«Капитанская дочка» - тема сострадания и милосердия
"…Читая его творения, можно превосходным образом воспитать в себе человека…"
Милосердие и сострадание - это те главные нравственные ориентиры, соотнося с которыми свою жизненную философию, человек сможет сохранить не только себя как личность, но и воссоздать на земле Царствие Божие: мир добра, красоты и справедливости. Именно о нем мечтали многие поколения русских писателей. И в этом процессе духовного созидания особая роль принадлежит А. С. Пушкину. Ему, поэту-пророку, Богом был дарован талант "глаголом жечь сердца людей", пробуждая "чувства добрые" в их душах. На каких основах должна строиться жизнь - в особенности в смутные переходные ее периоды, когда ставятся под сомнение сложившиеся традиции и нормы морали? Этот вопрос был принципиальным для Пушкина - человека и художника.
Вспомним известный эпизод из жизни поэта… Возвращенный в 1826 г. Николаем I из ссылки, он предстал перед императором, который задал прямой вопрос: "Пушкин, принял ли бы ты участие в 14 декабря, если б был в Петербурге?" Тот, будучи человеком чести, мужественно ответил: "Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог не участвовать в нем. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю Бога!" Смысловая двойственность пушкинской фразы несомненна. Видимо, "отсутствие спасло" не только от царской немилости. Тогда от чего же? В повести "Капитанская дочка", законченной за несколько месяцев до смерти, был дан ответ - плод размышлений целой жизни. "Молодой человек! - как будто с завещанием обращается к нам Пушкин, - если записки мои попадут в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений". Ну и, конечно, это знаменитое место о русском бунте: "Не приведи Бог видеть русский бунт - бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды, или не знают нашего народа, или уж люди жестокосердые, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка - копейка". Яснее не скажешь… Это позиция гуманиста, душа которого противится насилию в любых его проявлениях и одновременно мучается в замкнутом круге неразрешимых внутренних противоречий: ведь был же тот вышеупомянутый ответ царю! В "Капитанской дочке" нигде честь не противостоит совести, а вот в жизни все могло быть - и было - гораздо трагичней.
Какую же нравственную опору выбрать? Что не подведет? Чести, как таковой, недостаточно: жизнь со всеми ее драматическими перепетиями оказывается сложнее. Честь слишком хрупка - сама требует защиты. Если не оступишься, не смалодушничаешь сам, так на этот случай всегда готова клевета… Об этом тоже повесть Пушкина. И не случайно глава "Суд" имеет эпиграф: "Мирская молва - морская волна". Рассчитывать на то, что можно во всех случаях сохранить о себе отличное мнение, не приходится: слишком слаб человек нравственно, и судимый, и судящий… Чем руководствоваться? За что же держаться? Ответ автора "Капитанской дочки" однозначен: держаться нужно за свою совесть, за честь в глазах Бога. Это поможет сохранить честь и в глазах людей.
Но как непосредственно в жизни следовать этому совету? И "Капитанская дочка" подсказывает: надо быть милосердным.
достоинство человека и его честь.
Итак, в чем же состоит смысл повети? Пожалуй, его можно сформулировать следующим образом: взаимоотношения человека с человеком перед лицом Истины, перед лицом Бога. На жизненной дороге встретились двое: один - нравственные нормы "преступить сумевший", другой - твердо держащийся законов чести и совести. И эта противопоставленность придает особую драматичность и остроту событиям, свидетелями которых мы становимся.
тулуп. Прижимистый Савельич ропщет:
подарок бессмыслен, "он его пропьет, собака, в первом кабаке". Да и не налезет этот юношеский тулуп на пугачевские "окаянные плечища"! С точки зрения здравого смысла Савельич прав. Однако автор пишет, передавая мысли Гринева: "Бродяга был чрезвычайно доволен моим подарком". Тут не в тулупе дело… Тут впервые промелькнуло между офицером и беглым казаком нечто иное… Это не только проявление благодарности, хотя она, несомненно, явилась главным мотивом поступка Петруши. В
какой-то момент юный герой повести ощутил жалость, сострадание: человеку холодно, а этого не должно быть, и нельзя проходить безразлично мимо нуждающегося в помощи, потому что это безнравственно и даже кощунственно. Сделав шаг навстречу "страшному мужику", Петр Андреич поступил, что называется, по совести. Все это и почувствовал Пугачев. Потому так и радуется он подарку. Потому и такое теплое напутствие Гриневу: "Спасибо, ваше благородие! Награди вас Господь за вашу добродетель. Век не забуду ваших милостей".
