Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Особенности камерно-вокального творчества С.В. Рахманинова на примере романса «О, не грусти»
Введение
1. Камерно-вокальное творчество Рахманинова: общая характеристика
2. Характеристика романса «О, не грусти»
Вместо заключения
Литература
Введение
Романсы Рахманинова относятся к самым замечательным страницам не только творчества этого композитора, но и всей русской музыки конца XIX -- начала XX века. В это время романс был едва ли не самой распространенной и любимой формой музыкально-поэтического общения. Как жанр, предназначенный для выражения интимных переживаний, он оказался идеальной формой для выражений самых разных образов. Любовная трагедия и упоение радостью бытия, светлая пейзажная лирика -- вот только несколько тем романсов Рахманинова.
В настоящее время камерно-вокальному творчеству Рахманинова посвящено немало музыковедческой литературы. Список исследований на данную тему продолжает пополняться, что свидетельствует о постоянном осмыслении этой великой и поистине неисчерпаемой музыки. В данной работе мы ограничимся лишь краткой характеристикой камерно-вокального творчества Рахманинова и подробнее остановимся на раннем романсе «О, не грусти» ор. 14 №8 на слова А. Апухтина, написанном в 1896 году.
1. Камерно-вокальное творчество Рахманинова: общая характеристика
Романсы Рахманинова по своей популярности соперничают, пожалуй, лишь с его фортепианными произведениями. В течение жизни композитором написано около 80 романсов, большинство из которых сочинено на тексты русских поэтов- второй половины XIX - начала XX веков. Гораздо меньшую долю (всего лишь немногим более десятка) занимают романсы на стихи поэтов первой половины XIX века: Пушкина, Кольцова, Шевченко в русском переводе и других.
К разряду общеизвестных фактов относятся свидетельства о пристальном внимании Рахманинова к текстам своих сочинений. На эту тему написано немало воспоминаний друзей, родных, учеников, сохранилось множество писем. Постоянный поиск текстов был общим состоянием окружения композитора; сам Рахманинов думал об этом непрестанно. Особый интерес в этом ключе представляет переписка с Мариэттой Шагинян; по её совету он написал целый ряд романсов, среди которых романсы на стихи поэтов-символистов: В. Брюсова, Ф. Сологуба.
Рахманинов был восприимчив к поэзии необычайно. Для романсного творчества Рахманинова крайне важным моментом было начало романса. Нередко именно оно определяло и формировало всю композицию музыкального целого. Зачастую начальная фраза максимально вбирала в себя все напряжение душевных токов. Вспомним некоторые строфы, открывающие романсы Рахманинова, которые в обозначенном аспекте представляются весьма показательными:
«О нет, молю, не уходи!»
«Люблю тебя!» («Утро»)
«Я жду тебя!»
«Пора! Явись, пророк!»
«О, не грусти по мне!»
Принято считать, что тексты, к которым обращался Рахманинов, зачастую “далеки от шедевров”, и относятся к поэзии “второго плана”. Действительно, романсы на стихи Лермонтова, Тютчева, Фета, Бальмонта, Гейне соседствуют у Рахманинова с сочинениями на тексты малоизвестных поэтесс Е. Бекетовой, Г. Галиной, М. Давидовой или модного в конце XIX века С.Я. Надсона, которого уже в 1906 году В.Я. Брюсов критиковал за «невыработанный и пестрый язык, шаблонные эпитеты, скудный выбор образов, вялость и растянутость речи». Такой выбор композитора на первый взгляд может показаться парадоксальным, тем более если учитывать упомянутую выше необыкновенную. чуткость композитора к поэтическому тексту. Думается, Рахманинов просто иначе оценивал поэзию, ставя во главу угла музыкальность стиха. В результате то, что могло пройти незамеченным в поэтическом сборнике, словно “оживало” с музыкой Рахманинова, приобретало новые художественные качества.
Напомним, что Рахманинов трактовал романс как область выражения преимущественно лирических чувств и настроений. В отличие от Даргомыжского или Мусоргского, эпические, жанрово-бытовые, комедийные или характеристические образы у него почти не встречаются.? В вокальных произведениях Рахманинова доминирует драматическая тематика. Роковые противоречия чаще всего живут в душе самого героя: горькое сознание невозможности счастья и, несмотря ни на что, неудержимое стремление к нему - основное настроение большинства драматических романсов Рахманинова. ? Особенно ярко это ощущается в opus"ах 21 и 26, написанных соответственно в 1902 и 1906 году и являющих собой примеры зрелого рахманиновского стиля. В поздних представителях жанра, например в цикле на слова русских поэтов-символистов ор.38 усложняется музыкальный язык, драматизм приобретает некоторую отстраненность («Крысолов»), тесно переплетается лирико-психологическое начало и образы опоэтизированной природы («Маргаритки»).
Совершенно особую группу составляют несколько романсов на духовные темы. Кроме известных сочинений «Из Евангелия от Иоанна» (1915), «Воскрешение Лазаря» (ор. 34 №6, стихи А.С. Хомякова) к этой группе относятся «Две духовные песни» (“Two Sacred Songs”), написанные на стихи К. Романова и Ф. Сологуба в 1916 году и посвященные Нине Кошиц. Эти сочинения были изданы в США и совсем недавно стали известны российским музыкантам Подробнее об этом: Гусева А.В. Неизвестные страницы вокального творчества Рахманинова. Две духовные песни (1916) //Грань веков. Рахманинов и его современники. Сб. статей. - СПб., 2003. С. 32 - 53.. Несмотря на непохожесть всех четырех романсов, каждый из них представляет собой горячую молитву «от первого лица». Лирическая сфера вновь остаётся главенствующей.
Среди многочисленных особенностей камерно-вокального стиля Рахманинова следует отметить исключительнe. роль фортепианного сопровождения. Рахманинов, будучи не только композитором, но и одним из лучших пианистов мира, в своих романсах в равной степени обращал внимание как на голос, так и на фортепиано. Пианист тут -- полноценный партнер вокалиста, и партия фортепиано в романсах требует не только ансамблевой тонкости, но и большого виртуозного мастерства.
Фортепианная партия романсов Рахманинова настолько выразительна и индивидуализирована, что невозможно назвать просто аккомпанементом. В этой связи интересно привести замечание композитора по поводу романса "Ночь печальна": "...собственно, не ему [т. е. певцу] нужно петь, а аккомпаниатору на рояле". И действительно, в этом романсе (как и во многих других) голос и рояль сливаются в вокально-инструментальный ансамбль-дуэт. Очень часто фортепианная партия образует полиритмическое соединение с мелодией (двоичный метр в мелодии - троичный в аккомпанементе), что придает фактуре некую зыбкость и вместе с тем ощущение пространства, живость и свободу. В романсах Рахманинова встречаются образцы концертно-виртуозной, декоративной и пышной фортепианной фактуры, наряду с прозрачным камерным изложением, требующим от пианиста исключительного звукового мастерства в передаче ритмических и полифонических деталей музыкальной ткани, тончайших регистровых и гармонических красок.
