Шестого декабря 1941 года началось долгожданное контрнаступление советских войск под Москвой. Гитлеровцев отбросили прочь от нашей столицы. Враг сопротивлялся отчаянно, пытаясь удерживать каждый дом, превратив в огневые точки кирпичные постройки, погреба и подвалы. Ко всему прочему, страшно было захватчикам покинуть укрытия, оказаться на морозе, в поле или в лесу. В легких шинелишках-то! А холода действительно стояли лютые. Лопались не только стволы деревьев, трескались даже сухие кладбищенские кресты.

Вьюга заметала воронки и трупы. Над сугробами возвышались остовы печей, закопченные кирпичные трубы. Стлался дым новых и новых пожаров, оседали гарь и копоть, покрывая снег грязным серым налетом. Медленно, по нескольку километров в сутки, откатывался на запад огненный вал войны.

Военный корреспондент «Правды» Петр Александрович Лидов получил задание редакции написать о том, как будет освобожден Можайск. Этого события ждали с особым волнением. Ведь Можайск - древний русский город на подступах к столице. Там рядом Бородино - поле нашей воинской славы.

Намерзшийся и уставший за день, Лидов с трудом нашел место для ночлега. В дом, а вернее - небольшую крестьянскую избу, уцелевшую недалеко от шоссе, народу набилось мною. Здесь обрели пристанище погорельцы. Вповалку спали на полу бойцы в новых белых полушубках. На печи ютилась хозяйка с детишками. Неровно, то вспыхивая, то почти угасая, светила, потрескивая, лампа, заправленная бензином с солью.

Отыскав местечко в углу, Петр Александрович съел кусок твердой семипалатинской колбасы с сухарем и сразу лег спать, вытянувшись на истертой соломе. Подушку заменяла полевая сумка.

Неподалеку погромыхивала канонада. На улице завывал ветер. А в избе тепло, вроде бы даже уютно. Да и то сказать: не каждую ночь фронтовому человеку доводится провести в обжитом, натопленном помещении.

Но вот потянуло вдруг холодом. Кто-то крикнул: «Дверь закрывай!» Возле Лидова устало опустился старик в большой косматой шапке. Снял рукавицы. Лицо морщинистое, продубленное морозом. Покряхтывая, устраивался поудобней.

Не толкайся, дед, - сказал разбуженный им красноармеец.

Прости. Погреться зашел, до костей проняло.

Далеко путь держишь, отец? - спросил Лидов.

К родственникам. В нашей деревне большой бой был. Ну и подчистую, сам понимаешь… Ни кола ни двора. Только и осталось, что на себе было. Такого насмотрелся, что не приведи господь!

Война… Бери, закуривай.

Я войну знаю, сам на двух побывал. А тут зверство самое настоящее. В Петрищеве девчонку повесили, совсем еще молодую девушку…

Лидов подвинулся ближе к старику.

Где, говоришь? Что за девушка?

В Петрищеве, это точно. А кто она, сказать не берусь. Народ толкует - партизанка. Сперва шибко пытали, старались чего-то выведать. Ей петлю на шею, а она речь держала…

Слушая старика, Петр Александрович задумался.

Совершенно особый случай! И его долг - долг журналиста, военного корреспондента, - выяснить подробности, разобраться во всем.

Не дождавшись рассвета, Лидок отправился в путь по заметенным прифронтовым дорогам.

Добраться до Петрищева было тогда нелегко. От шоссе до затерянной среди лесов деревни пять километров. Проселок не расчищался. Ни грузовая машина, и тем более «эмка» не могли пробиться через сугробы. Только на собственных ногах или на лошади. Первый раз Петр Александрович пришел в деревню пешком примерно через неделю после того, как фашисты бежали из Петрищева. Пришел ли один или со своими товарищами-корреспондентами, сказать трудно. Ведь Лидов бывал потом в этой деревне несколько раз. Вместе с ним бывали здесь и правдист Михаил Калашников, и Сергей Любимов, написавший потом очерк для «Комсомольской правды». Почти всегда с Лидовым приезжал фотокорреспондент «Правды» Сергей Струнников.

Все оказалось гораздо сложнее, чем предполагал Петр Александрович, направляясь в Петрищево. Бесспорным являлся лишь сам факт: в этой деревне гитлеровцы повесили девушку, объявив, что она партизанка и поджигательница домов. Ее истязали, допрашивали сначала в одной, затем в другой избе, - имелись свидетели. Она была измучена, едва держалась на ногах, но все же гордо и смело встретила смерть, призывая людей бороться с фашистами, истреблять их. Крестьяне, согнанные к месту казни, были потрясены ее мужеством…

Больше месяца тело девушки раскачивалось на виселице посреди деревни. Гитлеровцы не разрешали снимать его. Пусть висит для устрашения. Чтобы неповадно, дескать, было гражданским лицам выступать против покорителей-оккупантов.

В новогоднюю ночь перепившиеся солдаты надругались над трупом, изуродовали штыками. Затем, опасаясь расплаты (приближалась Красная Армия), виселицу спилили. На краю деревни, между школой и опушкой леса, среди кустов была вырыта яма. Туда и бросили окоченевший труп, не прикрыв даже лица. И засыпали комьями мерзлой земли. Вскоре могилу занесло снегом.

Вот, пожалуй, и все достоверные сведения. Даже дату, когда фашисты схватили девушку, никто не мог назвать. В мрачные дни оккупации люди утратили счет ночам и дням. Ни радио, ни газет, никакой связи с внешним миром… Если у кого были календари, то прятали или уничтожали их, чтобы не попались на глаза гитлеровцам: ведь в календарях - портреты руководителей партии и правительства. Кое-кто отсчитывал время, делая узелки на веревочке или зарубки на дверных косяках. Немудрено было сбиться, Ну и записей, разумеется, никто не делал. Люди, которых расспрашивал Лидов, сходились в одном: казнили девушку в самом начале зимы. Перед этим была метель, а ночь выдалась морозной и звездной. И утро казни было тоже холодное. Попробуй-ка определиться по таким данным, тем более что зима вообще была ранняя и крутая. Морозы ударили в первой половине ноября, и тогда же плотно лег снег.

Установить время - нужно и важно, однако несравненно важнее было узнать, кто эта девушка, откуда она? А сделать это в ту пору было очень непросто. С конца лета, с осени в западной части Подмосковья осело довольно много беженцев, незнакомых местным жителям. А некоторые из местных, наоборот, эвакуировались. Половина населенных пунктов, если не больше, была сожжена, разрушена. В одном только Можайском районе было полностью уничтожено сорок селений, а еще в пятидесяти деревнях случайно уцелело по два-три дома. Лишившись крова, семьи искали приюта где угодно, переполняя сохранившиеся постройки. Люди замерзали в сугробах, на дорогах и пепелищах. Да ведь и фронт находился рядом, угрожающе напоминая о себе приглушенным грохотом орудийных залпов, и еще неизвестно было, отодвинется ли война дальше или вновь накатятся немцы. Сотни, тысячи красноармейцев и командиров ежедневно гибли в боях, получали тяжелые ранения. Их не успевали увозить в тыл… Как же в таких условиях выяснить фамилию партизанки?

Лидов вполне мог бы ограничиться краткой информацией. В таком-то селе, дескать, с особой яркостью проявился звериный характер фашистских вояк. Советские бойцы отомстят за гибель юной патриотки… Получилось бы волнующе, броско. Ведь Петр Александрович слыл мастером информации, любил этот своеобразный газетный жанр, в его записях остались такие строки: «Информация - это черный хлеб газеты. Трудный, но необходимый». Однако Лидов поступил по-другому, взялся за необычное для начального периода войны кропотливое расследование.

Имя девушки всплыло в первый же день, когда Петр Александрович прошел в Петрищеве по домам, потолковал с людьми. Несколько женщин сказали, что это, дескать, Маруся Гавшина, секретарь Верейского райкома комсомола. Очень похожа… Другие говорили, что нет: Маруся, мол, человек известный, проводила в Петрищеве подписку на заем, выступала с докладом. Сходство имеется, но это не она. Маруся взрослее, осанистее. Жители советовали навести справки в районе. Верея - не дальний край. Это верно, однако Лидов знал, что в Верее еще немцы.

А-а-а! - взревел десантник. Осел и рухнул. Лежит, раскинул руки.

Расцеловали Костю друзья-девчата.

Снайпер, ну, право, снайпер, - сказал Ордынцев.

Отбили люди десант фашистов. Вернулись в избы, ко сну, к покою. А утром

снова трубит побудка. И снова люди в суровом поле.

Смешались с фронтом тылы, обозы. Кругом девизом, кругом паролем:

«Врага не пустим!»

«Врага осилим!»

И взмах лопаты, как взрыв снаряда. И если надо, она копает. И если надо, она

стреляет.