смертной казни: "… я помиловал тебя за твою добродетель, за то, что ты оказал мне услугу, когда принужден я был скрываться от своих недругов". Но сколь несоразмерны услуга и воздаяние: стакан вина, заячий тулуп и… жизнь, подаренная офицеру вражеского войска. Каким же законом управляется поведение Пугачева? Думаю, все тем же законом совести, которым так часто пренебрегают в этом мире, но которого нет выше и благороднее. Пугачев не может не помиловать Гринева, так как перечеркнуть то внутреннее человеческое единение, которое оба ощутили при первой встрече, значило бы уничтожить в себе самом нечто самое дорогое, самое святое. Потому-то напряженный и драматический диалог, в котором Петр Андреич, следуя совести своей и чести, отказывается присоединиться к восставшим (рискуя отчаянно), имеет такой примиряющий финал: "Так и быть, - сказал он (Пугачев), ударяя меня по плечу. - Казнить так казнить, миловать так миловать. Ступай себе на все четыре стороны и делай что хочешь".
О чем, ваше благородие, изволил задуматься? - Как не задуматься, - отвечал я ему. - Я офицер и дворянин; вчера еще дрался противу тебя, а сегодня еду с тобой в одной кибитке, и счастие всей моей жизни зависит от тебя. - Что же? - спросил Пугачев. - Страшно тебе?
И ты прав, ей-богу, прав! - сказал самозванец. - Ты видишь, что я не такой еще кровопийца, как говорит обо мне ваша братья.
Во всех перепетиях откровенного и рискованного разговора, который ведет с Пугачевым герой Пушкина, направляет последнего, питает надежду опять милосердие, хотя и о достоинстве офицера Гринев никогда не забывает. Он понимает, что нарушил кодекс дворянской чести. И это тяготит Петра Андреича, который в ходе жизненных испытаний постигает нравственные законы, куда более значимые, чем набор представлений о сословной исключительности.
злобы, зависти, неспособности простить. Отвергнутый Марьей Ивановной, он вступает на путь Каина путь насилия, предательства, мести который ведет его не только к гибели физической, но - что несравнимо хуже - к духовному самоубийству. Швабрин не изнуряет себя вопросами морали, нравственного выбора или проблемами чести. Муки совести ему незнакомы. Собственное "я" для этого человека - единственная ценность. За эгоизм, отход от Божьей правды Швабрин в повести наказан. Но Гринев, как и сам автор, не торжествует над униженным врагом: это согласно христианской морали стыдно. Поэтому и отворачивается от поверженного недруга любимый герой Пушкина - и в этом опять милосердие целомудренной, совестливой души.
Счастливый конец "Капитанской дочки" - вовсе не слащавая подачка читателю "романтической повести", а следствие глубочайшей уверенности писателя - гуманиста в том, что человеческая история имеет свой смысл, что падший мир держится все-таки на добре, главными составляющими которого являются совесть и милосердие, достоинство и сострадание.
Содержание повести Пушкина «Капитанская дочка» нам всем хорошо известно — это воспоминания пожилого офицера, Петра Андреевича Гринева, о своей молодости, о пугачевском восстании, тех исторических событиях, невольным участником которых он оказался. Однако смысл «Капитанской дочки» более глубок, более тонок, более сакраментален. Смысл этот открывается при более внимательном чтении произведения, в процессе которого взаимоотношения двух героев — Гринева и Пугачева — предстают как величайший акт милосердия, выявления в человеке его Божественного начала.
Вспомним первую встречу героев. Вот незнакомый мужичок спасает Гринева во время бурана: показывает ему и Савельичу дорогу к постоялому двору. В благодарность Гринев подносит ему стакан вина, а потом дарит ему свой заячий тулуп.