Присущее Рахманинову чувство формы ярко проявилось в выпуклой и напряженной динамике его романсов. Они отличаются особой драматической остротой, "взрывчатостью" кульминаций, в которых с необычайной силой раскрывается внутренняя психологическая коллизия, главная мысль произведения. Не менее типичны для вокальной лирики композитора и так называемые "тихие" кульминации - с использованием на нежнейшем pianissimo высоких звуков.
Такие кульминации, при всей внешней сдержанности, обладают огромной эмоциональной напряженностью и производят неизгладимое художественное впечатление, являясь выражением самых сокровенных мыслей и чувств автора.
2. Характеристика романса «О, не грусти»
рахманинов вокальный романс поэзия
История создания
Романс «О, не грусти» входит в число романсов, написанных в Москве в 1896 году и обозначенных опусом 14. Незадолго до этого Рахманинов блестяще окончил Московскую консерваторию и уже успел зарекомендовать себя как чрезвычайно яркий композитор. Последовавшие вскоре после окончания консерватории Пьесы-фантазии ор. 3 (1892), Элегическое трио (1893), Сюита для двух фортепиано (1893), Музыкальные моменты ор. 16 (1896), симфонические произведения - подтвердили мнение о Рахманинове как о таланте сильном, глубоком, самобытном. Характерные для Рахманинова образы и настроения предстают в этих произведениях в широком диапазоне -- от трагической скорби «Музыкального момента» си минор до гимнического апофеоза романса «Весенние воды», от сурового стихийно-волевого напора «Музыкального момента» ми минор до тончайшей акварели романса «Островок».
В раннем романсном опусе № 14 преобладают светлые краски, будь то пейзажная лирика (“Островок”, “Весенние воды”), прекрасный и загадочный женский образ (“Она, как полдень, хороша”, “Тебя так любят все”) или волнительно-восторженное чувство (“Я жду тебя”). Романс “О, не грусти”, отличающийся глубиной и психологической тонкостью в их ряду стоит несколько особняком и в значительной мере предвосхищает более поздние камерно-вокальные сочинения.
Несколько слов о поэтическом тексте
Романс написан на стихи Алексея Апухтина, которого справедливо считают одним из самых «музыкальных» поэтов. По словам музыковеда В. В. Яковлева, "Апухтин не забыт, главным образом, благодаря музыкальной интерпретации Чайковского, Рахманинова, Аренского, Глиэра. Яковлев В. В. П. И. Чайковский и А. Н. Апухтин // П. И. Чайковский и русская литература. Ижевск, 1980. С. 19." Несмотря на некоторую категоричность высказывания Яковлева, основания для такого вывода у него, очевидно, были. Большинство читателей знает Апухтина прежде всего как автора стихотворений, ставших популярными романсами: "Ночи безумные, ночи бессонные...", "Пара гнедых", "Разбитая ваза", "Астрам". Право представительствовать за все творчество Апухтина его романсы завоевали еще при жизни поэта. Не случайно в стихотворении, посвященном памяти Апухтина, его современнику поэту К.К. Случевскому достаточно было назвать два популярных романса, чтобы стало ясно, о ком идет речь:
"Пара гнедых" или "Ночи безумные" --
Яркие песни полночных часов,--
Песни такие ж, как мы, неразумные
С трепетом, с дрожью больных голосов!..
Здесь же следует сказать о глубокой творческой близости Апухтина и П.И. Чайковского. Поэт и композитор учились вместе в Петербургском училище правоведения, и сохранили теплые дружеские отношения на всю жизнь Этой многолетней дружбе посвящено знаменитое стихотворение Апухтина “Чайковскому” (Ты помнишь, как забившись в музыкальной…). Интересно, что Апухтин и Чайковский умерли в один год.
Тематический репертуар поэзии Апухтина сравнительно невелик: "роковая" неразделенная любовь, ностальгия по прошлому, одиночество человека в мире "измен, страстей и зла", загадочность человеческой души. Апухтин не боится привычных, даже банальных тем. Действительно, то, что повторяется почти в каждой судьбе, не может обесцениться и в эстетическом плане. Его искусство передает неповторимое в привычном и банальном, и здесь поэт снова оказывается близок своему другу Чайковскому.
Одна из сквозных тем творчества Апухтина - c традание - воспринимается им как знак живой жизни; его отсутствие есть признак душевной омертвелости. В описании цепенеющей, исчерпавшей себя жизни появляется у Апухтина образ "живого мертвеца", неоднократно встречающийся в русской литературе. Но у Апухтина «живой мертвец» - не инфернальный образ, а человек, утративший способность любить и страдать:
И опять побреду я живым мертвецом...
Я не знаю, что правдою будет, что сном!
("На Новый год")
Стихотворение «О, не грусти!» также освещает антитезу жизни и смерти как страдания и вечного покоя. Но в данном случае это сопоставление представлено в совершенно ином ключе. Ушедшая в мир иной героиня словно поёт колыбельную возлюбленному, оставшемуся на земле:
О, не грусти по мне! Я там, где нет страданий.
Забудь былых скорбей мучительные сны.
Пусть будут обо мне твои воспоминанья
Светлей, чем первый день весны.
Здесь смерть воспринимается как избавление, как новая жизнь без страстей и мук, неизбежных в жизни земной. Героиня Апухтина по-настоящему жива и способна любить, более того, она горячо призывает к любви и жизни:
Живи! Ты должен жить, и если силой чуда
Ты здесь найдешь отраду и покой,
То знай, что это я откликнулась оттуда
На зов ду ши твоей больной!
Музыкально-теоретический анализ
Высокий элегический тон и сдержанное благородство апухтинского стиха тончайшим образом переданы в музыке Рахманинова. Романс написан в жанре лирического монолога.
Форма музыкального произведения отвечает композиции стиха: в обоих случаях мы видим три строфы. Первые две содержат анафору: «О, не грусти по мне» - «О, не тоскуй по мне». У Рахманинова они начинаются с одинакового мелодико-гармонического оборота (см. такты 7-8 и 17-18). Начало третьей строфы отлично от двух предыдущих и начинается с восклицания «Живи!», что у Рахманинова находит отражение в восходящем квартовом скачке в мелодии и значительном тесситурном подъёме (такт 27).