Сизой лентой на запад бежит шоссе. Мчат по шоссе машины. 85-й километр от

Москвы. Присмотрись налево. Мраморный пьедестал. На пьедестале застыла девушка.

Связаны руки. Гордый, открытый взгляд.

Это памятник Зое. Зое Космодемьянской.

Зоя училась в московской школе. Когда враг стал подходить к Москве, она

вступила в партизанский отряд. Девушка перешла линию фронта и присоединилась

к народным мстителям. Многие жители Подмосковья против фашистов тогда

поднялись.

Полюбили в отряде Зою. Отважно переносила она все тяготы и невзгоды

опасной жизни. «Партизанка Таня» - так называли в отряде Зою.

В селе Петрищево остановился большой фашистский отряд. Ночью Зоя проникла

в Петрищево, перерезала телефонные провода и подожгла дома, в которых

остановились гитлеровцы. Через два дня Зоя снова пришла в Петрищево. Но враги

схватили юную партизанку.

Допрашивал Зою сам командир дивизии подполковник Рюдерер:

Не скажу.

Это вы подожгли дома?

Ваши цели?

Уничтожить вас.

Зою начали избивать. Требовали, чтобы она выдала своих товарищей, сказала,

откуда пришла, кто послал ее на задание.

«Нет», «Не знаю», «Не скажу», «Нет», - отвечала Зоя.

И снова пошли побои.

Ночью Зою подвергли новым мучениям. Почти раздетую, в одном нижнем

белье, ее несколько раз выгоняли на улицу и заставляли босую ходить по

Скажите, кто вы? Кто вас послал? Откуда пришли?

Зоя не отвечала.

Утром Зою повели на казнь. Устроили ее в центре деревни на деревенской

площади. К месту казни согнали колхозников.

Девушку повели к виселице. Поставили на ящик. Набросили петлю на шею.

Последняя минута, последний миг молодой жизни. Как использовать этот миг?

Как остаться бойцом до конца?

Вот комендант приготовился дать команду. Вот занес руку, но остановился. Кто-

то из фашистов в это время припал к фотоаппарату. Комендант приосанился -

нужно получиться достойным на снимке. И в это время...

бейте фашистов, жгите, травите!

Стоявший рядом фашист подбежал к Зое, хотел ударить, но девушка оттолкнула

его ногой.

Мне не страшно умирать, товарищи, - говорила Зоя. - Это счастье -

умереть за свой народ. - И, чуть повернувшись, прокричала своим мучителям: -Нас

двести миллионов. Всех не перевешаете. Все равно победа будет за нами!

Комендант дернулся. Подал рукой команду...

Минское шоссе. 85-й километр от Москвы. Памятник героине. Люди, пришедшие

поклониться Зое. Синее небо. Простор. Цветы...

ОТДЕЛЬНЫЙ ТАНКОВЫЙ БАТАЛЬОН

Продолжается жестокая схватка с фашистами. Тяжелые бои идут у поселка и

станции Крюково. С особой силой здесь жмут фашисты. Не хватает солдатских сил.

Вот-вот отойдут солдаты.

Звонят командиры старшим начальникам. Просят о срочной помощи. Нет у

старших начальников помощи. Все резервы давно в бою. Все тяжелее дела под

Крюковом. Снова звонят командиры начальникам.

Хорошо, - говорят начальники. - Ждите танковый батальон.

И верно, вскоре на командный пункт сражающегося здесь полка явился офицер-

танкист. Молод, красив танкист. В кожаной куртке, в шлеме танкистском. Глаза

синие-синие. Словно в мае с неба схватил лазурь и сунул себе под веки.

Подошел танкист к командиру полка, руку к шлему поднес, представился:

Товарищ командир полка, отдельный танковый батальон прибыл в ваше

распоряжение. Докладывает командир батальона старший лейтенант Логвиненко.

Доволен - нет сил - командир полка. Мало того, что доволен - счастлив. Обнял

Спасибо, браток, спасибо. - И сразу конкретно к делу: - Сколько в батальоне

Одна машина, - отвечает танкист. И небесной лазурью на командира

Сколько-сколько? - не верит своим ушам командир полка.

Одна машина, - повторяет танкист. - Одна осталась... Танк типа «Т-37».

Большие потери несли под Москвой фашисты. Но и у наших они немалые... Вся

радость с лица у командира полка - словно кто-то огромный дунул - секундой

слетела. Танк «Т-37» самый устаревший советский танк. Самый старый и самый малый.

Один пулемет - вот и все вооружение. Броня толщиной с мизинец.

Жду боевую задачу, - сказал танкист.

«Катись к черту - вот и вся боевая задача», - хотел было сказать командир

полка. Однако сдержался, себя осилил.

Направляйтесь в распоряжение первого батальона, - сказал командир полка.

Этот батальон больше всего и атаковали сейчас фашисты.

Прибыл танкист к батальону и сразу с пехотинцами ринулся в бой. Умно

поступал танкист. То в одном месте поддержит броней пехотинцев, то быстро меняет

позиции. И вот уже виден на новом месте. Видят броню солдаты. Легче в бою

солдатам. Слух от солдата идет к солдату - прибыл танковый батальон.

Устояли тогда герои. Не пустили вперед фашистов.

И вторую отбили атаку солдаты. А за этой еще четыре. Теперь уж не только

первому батальону - всему полку помогал танкист.

Закончился бой. Стоит танкист - молодой, возбужденный, красивый. Глаза

синие-синие. Майской горят лазурью.

Подошел к танкисту командир полка, крепко обнял героя:

Спасибо, браток, спасибо. Вижу, что прибыл действительно танковый

батальон.

АЭРОСТАТЧИК

Среди защитников Москвы находился отряд аэростатчиков. Поднимались

аэростаты в московское небо. С помощью металлических тросов создавали заслоны против

фашистских бомбардировщиков.

Спускали как-то солдаты один из аэростатов. Однотонно скрипит лебедка.

Стальной трос, как нитка, ползет по бобине. При помощи этого троса и спускают

аэростат. Все ниже он, ниже. С оболочки аэростата свисают веревки. Это фалы. Схватят

сейчас бойцы аэростат за фалы. Держась за фалы, перетащат аэростат к месту

стоянки. Укрепят, привяжут его к опорам.

Аэростат огромный-огромный. С виду как слон, как мамонт. Послушно пойдет

за людьми махина. Это как правило. Но бывает, заупрямится аэростат. Это если

бывает ветер. В такие минуты аэростат, словно скакун норовистый, рвется и рвется

с привязи.

Тот памятный для солдата Велигуры день выдался именно ветреный.

Спускается аэростат. Стоит рядовой Велигура. Стоят другие. Вот схватят сейчас

Схватил Велигура. Другие же не успели. Рвануло аэростат. Слышит Велигура

какой-то хлопок. Потом Велигуру дернуло. Земля отошла от ног. Глянул боец, а он

уже в воздухе. Оказалось, лопнул трос, с помощью которого спускала лебедка

аэростат. Поволок Велигуру аэростат за собой в поднебесье.

Бросай фалы!

Бросай фалы! - кричат Велигуре снизу товарищи.

Не понял Велигура вначале, в чем дело. А когда разобрался - поздно. Земля

далеко внизу. Все выше и выше аэростат.

Держит солдат веревку. Положение просто трагическое. Сколько же может так

человек удержаться! Минутой больше, минутой меньше. Затем силы его покинут.

Рухнет несчастный вниз.

Так бы случилось и с Велигурой. Да, видно, в сорочке боец родился. Хотя, скорее,

Я выслушала и ее. Но говорить об этом я не могу, Я сделаю так: пусть здесь будет рассказ Петра Лидова. Он первый написал о Зое, он первый пришел в Петрищево, он по свежим следам узнал и расспросил о том, как ее мучили и как она погибла...

КАК ЭТО БЫЛО

"...И вот ввели Зою, указали на нары. Она села. Против нее на столе стояли телефоны, пишущая машинка, радиоприемник и были разложены штабные бумаги.

Стали сходиться офицеры. Хозяевам дома (Ворониным) было велено выйти. Старуха замешкалась, и офицер прикрикнул: "Матка, фьють!" - и подтолкнул ее в спину.

Командир 332-го пехотного полка 197-й дивизии подполковник Рюдерер сам допрашивал Зою.

Сидя на кухне, Воронины все же могли слышать, что происходит в комнате. Офицер задавал вопросы, и Зоя (тут она и назвалась Таней) отвечала на них без запинки, громко и дерзко.

Кто вы? - спросил подполковник.

Не скажу.

Это вы подожгли конюшню?

Ваша цель?

Уничтожить вас.

Когда вы перешли через линию фронта?

В пятницу.

Вы слишком быстро дошли.

Что ж, зевать, что ли?