Для Савельича услуга, оказанная мужиком «барскому дитяти», — естественна. Здесь нет речи о том, что дядька Гринева — холоп, нет, Савельич просто признает справедливость настоящего «мироустройства», существующих в обществе социальных отношений. К тому же Петруша не просто «барское дитя», а его любимый воспитанник. Как же не спасти его в лютый буран? Однако сам Гринев вовсе не считает, что посторонний, незнакомый человек, пусть даже мужик, обязан оказывать ему услуги. Это очень важная черта в характере героя. Людей он оценивает не с точки зрения их социального положения и вытекающих отсюда последствий, а лишь по внутренним качествам их и поступкам. В этом, безусловно, сказывается идеализм юности, но в целом черта эта сохраняется в герое на протяжении всего повествования.
Именно такое миросозерцание рождает в Гриневе желание что-нибудь сделать для вожатого, как-то помочь ему, отблагодарить. Однако образ Гринева реалистичен, что подразумевает многогранность и объемность характера, особую сложность психологии героя, обусловленной социальными условиями, возрастом и т. д.
Поэтому в этом подарке — не только благодарность за спасенную жизнь. Это еще и желание почувствовать себя взрослым, независимым, даже бывалым мужчиной, способным сделать такой подарок. Здесь, как и в истории с Зуриным, Гринев хочет показать Савельичу, да и всем присутствующим, что перед ними не недоросль, путешествующий со своим дядькой, а уже барин, офицер, следующий к месту своего назначения.
Вместе с тем, в подарке этом много детскости. Гринев дарит вожатому тулупчик, который мал и ему самому. Тулуп не подходит мужику, он ему узок и трещит по швам, когда тот примеряет его. Однако Пугачев остается «чрезвычайно доволен». «Награди вас бог за вашу добродетель. Век не забуду ваших милостей», — говорит он Гриневу. Именно здесь впервые возникает между героями понимание, чувство взаимной благодарности, возможно, симпатии.
Вот вторая встреча героев. Бунтовщики захватили Бело-горскую крепость, и уже должны были повесить героя, как и остальных офицеров, но Пугачев вдруг узнает Савельича и сохраняет Гриневу жизнь. Вечером в беседе наедине Пугачев говорит: «...я помиловал тебя за твою добродетель, за то, что ты оказал мне услугу, когда принужден я был скрываться от своих недругов».
И далее писатель как будто начинает испытывать это великодушие в Пугачеве, предлагая ему все новые и новые ситуации, все более трудные задачи. Вот Гринев отказывается от предложения Пугачева присоединиться к бунтовщикам. «Я природный дворянин; я присягал императрице: тебе служить не могу», — «с твердостию» говорит он. И опять Пугачев ведет себя достойно, лишь потребовав с Гринева обещания не выступать против восставших. Но и такого обещания не может дать ему офицер, присягавший императрице. Пугачев, пораженный искренностью молодого человека, не держит на него зла: «Казнить так казнить, миловать так миловать. Ступай себе на все четыре стороны и делай что хочешь».
М. Цветаева называет эту сцену «очной ставкой» внутри каждого из героев. «Очная ставка Долга — и Бунта, Присяги — и Разбоя, и гениальный контраст: в Пугачеве, разбойнике, одолевает человек, в Гриневе, ребенке, одолевает воин», — замечает поэтесса.
Наиболее напряженно и драматично звучит мотив милосердия, когда Гринев приходит к Пугачеву с просьбой помочь Маше Мироновой, дочери коменданта Белогорской крепости. Молодой человек надеется не только на пощаду, но и на помощь, на восстановление справедливости. И опять в этом поступке — уважение к Пугачеву. Убийце и висельнику не отказывает Гринев в добре и человечности. И это почувствовал самозванец. «..Мои ребята смотрели на тебя косо; а старик и сегодня настаивал на том, что ты шпион и что надобно тебя пытать и повесить; но я не согласился... помня твой стакан вина и заячий тулуп. Ты видишь, что я не такой еще кровопийца...», — говорит Пугачев.
Эта последняя фраза многозначительна. Гринев действительно «видит», что Пугачев — не оголтелый убийца и разбойник. Сквозь внешнюю оболочку, сквозь маску самозванца молодой человек сумел разглядеть в нем потребность к добру, к всепрощению, желание испытывать уважение к самому себе.