Мелодия романса несёт важнейшую смысловую нагрузку, фактически на ней лежит основная выразительная функция. Как писал Б. Штейнпресс, «Рахманинов принадлежал к той породе музыкантов, которые считали мелодию важнейшим элементом музыки, наиболее гибко проникающим в глубь явления и наиболее точно воссоздающим самые существенные его черты. Но воссоздающим так, что слушателей захватывает и правдивость (курсив мой, М.Б-Б.) отражения, отображения действительности, и специфическая манера мелодического изложения, доставляющая особую эстетическую радость». В данном случае мелодическая линия раскрывает основную драматическую коллизию романса. В первых двух строфах она характеризуется узким диапазоном и, что важнее, постоянным возвращением к тонике. Мелодическая линия словно вращается вокруг одного звука (см. такты 9-13). Напомним, что и в зарубежной, и в русской музыке речитация на одной ноте очень часто связывалась с образами загробного мира (“Девушка и смерть” Шуберта, Графиня из “Пиковой дамы” Чайковского). Здесь этот прием использован не столь прямолинейно, но не менее выразительно. Кроме тоники « f » присутствует дополнительный опорный тон « as », с него начинается и им заканчивается строфа (соответственно такты 8 и 15). В целом мелодия довольно свободна в ритмическом отношении и ориентирована на вокализированную человеческую речь. В первых двух строфах преобладает поступенное движение, скачки встречаются лишь единожды, в каденциях.
Третья строфа характеризуется ярким контрастом. Мелодия обретает черты декламационности, на смену поступенности приходят напряженные широкие скачки (на кварту, сексту, октаву), от уравновешенности и застылости не остается и следа. И это немудрено: речь идет уже не о загробной, а о земной жизни, к которой героиня призывает возлюбленного, и сама она будто оживает, обретает плоть (такты 25- 26). Строфа словно начинается с кульминации, однако дальнейший динамический и тесситурный подъем показывает, что настоящая кульминация наступает на « as » второй октавы на словах “то знай, что это я”. Видимо здесь Рахманинов видел и смысловую кульминацию стиха: любовь умершей становится залогом “отрады и покоя” на земле.
Партия фортепиано значительно дополняет и обогащает образ. Вступление, построенное на трех звеньях восходящей секвенции с последующим поступенным спадом определяет скорбное настроение романса. Заметим что каждое из звеньев секвенции построено по подобному принципу: восхождение и спад (такты 1, 2, 3). В подголосках левой руки в это время звучат нисходящие секундовые интонации (lamentо). Первая строфа характеризуется отсутствием функционального баса. Левая рука дублирует мелодию, в правой звучит минимальное аккордовое сопровождение в среднем регистре, причем аккорд появляется на слабой доле. Создается ощущение некой невесомости, словно голос парит над землей. Вторая строфа обнаруживает уникальную композиторскую находку: смена фактуры на словах “меж нами нет разлуки” предвосхищает дальнейший драматический поворот и кульминацию. Появляется функциональный бас, ритмическое остинато в виде триолей придает взволнованность, и динамизм, типичные для многих романсов Рахманинова. Наконец, в последней строфе фактура еще более уплотняется за счет октавного баса в левой руке и четырехзвучных аккордов в правой.
Гармонию романса в целом можно охарактеризовать как типичную для рахманиновского стиля данного периода. Здесь можно найти и напряженные «терпкие» задержания, и септаккорды с добавочными тонами, и бифункциональные созвучия, и проходящие аккорды. Велика роль субдоминантовой функции, что также типично для Рахманинова. Интересно рассмотреть тональный план романса. Первая и вторая строфы имеют сходное гармонической наполнение, но разные каденции. Первая заканчивается в As-dur, вторая в f-moll, что также связано с текстом: «первый день весны» в первом случае и «меня гнетёт твоя тоска» во втором. Обе строфы не отличаются интенсивным тональным движением, хотя имеет место отклонение в S, решенное весьма традиционным способом (такты 10 -11 и 22-23).
Самое интенсивное тонально-гармоническое развитие наблюдается в третьей строфе (движение к b-moll, c-moll, и As-dur, которое остается без разрешения. Кульминация ознаменована появлением эллиптической цепочки: D7 (Des-dur) - DDVII7 (As-dur) - D7 (C-dur) - D2 (As-dur) - VII7 (Des-dur) - IV65(f-moll) - K (f-moll)=T.
В заключительной фразе «на зов души твоей больной» наступает успокоение, возвращается первоначальная тональность, аккордовая фактура, спадает динамическое напряжение.
В целом следует отметить не только удивительную тонкость и психологизм в прочтении поэтического текста, но и создание чисто музыкальными средствами нового, индивидуального образа, человеческого и «надчеловеческого» одновременно, бесплотно-призрачного, но в то же время способного к сильным, глубоким, чисто «земным» переживаниям.
Вместо заключения
Завершая работу, хочется привести фрагмент из книги Г.П. Вишневской «Галина. История жизни» об исполнении Вишневской романса «О, не грусти!» на конкурсном прослушивании в оперную группу Большого театра. Для молодой, но уже много пережившей певицы в тот период жизни этот романс был отчасти автобиографичным и так случилось, что именно он в корне изменил судьбу Галины Павловны. В её воспоминаниях содержится исполнительская трактовка романса и, возможно, ключ к его пониманию.
«Я запела тихим, бесплотным голосом: - О, не грусти по мне...<…> Голос умершей, обращенный к возлюбленному... Воздушный звук, почти без вибрации... Чувствую, что в зале замерли (уже в театре Хромченко все вспоминал, что он буквально похолодел, когда я запела).
Дальше голос должен набрать силу. В покинувшую этот мир душу постепенно как бы вливаются былые жизненные соки, когда она просит: "О, не тоскуй по мне..." - и дальше, с затаенной страстью, вибрирующим приглушенным шепотом, боясь, чтобы не услышали, она ему признается: Меж нами нет разлуки, я так же, как и встарь, душе твоей близка <…> И, уже не в силах скрыть, как памятна ей оставленная плоть, со всею страстью: - Живи! Ты должен жить!..<…> И, как последнее "прости", на кульминационном си-бемоль (величие смерти - и бесконечность жизни в ней): - Так знай, что это я откликнулась оттуда...
После этого успеть моментально переключиться мыслью и звуком, как бы опоминаясь, и закончить широко, умиротворенно:
На зов души твоей больной».
Литература
2. Вишневская Г.П Галина. История жизни. М., 1991.
3. Воспоминания о Рахманинове.Т. 1,2. Сост. Апетян З.А. М., 1974.
4. Грань веков. Рахманинов и его современники. Сб.ст. Сост.: Хопрова Т.А., Скафтымова Л.А. СПб., 2003.
5. Келдыш Ю. Рахманинов и его время. М., 1973.
6. Киракосова М. Рахманинов и поэзия (о принципах выбора поэтического текста в романсах Рахманинова)//Рахманинов С.В. К 120-летию со дня рождения (1873 - 1993): Материалы научной конференции/Научные трудя МГК им.Чайковского. Сб.7. Сост. А.И. Кандинский. М., 1995. С. 155 - 161.
7. Новое о Рахманинове. Сб.ст. ГЦММК им. Глинки. Сост. Медведева И.А. М., 2006.