Зою спрашивали о том, кто послал ее и кто был с нею. Требовали, чтоб выдала своих друзей. Через дверь доносились ответы: "нет", "не знаю", "не скажу", "нет". Потом в воздухе засвистели ремни, и слышно было, как стегали по телу. Через несколько минут молоденький офицерик выскочил из комнаты в кухню, уткнул голову в ладони и просидел так до конца допроса, зажмурив глаза и заткнув уши. Не выдержали даже нервы фашиста... Четверо дюжих мужчин, сняв пояса, избивали девушку. Хозяева дома насчитали двести ударов, но Зоя не издала ни одного звука. А после опять отвечала: "нет", "не скажу"; только голос ее звучал глуше, чем прежде...

Унтер-офицер Карл Бауэрлейн (позже попавший в плен) присутствовал при пытках, которым подверг Зою Космодемьянскую подполковник Рюдерер. В своих показаниях он писал:

"Маленькая героиня вашего народа осталась тверда. Она не знала, что такое предательство... Она посинела от мороза, раны ее кровоточили, но она не сказала ничего".

Два часа провела Зоя в избе Ворониных. После допроса ее повели в избу Василия Кулика. Она шла под конвоем, по-прежнему раздетая, ступая по снегу босыми ногами.

Когда ее вводили в избу Кулика, на лбу у нее было большое иссиня-черное пятно и ссадины на ногах и руках. Она тяжело дышала, волосы ее растрепались, и черные пряди слиплись на высоком, покрытом каплями пота лбу. Руки девушки были связаны сзади веревкой, губы искусаны в кровь и вздулись. Наверно, кусала их, когда пытками хотели вырвать признание.

Она села на лавку. Немецкий часовой стоял у двери. Сидела спокойно и неподвижно, потом попросила пить. Василий Кулик подошел было к кадушке с водой, но часовой опередил его, схватил со стола лампу и поднес Зое ко рту. Он хотел этим сказать, что напоить надо керосином, а не водой.

Кулик стал просить за девушку. Часовой огрызнулся, но потом нехотя уступил и разрешил подать Зое напиться. Она жадно выпила две большие кружки.

Солдаты, жившие в избе, окружили девушку и громко потешались. Одни шпыняли кулаками, другие подносили к подбородку зажженные спички, а кто-то провел по ее спине пилой.

Вдосталь натешившись, солдаты ушли спать. Тогда часовой вскинул винтовку наизготовку и велел Зое подняться и выйти из дома. Шел по улице сзади, почти вплотную приставив штык к ее спине. Потом крикнул: "Цурюк!" - и повел девушку в обратную сторону. Босая, в одной белье, ходила она по снегу до тех пор, пока мучитель сам не продрог и не решил, что пора вернуться под теплый кров.

Этот часовой караулил Зою с десяти часов вечера до двух часов ночи и через каждый час выводил ее на улицу на пятнадцать - двадцать минут...

Наконец на пост встал новый часовой. Несчастной разрешили прилечь на лавку.

Улучив минутку, Прасковья Кулик заговорила с Зоей.

Ты чья будешь? - спросила она.

А вам зачем это?

Сама-то откуда?

Я из Москвы.

Родители есть?

Девушка не ответила. Она пролежала до утра без движения, ничего не сказав более и даже не застонав, хотя ноги ее были отморожены и, видимо, сильно болели.

Поутру солдаты начали строить посреди деревни виселицу.

Прасковья снова заговорила с девушкой:

Позавчера - это ты была?

Я... Немцы сгорели?

Жаль. А что сгорело?

Кони ихние сгорели. Сказывают - оружие сгорело...

В десять часов утра пришли офицеры. Один из них снова спросил Зою:

Скажите: кто вы?

Зоя не ответила...

Продолжения допроса хозяева дома не слышали: их вытолкнули из дому и впустили, когда допрос уже был окончен.

Принесли Зоины вещи: кофточку, брюки, чулки. Тут же был ее вещевой мешок, и в нем - спички и соль. Шапка, меховая куртка, пуховая вязаная фуфайка и сапоги исчезли. Их успели поделить между собой унтер-офицеры, а рукавицы достались рыжему повару с офицерской кухни.

Зою одели, и хозяева помогли ей натягивать чулки на почерневшие ноги. На грудь повесили отобранные у нее бутылки с бензином и доску с надписью: "Поджигатель". Так и вывели на площадь, где стояла виселица.

Место казни окружали десятеро конных с саблями наголо, больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям было приказано собраться и присутствовать при казни, но их пришло немного, а некоторые, придя и постояв, потихоньку разошлись по домам, чтобы не быть свидетелями страшного зрелища.

Под спущенной с перекладины петлей были поставлены один на другой два ящика. Девушку приподняли, поставили на ящик и накинули на шею петлю. Один из офицеров стал наводить на виселицу объектив своего кодака. Комендант сделал солдатам, выполнявшим обязанность палачей, знак подождать.

Зоя воспользовалась этим и, обращаясь к колхозникам и колхозницам, крикнула громким и чистым голосом:

Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте фашистов, жгите, травите!

Стоявший рядом фашист замахнулся и хотел то ли ударить ее, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала:

Мне не страшно умирать, товарищи! Это счастье - умереть за свой народ!

Фотограф снял виселицу издали и вблизи и теперь пристраивался, чтобы сфотографировать ее сбоку. Палачи беспокойно поглядывали на коменданта, и тот крикнул фотографу:

Абёр дох шнеллер! [Поскорее!]

Тогда Зоя повернулась в сторону коменданта и крикнула ему и немецким солдатам:

Вы меня сейчас повесите, но я не одна. Нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня. Солдаты! Пока не поздно, сдавайтесь в плен: все равно победа будет за нами!

Палач подтянул веревку, и петля сдавила Зоино горло. Но она обеими руками раздвинула петлю, приподнялась на носках и крикнула, напрягая все силы:

Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь...

Палач уперся кованым башмаком в ящик, который заскрипел по скользкому, утоптанному снегу. Верхний ящик свалился вниз и гулко стукнулся оземь. Толпа отшатнулась. Раздался и замер чей-то вопль, и эхо повторило его на опушке леса..."

РАССКАЗ КЛАВЫ

"Дорогая Любовь Тимофеевна!

Меня зовут Клава, я была с Вашей Зоей в одном партизанском отряде. Я знаю, когда мы встретились с Вами в Петрищеве, Вам было трудно слушать меня. Но я знаю и другое: Вам важно и дорого знать о каждой минуте, которую Зоя провела без Вас. А читать, наверно, легче, чем слушать. Поэтому я постараюсь рассказать Вам в этом письме обо всем, что я знаю и помню.

В середине октября я вместе с другими комсомольцами ждала в коридорах Московского комитета комсомола той минуты, когда меня примет секретарь. Я, как и другие, хотела, чтоб меня направили в тыл врага. Среди большой толпы я заметила смуглую сероглазую девушку. Она была в коричневом пальто с меховым воротником и с такой же меховой оторочкой внизу. Она ни с кем не разговаривала и, видно, никого не знала вокруг. Из кабинета секретаря она вышла с блестящими, радостными глазами, улыбнулась тем, кто стоял у дверей, и быстро пошла к выходу. Я с завистью посмотрела ей вслед: было ясно, что ее признали достойной.

Герой Советского Союза
Кавалер Ордена Ленина

Зоя Анатольевна Космодемьянская родилась 13 сентября 1923 года в селе Осино-Гай Гавриловского района Тамбовской области, в семье потомственных местных священников.

Её дед, священник Пётр Иоаннович Космодемьянский, был казнен большевиками за то, что прятал в церкви контрреволюционеров. Большевики в ночь на 27 августа 1918 года схватили его, и после жестоких истязаний утопили в пруду. Отец Зои Анатолий учился в духовной семинарии, но не окончил её. Он женился на местной учительнице Любови Чуриковой, и в 1929 году семья Космодемьянских оказалась в Сибири. По некоторым утверждениям, они были сосланы, но по словам матери Зои — Любови Космодемьянской — бежали от доноса. В течение года семья жила в селе Шиткино на Енисее, затем сумела переехать в Москву — возможно, благодаря хлопотам сестры Любови Космодемьяской, служившей в Наркомпросе. В детской книге «Повесть о Зое и Шуре» Любовь Космодемьянская также сообщала, что переезд в Москву произошёл после письма сестры Ольги.

Отец Зои — Анатолий Космодемьянский — умер в 1933 году после операции на кишечнике, и дети (Зоя и её младший брат Александр) остались на воспитании матери.

В школе Зоя училась хорошо, особенно увлекалась историей и литературой, мечтала поступить в Литературный институт. Однако, ее отношения с одноклассниками не всегда складывались самым лучшим образом — в 1938 году её избрали комсомольским групоргом, но потом не переизбрали. По свидетельству Любови Космодемьянской Зоя болела нервным заболеванием с 1939 года, когда переходила из 8-го в 9-й класс… Сверстники ее не понимали. Ей не нравилось непостоянство подруг: Зоя часто сидела одна, переживала это, говорила, что она - одинокий человек, и что не может подобрать себе подругу.