Безусловно, пушкинский Пугачев — натура незаурядная. Это широкая русская душа, с ее извечной тягой к «удалому разгулью», буйству, молодечеству и с едва ли не превосходящей извечной тягой к жалости, всепрощению — чувствам истинно русским, национальным. На совести Пугачева много крови, зла, но, очевидно, несмотря на все его душегубство, сильна в нем вера в добро, в Божественное начало. Потребовалось так мало — искренняя благодарность Гринева, выраженная в виде вещественного подарка (заячий тулупчик) — для того, чтобы душа Пугачева оттаяла, отозвалась на этот зов.
Мы знаем, что отношение Пушкина к пугачевскому бунту было однозначным. «Не приведи Бог видеть русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка — копейка», — говорит в повести Гринев. И автор согласен с этим высказыванием.
Однако Пушкин не отказывает своему Пугачеву в милосердии, чувстве жалости и сострадания. Это очень важно в контексте философского осмысления произведения, так как здесь у нас напрашивается вывод о пушкинском осмыслении человеческой натуры: каким бы злодеем ни являлся человек, в душе его подспудно живет добро, нужно только уметь отыскать его, нужно уметь до него достучаться. Причем тяготение к Божественным началам в пушкинских героях явно преобладает над демоническим злом. Думается, человеческое совершенство в них напрямую связано с совершенством человеческой жизни. Если Достоевский утверждал наличие зла в самой Божественной природе человека, независимо от социальной среды, то взгляд Пухпкина на человеческую натуру более гуманный: его герой нравствен изначально, человечен по природе своей, а все остальное закладывается воспитанием, условиями жизни, судьбой.
Пугачев ведет себя достойно даже тогда, когда узнает, что Маша — дочь капитана Миронова. «Ты мой благодетель. Доверши, как начал: отпусти меня с бедной сиротою, куда нам Бог путь укажет. А мы, где бы ты ни был, и что бы с тобой ни случилось, каждый день будем Бога молить о спасении грешной твоей души...», — просит Гринев. И Пугачев, уже неоднократно спасавший молодого человека, уже не может отказать ему. «Казалось, суровая душа Пугачева была тронута. „Ин быть по-твоему! — сказал он. — Казнить так казнить, жаловать так жаловать: таков мой обычай. Возьми себе свою красавицу; вези ее куда хочешь, и дай вам Бог любовь да совет!"»
Взаимоотношения Гринева и Пугачева — это не просто история милосердия, не просто плата добром за сделанное когда-то добро. Думается, ситуация здесь гораздо сложнее. Анализируя первую встречу героев, мы обычно видим в ней, прежде всего, «стакан вина и заячий тулупчик», благодарность Гринева за оказанную Пугачевым помощь. Но мы совершенно забываем о том, что, выведя молодого человека к постоялому двору в страшный, ужасный буран, вожатый фактически спас ему жизнь. И далее Пугачев многократно спасает Гринева. Оказав помощь однажды, Пугачев далее подсознательно, видимо, уже чувствует ответственность за судьбу доверившегося ему юноши. Именно на этот факт обратила внимание Марина Цветаева. Недаром во сие в символической форме герой видит будущие события. Причем в «роли» черного, бородатого мужика — отца Гринева — оказывается Пугачев. И последний действительно ведет себя по-отечески: он помогает молодому человеку в самый важный период его жизни. В отношениях Пугачева к Гриневу не только великодушие и благодарность, здесь еще и едва уловимый оттенок снисходительности, отеческой заботы человека взрослого, зрелого по отношению к неопытному юноше, столь распространенной в русских людях.
Однако иллюстрации темы милосердия в повести разнообразны. Это не только история взаимоотношений Гринева и Пугачева. Это и забота молодого человека о его дядьке, которого Гринев не бросил в трудную минуту. Это и любовь Савельича к «барскому дитяти», за которого он готов отдать, не раздумывая, собственную жизнь. Это и прощение Гриневым своего противника, Швабрина, после того, как освободили Машу. «Я не хотел торжествовать над поверженным врагом», — признается герой. Это и поведение родителей Петруши, принявших Машу как собственную дочь. Это и приказ императрицы, спасший Гринева от смертной казни. Характерно, что даже в «отрицательном» персонаже, «злодее» Швабрине, мы находим проблески милосердия. Оклеветав Гринева в глазах властей, Швабрин ни разу не упомянул Машу Миронову.