8. Степанова И.В. Слово и музыка. Диалектика семантических связей. М., 2002.
9. Яковлев В.В., П.И. Чайковский и А.Н. Апухтин // П.И. Чайковский и русская литература. Ижевск, 1980.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Акмеистское направление в русской поэзии начала ХХ века. Музыкальные акценты, расставленные Слонимским. Поэзия Ахматовой. Логика развития музыкальной ткани. Повторность мелодической линии. Предпосылки к открытой драматургии. Интонации городского романса.
реферат , добавлен 16.01.2014
Изучение истории возникновения жанра романса в русской музыкальной культуре. Соотношение общих признаков художественного жанра и особенностей жанра музыкального. Сравнительный анализ жанра романса в творчестве Н.А. Римского-Корсакова и П.И. Чайковского.
реферат , добавлен 26.10.2013
С. Рахманинов как один из величайших пианистов в истории фортепианного искусства. Влияние творчества С. Рахманинова на исполнительское искусство ХХ столетия. Динамика могучих аккордов – отличительная черта пианиста. Особенности рахманиновского исполнения.
доклад , добавлен 24.11.2010
Жизнь и творчество Роберта Шумана - композитора, музыкального критика. Музыкальные стили и композиторские техники "песенного театра Шумана". Жанровые истоки вокальной музыки; их генезис и стилистка. Интерпретация камерно-вокальных сочинений Шумана.
курсовая работа , добавлен 31.05.2014
Основные черты гармонического стиля С. Рахманинова, его специфика. Использование композитором аккордов с побочными тонами. Теория натуральных, альтерационных и производных ладов. Роль и значение побочных ступеней (шестой, третьей, второй) у Рахманинова.
доклад , добавлен 20.06.2015
Развитие духовной музыки. Творческий портрет композитора С.В. Рахманинова в сфере духовной музыки. История создания "Литургии святого Иоанна Златоута" С.В. Рахманинова. Проведение музыкально-теоретического анализа литургического цикла композитора.
курсовая работа , добавлен 28.04.2014
История создания, содержание и структура "Литургии Святого Иоанна Златоуста" и "Всенощного бдения", воплощение сакрально-религиозной темы в духовном творчестве С.В. Рахманинова, воплощение оригинальной формы церковного пения русской православной церкви.
реферат , добавлен 31.01.2012
Жизненный и творческий путь великого композитора Сергея Рахманинова: обучение в консерватории на фортепианном отделении и начало концертной деятельности. Знаменитые произведения: "Алеко", пьесы "Этюд-картины", "Вокализ", фортепианные концерты и рапсодии.
лекция , добавлен 25.11.2010
М.И. Глинка - основатель русской вокальной школы. Характерные приемы композиторской техники, отражающие влияние педагогических принципов. Оперное и камерно-вокальное творчество. Сравнение принципов вокальной педагогики и особенностей вокального письма.
курсовая работа , добавлен 30.07.2014
Общая характеристика фортепианного творчества И.Ф. Стравинского. Особенности фактуры, метроритма и динамики в фортепианных произведениях И.Ф. Стравинского. Проблемы исполнительства фортепианных произведений композитора. Концерт для фортепиано и духовых.
Как будто потеплел февраль…
Как будто потеплел февраль, -
Обледенелый путь искрится.
Шкатулкой выцветшей печаль
На самом дне души хранится.
Горячая твоя ладонь
Своей любовью обжигала,
И зимних сумерек огонь
Напоминал перрон вокзала.
Что приготовлено судьбой –
Живой вердикт ладонных линий.
Слова пытаешься найти,
Но губы запечатал иней.
Хотела нас любовь найти,
Но прочный лед сковал дороги.
И растопить ненужности
Слепых обид – удел немногих.
Музыкальная иллюстрация:
Https://www.youtube.com/watch?v=qkPkeyBx2R4 Леонид Сметанников
https://www.youtube.com/watch?v=jt1d2WwX-P0 Елена Образцова
Близ ложа моего, близ ложа моего
Печальная свеча горит.
Мои стихи текут, сливаясь и журча,
Текут ручьи любви, полны тобой.
Во тьме твои глаза блистают предо мною,
Мне улыбаются, мне улыбаются,
И звуки слышу я, и звуки слышу я.
Слышу я:
"Мой друг, мой нежный друг, люблю, твоя".
"Мой друг, мой нежный друг,
Мой друг, мой нежный друг,
Люблю, твоя, люблю, твоя".
Несколько слов об истории создания романса А. Г. Рубинштейна «Ночь»:
Стихотворение написано А.С. Пушкиным в Одессе в 1823 году. Предположительно оно посвящено графине Елизавете Воронцовой.
Александр Пушкин Родился 6 июня 1799 г., Москва, Российская империя
Умер10 февраля 1837 г. (37 лет), Санкт-Петербург, Российская империя
Ночь
Мой голос для тебя и ласковый и томный
Тревожит позднее молчанье ночи темной.
Близ ложа моего печальная свеча
Горит; мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою.
Во тьме твои глаза блистают предо мною,
Мне улыбаются, и звуки слышу я:
Мой друг, мой нежный друг... люблю... твоя... твоя!..
На стихи А.С. Пушкина композитор А.Г. Рубинштейн написал одну из своих ранних фортепианных пьес - романс «Ночь» (примерно 1850 г.). Ряд фортепианных произведений и романсов Рубинштейна, в том числе и «Ночь», приобрел большую популярность в широких кругах любителей музыки еще при жизни композитора. В этих жанрах более всего раскрылись сильные стороны его дарования - лирика и связанное с ней господство мелодического начала.
Худ. А. Болотов
Преимущественной сферой камерного вокального творчества Рахманинова была лирика, мир личных чувств и настроений. В своих истоках оно связано главным образом с наследием Чайковского , что проявляется и в общей эмоциональной «открытости», искренности и непосредственности выражения, и в некоторых более конкретных стилистических признаках. Как и Чайковский, Рахманинов стремился прежде всего запечатлеть основное настроение того или иного поэтического текста в ярком мелодическом образе, показывая его в росте, динамике и развитии. Отсюда те длительные линии подъема, нарастания и патетические кульминации, которыми изобилуют рахманиновские романсы. Вместе с тем он не прошел мимо опыта старших мастеров «петербургской школы» с их бережным, внимательным отношением к поэтическому слову. Рахманинов, за отдельными редкими исключениями, не допускает произвольных перестановок слов или повторов, нарушающих форму стиха, его вокальная декламация, как правило, точна и отчетлива. В этом отношении он стоит вполне на уровне своего времени - эпохи высочайшей, утонченнейшей поэтической культуры.
