся признаться в сладостном и томительном чувстве, овладевшем им. Однако конец радостям и мукам, страхам и надеждам пришел внезапно: Иван Сергеевич случайно узнал о том, что Екатерина - возлюбленная его отца. Тургенева долго преследовала боль. Свою историю любви к юной девушке он подарит герою повести 1860 года "Первая любовь". В этом произведении Екатерина стала прототипом княжны Зинаиды Засекиной.

Учеба в университетах Москвы и Петербурга, смерть отца

Биография Ивана Тургенева продолжается периодом учебы. Тургенев в сентябре 1834 года поступил в Московский университет, на словесный факультет. Однако он не был доволен учебой в университете. Ему нравился Погорельский, преподаватель математики, и Дубенский, который вел русский язык. Большинство педагогов и курсов оставили совершенно равнодушным студента Тургенева. А некоторые преподаватели вызывали даже явную антипатию. Особенно это относится к Победоносцеву, который нудно и долго рассуждал о литературе и не смог продвинуться в своих пристрастиях дальше Ломоносова. Через 5 лет Тургенев продолжит обучение в Германии. О Московском университете он скажет: "Он полон дураками".

Иван Сергеевич в Москве проучился лишь год. Уже летом 1834 года он перебрался в Петербург. Здесь на военной службе состоял его брат Николай. Иван Тургенев продолжил учиться в Его отец умер в октябре этого же года от почечнокаменной болезни, прямо на руках Ивана. Со своей супругой он к этому времени уже жил врозь. Отец Ивана Тургенева был влюбчивым и быстро охладел к своей жене. Варвара Петровна не простила ему измен и, преувеличивая собственные несчастья и болезни, выставила себя жертвой его бессердечия и безответственности.

Глубокую рану в душе Тургенева оставила Он начал задумываться о жизни и смерти, о смысле бытия. Тургенева в это время привлекали могучие страсти, яркие характеры, метания и борения души, выраженные необычным, возвышенным языком. Он упивался стихами В. Г. Бенедиктова и Н. В. Кукольника, повестями А. А. Бестужева-Марлинского. Иван Тургенев написал в подражание Байрону (автору "Манфреда") свою драматическую поэму под названием "Стено". Спустя более 30 лет он скажет о том, что это "совершенно нелепое произведение".

Сочинение стихов, республиканские идеи

Тургенев зимой 1834-1835 гг. тяжело заболел. У него была слабость в теле, он не мог есть и спать. Выздоровев, Иван Сергеевич очень переменился духовно и физически. Он сильно вытянулся, а также потерял интерес к математике, привлекавшей его прежде, и все сильнее начал интересоваться изящной словесностью. Тургенев стал сочинять множество стихов, однако еще подражательных и слабых. В это же время он увлекся республиканскими идеями. Существовавшее в стране крепостное право он ощущал как позор и величайшую несправедливость. В Тургеневе укрепилось чувство вины перед всеми крестьянами, ведь мать его поступала с ними жестоко. И он дал себе клятву сделать все для того, чтобы в России не было сословия "рабов".

Знакомство с Плетневым и Пушкиным, публикация первых стихотворений

Студент Тургенев на третьем курсе познакомился с П. А. Плетневым, профессором русской словесности. Это литературный критик, поэт, друг А. С. Пушкина, которому посвящен роман "Евгений Онегин". В начале 1837 года, на литературном вечере у него, Иван Сергеевич столкнулся и с самим Пушкиным.

В 1838 году в журнале "Современник" (первом и четвертом номерах) были напечатаны два стихотворения Тургенева: "К Венере Медицейской" и "Вечер". Иван Сергеевич и после этого публиковал стихи. Первые пробы пера, которые были напечатаны, не принесли ему известности.

Продолжение учебы в Германии

В 1837 году Тургенев закончил Петербургский университет (словесное отделение). Полученным образованием он не был доволен, ощущая провалы в своих знаниях. Эталоном того времени считались немецкие университеты. И вот весной 1838 года Иван Сергеевич отправился в эту страну. Он решил окончить Берлинский университет, в котором преподавали философию Гегеля.

За границей Иван Сергеевич сошелся с мыслителем и поэтом Н. В. Станкевичем, подружился также с М. А. Бакуниным, ставшим позднее известным революционером. Беседы на исторические и философские темы он вел с Т. Н. Грановским, будущим прославленным историком. Иван Сергеевич стал убежденным западником. Россия, по его мнению, должна брать пример с Европы, избавляясь от некультурности, лени, невежества.