В 1940 году она перенесла острый менингит, после которого проходила реабилитацию зимой 1941 года в санатории по нервным болезням в Сокольниках, где подружилась с лежавшим там писателем Аркадием Гайдаром. В том же году она окончила 9 классов средней школы № 201, несмотря на большое количество пропущенных по болезни занятий.

31 октября 1941 года Зоя, в числе 2000 комсомольцев-добровольцев, явилась к месту сбора в кинотеатре «Колизей» и оттуда была доставлена в диверсионную школу, став бойцом разведывательно-диверсионной части, официально носившей название «партизанской части 9903 штаба Западного фронта». После трёхдневного обучения Зоя в составе группы была 4 ноября переброшена в район Волоколамска, где группа успешно справилась с минированием дороги.

17 ноября вышел приказ Сталина № 0428, предписывавший лишить «германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под открытым небом», с каковой целью «разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог».

Для исполнение этого приказа, 18-го (по другим сведениям 20-го) ноября командиры диверсионных групп части № 9903 П. С. Проворов (в его группу вошла Зоя) и Б. С. Крайнев получили задание сжечь в течение 5—7 дней 10 населённых пунктов, в их числе деревню Петрищево (Рузский район Московской области). Участники групп имели по 3 бутылки с зажигательной смесью, пистолет (у Зои это был «наган»), сухой паёк на 5 дней и бутылку водки. Выйдя на задание вместе, обе группы (по 10 человек в каждой) попали под обстрел у деревни Головково (в 10 километрах от Петрищева), понесли тяжёлые потери и частично рассеялись. Позже их остатки объединились под командованием Бориса Крайнева.

27 ноября в 2 часа утра Борис Крайнев, Василий Клубков и Зоя Космодемьянская подожгли в Петрищеве три дома жителей Кареловой, Солнцева и Смирнова, при этом у немцев погибли 20 лошадей.

О дальнейшем известно, что Крайнев не дождался Зои и Клубкова в условленном месте встречи и ушёл, благополучно вернувшись к своим. Клубков был схвачен немцами, а Зоя, разминувшись с товарищами и оставшись одна, решила вернуться в Петрищево и продолжить поджоги. Однако, и немцы, и местные жители уже были настороже, причём немцы создали охрану из нескольких петрищевских мужчин, которым было поручено следить за появлением поджигателей.

С наступлением вечера 28 ноября, при попытке поджечь сарай С. А. Свиридова (одного из назначенных немцами «стражников») Зоя была замечена хозяином. Вызванные им квартировавшие немцы схватили девушку около 7 часов вечера. Свиридов за это был награждён немцами бутылкой водки и впоследствии приговорён советским судом к расстрелу. На допросе Космодемьянская назвалась Таней и не сказала ничего определённого. Раздев догола, её пороли ремнями, затем приставленный к ней часовой на протяжении 4 часов водил её босой, в одном белье, по улице на морозе. К истязаниям над Зоей пытались присоединиться также местные жительницы Солина и Смирнова (погорелица), бросившие в Зою котелок с помоями. И Солина, и Смирнова впоследствии были приговорены к расстрелу.

В 10:30 следующего утра Зою вывели на улицу, где уже была сооружена висельная петля, на грудь ей повесили табличку с надписью «Поджигатель». Когда Зою подвели к виселице, Смирнова ударила её по ногам палкой, крикнув: «Кому ты навредила? Мой дом сожгла, а немцам ничего не сделала…».

Саму казнь одна из свидетельниц описывает следующим образом: «До самой виселицы вели её под руки. Шла ровно, с поднятой головой, молча, гордо. Довели до виселицы. Вокруг виселицы было много немцев и гражданских. Подвели к виселице, скомандовали расширить круг вокруг виселицы и стали её фотографировать… При ней была сумка с бутылками. Она крикнула: «Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать воевать! Эта моя смерть — это моё достижение». После этого один офицер замахнулся, а другие закричали на неё. Затем она сказала: «Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен». Офицер злобно заорал: «Русь!». «Советский Союз непобедим и не будет побеждён», — все это она говорила в момент, когда её фотографировали… Потом подставили ящик. Она без всякой команды стала сама на ящик. Подошёл немец и стал надевать петлю. Она в это время крикнула: «Сколько нас не вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят». Это она сказала уже с петлёй на шее. Она хотела ещё что-то сказать, но в этот момент ящик убрали из-под ног, и она повисла. Она взялась за верёвку рукой, но немец ударил её по рукам. После этого все разошлись».

Приведённые кадры казни Зои сделал один из солдат вермахта, который был вскоре убит.

Тело Зои провисело на виселице около месяца, неоднократно подвергаясь надругательствам со стороны проходивших через деревню немецких солдат. Под Новый 1942 год пьяные немцы сорвали с повешенной одежду и в очередной раз надругались над телом, исколов его ножами и отрезав грудь. На следующий день немцы отдали распоряжение убрать виселицу и тело было похоронено местными жителями за околицей деревни.

Впоследствии Зоя была перезахоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.

О судьбе Зои стало широко известно из статьи Петра Лидова «Таня», опубликованной в газете «Правде» 27 января 1942 года. Автор случайно услышал о казни Зои Космодемьянской в Петрищеве от свидетеля — пожилого крестьянина, которого потрясло мужество неизвестной девушки: «Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им…». Лидов отправился в Петрищево, подробно расспросил жителей и на основе их расспросов опубликовал статью. Утверждали, что статью отметил Сталин, якобы сказавший: «Вот народная героиня», — и именно с этого момента берёт своё начало пропагандистская кампания вокруг Зои Космодемьянской.

Её личность была вскоре установлена, об этом сообщила «Правда» в статье Лидова от 18 февраля «Кто была Таня». Ещё раньше, 16 февраля, был подписан указ о присвоении ей посмертно звания Героя Советского Союза.

Во время и после перестройки, на волне антикоммунистической пропаганды, в печати появлялась и новая информация о Зое. Как правило, она основывалась на слухах, не всегда точных воспоминаниях очевидцев, а в некоторых случаях, и домыслах — что было неизбежно в ситуации, когда документальная информация, противоречащая официальному «мифу», продолжала держаться в секрете или только-только рассекречивалась. М. М. Горинов писал по поводу этих публикаций, что в них «отразились некоторые факты биографии Зои Космодемьянской, замалчивавшиеся в советское время, но отразились, как в кривом зеркале, — в чудовищно искажённом виде».

Одни из этих публикаций утверждали, что Зоя Космодемьянская страдала шизофренией, другие — что она самовольно поджигала дома, в которых не было никаких немцев, и была схвачена, избита и передана немцам самими петрищевцами. Было выдвинуто также предположение, что на самом деле подвиг совершила не Зоя, а другая комсомолка-диверсантка — Лиля Азолина.

Некоторые газеты писали о том, что у неё подозревали шизофрению, основываясь на статье «Зоя Космодемьянская: Героиня или символ?» в газете «Аргументы и Факты» (1991, № 43). Авторы статьи — ведущий врач Научно-методического центра детской психиатрии А. Мельникова, С. Юрьева и Н. Касмельсон — писали: «Перед войной в 1938—39 годах 14-летняя девочка по имени Зоя Космодемьянская неоднократно находилась на обследовании в Ведущем научно-методическом центре детской психиатрии и лежала в стационаре в детском отделении больницы им. Кащенко. У неё подозревали шизофрению. Сразу после войны в архив нашей больницы пришли два человека и изъяли историю болезни Космодемьянской».

Других свидетельств либо документальных подтверждений подозрений на шизофрению в статьях не упоминалось, хотя в воспоминаниях матери и одноклассников действительно рассказывалось о поразившей её в 8—9 классе (в результате упомянутого конфликта с одноклассниками) «нервной болезни», по поводу которой она проходила обследования. В последующих публикациях газеты, ссылавшиеся на «Аргументы и факты», часто опускали слово «подозревали».

В последние годы существовала версия, что Зою Космодемьянскую предал её товарищ по отряду (и комсорг) Василий Клубков. Она основывалась на материалах дела Клубкова, рассекреченных и опубликованных в газете «Известия» в 2000 году. Клубков, явившийся в начале 1942 года в свою часть, заявил, что он был взят в плен немцами, бежал, снова был схвачен, снова бежал и сумел добраться до своих. Однако на допросах в СМЕРШе изменил свои показания и заявил, что был схвачен вместе с Зоей и выдал её. Клубков был расстрелян «за измену Родине» 16 апреля 1942 года. Его показания противоречили показаниям свидетелей — жителей деревни, и к тому же были противоречивы.