Таким образом, анализируя тему милосердия в «Капитанской дочке», мы подходим к пушкинской мысли, гениальной по своей сути: никакие грехи и преступления не способны убить в человеке добро, стереть образ Божий в его душе. И вернуть человека к самому себе можно только через любовь и доверие, через обращение к лучшим чувствам.
«Сострадание есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия всего человечества» (А. Шопенгауэр)
Сострадание - это важнейшее нравственное качество, проявляющееся как склонность помогать окружающим, бескорыстие, великодушие, умение прощать, терпимость. Эти черты - необходимые качества человеческой личности, помогающие человеку в критической ситуации.
Примеров тому немало в художественной литературе. Вспомним роман А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Тема милосердия, великодушия, отзывчивости - одна из важнейших тем пушкинского романа. Вспомним историю взаимоотношений главных героев романа, Гринева и Пугачева. Вот незнакомый мужичок спасает Гринева во время бурана: показывает ему и Савельичу дорогу к постоялому двору. В благодарность Гринев подносит ему стакан вина, а потом дарит ему свой заячий тулуп. С практической точки зрения подарок бессмыслен: тулуп не подходит мужику, он ему узок и трещит по швам, когда тот примеряет его. Однако Пугачев остается «чрезвычайно доволен». «Награди вас бог за вашу добродетель. Век не забуду ваших милостей», - говорит он Гриневу. Именно здесь впервые возникает между героями понимание, чувство взаимной благодарности, возможно, симпатии.
Вот вторая встреча героев. Бунтовщики берут Белогорскую крепость, и уже должны повесить Гринева, как и остальных офицеров, но Пугачев вдруг узнает Савельича и сохраняет юноше жизнь. Вечером в беседе наедине Пугачев говорит: «…я помиловал тебя за твою добродетель, за то, что ты оказал мне услугу, когда принужден я был скрываться от своих недругов».
И далее писатель как будто начинает испытывать это великодушие в Пугачеве, предлагая ему все новые и новые ситуации, все более трудные задачи. Вот Гринев отказывается от предложения Пугачева присоединиться к бунтовщикам. «Я природный дворянин; я присягал императрице: тебе служить не могу», - «с твердостию» говорит он. Вот Гринев приходит к Пугачеву с просьбой помочь Маше Мироновой. Молодой человек надеется не только на пощаду, но и на помощь, на восстановление справедливости. И в этом поступке - уважение к Пугачеву. Убийце и висельнику не отказывает Гринев в добре и человечности. И это почувствовал самозванец. И поэтому, даже узнав, что Маша - дочь коменданта Белогорской крепости, Пугачев ведет себя достойно. Он помогает освободить ее, отпускает молодых людей: «Казнить так казнить, жаловать так жаловать: таков мой обычай. Возьми себе свою красавицу; вези ее куда хочешь, и дай вам Бог любовь да совет!».
Мы знаем, что отношение Пушкина к пугачевскому бунту было однозначным. «Не приведи Бог видеть русский бунт - бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка - копейка», - говорит в повести Гринев. И автор согласен с этим высказыванием. Однако Пушкин не отказывает своему Пугачеву в милосердии, чувстве жалости и сострадания. Это очень важно в контексте философского осмысления произведения, так как здесь у нас напрашивается вывод о пушкинском осмыслении человеческой натуры: каким бы злодеем ни являлся человек, в душе его подспудно живет добро, нужно только уметь отыскать его, нужно уметь до него достучаться.
То же самое чувство сострадания живет в душе Гринева по отношению к Маше Мироновой. Исследователи отмечали, что сама любовь героя - русская любовь, не любовь-страсть, а любовь-жаление (В.Н. Катасонов. Так, Гринев спасает Машу из плена Швабрина, отправляет ее к своим родителям, заботясь о безопасности своей невесты, молчит о ней во время суда.