Государственная служба

Тургенев, вернувшись в Россию в 1841 году, хотел преподавать философию. Однако планам его не суждено было осуществиться: кафедра, на которую он хотел поступить, не была восстановлена. Иван Сергеевич в июне 1843 года был зачислен в Министерство внутренних дел на службу. В то время изучался вопрос об освобождении крестьян, поэтому Тургенев отнесся к службе с энтузиазмом. Однако Иван Сергеевич недолго прослужил в министерстве: в полезности своей работы он быстро разочаровался. Его стала тяготить необходимость исполнять все указания начальства. В апреле 1845 года Иван Сергеевич вышел в отставку и больше не состоял на государственной службе никогда.

Тургенев становится известным

Тургенев в 1840-х годах начал играть роль светского льва в обществе: всегда ухоженный, аккуратный, с манерами аристократа. Ему хотелось успеха и внимания.

В 1843 году, в апреле, была опубликована поэма "Параша" Тургенева И. С. Сюжет ее - трогательная любовь дочери помещика к соседу по имению. Произведение представляет собой своего рода иронический отголосок "Евгения Онегина". Однако, в отличие от Пушкина, в поэме Тургенева все заканчивается благополучно женитьбой героев. Тем не менее счастье это обманчиво, сомнительно - это просто обыденное благополучие.

Произведение высоко оценил В. Г. Белинский, самый влиятельный и известный критик того времени. Тургенев познакомился с Дружининым, Панаевым, Некрасовым. Вслед за "Парашей" Иван Сергеевич написал следующие поэмы: в 1844 году - "Разговор", в 1845-м - "Андрей" и "Помещик". Также создал Тургенев Иван Сергеевич рассказы и повести (в 1844 году - "Андрей Колосов", в 1846-м - "Три портрета" и "Бретер", в 1847-м - "Петушков"). Кроме того, Тургенев написал в 1846 году комедию "Безденежье", а в 1843-м - драму "Неосторожность". Он следовал принципам "натуральной школы" литераторов, к которой принадлежал Григорович, Некрасов, Герцен, Гончаров. Писатели, относившиеся к этому направлению, изображали "непоэтические" предметы: повседневную жизнь людей, быт, преимущественное внимание уделяли влиянию обстоятельств и среды на судьбу и характер человека.

"Записки охотника"

Иван Сергеевич Тургенев в 1847 году опубликовал очерк "Хорь и Калиныч", созданный под впечатлением от охотничьих путешествий 1846 года по полям и лесам Тульской, Калужской и Орловской губерний. Два героя в нем - Хорь и Калиныч - представлены не просто как русские крестьяне. Это личности со своим собственным непростым внутренним миром. На страницах этого произведения, а также других очерков Ивана Сергеевича, изданных книгой "Записки охотника" в 1852 году, крестьяне имеют свой голос, отличающийся от манеры повествователя. Автор воссоздал нравы и быт помещичьей и крестьянской России. Книга его была оценена как протест против крепостного права. Общество приняло ее с воодушевлением.

Взаимоотношения с Полиной Виардо, смерть матери

1843 года прибыла с гастролями молодая оперная певица из Франции Полина Виардо. Ее встретили восторженно. Иван Тургенев также был восхищен ее талантом. Он был пленен этой женщиной на всю свою жизнь. Иван Сергеевич последовал во Францию за ней и ее семьей (Виардо была замужем), сопровождал Полину в турне по Европе. Жизнь его отныне была разделена между Францией и Россией. Любовь Ивана Тургенева прошла испытание временем - Иван Сергеевич два года ждал первого поцелуя. И лишь в июне 1849 года Полина стала его возлюбленной.

Мать Тургенева была категорически против этой связи. Она отказалась выдать ему средства, полученные от доходов с имений. Примирила их смерть: мать Тургенева тяжело умирала, задыхалась. Она скончалась в 1850 году 16 ноября в Москве. Иван слишком поздно был извещен о ее болезни и не успел проститься с нею.