Одной из черт, характеризовавших развитие камерного вокального жанра в начале XX века, была возрастающая роль фортепианной партии, которая приобретала часто не только равноправное с партией певца, но даже главенствующее значение. Исключительным богатством, красочностью и разнообразием форм отличается фортепианное сопровождение и в романсах Рахманинова. Римскому-Корсакову казались даже чрезмерными звуковая насыщенность и густота рахманиновских аккомпанементов, их сложная многослойная фактура, порой, казалось бы, развивающаяся вполне самостоятельно. Однако мелодически яркая, рельефная, вокальная партия никогда не теряется в этой плотной густой ткани, отчетливо выделяясь на ее фоне. Иногда у фортепиано проходит особый мелодический голос, переплетающийся с вокальной линией, в результате чего между двумя партнерами возникает выразительный диалог. По поводу романса «Ночь печальна» на слова И. А. Бунина Рахманинов замечает в одном из писем, что «собственно не ему (Собинову. - Ю. К. ) нужно петь, а аккомпаниатору на рояле». Но каковы бы ни были степень сложности и форма изложения, партии голоса и фортепиано почти всегда находятся в тесном взаимодействии, образуя единое нераздельное художественное целое.
За двадцатипятилетний промежуток времени, отделяющий первый вокальный опус Рахманинова от последней группы его романсов, характер его камерной вокальной лирики испытал значительные изменения: не только усложняется и обогащается звуковая палитра, более строгим становится отбор выразительных средств, но во многом меняется и ее образно-эмоциональный строй.
Раннее вокальное творчество Рахманинова 90-х годов еще не вполне самостоятельно стилистически и в целом развивается в рамках сложившихся форм и традиций русского романса XIX века. Особенно заметно проявляется влияние Чайковского (например, «Я жду тебя », «О, не грусти »). Композитор отдает дань и таким традиционным жанрам, как песня в народном духе («Уж ты, нива моя », «Полюбила я на печаль свою »), элегия («Давно ль, мой друг » с недостаточно оправданным бравурным окончанием). В то же время уже в самых первых юношеских образцах рахманиновской вокальной лирики с достаточной ясностью проступают черты самостоятельной творческой индивидуальности. Замечателен по единству и выдержанности настроения романс девятнадцатилетнего композитора «Не пой, красавица, при мне ». В отличие от Балакирева Рахманинов не стремится в музыкальной интерпретации этого пушкинского стихотворения к этнографической точности колорита; музыка его романса окрашена лишь в самые общие, условные ориентальные тона (узорчатый мелодический рисунок рефрена, материал которого развивается преимущественно в партии фортепиано, многочисленные органные пункты). Основное в нем - чувство глубокой ностальгической грусти, тоски по чему-то прекрасному, дорогому, но далекому и недостижимому. Этот характерный мотив рахманиновской лирики выражен с поражающими в столь юном авторе художественной силой и законченностью.
Обращает на себя внимание красивый поэтичный романс на слова А. А. Фета «В молчаньи ночи тайной », в котором страстное лирическое чувство сливается с образом природы. Как и в предыдущем романсе, тщательной разработанностью отличается партия фортепиано, развивающаяся самостоятельно и как бы параллельно вокальной линии. Этот своеобразный контрапункт способствует особой выразительной насыщенности музыки. Мечтательная атмосфера тихого ночного пейзажа сменяется в момент кульминации восторженным порывом, в котором слышатся радостное упоение жизнью и жажда слияния с окружающим миром.
В изящной вокальной миниатюре «Островок » на слова К. Д. Бальмонта Рахманинов достигает тонкого выразительного эффекта с помощью крайне простых и экономных средств. Настроение безмятежного покоя и тишины, нарушаемой только легким дуновением ветерка, передается ровным и плавным движением вокальной мелодии, неизменно возвращающейся к исходному звуку, с почти графическим по рисунку скупым прозрачным фортепианным сопровождением.
Одной из вершин рахманиновского вокального творчества 1890-х годов являются «Весенние воды » на слова Ф. И. Тютчева, этот, по характеристике В. А. Васиной-Гроссман, «гимн стихийным порывам, буйному цветению молодых сил». Здесь уже слышатся те настроения весеннего обновления, раскрепощения и подъема душевных сил, которые в полный голос зазвучат в произведениях Рахманинова начала нового века. Тем самым образ природы приобретает более широкое символическое значение. Вокальная партия романса, развертывающаяся на фоне раскатистых волнообразных фортепианных пассажей, проникнута активными призывными интонациями. Почти как боевой клич звучит фраза «Весна идет!» в момент кульминации, приходящейся на начало репризы.
Новый подъем вокального творчества Рахманинова приносят 1900-е годы. Среди двух серий романсов ор. 21 и , написанных в период между Вторым и Третьим фортепианными концертами , мы находим ряд совершеннейших образцов рахманиновской лирики, в которых композитор выступает уже как вполне сложившийся мастер со своим неповторимым творческим лицом. «Романсы Рахманинова, подобные „Сирени", „У моего окна", - замечает Асафьев, - хотя и не являлись исповеданием символизма, в действительности были отражением атмосферы новой, тончайшей (но не утонченной модернистски) душевности и касанием музыки русской природы - качество, какое слышалось и в чеховской мудрой „Свирели", и в ряде лирических моментов у Бунина...».
Подобным же чеховско-бунинским поэтическим ощущением природы проникнуты романсы « », «Ночь печальна ». При этом композитора интересует не пейзаж как таковой: природа во всех названных романсах является лишь своеобразным резонатором лирического переживания. Звукописные элементы сведены в них к минимуму и всецело подчинены выражению внутреннего эмоционального переживания. Отбор выразительных средств строго продуман и исключает все лишнее, необязательное, служащее только для заполнения звукового пространства. В «Сирени » на слова популярной в свое время поэтессы Е. Бекетовой вокальная партия, сопровождаемая неизменно ровным ритмически остинатным движением у фортепиано, рождается из краткой бесполутоновой трихордной попевки. Преобладание ангемитонных оборотов передает одновременно и ощущение утренней свежести, и состояние незамутненного душевного покоя. Только постепенно экспрессия нарастает, сгущается, и хроматический ход мелодии на заключительных словах «Мое бедное счастье цветет» вносит отгенок щемящей грусти.
Мелодически рельефная начальная фраза голоса становится источником всего дальнейшего развития и в романсе « » на слова Г. Галиной. Во второй строфе постепенное нарастание звучности, приводящее к звуковысотной кульминации, сопровождается одновременным уплотнением фактуры, у фортепиано появляется самостоятельный мелодический голос, переплетающийся с вокальной мелодией. Этот контрапунктирующий голос продолжает развиваться и после окончания вокальной партии, как бы досказывая то, что осталось не до конца высказанным в словах. Постоянное колебание ладовой окраски между мажором и параллельным минором подчеркивает своеобразную двойственность выражаемого чувства. Как и в «Сирени», к настроению тихой безмятежной радости и покоя примешивается нотка какой-то скрытой безотчетной печали.