Чувством терпимости, доброты, большой привязанности к своему воспитаннику проникнуто и все поведение Савельича, дядьки Петра. Так, он проявляет терпимость в эпизоде с Зуриным (биллиардный проигрыш Гринева), спасает своего воспитанника от смерти, бросившись в ноги к Пугачеву.
Мотив милосердия возникает и в финале романа, в эпизоде обращения Маши Мироновой к императрице с просьбой спасти жениха. Гринев помилован по указанию императрицы.
Таким образом, мотив сострадания пронизывает весь сюжет пушкинского романа. По мысли автора, это то качество, которое необходимо человеку в жизни. Как заметил А. Шопенгауэр, сострадание - «это единственный закон бытия всего человечества».
Здесь искали:
- вся повест капитанская дочка пронизана милосердием
- какие герои и когда проявляют человечность сочувствие сострадание доброту честность в капитанской дочке
- капитанская дочка милосердие аргумент
Тема милосердия, чести была для Пушкина принципиальной. Она была тесно связана с другим, более глубоким вопросом: как жить в истории? За что держаться? В «Капитанской дочке», законченной за несколько месяцев до смерти, на этот вопрос был дан ответ. В романе нигде честь не противоречит совести.
Весь последний роман Пушкина проникнут духом милосердия. Центральная сюжетная линия романа - история взаимоотношений Гринева и Пугачева - это прежде всего история милосердия. Вспомним первую встречу героев. Пугачев вывел заблудившегося во время бурана Гринева к постоялому двору. Люди, пережившие только что неприятное, опасное приключение, чувствуют особую общность, вдруг объединившую их. Гринев предлагает Пугачеву чай, а после, по просьбе последнего, и стакан вина. Наутро Гринев еще раз благодарит Пугачева. Тут впервые промелькнуло между офицером Гриневым и беглым казаком Пугачевым нечто иное... Поэтому и радуется вожатый подарку, поэтому и такое теплое напутствие: «Спасибо, ваше благородие! Век не забуду ваших милостей».
И через все остальные встречи Гринева и Пугачева основной темой идет именно тема милосердия. При занятии Белогорской крепости Пугачев, узнав Гринева, тут же помиловал его, спас от смертной казни. Но сколь несоразмерна услуга и воздаяние: стакан вина и заячий тулуп и... жизнь, подаренная офицеру противного войска. Разглядел однажды Гринев человека в Пугачеве, обратился к этому внутреннему человеку - и не может забыть этого Пугачев.
И при третьей встрече, во всех перипетиях откровенного и рискованного диалога, который ведут герои, опять милосердие. «О чем, ваше благородие, изволил задуматься? - Как не задуматься, - отвечал я ему. - Я офицер, дворянин; вчера еще дрался против тебя, а сегодня еду с тобой в одной кибитке, и счастие всей моей жизни зависит от тебя».
Для выявления все той же темы милосердия служит и история урядника Максимыча. Персонаж обрисован скупо. Капитан Миронов не доверяет уряднику. Именно Максим ыч укажет Пугачеву, кто комендант крепости. И именно этот урядник, воевавший среди нападающих казаков Пугачева, во время схватки под Оренбургом передаст Гриневу, воевавшему на противоположной стороне, письмо от Марьи Ивановны. Простил Гринев Максимычу украденную полтину денег, простил без всякого расчета, по чистому милосердию, и тот отплатил сторицею.
Довольно устойчива в «Капитанской дочке» тема милосердия к врагу, к Швабрину. После дуэли Гринев прощает Швабрину все его оскорбления. В Белогорской крепости, вырвав из рук предателя с помощью Пугачева Марью Ивановну, Гринев не хочет торжествовать над поверженным врагом. Реабилитация Гринева, обвиненного по ложному свидетельству Швабрина, в финале романа тоже следствие милосердия. Не закон, не формальное судоразбирательство спасают героя от позора, а именное повеление императрицы.
Все в романе полно милосердия и подчеркивает основные христианские добродетели: верность, благородство, жертвенность, послушание, способность крепко любить.
Пушкин А. С.