Арест и ссылка

В 1852 году умер Н. В. Гоголь. И. С. Тургенев написал по этому случаю некролог. В нем не было предосудительных мыслей. Однако в печати не было принято вспоминать о дуэли, которая привела к а также напоминать о смерти Лермонтова. 16 апреля этого же года Ивана Сергеевича на месяц посадили под арест. Затем его сослали в Спасское-Лутовиново, не разрешив покидать Орловскую губернию. По прошению ссыльного через 1,5 года ему разрешили выехать из Спасского, однако лишь в 1856 году предоставили право отправиться за границу.

Новые произведения

В годы ссылки написал новые произведения Иван Тургенев. Книги его приобретали все большую популярность. В 1852 году Иван Сергеевич создал повесть "Постоялый двор". В этом же году написал Иван Тургенев "Муму", одно из самых известных своих произведений. В период с конца 1840-х до середины 1850-х он создал и другие повести: в 1850 году - "Дневник лишнего человека", в 1853-м - "Два приятеля", в 1854-м - "Переписку" и "Затишье", в 1856-м - "Якова Пасынкова". Герои их - наивные и возвышенные идеалисты, которые терпят неудачу в своих попытках принести обществу пользу или же обрести счастье в личной жизни. Критика нарекла их "лишними людьми". Таким образом, создателем нового типа героя выступил Иван Тургенев. Книги его были интересны своей новизной и актуальностью проблематики.

"Рудин"

Славу, приобретенную к середине 1850-х годов Иваном Сергеевичем, упрочил роман "Рудин". Автор написал его в 1855 году за семь недель. Тургенев в первом своем романе предпринял попытку воссоздать тип идеолога и мыслителя, современного человека. Главный герой - "лишний человек", который изображен и в слабости, и в привлекательности одновременно. Писатель, создавая его, наделил своего героя чертами Бакунина.

"Дворянское гнездо" и новые романы

В 1858 году появился второй роман Тургенева - "Дворянское гнездо". Его темы - история одного старинного дворянского рода; любовь дворянина, по воле обстоятельств безнадежная. Поэзия любви, исполненная изящества и тонкости, бережное изображение переживаний персонажей, одухотворение природы - таковы отличительные особенности стиля Тургенева, возможно, наиболее отчетливо выраженные в "Дворянском гнезде". Они свойственны и некоторым повестям, таким как "Фауст" 1856 года, "Поездка в Полесье" (годы создания - 1853-1857), "Ася" и "Первая любовь" (оба произведения написаны в 1860 году). "Дворянское гнездо" было доброжелательно встречено. Его хвалили многие критики, в частности Анненков, Писарев, Григорьев. Однако следующий роман Тургенева ждала совсем иная участь.

«Накануне»

В 1860 году опубликовал роман "Накануне" Иван Сергеевич Тургенев. Краткое содержание его следующее. В центре произведения - Елена Стахова. Эта героиня - смелая, решительная, преданно любящая девушка. Она полюбила революционера Инсарова, болгарина, который посвятил свою жизнь освобождению родины от власти турок. История их взаимоотношений заканчивается, как обычно у Ивана Сергеевича, трагически. Революционер умирает, а ставшая его женой Елена решает продолжить дело покойного супруга. Таков сюжет нового романа, который создал Иван Тургенев. Краткое содержание его, конечно, мы описали лишь в общих чертах.

Разноречивые оценки вызвал этот роман. Добролюбов, например, поучительным тоном в своей статье выговорил автору, где тот не прав. Иван Сергеевич пришел в ярость. Радикально-демократические издания публиковали тексты со скандальными и ехидными намеками на подробности личной жизни Тургенева. Писатель порвал отношения с "Современником", где многие годы печатался. Молодое поколение перестало видеть в Иване Сергеевиче кумира.

«Отцы и дети»

В период с 1860 по 1861 год писал Иван Тургенев "Отцы и дети", новый свой роман. Он был опубликован в "Русском вестнике" в 1862 году. Большинство читателей и критиков его не оценило.

«Довольно»

В 1862-1864 гг. создавалась повесть-миниатюра "Довольно" (издана в 1864 году). Она проникнута мотивами разочарования в ценностях жизни, включая искусство и любовь, столь дорогие Тургеневу. Перед лицом неумолимой и слепой смерти все теряет смысл.

«Дым»

Написанный в 1865-1867 гг. роман "Дым" также проникнут мрачным настроением. Произведение было издано в 1867 году. В нем автор попытался воссоздать картину современного российского общества, господствовавших в нем идейных настроений.