Исследователь М. М. Горинов предполагал, что СМЕРШевцы заставили Клубкова оговорить себя либо из карьерных соображений (чтобы получить свою долю дивидендов с разворачивавшейся пропагандистской кампании вокруг Зои), либо из пропагандистских (чтобы «оправдать» попадание Зои в плен, недостойное, согласно тогдашней идеологии, советского бойца). Впрочем, в пропагандистский оборот версия предательства так и не была запущена.

Текст подготовил Андрей Гончаров

ДРУГОЙ ВЗГЛЯД

"Правда о Зое Космодемьянской"

История подвига Зои Космодемьянской еще с военной поры является по сути дела хрестоматийной. Как говорится, об этом писано-переписано. Тем не менее в прессе, а в последнее время и в Интернете, нет-нет да и появится какое-нибудь «откровение» современного историка: Зоя Космодемьянская была не защитницей Отечества, а поджигательницей, которая уничтожала подмосковные деревни, обрекая местное население на гибель в лютые морозы. Поэтому, мол, жители Петрищево её сами схватили и предали в руки оккупационных властей. А когда девушку привели на казнь, крестьяне якобы даже проклинали её.

«Секретная» миссия

Ложь редко возникает на пустом месте, её питательная среда — всяческие «секреты» и недомолвки официальных трактовок событий. Некоторые обстоятельства подвига Зои были засекречены, а из-за этого и несколько искажены с самого начала. До недавних пор в официальных версиях не было даже чётко определено, кем она была, что конкретно делала в Петрищево. Зою называли то московской комсомолкой, отправившейся в тыл врага мстить, то партизанкой-разведчицей, схваченной в Петрищево при выполнении боевого задания.

Не так давно я познакомился с ветераном фронтовой разведки Александрой Потаповной Федулиной, которая хорошо знала Зою. Старая разведчица рассказала:

Зоя Космодемьянская никакой партизанкой не была.

Она являлась красноармейцем диверсионной бригады, которой руководил легендарный Артур Карлович Спрогис. В июне 1941 года он сформировал особую воинскую часть № 9903 для проведения диверсионных действий в тылу вражеских войск. Её основу составили добровольцы из комсомольских организаций Москвы и Подмосковья, а командный состав набран из слушателей Военной академии имени Фрунзе. Во время битвы под Москвой в этой воинской части разведотдела Западного фронта было подготовлено 50 боевых групп и отрядов. Всего за сентябрь 1941- февраль 1942 года ими было совершено 89 проникновений в тыл противника, уничтожено 3500 немецких солдат и офицеров, ликвидировано 36 предателей, взорвано 13 цистерн с горючим, 14 танков. В октябре 1941 года мы учились в одной группе с Зоей Космодемьянской в разведшколе бригады. Потом вместе ходили в тыл врага на спецзадания. В ноябре 1941 года я была ранена, а когда вернулась из госпиталя, узнала трагическую весть о мученической смерти Зои.

Почему же о том, что Зоя являлась бойцом действующей армии, долгое время умалчивалось? - поинтересовался я у Федулиной.

Потому что были засекречены документы, определявшие поле деятельности, в частности, бригады Спрогиса.

Позже мне довелось ознакомиться с не так давно рассекреченным приказом Ставки ВГК № 0428 от 17 ноября 1941 года, подписанным Сталиным. Цитирую: Необходимо «лишить германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населённых пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами. При вынужденном отходе наших частей... уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населённые пункты, чтобы противник не мог их использовать».

Вот такую задачу выполняли в Подмосковье бойцы бригады Спрогиса, в том числе красноармеец Зоя Космодемьянская. Наверное, после войны руководителям страны и Вооруженных сил не хотелось муссировать информацию о том, что бойцы действующей армии жгли подмосковные деревни, поэтому вышеназванный приказ Ставки и другие документы такого рода долгое время не рассекречивались.

Конечно, этот приказ раскрывает очень болезненную и неоднозначную страницу Московской битвы. Но правда войны бывает значительно более жестокой, чем наши сегодняшние представления о ней. Неизвестно, чем бы закончилось самое кровопролитное сражение Второй мировой войны, если бы фашистам дали полную возможность отдыхать в натопленных деревенских избах и откармливаться колхозными харчами. К тому же многие бойцы бригады Спрогиса старались взрывать и поджигать только те избы, где квартировались фашисты и размещались штабы. Нельзя не подчеркнуть и того, что когда идёт борьба не на жизнь, а на смерть, в действиях людей проявляются, как минимум, две правды: одна — обывательская (выжить любой ценой), другая — героическая (готовность к самопожертвованию ради Победы). Именно столкновение этих двух правд и в 1941 году, и сегодня происходит вокруг подвига Зои.

Что произошло в Петрищево

В ночь с 21 на 22 ноября 1941 года Зоя Космодемьянская перешла линию фронта в составе специальной диверсионно-разведывательной группы из 10 человек. Уже на оккупированной территории бойцы в глубине леса напоролись на вражеский патруль. Кто-то погиб, кто-то, проявив малодушие, повернул назад и лишь трое - командир группы Борис Крайнов, Зоя Космодемьянская и комсорг разведшколы Василий Клубков продолжили движение по ранее определённому маршруту. В ночь с 27 на 28 ноября они достигли деревни Петрищево, где, помимо других военных объектов гитлеровцев, предстояло уничтожить тщательно замаскированный под конюшню полевой пункт радио- и радиотехнической разведки.

Старший, Борис Крайнов, распределил роли: Зоя Космодемьянская проникает в южную часть деревни и бутылками с зажигательной смесью уничтожает дома, где квартируют немцы, сам Борис Крайнов - в центральную часть, где разместился штаб, а Василий Клубков - в северную. Зоя Космодемьянская успешно выполнила боевое задание - бутылками «КС» уничтожила два дома и вражеский автомобиль. Однако при возвращении обратно в лес, когда она уже была далеко от места диверсии, её заметил местный староста Свиридов. Он вызвал фашистов. И Зоя была арестована. Свиридову благодарные оккупанты налили стакан водки, как об этом рассказали после освобождения Петрищево местные жители.

Зою долго и зверски пытали, но она не выдала никакой информации ни о бригаде, ни о том, где должны ждать её товарищи.

Однако вскоре фашисты захватили Василия Клубкова. Он проявил малодушие и всё, что знал, рассказал. Борис Крайнов чудом успел уйти в лес.

Предатели

Впоследствии Клубкова фашистские разведчики перевербовали и с «легендой» о побеге из плена отправили назад в бригаду Спрогиса. Но его быстро разоблачили. На допросе Клубков рассказал о подвиге Зои.

«- Уточните обстоятельства, при которых вы попали в плен?

Подойдя к определённому мне дому, я разбил бутылку с «КС» и бросил ее, но она не загорелась. В это время я увидел невдалеке от себя двух немецких часовых и, проявив трусость, убежал в лес, расположенный в метрах 300 от деревни. Как я только прибежал в лес, на меня навалились два немецких солдата, отобрали у меня наган с патронами, сумки с пятью бутылками «КС» и сумку с продзапасами, среди которых также был литр водки.

Какие показания вы дали офицеру немецкой армии?

Как меня только сдали офицеру, я проявил трусость и рассказал, что нас всего пришло трое, назвав имена Крайнова и Космодемьянской. Офицер отдал на немецком языке какое-то приказание немецким солдатам, они быстро вышли из дома и через несколько минут привели Зою Космодемьянскую. Задержали ли они Крайнова, я не знаю.

Вы присутствовали при допросе Космодемьянской?

Да, присутствовал. Офицер у неё спросил, как она поджигала деревню. Она ответила, что она деревню не поджигала. После этого офицер начал избивать Зою и требовал показаний, но она дать таковые категорически отказалась. Я в её присутствии показал офицеру, что это действительно Космодемьянская Зоя, которая вместе со мной прибыла в деревню для выполнения диверсионных актов, и что она подожгла южную окраину деревни. Космодемьянская и после этого на вопросы офицера не отвечала. Видя, что Зоя молчит, несколько офицеров раздели её догола и в течение 2-3 часов сильно избивали резиновыми палками, добиваясь показаний. Космодемьянская заявила офицерам: «Убейте меня, я вам ничего не расскажу». После чего её увели, и я её больше не видел».

Из протокола допроса А. В. Смирновой от 12 мая 1942 года: «На другой день после пожара я находилась у своего сожженного дома, ко мне подошла гражданка Солина и сказала: «Пойдем, я тебе покажу, кто тебя сжёг». После этих сказанных ею слов мы вместе направились в дом Куликов, куда перевели штаб. Войдя в дом, увидели находившуюся под охраной немецких солдат Зою Космодемьянскую. Я и Солина стали её ругать, кроме ругани я на Космодемьянскую два раза замахнулась варежкой, а Солина ударила её рукой. Дальше нам над партизанкой не дала издеваться Валентина Кулик, которая нас выгнала из своего дома. Во время казни Космодемьянской, когда немцы привели её к виселице, я взяла деревянную палку, подошла к девушке и на глазах у всех присутствующих ударила её по ногам. Это было в тот момент, когда партизанка стояла под виселицей, что я при этом говорила, не помню».