Такой же тонкостью нюансировки, постоянной «игрой светотени» при единстве и выдержанности основного эмоционального тона отличается романс «У моего окна » на слова Г. Галиной, близкий предыдущему не только по общему колориту, языку, но и по характеру изложения и даже прямому сходству некоторых интонационных оборотов.
Одним из замечательнейших образцов рахманиновской вокальной лирики по глубине и емкости образного содержания является романс «Ночь печальна » на слова И. Бунина. Образ одинокого путника, бредущего ночью в глухой степи к далекой, неясной, но неудержимо притягательной цели, приобретает в этом кратком, лаконичном бунинском стихотворении символическое значение.
Вечное стремление к недостижимому - один из основных мотивов романтического искусства - такова в представлении художника-романтика вся человеческая жизнь. Рахманиновым тонко уловлена лирическая многозначность поэтического текста, которую он передает посредством одновременного сочетания нескольких самостоятельных музыкальных планов. Ровное однообразное движение квинтолями у фортепиано, составляющее постоянный фон, ассоциируется с бесконечностью пути странника и вместе с тем способствует единству и выдержанности основного настроения безысходной тоски. Вокальная партия, развертывающаяся в сравнительно ограниченном диапазоне, сурова и сдержанна по выражению. В то же время в партии фортепиано возникает широкая выразительная мелодия с типично рахманиновским длительным постепенным восхождением к вершине, в которой слышится страстная жажда жизни.
Другую сторону лирики Рахманинова представляют романсы драматического типа, проникнутые чувствами одиночества, неудовлетворенности или страстным протестующим пафосом. К этой группе относятся «Отрывок из Мюссе » (перевод А. Апухтина), «Я опять одинок » на слова Бунина и ряд других. В первом из названных романсов Рахманинов неожиданно сближается с Мусоргским: по силе трагизма он может быть сопоставлен с некоторыми из песен цикла «Без солнца». Бурным взрывам отчаяния противопоставлено жуткое оцепенение тишины и безмолвия в декламационном среднем разделе, отличающемся тонкой дифференциацией выразительных средств. Каждая фраза текста, каждое слово интонационно рельефно очерчено и оттенено с помощью особых фактурно-гармонических приемов.
В декламационной манере выдержан и большой драматический монолог «Судьба » на стихи Апухтина, посвященный Шаляпину. По форме этот романс представляет собой развернутую композицию балладно-повествовательного типа, состоящую из последовательности более или менее самостоятельных контрастных эпизодов. Объединяющим началом служит «ритм судьбы» из Пятой симфонии Бетховена как символ неумолимого рока, настигающего человека в разные моменты его жизни и в разных ситуациях. Однако некоторый налет ходульности и однообразие колорита снижают художественную ценность этого сочинения, не принадлежащего к лучшим образцам рахманиновского вокального творчества.
Музыка Якова Пригожего
Слова Л. Г.
К тебе грезой лечу, твое имя твержу,
При луне, в тишине, я с цветами грущу.
<1885>
Впервые издан в 1885 году в приложении к журналу "Радуга" с указанием автора музыки Я. Ф. Пригожего и автора слов - "Л.Г.". Под этим же криптонимом был опубликован романс на музыку Н. И. Филипповского "Песнь о духе" ("Он на скале сидел"). Никаких других сведений об авторе слов не имеется. Романс получил широкую популярность в исполнении Надежды Обуховой.
С авторством этого романса в сборниках полный бардак. Автором слов (иногда - обработки слов) часто указывается "М. Языков" или "Н. Языков" (имеется в виду не поэт первой половины XIX в. Николай Михайлович Языков, а его однофамилец, живший полстолетием позже); автором музыки - "М. Шишкин" или "Н. Шишкин".
Яков Пригожий (1840-1920) - аранжировщик и пианист московского ресторана "Яр". Он является автором огромного количества аранжировок и мелодий цыганских романсов, и для многих из них трудно установить, был ли он первоначальным автором или аранжировщиком.
Н. И. Шишкин (?-1911) - очевидно, имеется в виду Николай Шишкин, из курских цыган, гитарист и певец Соколовского цыганского хора; после смерти Григория Соколова возглавил хор и унаследовал родовую соколовскую гитару (см. Легенду о соколовской гитаре). В некоторых изданиях автором музыки указывается М. И. Шишкин, певец, гитарист-аккомпаниатор Вари Паниной. С другой стороны, аккомпаниаторами Паниной (1872-1911) упоминаются К. Васильев и Н. Шишкин. Есть также Михаил Д. Шишкин - автор романсов ("Живет моря отрада" и др.). Из вышесказанного можно предположить, что всюду здесь имеются в виду два человека: Николай И. Шишкин (ошибочно иногда упоминаемый как М. И. Шишкин) и Михаил Д. Шишкин.
ВАРИАНТЫ (3)
1.
Ночь светла, над рекой тихо светит луна,
И блестит серебром голубая волна.
Темный лес... Там в тиши изумрудных ветвей
Звонких песен своих не поет соловей.
Под луной расцвели голубые цветы.
Этот цвет голубой - это в сердце мечты.
К тебе грезой лечу, твое имя шепчу.
При луне в тишине я с цветами грущу.
Милый друг, нежный друг, я, как прежде любя,
В эту ночь при луне вспоминаю тебя.
В эту ночь при луне, на чужой стороне,
Милый друг, нежный друг, помни ты обо мне.
Ночь светла, над рекой тихо светит луна,
И блестит серебром голубая волна.
2. Ночь светла
Музыка Н. Шишкина
Слова М. Языкова
Ночь светла. Над рекой
Тихо светит луна.
И блестит серебром
Голубая волна.
Темный лес... Там в тиши
Изумрудных ветвей
Звонких песен своих
Не поет соловей.
Под луной расцвели
Голубые цветы.
Они в сердце моем
Пробудили мечты.
К тебе грезой лечу,
Твое имя шепчу.
Милый друг, нежный друг,
Про тебя я грущу.
Ночь светла. Над рекой
Тихо светит луна.
И блестит серебром
Голубая волна.
В эту ночь при луне
На чужой стороне
Милый друг, нежный друг,
Помни ты обо мне.
<1885>
3. Ночь светла
Музыка М. Шишкина
Слова Н. Языкова
Ночь светла. Над рекой тихо светит луна,
И блестит серебром голубая волна.
Темный лес весь в тени изумрудных ветвей,
Звонких песен своих не поет соловей.
Милый друг, нежный друг, я, как прежде, любя,
В этот час, при луне, вспоминаю тебя.
В эту ночь при луне, на чужой стороне
Милый друг, нежный друг, вспомни ты обо мне.
Под луной расцвели голубые цветы,
Это цвет голубой - это сердце мечты.
К тебе грезой лечу. Твое имя шепчу,
В тишине, при луне, я с цветами грущу.
В эту ночь, при луне, на чужой стороне,
Милый друг, нежный друг, вспомни ты обо мне..