«Новь»

Последний роман Тургенева появился в середине 1870-х годов. В 1877 году он был напечатан. Тургенев в нем представил революционеров-народников, которые пытаются донести до крестьян свои идеи. Их поступки он оценивал как жертвенный подвиг. Однако это подвиг обреченных.

Последние годы жизни И. С. Тургенева

Тургенев с середины 1860-х годов практически постоянно проживал за границей, лишь наездами бывая на родине. Он построил себе дом в Баден-Бадене, возле дома семьи Виардо. В 1870 году, после франко-прусской войны, Полина и Иван Сергеевич покинули город и поселились во Франции.

В 1882 году Тургенев заболел раком позвоночника. Тяжелыми были последние месяцы его жизни, тяжелой была и смерть. Жизнь Ивана Тургенева оборвалась 22 августа 1883 года. Он был похоронен в Петербурге на Волковском кладбище, возле могилы Белинского.

Иван Тургенев, рассказы, повести и романы которого включены в школьную программу и известны многим, - один из величайших русских писателей 19-го века.

В первый раз Иван Тургенев влюбился в 15 лет: дамой сердца будущего великого писателя стала 19-летняя дочь княгини Шаховской — поэтесса Екатерина. Молодые люди жили по соседству и часто приезжала друг к другу в гости. Первая юношеская любовь сводила с ума Ивана, он трепетал при виде возлюбленной и боялся признаться ей в чувствах.

Возможно, у этого романа могла быть перспектива, если бы не одно роковое обстоятельство — девушка пленила не только юного Тургенева, но и его отца, Сергея Николаевича, которому княжна и ответила взаимностью.

Такого поворота Иван не ожидал никак, его сердце было разбито. Юношескую обиду на отца он пронес через всю жизнь — уже позже события тех лет воплотились в его произведении «Первая любовь», главная героиня которого — Зинаида Засекина — полностью передает образ Кати Шаховской.

История о разбитом юношеском сердце закончилась даже драматичнее, чем можно было ожидать: Тургенев-старший после расставания с юной любовницей вскоре умер, причем ходили слухи, что он покончил с собой. Сама же Екатерина спустя год вышла замуж, родила сына и через шесть дней после этого скончалась.

Счастлив, когда женщина поставит каблук на шею

Были среди увлечений Тургенева и не такие драматичные истории, оставившие, тем не менее, значительный след в его жизни. Так, приехав в 1843 году в поместье матери, писатель увлекся белошвейкой Дуней. Никаких серьезных планов на нее он не имел, однако судьба распорядилась иначе — Дуня забеременела и родила девочку.

О существовании своей дочери Тургенев узнал только спустя восемь лет, приехав ненадолго из заграницы. Девочка жила в доме его матери, Варвары Петровны, которая отобрала ее у Дуни и держала при себе как крепостную. Саму же белошвейку впоследствии выдали замуж.

Дочь назвали Пелагеей, и хотя Тургенев не признал ребенка официально, девочку он не бросил. Первым делом писатель переименовал ее в Полинетту — в честь своей новой возлюбленной, замужней певицы Виардо. Именно ей он и сообщил о ребенке в первую очередь. «Присылайте девочку ко мне, она будет моей дочерью», — немедленно отреагировала Виардо. Тот так и сделал — Полинетту отправили в Париж, где она воспитывалась вместе с детьми семьи Виардо, периодически выезжая в заграничные поездки вместе с Тургеневым.

Были у Тургенева и мимолетные романы с другими женщинами. В один из очередных приездов домой в доме соседки он обратил внимание на красивую брюнетку с великолепной фигурой — горничную Феоктисту. Тургенев решил, что жить без нее он дальше не сможет — и купил девушку.

Причем, несмотря на то, что обычные дворовые девушки в то время стоили 30-50 рублей, за свою возлюбленную писатель заплатил 700 рублей.

Новую избранницу Тургенев перевез в свое имение Спасское, одел с иголочки и заговорил о женитьбе. Однако спустя год сожительства писатель разочаровался в избраннице, выдал ей вольную и отпустил.

Вскоре у Тургенева появилось новое увлечение — замужняя сестра , Мария. Писатель настолько вскружил девушке голову, что она решилась уйти от мужа, что по тем временам считалось совершенно неприемлемым. Узнав о поступке своей возлюбленной, пожертвовавшей ради него репутацией, Тургенев резко к ней охладел, а Мария Николаевна сначала уехала за границу, а после ушла в монастырь.