Казнь

Из показаний жителя деревни Петрищево В. А. Кулика: «Ей повесили на грудь табличку, на которой было написано по-русски и по-немецки: «Поджигатель». До самой виселицы вели её под руки, поскольку из-за пыток она уже не могла идти самостоятельно. Вокруг виселицы было много немцев и гражданских. Подвели к виселице и стали её фотографировать.

Она крикнула: «Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать армии воевать! Моя смерть за Родину — это моё достижение в жизни». Затем она сказала: «Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен. Советский Союз непобедим и не будет побеждён». Все это она говорила в момент, когда её фотографировали.

Потом подставили ящик. Она без всякой команды, набравшись откуда-то сил, встала сама на ящик. Подошел немец и стал надевать петлю. Она в это время крикнула: «Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов! Но за меня вам наши товарищи отомстят». Это она сказала уже с петлёй на шее. Она хотела ещё что-то сказать, но в этот момент ящик убрали из-под ног, и она повисла. Она инстинктивно ухватилась за веревку рукой, но немец ударил её по руке. После этого все разошлись».

Целый месяц провисело в центре Петрищево тело девушки. Лишь 1 января 1942 года немцы позволили жителям похоронить Зою.

Каждому — своё

Январской ночью 1942 года во время боев за Можайск несколько журналистов оказались в уцелевшей от пожара деревенской избе в районе Пушкино. Корреспондент «Правды» Петр Лидов разговорился с пожилым крестьянином, который рассказал, что оккупация настигла его в деревне Петрищево, где он видел казнь какой-то девушки-москвички: «Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им...».

Рассказ старика потряс Лидова, и той же ночью он ушёл в Петрищево. Корреспондент не успокоился до тех пор, пока не переговорил со всеми жителями села, не разузнал все подробности гибели нашей русской Жанны д`Арк — так называл он казнённую, как он считал, партизанку. Вскоре он вернулся в Петрищево вместе с фотокорреспондентом «Правды» Сергеем Струнниковым. Вскрыли могилу, сделали фото, показали партизанам.

Один из партизан Верейского отряда узнал в казнённой девушку, встреченную им в лесу накануне разыгравшейся в Петрищево трагедии. Та назвала себя Таней. Под этим именем и вошла героиня в статью Лидова. И лишь позже открылось, что это псевдоним, которым Зоя воспользовалась в целях конспирации.

Настоящее же имя казнённой в Петрищево в начале февраля 1942 года установила комиссия Московского городского комитета ВЛКСМ. В акте от 4 февраля констатировалось:

«1. Граждане села Петрищево (следуют фамилии) по предъявленным разведотделом штаба Западного фронта фотографиям опознали, что повешенной была комсомолка Космодемьянская З. А.

2. Комиссия произвела раскопку могилы, где похоронена Космодемьянская Зоя Анатольевна. Осмотр трупа... еще раз подтвердил, что повешенной является тов. Космодемьянская З. А.».

5 февраля 1942 года комиссия МГК ВЛКСМ подготовила записку в Московский городской комитет ВКП(б) с предложением представить Зою Космодемьянскую к присвоению звания Героя Советского Союза (посмертно). А уже 16 февраля 1942 года увидел свет соответствующий Указ Президиума Верховного Совета СССР. В результате красноармеец З. А. Космодемьянская стала первой в Великой Отечественной войне женщиной-кавалером Золотой Звезды Героя.

Староста Свиридов, предатель Клубков, пособники фашистов Солина и Смирнова были приговорены к высшей мере наказания.

chtoby-pomnili.com

С чего начинается Родина?

Хроники Второй Мировой Войны всегда привлекали мое внимание. На удивление подвиг Зои Космодемьянской остался мной пропущен. Проблемы в образовании и развитии, решаю на ходу, самостоятельно расширяя с возрастом кругозор.

Зоя Космодемьянская - первая женщина-герой в истории Великой Отечественной Войны. О подвиге Зои стало известно благодаря военному корреспонденту Петру Лидову, его очерк под названием “Таня” вдохновил на борьбу с фашизмом миллионы людей по всему Советскому Союзу. Прочитав о Космодемьянской, Сталин лично дал распоряжение присвоить Зое орден Героя Советского Союза посмертно.

Мне, живущему в двадцать первом веке, незнающему на пути своем ни войны, ни нужды, сложно представить себя идущим на подвиг ради государства. Трудно понять и склад ума советского человека, ощутить дух товарищества.
Я человек современный, предпочитаю идти вперед. Живу настоящим, заглядываю в будущее, но не забываю: опыт прошлых поколений важен в достижении новых вершин. Передо мной стал вопрос: “Понять суть подвига и стремление юной девушки к самопожертвованию. Откуда взялась смелость перед лицом смерти и преданность Родине?”. Разобраться мне помогла книга Любови Тимофеевны Космодемьянской “Повесть о Зое и Шуре”.

Взятая в свободном доступе, книга стала частым гостем на экране моего монитора, и пусть, я не потрудился найти печатное издание. Знаю точно, в электронных символах столько же правды, что и в печатных.

Любовь Космодемьянская начинает книгу с описания своей юности в селе Осиновые Гаи. Будучи учителем русского языка и литературы, автор пишет коротко и ясно, но не всегда по делу. Прежде, чем книга начнет набирать обороты, читателям предстоит затянутое начало, с подробным, а иногда излишним жизнеописанием главных героев. Со структурной составляющей, автор, по-моему мнению, допускает ошибку, выводя на первый план достоверность, пренебрегая динамичным построением сюжета.

Повествование ведется от лица Любови Тимофеевны - матери Героев Советского Союза Зои и Саши Космодемьянских. Как многие мамы, она помнит каждую деталь жизни своих детей, и при возможности, не устает об этом упомянуть. Книга разделена на небольшие главы для удобства чтения и восприятия. Выстроенные в хронологическом порядке, они представляют собой серии документальных историй и заметок, нежели, ядро из перипетий и изменений художественного произведения.

Зоя Космодемьянская - главная героиня повести. Со школьной скамьи она знает как себя вести и какой пример подать окружающим. Если у кого-то нет собственного мнения, Зоя знает, какие идеалы привить, а ежели, мысли другого противоречат ее ценностям - жди порицания. Лишившись отца в детстве, она осталась присматривать за матерью и братом Шурой. В семье Зоя заняла место родителя. По характеру брат и сестра противовесы: Зоя - спокойная, но бойкая девушка, взвешивает каждое решение, последнее отдаст нуждающемуся; Шура - балагур, попадающий в истории, общительный и открытый, своими руками он не только дерется с мальчишками, но и проявляет талант к рисованию.

Главное зерно раздора в характере Зои - неоспоримость собственного мнения, если что-то идет в разрез ее ценностям, она смело высказывает недовольство, не пытаясь понять противоположную точку зрения. Космодемьянская хочет быть самостоятельной, и в одиночку тянет лямку жизни, выражая привязанность только к членам семьи.

Зоя и Шура не ругаются, они защищают и поддерживают друг друга. Шура терпелив к нравоучениям сестры, понимая: она желает ему лучшего. Мама поддерживает детей, а Зоя своим жизнелюбием, не дает Любови Тимофеевне опустить руки, после потери мужа.

Зоя поразила меня своим упорством и любовью к познанию. Когда у Зои что-то не получается, она работает над собой, дабы не уступать другим и совершенствоваться. Друзей у нее мало, но общения хватает. Класс уважает Зою, для каждого она верный товарищ. Ее главное увлечение - чтение книг. В них Зоя находит свои идеальные модели поведения. Рассказ о героине русской революции Татьяне Соломахе производит на Космодемьянскую впечатление. Спустя несколько лет, их судьбы станут удивительно похожи, а о подвиге юной девушки узнают миллионы людей, далеко за пределами советского государства. А сейчас она только вступила в комсомол, дав присягу на верность стране. Она гордо показывает билет маме и Шуре. В школе Зоя помогает отстающим, а после уроков идет к безграмотным и делится знаниями с ними. Идеология товарищества работает. Человек человеку - друг, товарищ и брат.

В поисках информации о Космодемьянской, я прочитал много однотипных интернет-статей. Некоторые из них ставили под сомнение логику действий героини, называя ее душевнобольной. Материалы основывались на лечении Зои от менингита, мол, именно тогда, Космодемьянская лишилась здравого смысла. Девушка, действительно, проходила реабилитацию в одной из московских клиник, но ни документов, ни свидетельств странного поведения Зои не сохранилось.

Шумиха возле героев всегда привлекает желающих прославится. Но и их точку зрения, я не спешу отбрасывать, поскольку еще недостаточно хорошо знаю Зою. Каждый имеет право на мнение. У каждого своя история о Космодемьянских.