Камерно - вокальная музыка - излюбленная сфера в творчестве Глинки, к которой он обращался на протяжении всей своей жизни . Она включает более 70 песен и романсов (в том числе цикл «Прощание с Петербургом» на слова Н.В. Кукольника). В основном это лирические сочинения, не утратившие связи со сложившимися традициями.
На стиль романсов Глинки повлияли:
русский бытовой романс, городская песня;
мелодика русской народной песни;
итальянский стиль bel canto. Глинка был в Италии в1830-1833 годы, и мог «на месте» ознакомиться с итальянской музыкой. Он был лично знаком с Беллини и Доницетти, часто посещал театр, после чего на память играл запомнившиеся мелодии. К «итальянским» романсам Глинки относятся «Победитель» и «Венецианская ночь», написанные в Милане.
Вокальные сочинения Глинки отличаются поистине моцартовским совершенством. Уже самые ранние среди них можно отнести к классике русского романса: «Не искушай» (1825), «Бедный певец» (1826), «Скажи, зачем» (1827), «Не пой, красавица, при мне» (первый «восточный» романс Глинки и первое обращение к поэзии Пушкина, 1828).
Вокальное творчество композитора связано с самыми популярными жанрами начала XIX века - элегией, «русской песней», балладой (типичными для творчества А.А. Алябьева, А.Н. Верстовского, А.П. Есаулова). Все эти жанры подняты Глинкой на новый художественный уровень.
«Русские песни» , где городская романсовая лирика смыкается с народными образами , резко выделяются среди романсов молодого Глинки подчеркнутой простотой изложения. Это именно песни, весь образ заклю-чен здесь в мелодии, партия фортепиано играет очень скромную роль гармонической опоры. Большинство из них написано на слова А.А. Дельвига, знатока и любителя народной поэзии («Ах ты, ночь ли, ноченька» ).
Романс «Не искушай меня без нужды» (стихи Е.А. Баратынского) является классическим образцом жанра элегии , с типичной для него плавностью мелодической линии, начальной восходящей секстой, чувствительными задержаниями («вздохами»). Еще никто из русских современников Глинки не достигал того художественного совершенства, с которым он передал психологический подтекст стихотворения. За внешней сдержанностью, говорящей об остывшем чувстве, композитор расслышал живое волнение.
Куплетная композиция выстроена в идеальном соответствии с компози-цией стиха. Каждый куплет представляет собой простую двухчастную форму. Мелодия первой части ( a - moll ) отличается сдержанным спокойствием, повествовательностью, в ней нет ясно выраженных кульминаций. Вторая часть начинается в параллельном мажоре ( C - dur ), но мажор «затенен» хроматизмами. Вопреки словам, говорящим о неверии в любовь, музыка наполняется живым и трепетным чувством. Интонации приобретают патетический характер, особенно в кульминационной фразе («и не могу предаться вновь»).
В более позднем романсе «Сомнение» (слова Нестора Кукольника, 1838) черты элегии переосмысливаются в драматическом ключе . На смену мечтательной лирике приходит романтическая «поэзия скорби». Печальная мелодия романса, поначалу размеренная и сдержанная, постепенно расширяется в диапазоне. Ее плавное течение прерывается короткими возгласами, акцентирующими наиболее заметные слова текста («я плачу, я стражду»). Волнение этих возгласов последовательно возрастает.
Средняя часть («напрасно надежда…») построена на развитии того же «восклицательного» мо-тива в обращении (нисходящая ум.3). Таким образом, патетический мотив, являющийся кульминацией пер-вой части, как бы заполняет собой всю среднюю часть, более взволнован-ную, неустойчивую.
Одной из вершин в развитии жанра вокальной баллады является фантазия «Ночной смотр» на слова В.А. Жуковского . Она была написана вскоре после завершения оперы «Жизнь за царя». Опираясь на романтическую легенду о Наполеоне, встающем по ночам из гроба, Глинка рисует фантастическую картину ночного парада мертвого войска.
«Ночной смотр» является оригинальным примером глинкинской декламационности. Нередко применяя декламационный принцип, композитор отнюдь не стремился к музыкальному воспроизведению рече-вых интонаций (что так характерно, например, для Даргомыжского и Мусоргского). В большинстве случаев он сводит мелодию к ритмическому скандированию на одном звуке. Многие эпизоды «Ночного смотра» приближаются по характеру к оперной «мелодраме» - речевой декламации на фоне инструментального сопровождения.
Используя варьированно-куплетную форму, Глинка объединяет ее движением марша. Фортепианная партия изображает дробь военного барабана, звучание литавр, труб. Самый значительный момент в развитии сюжета - появление героя повествования, полководца, подчеркнут тональным сдвигом (f - moll — Des - dur ).
Романсы на стихи А.С. Пушкина
Расцвет камерно-вокальной музыки Глинки приходится на конец 30-х - 40-е годы, которые можно назвать «пушкинской порой» в его творчестве. Глинка глубже и вернее других современников Пушкина передал в своей музыке полноту и гармоничность жизнеощущения, свойственные его поэзии.
Всего Глинка создал на стихи Пушкина десять романсов, два из них появились еще при жизни поэта - «Не пой, красавица, при мне» (Грузинская песня) и «Я здесь, Инезилья». Большинство пушкинских романсов композитора относится к зрелому периоду его твор-чества .
Для пушкинских сочинений Глинки характерно полное слияние поэтического образа и его музыкального прочтения. С присущим ему даром музыкального обобщения, он схватывает основное настроение текста стихотворения и передает его в законченной мелодии, следуя за нюансами поэтической речи.
Чаще всего композитор обращается либо к ранней, лицейской, лирике Пушкина, либо к стихотворениям, в той или иной степени продол-жающим линию этой юношеской лирики («Где наша роза», «В крови горит огонь желанья», «Заздравный кубок», отчасти «Адель» и «Мери»). Общий характер этих романсов - приподнятый, радостный, выражающий «радость бытия» («В крови горит огонь желанья» ).
Общепризнанным шедевром русской музыки стал романс «Я помню чудное мгновенье» , посвященный Е.Е. Керн (1840). Все высказанное Пушкиным в этом прекрасном стихотворении было пережито и прочувствовано Глинкой . Возможно, именно поэтому возникло здесь столь гармоничное соединение непосредственности чувства и высочайшего мастерства.
Главные эмоционально-смысловые моменты сюжета (встреча, разлука, новая встреча) получили отражение в сложной трехчастной форме, довольно редкой в вокальной музыке.
Романс обрамляется фортепианной темой, построенной на основном мотиве вокальной мелодии. Этот мотив берет начало от V ступени лада, которая сочетается с VI -й. Глинка гармонизует эту интонацию доминантовым нонаккордом.