В личной жизни у писателя не ладилось, зато творчество шло в гору: он создал целую галерею «тургеневских барышень», умеющих любить глубоко и самоотверженно. Герои-мужчины, в свою очередь, изображаются в романах Тургенева нерешительными и вечно пасующими. Возможно, немалую роль в формировании этих образов сыграл именно личный опыт писателя.

«Я заслужил то, что со мной происходит, — признавался Тургенев. — Счастливым я способен быть лишь тогда, когда женщина поставит свой каблук мне на шею, вдавливая меня носом в грязь».

Ухаживания длиной в 38 лет

Знакомство, разделившее жизнь Тургенева на «до» и «после», произошло осенью 1843 года в Санкт-Петербурге. В то время там гастролировала итальянская опера со своей постановкой «Севильский цирюльник». Одну из ключевых ролей играла Полина Виардо — молодое дарование, послушать которое собралась вся интеллигенция. Сутулая, с крупными чертами лица, Виардо не считалась красавицей, но ее голос — «не бархатистый и не кристально-чистый, но скорее горький, как померанец», как писал французский композитор , — сглаживал все недостатки внешности.

Сердце Тургенева было завоевано с первых же минут постановки. Влюбленного Тургенева не смущало даже то, что дама его сердца уже была замужем за известным критиком и искусствоведом Луи Виардо. Более того, мужчины даже подружились и часто ездили вместе на охоту. На «шалости» жены Луи не обращал никакого внимания.

Твердо решив ехать за Виардо в Европу, Тургенев оставил в редакции «Современника» маленький рассказ — «Хорь и Калиныч», гонорар от публикации которого позволил ему прожить безбедно несколько месяцев за границей, тем более, что мать содержать его отказалась, назвав Полину «проклятой цыганкой». Жизнь в Европе требовала немалых средств, в результате чего был создан еще один шедевр — «Записки охотника». Во время их написания писатель жил на деньги Виардо.

Случалось и так, что, уезжая на гастроли, супруги Виардо оставляли Тургенева без содержания.

Однажды писатель оказался в предместьях Парижа вообще без денег: на помощь пришла родная тетка Полины, которая, сжалившись, подарила ему 30 франков. 26 из них «сумасшедший русский» сразу же потратил на дорогу в Париж, чтобы накупить там газет и разузнать новости о Полине.

В другой раз на помощь умирающему от холеры и снова скитающемуся без Виардо Тургеневу пришел Герцен, который взял его к себе и выходил.

Однако стоило Полине вернуться в Париж, жизнь писателя снова начинала играть красками. А она звала его к себе отчасти из жалости, отчасти, чтобы потешить самолюбие его безграничной преданностью. Несмотря на то, что об их отношениях чаще всего говорят с платоническим уклоном, существует и другая версия. В 1856 году писатель провел с Виардо несколько недель в Куртанвеле без ее мужа. Тогда же в его дневниках появилась запись, сопровождавшаяся криком души: «Как я счастлив!». Буквально через девять месяцев у Полины родился сын Поль — официально от Луи, по слухам — от Тургенева.

«Бабенка, согнувшая великого человека в бараний рог»

После смерти матери писателю пришлось надолго уехать в Россию, чтобы разобраться с навалившимися делами. В то же время петербургская цензура резко ополчилась на некролог, написанный Тургеневым по случаю смерти Гоголя. Тогда писатель отправил свое творение в Москву, где цензоры крамолы не углядели и дали разрешение на публикацию. Ничем хорошим это для него не закончилось:

писателя немедленно арестовали по личному приказу императора. Тургенева продержали несколько дней в Адмиралтейской части и сослали под надзор полиции в его собственное имение, Спасское-Лутовиново.

Год писатель просидел безвыездно в имении и старался вести себя как можно тише. Но когда в марте 1853 года в Россию с концертами приехала Полина, ничто уже не могло удержать его на месте. Раздобыв фальшивый паспорт и переодевшись мещанином, Тургенев отправился в Москву, рискуя быть узнанным и арестованным. Рисковал он, как выяснилось, ни за что, встреча была не самой теплой и Виардо сразу уехала в Европу.