Сочинение по произведению на тему: Тема сострадания и милосердия в одном из произведений русской литературы
«…Читая его творения, можно превосходным
образом воспитать в себе человека…»
В. Г. Белинский
И сострадание – это те главные нравственные ориентиры, соотнося с которыми свою жизненную философию, человек сможет сохранить не только себя как личность, но и воссоздать на земле Царствие Божие: мир добра, красоты и справедливости. Именно о нем мечтали многие поколения русских писателей. И в этом процессе духовного созидания особая роль принадлежит А. С. Пушкину. Ему, поэту-пророку, Богом был дарован талант «глаголом жечь сердца людей», пробуждая «чувства добрые» в их душах. На каких основах должна строиться жизнь – в особенности в смутные переходные ее периоды, когда ставятся под сомнение сложившиеся традиции и нормы морали? Этот вопрос был принципиальным для Пушкина – человека и художника.
Вспомним известный эпизод из жизни поэта… Возвращенный в 1826 г. Николаем I из ссылки, он предстал перед императором, который задал прямой вопрос: «Пушкин, принял ли бы ты участие в 14 декабря, если б был в Петербурге?» Тот, будучи человеком чести, мужественно ответил: «Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог не участвовать в нем. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю Бога!» Смысловая двойственность пушкинской фразы несомненна. Видимо, «отсутствие спасло» не только от царской немилости. Тогда от чего же? В повести «Капитанская дочка», законченной за несколько месяцев до смерти, был дан ответ – плод размышлений
целой жизни. «Молодой человек! – как будто с завещанием обращается к нам Пушкин, - если записки мои попадут в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений». Ну и, конечно, это знаменитое место о русском бунте: «Не приведи Бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды, или не знают нашего народа, или уж люди жестокосердые, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка – копейка». Яснее не скажешь… Это позиция гуманиста, душа которого противится насилию в любых его проявлениях и одновременно мучается в замкнутом круге неразрешимых внутренних противоречий: ведь был же тот вышеупомянутый ответ царю! В «Капитанской дочке» нигде честь не противостоит совести, а вот в жизни все могло быть – и было – гораздо трагичней.
Какую же нравственную опору выбрать? Что не подведет? Чести, как таковой, недостаточно: жизнь со всеми ее драматическими перепетиями оказывается сложнее. Честь слишком хрупка – сама требует защиты. Если не оступишься, не смалодушничаешь сам, так на этот случай всегда готова клевета… Об этом тоже повесть Пушкина. И не случайно глава «Суд» имеет : «Мирская молва – морская волна». Рассчитывать на то, что можно во всех случаях сохранить о себе отличное мнение, не приходится: слишком слаб человек нравственно, и судимый, и судящий… Чем руководствоваться? За что же держаться? Ответ автора «Капитанской дочки» однозначен: держаться нужно за свою совесть, за честь в глазах Бога. Это поможет сохранить честь и в глазах людей.
Но как непосредственно в жизни следовать этому совету? И «Капитанская дочка» подсказывает: надо быть милосердным.
По-Пушкину, именно милосердие лежит в основе совестливости. И это глубоко христианский, глубоко русский взгляд на столь важную нравственную категорию, которая, в свою очередь, поддерживает, преображает достоинство человека и его честь.
Итак, в чем же состоит смысл повети? Пожалуй, его можно сформулировать следующим образом: взаимоотношения человека с человеком перед лицом Истины, перед лицом Бога. На жизненной дороге встретились двое: один – нравственные нормы «преступить сумевший», другой – твердо держащийся законов чести и совести. И эта противопоставленность придает особую драматичность и остроту событиям, свидетелями которых мы становимся.
Вспомним первую встречу Гринева с будущим самозванцем. Пугачев вывел заблудившихся во время бури путников к постоялому двору, за что Петр Андреич дарит вожатому полтину денег на водку и свой заячий тулуп. Прижимистый Савельич ропщет:
подарок бессмыслен, «он его пропьет, собака, в первом кабаке». Да и не налезет этот юношеский тулуп на пугачевские «окаянные плечища»! С точки зрения здравого смысла Савельич прав. Однако автор пишет, передавая мысли Гринева: «Бродяга был чрезвычайно доволен моим подарком». Тут не в тулупе дело… Тут впервые промелькнуло между офицером и беглым казаком нечто иное… Это не только проявление благодарности, хотя она, несомненно, явилась главным мотивом поступка Петруши. В
какой-то момент юный герой повести ощутил жалость, сострадание: человеку холодно, а этого не должно быть, и нельзя проходить безразлично мимо нуждающегося в помощи, потому что это безнравственно и даже кощунственно. Сделав шаг навстречу «страшному мужику», Петр Андреич поступил, что называется, по совести. Все это и почувствовал Пугачев. Потому так и радуется он подарку. Потому и такое теплое напутствие Гриневу: «Спасибо, ваше благородие! Награди вас Господь за вашу добродетель. Век не забуду ваших милостей».