Во время лечения Космодемьянская успела подружиться с писателем Гайдаром, также проходящим курс выздоровления. В одной из бесед она спросила Аркадия Петровича: “Что такое счастье?”, Гайдар задумался, а на прощание подарил Зое “Чука и Гека” на титульном листе написав: "Что такое счастье - это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной".

Радует, что имя Зои до сих пор на слуху. Молодое поколение не сразу, но узнает о геройском поступке. И мне кажется, я мог узнать о ней раньше, но упустил. Может видел ее лицо на конвертах и марках Почты России, и не придавал значения.

Очерк Лидова “Таня” дошел в первозданном варианте и до наших дней. Лидов, вдохновленный юной комсомолкой, по окончанию войны планировал написать книгу о Космодемьянской, но незадолго до победы вражеская пуля оборвала его жизнь. До самого последнего дня, он передавал заметки с места боевых событий, освещая жизнь и подвиги бойцов Красной Армии.

Книга Любови Тимофеевны одна из многих, о жизни и борьбе юной Зои. Современные авторы посвятили истории Космодемьянских немало страниц. Я рассматривал “Повесть о Зое и Шуре” как первоисточник, поэтому книга подошла мне лучше всего и именно ее, я выбрал для литературной критики. Далее, я также буду упоминать и приводить в пример фильм “Зоя” снятый в 1944 году, поскольку его форма повествования позволила мне понять изменения в характере девушки и лучше ее изучить.

Повесть долго стоит на месте, и иногда хочется отложить книгу в сторону. Большинство глав не меняют и не раскрывают героев, а в документальном повествовании переносят нас в рядовые события середины тридцатых годов. Можно узнать не только о советском строе, но и о мыслях советских людей. Вселенная повествования раскрыта в книге подробно и предоставляет возможность отследить настроения довоенного времени.

Зоя стремилась изменить мир вокруг себя. Необходимость быть полезной и нужной давала редкие минуты отдыха. Упорство и тяга к знаниям позволяли ей расти и развиваться. В юности она читала книги, о которых ее сверстники даже не слышали. Выписывала в дневник слова трогающие душу.

Лично для меня, выбор книги, процесс занимательный. Мое мнение, что до каждой книги нужно вырасти и на определенном жизненном отрезке она сама найдет тебя. Думаю, не стоит бросаться на бестселлеры и жадно их читать, а гармонировать с собой со своими потребностями, от которых зависит результат внутреннего развития.

Брат Шура тянулся к сестре. И хоть он легкомысленно носился по улицам с детворой; успевал и рисовать, и на отлично сдавать школьные задания.

Космодемьянскую не всегда понимали. В повести поверхностно описаны конфликты с одноклассниками. После одного из них, часть класса отвернулась от Зои, отказавшись идти на занятия с безграмотными. Зоя заболела. Долгое время стоял вопрос о жизни девушки. Менингит отразился на здоровье Космодемьянской не лучшим образом. Уж слишком тяжело она переживала ссору со школьными товарищами. Я могу отметить, что сила действия равна силе противодействия, насколько Зоя хотела помочь нуждающимся, настолько она сильно заболела, когда ее поражение было воспринято близко к сердцу.

Девушка нашла в себе силы, стойко переносила уколы. И ни разу не жаловалась на боль или плохое самочувствие. При первой возможности она взялась за книги, подружилась со всеми в палате и даже помогала медицинскому персоналу.

По возвращении в класс, коллектив отнесся к ней приветливо и даже бережно. Однако, взгляд ее стал глубокий, замкнутый в себя. Шура, наоборот, ладил с каждым, а вот Зое стало труднее находить подруг по интересу. Те кто был рядом, быстро остывал, не всегда успевая за порывами Космодемьянской. Она хотела успеть все. И в свои юные годы смотрела на мир взрослыми глазами. Зоя наставляла маму и брата, показывая своим примером ориентир на правильные поступки и цели.

В книге не найти момент, где Зоя следует корыстным интересам. Она жила скромно, довольствуясь малым, донашивала за матерью вещи, но не одежда красила Зою, а открытая ко всем душа.

Про любовные привязанности девушки в книге не написано, да и в фильме “Зоя” 1944 года, показана только дружба. Отказ героини от женских ценностей делает ее персонаж более глубоким и преданным делу.

Из сильных сторон повести меня поразила трансформация Шуры из “художника-творца” в “воина”. К сожалению, в фильме эту линию обошли стороной, а вот в книге она описана хорошо, хоть и скрывается под документальными заметками.

Внутри меня борется противоречие. Сравнивая мое поколение с поколением юных комсомольцев, я вижу два разных общества, разные ценности и цели.

Молодые люди веселились распевая на улице патриотические песни. Вместе переживали за судьбу ледокола “Челюскин”, а история про летчика Чкалова останется в моей памяти как образец советской мысли и ценностей.

Во время плавания на палубе «Нормандии» произошел разговор между Валерием Павловичем и одним американским дельцом.

Вы богаты, мистер Чкалов? - спросил делец.

Да, очень богат.

В чем выражается ваше богатство?

У меня 170 миллионов.

170... чего - рублей или долларов?

Нет. 170 миллионов человек, которые работают на меня так же, как я работаю на них.

Чкалов со свойственным ему умом и находчивостью воспользовался случаем показать моральное и культурное превосходство советского человека над человеком буржуазного мира.

Человек моего времени живет моментом. В любви и жизни он предпочитает получать. Не могу кого-то ругать или хвалить, пусть каждый живет как удобно. Будь это движение “чайлдфри”(англ. childfree – свободный от детей) - жить ради себя, или жизнь в расчетном браке.

Отличие между мной и Зоей, я увидел еще издали: не смогу отдать жизнь ради чужой борьбы, ради чьих-то благ или обогащения, не смогу принять необходимость убить. Моя земля - не моя земля. Моя национальность - гражданин Мира. Мне принадлежит все и мне не принадлежит ничего. Для меня свобода именно в этом.

В переизбытке информации, нужно правильно настроить внутренние фильтры и не засорить себя изнутри. Век удовольствий и развлечений заставил людей пересмотреть ценности. Мой главный враг - то, что мое поколение не знает как жить, к чему стремиться, только в этих глупых убеждениях, мы на мой взгляд едины, хоть ситуация и меняется, но не для большинства.

Люди не умеют общаться. Основы общения в школах почему-то не преподают, а ведь это не менее важный предмет, чем алгебра и физика. Сравнивая мой мир со вселенной повествования в повести различия бросаются в глаза. Человек человеку - волк, враг.

Для меня главный враг Зои в довоенные годы жизни - она сама, тяга к независимости и неприятие чужого мнения, идущего вопреки ее идеалам, привело ее к больничной койке. Зоя в любую погоду шла помогать неграмотным, и посчитала отказ других ребят предательством.

Школьная библиотека стала для Космодемьянской настоящей сокровищницей. По фильму “Зоя”, она дружит с одним из учителей, заведующих библиотекой. Учитель становится наставником Зои, рассказывая про ужасные события происходящие в Германии. Люди выносят на площади городов классические произведения мировой литературы и сжигают. Космодемьянская негодует, такой поступок для нее хуже преступления. В книге, есть подобная линия сюжета, и выражена она достойно. После первых авиаударов по Москве, Зоя приходит к школе: окна выбиты, двери сорваны с петель, а на земле разбросаны книги. Ветер гоняет по воздуху обрывки страниц.

Смотрите! - все с той же странной радостью, с торжеством в голосе
повторила Зоя.

Быстрым движением она смахнула пыль со строк, и я прочла:

Ты, солнце святое, гори!
Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!

Вселенная повествования “Повести о Зое и Шуре” бережно подводит читателя к предстоящим событиям: тут и сравнение Зои с образом Татьяны Соломахи и бурное обсуждение войны в Испании, нагоняют призрак грядущих событий.

В книге первоочередным стоит конфлик Зои с немцами. Девушка храбро защищает земли и свободу своей Родины. Свободу родных и товарищей. Конфликт так и остается единственным, внутренние противоречия, иногда упоминаются автором, но персонаж остается скорее девушкой с агитационного плаката, нежели живым человеком.

Началась война.

Шура вызвался на фронт, но в силу возраста, школьника отправляют укреплять тылы. К тому моменту, он отлично владел кистью, и многие его картины стали более осмысленными, чем раньше. Ему бы еще расти и рисовать, но так случилось, что под новые условия необходимо адаптироваться.

Зоя не оставалась в стороне, она помогала фронтовикам: шила вещмешки, приделывала нашивки на форму. Находясь вдали от баталий, Космодемьянская чувствует себя несчастной, не в состоянии помочь своим землякам. Вселенная повествования меняется: из радостной глазу Москвы, солнечной и безмятежной, город застилает серая пелена войны и смятения.