Однако и это не остудило пыл писателя. Как только с него сняли арест, Тургенев немедленно отправился в Париж, к любимой. Он поселился неподалеку и стал верным другом семьи Виардо. В России к такому положению дел относились скептически и ненавидели «ушлую бабенку, согнувшую великого человека в бараний рог». Тем более, что публикация «Дворянского гнезда», а далее «Отцов и детей» сделала писателя знаменитым на родине.

Полина тем временем стремительно теряла голос и была вынуждена уйти со сцены. Тогда-то Тургенев, зарабатывавший к тому времени десятитысячные гонорары, и решил, что момент, наконец, настал: он поставил любимой женщине ультиматум — либо они живут одной большой семьей, с ней, Луи и детьми, либо он навсегда возвращается в Россию. И вот, спустя несколько десятков лет, Полина наконец сдалась.

Это решение положило начало семи счастливым годам Тургенева в Баден-Бадене, проведенным рядом с любимой не в роли поклонника-приживалы, а в качестве полноправного члена семьи.

Даже Луи, как оказалось, не был против такого решения — он получал от супруги все, что было ему необходимо в его годы и ни на что не претендовал.

Всей семьей они нередко появлялись на публике — на приемах, в отелях, театрах. Иван с Луи каждые выходные отправлялись в горы на охоту, Полина ждала их дома с детьми.

«Судьба не послала мне собственного моего семейства, и я прикрепился, вошел в состав чужой семьи, и случайно выпало, что это семья французская», — писал Тургенев.

Конец идиллии положила франко-германская война: в это время семейству пришлось перебраться во Францию. В то же время было положено начало традиции «обеда пяти», главными зачинщиками которого были Золя, Гонкур, Доде, Флобер и сам Тургенев. Каждую неделю они встречались в ресторане и говорили о литературе.

Однако творческий путь писателя к тому времени уже подошел к концу, романов он больше не писал. Тургенев объяснял это тем, что для создания шедевров необходимо быть влюбленным, а его любовь, как и его жизнь, уже клонились к своему закату.

«Женитесь! — твердил теперь писатель знакомым. — Не представляете, как тяжела старость, когда вы сидите на краешке гнезда другого мужчины!»

«Если Виардо позовет меня, я вынужден буду ехать»

В последний раз писатель вырвался в Россию в 1880 году. Возвращаться к Виардо ему не хотелось, так как сердце писателя было вновь покорено — на этот раз юной актрисой Марией Савиной. Девушка стала последней любовью Тургенева, их роман продлился четыре года.

Впервые писатель увидел на сцене, в спектакле по его собственной пьесе «Месяц в деревне». Мария играла второстепенную роль Верочки, и так ярко, что вызвала огромный восторг у Тургенева. После спектакля он стал активно ухаживать за девушкой, однако ничего большего, чем глубокое уважение, ему добиться не удалось.

Тем более, что сам Тургенев никогда не скрывал от нее истинного положения дел и не раз признавался: «Как бы ни был я сейчас счастлив, но, если Виардо позовет меня, я вынужден буду ехать».

Так и случилось. Уехав по очередному приглашению Виардо, в Россию Тургенев больше не возвращался. Писателю поставили диагноз «грудная жаба» (стенокардия) и назначили операцию, которая состоялась в январе 1883 года. Во время нее выяснилось, что на самом деле Тургенев страдал от саркомы позвоночника. После операции его привезли обратно к «французской семье». Там его встретил также смертельно больной Луи: они пожали друг другу руки и попрощались. Через две недели Луи умер.

Любимая наконец была свободна, но это уже не радовало писателя. В его комнату снизу провели слуховую трубу — единственным его развлечением теперь было пение Виардо, которая занималась со своими ученицами.

3 сентября 1883 года Тургенева не стало. Полина с детьми предпочла не заниматься похоронами, поэтому тело положили в свинцовый гроб, перевезли в Париж и оставили в подвале русской церкви на улице Дарю до приезда кого-нибудь из России.

Во время похорон от семьи Виардо в последний путь его сопровождала только старшая дочь Полины Клоди — она не плакала и была в цветном платье. Зато на родине торжественное и слезное прощание с писателем запомнилось многим современникам — по их словам, такого не было со времен кончины Пушкина.

Сама Полина дожила почти до 90 лет. На все упреки у нее всегда находился только один ответ: «Какое право имеют клеймить нас? Чувства и действия наши были основаны на законах, нами принятых, непонятных для толпы. А положение наше было признано законным всеми, кто нас любил».

---