Пленительная кантилена I части звучит на фоне легких арфообразных фигураций фортепиано. Отдельные ее детали выразительно фиксируют тончайшие нюансы пушкинской речи (на словах «как мимолетное виденье» мелодия становится совсем легкой и воздушной благодаря синкопе). Первый гармонический оборот (Т- II 2 - D 6/5 -Т) заставляет вспомнить Баха, хрупкую и возвышенную первую прелюдию из «ХТК». Вряд ли Глинка сознательно ориентировался на ее музыку. Сходство могло быть вызвано внутренним родством образов - в обоих случаях возникает представление о прекрасном идеале.
В средней части («Шли годы») вокальная партия преобразуется во взволнованный речитатив с четким скандированием текста. Ее тональность возникает как ярко контрастное сопоставление - после каденции в C - dur сдвиг в As - dur . Фортепианные тираты в басу, репетиции аккордов подчеркивают беспокойное волнение. «Мимолетное виденье» исчезло, приблизилась суровая действитель-ность...
Второе четверостишие второй строфы («В глуши, во мраке заточенья») Глинкой трактовано как развернутый предыкт к репризе. Это медленный, затрудненный синкопами в партии фор-тепиано подъем к кульминации.
Реприза отмечена новыми выразительными деталями. Обогащается гармония, многократные повторения союза «и» передают живую радость встречи:
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Романс завершается ликующей кодой с ее учащенным трепетом фортепианной партии и яркой, на полном дыхании звучащей кульминации.
Через испанские стихотворения Пушкина в русскую музыку вошли образы Испании. Глинка написал два испанских романса - «Я здесь, Инезилья» (1834) и «Ночной зефир» (1838).
Самой оригинальной чертой романса «Я здесь, Инезилья» является стремление к драматизации песенной формы. В традиционных рамках романса-серенады Глинка создает целую сценку из испанской жизни, полную живого движения, смены противоречивых чувств.
Романс написан в трехчастной форме с повторением середины и репризы (трех-пятичастной). Первая и третья части романса представляют собой серенаду, которую герой поет под окном красавицы, еще не выражая собственного, личного чувства. В средней части характер музыки заметно меняется: от серенады остается лишь «гитарный» аккомпанемент. Мелодия утрачивает свою танцевальную периодичность, она разорвана паузами, вопросительными и восклицательными интонациями.
Романс «Ночной зефир» , имеющий сходную композицию с «Инезильей», относится все же к иному типу. Это скорее романс-картина, живописная звукопись которой во многом близка «Ночи в Мадриде». Пейзажный фон (обрамляющие части) контрастно оттеняет любовную сцену (нежная серенада в среднем разделе). Эти два образа резко противопоставлены и тонально ( F - dur - A - dur ), и тематически.
Вокальный цикл «Прощание с Петербургом» (1840)
Свой единственный вокальный цикл Глинка написал в период работы над «Русланом и Людмилой». Серия из двенадцати романсов на стихи Нестора Кукольника не связана единой сюжетной линией развития. Вместе с тем в этих романсах так или иначе отразилось состояние композитора, который мечтал покинуть северную столицу под влиянием личных невзгод и «позора мелочных обид». Тема прощания с родиной объединяет если не все, то большинство песен цикла.
Она далеко не всегда имеет трагическое звучание. «Рыцарский романс» дышит отвагой. В «Жаворонке» оживают картины родной природы, в «Колыбельной» - воспоминания детства. Картины чужих краев возникают в «Еврейской песне», баркароле «Уснули голубые», испанских романсах «О, дева чудная моя», «Стой, мой верный бурный конь».
Светлую, праздничную трактовку получает тема дороги в «Попутной песне» . Ее слова писались Кукольником вдогонку к уже сочиненной музыке, и теснейшее слияние музыки и слова в данном случае говорит о несомненной музыкальности Кукольника.
Первая часть «Попутной» напоминает инструментальные пьесы типа « perpetuum mobile ». Ее музыка передает веселую суету, радостное нетерпение толпы, ожидающей поезда. Отрывистые вокальные фразы основаны на скороговорке:
Дым столбом, кипит, дымится Пароход!
Пестрота, разгул, волненье, Ожиданье, нетерпенье...
Четкий ритм фортепианной партии ассоциируется с перестуком колес.
В средней части («Нет, тайная дума быстрее летит...», параллельный минор) характер музыки резко меняется: она передает душевное состояние героя, его волнение в ожидании встречи. Вокальная партия становится гораздо пластичнее, напевнее.
Противопоставление контрастных образов в «Попутной песне» чрезвы-чайно характерно для Глинки. Подобная контрастная композиция почти не встречается в романсах его предшественников, большей частью построенных на развитии одного лирического образа.
В поздних романсах Глинки (конец 40-х - 50-е годы) усиливается психологическое начало и трагически-скорбные настроения («Песнь Маргариты», «Молитва», «Ты скоро меня позабудешь», «Не говори, что сердцу больно»). Романсы этого времени можно отнести к драматическим монологам.
Глинка сам был выдающимся певцом, под непосредственным влиянием которого складывалась русская вокальная школа. Он давал уроки пения, готовил оперные партии и камерный репертуар с такими певцами, как О.А. Петров, А.Я. Воробьева-Петрова и другими. Его первые вокальные опыты относятся к 20-м годам XIX века (самый ранний романс - «Моя арфа» на слова Бахтурина), последний романс датирован 1856 годом («Не говори, что сердцу больно»).
«Ах ты, душечка», «Ах ты, ночь ли, ноченька», «Что, красотка мо-лодая», «Дедушка», «Ночь осенняя».
Жуковский -- один из любимых поэтов Глинки . На его стихи он написал 6 романсов: «Бедный певец» (1826), «Светит месяц на кладбище» (1826), «Голос с того света» (1829), «Победитель» (1832), «Дубрава шумит» (1834) и «Ночной смотр» (конец зимы 1836/37 года). Первые три - дань юношеско-му увлечению, три последующих относятся уже к зрелому периоду твор-чества.
Смерть Пушкина усилила творческий интерес к его личности и творчеству. В 1838 году появляются три романса Глинки - «В крови горит огонь желанья», «Где наша роза» и «Ночной зефир», в 1840-м еще два - «Признание» и «Я помню чудное мгновенье». Впоследствии, в год 50-летия со дня рождения поэта, Глинка написал еще два романса - «Пью за здравие Мери» (1849) и «Адель» (1849).
Стихотворение Пушкина посвящено первой красавице Санкт-Петербурга Анне Керн. Глинка же спустя годы влюбился в ее дочь, Екатерину.
Дружбу Глинки с Нестором Кукольником многие считали странной. Кукольник, легко и быстро писавший стихи, был довольно поверхностным и тщеславным. Однако, Глинка в его лице находил благодарного и понимающего слушателя.
Это сочинение возникло под впечатлением открытия в 1837 году железной дороги между Петербургом и Павловском через Царское Село.