Через несколько месяцев, Зоя отправляется на трудовой фронт, где помогает собирать провиант для ведущих боевые действия. Космодемьянская отвечает за сбор картофеля. И тут из письма матери мельком описывается конфликт с товарищами. Зоя собирала все плоды, выкапывая из земли клубни картофеля, а остальные проходили по кустам, набирали норму и отправлялись на отдых. Зоя не смогла промолчать и поссорилась с группой. Вскоре Космодемьянская вернулась домой.

С точки зрения на изменения персонажа и деталей повествования, следующие события мои самые любимые.

Зоя приходит к матери подстриженная коротко. Ее красивых волос больше нет. Она сжигает свой последний дневник и объявляет матери об уходе на фронт. В книге скромно описан отказ от женских ценностей, а вот в фильме, зритель понимает, что Зою уже не остановить, она пойдет до конца.

Зоя отправляется в диверсионную роту добровольцем. Офицеры предупреждают - 90% домой не вернется. Космодемьянскую не переубедить. Невольно символичным становится место сбора добровольцев - кинотеатр “Колизей”. Будто гладиаторы, молодые люди выбирают путь воина, у которого нет выбора, кроме как с честью умереть.

Попасть в диверсанты удается не сразу. Ей даже приходится провести ночь у дверей комиссии, чтобы доказать свое желание отправится на фронт.

Художественный фильм “Зоя” Лео Арнштама, снятый в 1944 году на киностудии “Союздетфильм” смотриться на одном дыхании, однако, единственное, что мне не понравилось, в фильм не поместили линию брата Шуры, насколько я помню, он даже не упоминается. Зоя представлена во всей красе, понятны ее цели, мотивации и изменения. К классике кино фильм не относится и современному зрителю требуется новое прочтение истории Космодемьянских.

Отклонившись от темы литературной критики, я начал искать не только фильмы и книги, а также газетные вырезки и архивные документы с упоминанием имени Космодемьянских. Тема меня затронула, и чтобы в ней разобраться, нужно полностью использовать информацию предоставленную в свободном доступе.

Двигаться в этой статье, я все же продолжаю основываясь на событиях книги “Повесть о Зои и Шуре” и кинофильма “Зоя”(хотя он не относится к теме литературной критики). Взгляд со стороны современников Космодемьянской, я считаю наиболее верным и правдивым.

Стиль написания повести: емко и просто. Автор не придумывает новый жанр, а пишет историю своих детей - героев Советского Союза. Книгу можно отнести скорее к биографии, чем к художественному произведению, но автору виднее, ведь он разбирается в теме лучше меня.

Любовь Тимофеевна, уважаемая женщина далеко за пределами Советского Союза. Письма на ее адрес приходят с разных уголков мира: от Новой Зеландии до Великобритании, люди выражают благодарность за подвиг юной девушки. Британское издание BBC сравнивает Космодемьянскую с Жанной Д`Арк. И правда, истории их схожи, только имя француженки чаще на слуху.

Как я уже упоминал, сюжетная линия Шуры мне больше по нраву. Трансформация из “художника” в “воина”, интереснее перевоплощения Зои, которая осознает, что в своей борьбе она не одна и ее дело обязательно продолжат. А когда-то ей казалась, что только она сама способна изменить происходящее.

После прочтения книги и просмотра фильма, я хорошо изучил Космодемьянскую, и для меня, отпадает вариант с неадекватностью действий девушки из-за перенесенной болезни. Человек с самого первого дня своей жизни воспитывал в себе те качества, которые позволили ему не сдаться под натиском врага.

Зоя оказалась в школе диверсантов, где обучалась различным тактикам ведения боя, минированию снарядов. В повести нет как таковой фигуры учителя, роль наставника берут на себя книги, которые учат Космодемьянскую высшим идеалам. Характер Зои проявился и на фронте, она возглавила подготовительную группу из семи или восьми девушек, став старшей. Раздавала всем приказы, но бунтующих не оказалось, все старались ради общей цели.

В повести, пребывание Зои на фронте описывается из писем, которые получала Любовь Тимофеевна. Космодемьянская успевает выполнить первое задание: подорвать грузовые немецкие машины. Она описывает страх и трепет перед врагом, а потом появляется кураж и уверенность в своих силах. Любой риск не напрасен!

Отряд Космодемьянской был отправлен в Подмосковье с целью совершить ряд диверсионных действий в отношении немцев, базировавшихся в русских деревнях.

Прибыв на место, группа Зои попала в засаду. Уцелели немногие. Космодемьянская оказалась вместе с двумя бойцами. На первый день она самостоятельно пробралась в близлежащую деревню и подожгла конюшню и два дома. Как после окажется никто из немцев не погиб, но был устранен важный узел связи германских военных. Зоя вернулась к товарищам, но уже к вечеру решилась идти второй раз.

Этот момент в повести меня удивил. Зоя, оказавшись у врага, сожгла конюшню с лошадьми. Девушка, любящая мир, любящая все живое и помогающая слабым. Понимаю, что она на задании, и к моменту войны сильно изменилась, но мне показался этот эпизод странным.

Немцы использовали русское население деревни в качестве патруля от диверсантов и поджигателей. Именно один из таких патрулей, застал Космодемьянову врасплох.

Зоя смиренно приняла свою судьбу и это лучшее, что мог сделать человек на ее месте. Немцы смотрели на диверсантку как на животное. Окружили и начали избивать. В один момент в хате, где держали девушку собралось около сорока немецких солдат.

Космодемьянскую подвели к переводчику. На ломаном русском, он пытается выведать у девушки информацию, но Зоя молчит. Ее бьют палками, заливают керосином. Не давая спать, поджигательницу выводят каждые двадцать минут на мороз. Но она не сломалась, терпела боль.

К утру на площади сооружают виселицу. Из домов выгоняют русских, смотреть как немецкие силы превосходят советских людей. Обессиленную девушку несут к петле.

Хозяйки сожженных Зоей домов бьют девушку палками. Позже этих “личностей” расстреляют за измену Родине.

Немецкий фотограф суетливо щелкает затвором “Кодака” снимая происходящее на фотопленку, в это время Зоя из последних сил произносит речь, вошедшую в учебники истории.

“Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать воевать! Эта моя смерть - это моё достижение. Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен! Русь! Советский Союз непобедим и не будет побеждён. Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят”.

Уже потом Петр Лидов встретиться с очевидцами событий и напишет очерк, благодаря которому мы узнали о подвиге. Ее мать долго будет стоять над телом дочери, пытаясь понять, что делать дальше и как дальше жить.

Зоя погибла, но ее дело довели до конца. Узнав о смерти сестры, Шура отправился в танковое училище, где получил обучение военному делу, став со временем одним из лучших выпускников.

После смерти Зои события книги продолжаются, доводя до конца две сюжетных линии: Любови Тимофеевны и Шуры.

В танковом училище у Шуры дела идут не так гладко, как хотелось бы. Но благодаря упорству, он доказывает пригодность Красной Армии. Ему доверяют боевую машину. Шура на передовой фронта отгоняет врага, освобождает земли. Его главным стремлением становится месть за сестру.

Любовь Тимофеевна Космодемьянская тоже не сидит на месте, она активно помогает в тылу: выступает перед молодежью и трудовыми бригадами, рассказывает о подвиге дочери. И ярким воспоминаем, она описывает встречу уже после войны: люди из разных стран мира, разного цвета кожи, на разных языках благодарят за мужество и отвагу Любови Тимофеевны и ее детей.

Шура со своей танковой бригадой воюет на территории Европы; благодарные жители, хлебом и солью встречают освободителей. В одном из последних сражений войны Космодемьянский ценой жизни спасает свои экипажи от верной смерти, получив ранения несовместимые с жизнью, Шура погибает.

Тяжелый момент произведения. На глаза накатываются слезы. Мать потеряла своих детей. Они отдали свои жизни за освобождение Родины, за свободу. Бесценный поступок.

Поставив себя на место Зои я принял ее ценности и стремления. Будь в ее время, на ее месте, без сомнения повторил бы подвиг. Сейчас время мое мирное и вряд ли я готов решиться на подобное.

Что важно для меня, я узнал о довоенном Советском Союзе, о настроении людей, об их мыслях и увлечениях. Век технологий сильно изменил вектор развития жизни, но важно оставаться человечными и поддерживать друг друга не только через современные девайсы, но и лично оказывая поддержку.

Книга несет в себе культурную ценность и наследие. Кто не читал, советую ознакомится, хотя бы для общего просвещения.

Белый снег слепит мне глаза, я протаптываю дорожку и иду вперед. Я могу мечтать, стремиться к своим мечтам и достигать их. А герои, которых с нами больше нет, навсегда остануться в моем сердце, ведь их подвиги сделали мирным небо над нашими головами.

1. (http://www.illuminats.ru/home/29-new/3712-chkalov)

---