Чем же можно ответить на милосердие? Чем его измерить? Только милосердием же. Не боясь уронить достоинство атамана в глазах соратников, Пугачев следует именно велению сердца, когда спасает Гринева от смертной казни: «… я помиловал тебя
за твою добродетель, за то, что ты оказал мне услугу, когда принужден я был скрываться от своих недругов». Но сколь несоразмерны услуга и воздаяние: стакан вина, заячий тулуп и… жизнь, подаренная офицеру вражеского войска. Каким же законом управляется поведение Пугачева? Думаю, все тем же законом совести, которым так часто пренебрегают в этом мире, но которого нет выше и благороднее. Пугачев не может не помиловать Гринева, так как перечеркнуть то внутреннее человеческое единение, которое оба ощутили при первой встрече, значило бы уничтожить в себе самом нечто самое дорогое, самое святое. Потому-то напряженный и драматический диалог, в котором Петр Андреич, следуя совести своей и чести, отказывается присоединиться к восставшим (рискуя отчаянно), имеет такой примиряющий финал: «Так и быть, - сказал он (Пугачев), ударяя меня по плечу. – Казнить так казнить, миловать так миловать. Ступай себе на все четыре стороны и делай что хочешь».
То же и в третьей встрече. Прислушаемся к беседе, которую ведет с Пугачевым Гринев:
О чем, ваше благородие, изволил задуматься? - Как не задуматься, - отвечал я ему. – Я офицер и дворянин; вчера еще дрался противу тебя, а сегодня еду с тобой в
одной кибитке, и счастие всей моей жизни зависит от тебя. - Что же? – спросил Пугачев. – Страшно тебе?
Я отвечал, что, быв однажды уже им помилован, я надеялся не только на его пощаду, но даже и на помощь.
И ты прав, ей-богу, прав! – сказал самозванец. – Ты видишь, что я не такой еще кровопийца, как говорит обо мне ваша
Во всех перепетиях откровенного и рискованного разговора, который ведет с Пугачевым герой Пушкина, направляет последнего, питает надежду опять милосердие, хотя и о достоинстве офицера Гринев никогда не забывает. Он понимает, что нарушил кодекс дворянской чести. И это тяготит Петра Андреича, который в ходе жизненных испытаний постигает нравственные законы, куда более значимые, чем набор представлений о сословной исключительности.
Петру Гриневу, в духовном облике которого так органично соединились совестливость и верность долгу, противопоставлен в повести Швабрин. Рассказ о нем от начала до конца представляет собой историю бессильной злобы, зависти, неспособности простить. Отвергнутый Марьей Ивановной, он вступает на путь Каина путь насилия, предательства, мести который ведет его не только к гибели физической, но – что несравнимо хуже – к духовному самоубийству. Швабрин не изнуряет себя вопросами морали, нравственного выбора или проблемами чести. Муки совести ему незнакомы. Собственное «я» для этого
человека – единственная ценность. За эгоизм, отход от Божьей правды Швабрин в повести наказан. Но Гринев, как и сам автор, не торжествует над униженным врагом: это согласно христианской морали стыдно. Поэтому и отворачивается от поверженного недруга любимый герой Пушкина – и в этом опять милосердие целомудренной, совестливой души.
Счастливый конец «Капитанской дочки» – вовсе не слащавая подачка читателю «романтической повести», а следствие глубочайшей уверенности писателя – гуманиста в том, что человеческая история имеет свой смысл, что падший мир держится
все-таки на добре, главными составляющими которого являются совесть и милосердие, достоинство и сострадание.
