Если вы в детстве ходили в церковь или хотя бы раз открывали Библию, то наверняка знаете о том, что, по мнению христиан, случается с нами после нашей смерти: мы предстаем перед Творцом и держим ответ за все наши прегрешения.
У ученых иная точка зрения. У медиков нет никаких вопросов на этот счет: с того момента, как перестает биться сердце, вы входите в первую стадию умирания, которая иначе называется клинической смертью. И, хотя ученые продолжают спорить, хватает ли кислорода клеткам мозга, но в целом мозг и другие важные органы продолжают работать и сохранять жизнь.
Во время второй стадии умирания начинают умирать клетки тела, а за ними и органы. Благодаря достижениям медицины, людей можно вернуть к жизни после того, как перестанет биться сердце. Снова и снова пациенты, пережившие клиническую смерть, рассказывают о своем опыте выхода из тела, делятся своими воспоминаниями о том, что они слышали и видели, находясь по ту сторону.
В настоящее время наука пытается выяснить, что же на самом деле случается с человеком, когда он умирает.
Мальчику Колтону Бурпо было всего 3 года, когда разорвался его воспаленный аппендикс. Его родители Тодд и Соня Бурпо сначала думали, что у мальчика грипп, поэтому лечили его дома пару дней, прежде чем везти его в больницу.
Тодд и Соня все еще продолжали считать, что у их ребенка какая-то разновидность инфекционного заболевания, поэтому они были потрясены, когда Колтона отправили на операцию. «Было больно смотреть на его безжизненное тело, ведь он всегда был такой бойкий, подвижный мальчик», - вспоминает Соня.
Колтона срочно отправили в операционную. Мальчик разрывался криком и звал на помощь папу. Его отец, который был пастором, остался один в комнате. Он признается, что ужасно разозлился на Бога.
«Я сказал: «Боже, после всего, что я для Тебя сделал, Ты собираешься забрать моего ребенка?», - вспоминает Тодд. Через полтора часа Колтон все еще хотел поговорить со своим папой. Когда медсестры привели Тодда в палату к мальчику, его первые слова были: «Папа, ты знаешь, что я чуть не умер?»
Тодд признался, что ему потребовалось несколько месяцев, прежде чем он нашел время выслушать историю сына. Колтон рассказал, что первым, кого он встретил на небесах, был сам Иисус Христос, одетый в белый хитон, подпоясанный пурпурным поясом.
Мальчик видел у Иисуса отметки. Думая, что сын говорит о цветных отпечатках, Тодд попросил его прояснить его ответ. Колтон рассказал о красных отметинах на ладонях.
Еще через пару месяцев мальчик рассказал Тодду о своем прадедушке по имени Поп. Колтону очень понравился его прадедушка.
Мальчик напомнил отцу о разных вещах, которые он делал со своим дедушкой. Тодд спросил сына, откуда он все это знает, на что тот ответил: «Прадедушка сам мне все рассказал».
Но Тодд не поверил сыну и показал ему фотографию прадедушки, и мальчик узнал в нем того, с кем разговаривал.
У Сони состоялся похожий разговор с сыном, когда он сказал ей, что у него была еще одна сестра, кроме старшей. Соня на самом деле была беременна девочкой, но у нее случился выкидыш, о чем, понятное дело, Колтону никогда не рассказывали.
Мальчик не только описал, как выглядела его нерожденная сестренка, он даже передал от нее послание к своей маме. «Она просто ждет, пока мы присоединимся к ней на небесах», рассказал он.
Колтон сказал, что Иисус велел ему отправляться обратно. Мальчик признался своему отцу, что вовсе не хотел возвращаться.
Но Иисус продолжил, что должен выполнить молитву его отца. «Я вспоминаю ту молитву. Ту непочтительную, неуместную, гневную молитву», - вспоминает Тодд. - «Неужели Он отвечает и на такие молитвы?»
Колтон заявляет: «Рай реален, и вам обязательно он понравится». Вспоминая свое видение, мальчик говорит, что у всех в раю были крылья, он встретил ангелов и лошадь, окрашенную в цвета радуги.
Более года книга держалась в списке бестселлеров в рейтинге The New York Time. В апреле 2014 г. по книге был снят одноименный фильм с участием Грега Киннеара и Марго Мартиндейла.
Однако многие люди, включая придерживающихся христианской веры, сомневаются в реальности того, что рассказали Тодд и Колтон. Прежде всего, мальчик не испытал клиническую смерть.
Его отец - пастор, а значит, у ребенка с ранних лет было сформировано представление о христианском рае. Кроме того, Тодд использует пример своего сына, чтобы проповедовать любовь к Иисусу как единственный способ спасения на небесах.
Однако христиане составляют лишь 31% от населения всего мира. В своей книге Тодд признает, что сын не умирал, но объясняет его необычный духовный опыт тем, что в Библии описаны случаи взятия на небо живыми.
В книге Тодд пишет, что Колтон описал Иисуса как белого человека с голубыми глазами. Однако если мы обратимся к историческим источникам, мы можем узнать, что Иисус был средиземноморским евреем, а не европейцем.
Доктор Дэвид Кайл Джонсон, профессор King’s College в Пенсильвании, считает, что мозг - очень пластичный орган, его структуры могут поразительно меняться, в результате чего могут появляться причудливые образы, которые мы воспринимаем как реальность.
«Как рассказываемая история постоянно дополняется новыми подробностями, так и наша память каждый раз подкидывает нам новые детали, когда мы усиленно пытаемся что-то вспомнить», - заявляет доктор Джонсон. Однако науке еще предстоит выяснить, что человек испытывает, подходя к границе, отделяющей жизнь от смерти.
Люди, пережившие клиническую смерть, часто вспоминают опыт выхода из тела. Они говорят врачам, что видели и слышали, что происходит в комнате, паря под потолком.
Доктор Джонсон говорит, что мы должны принимать с осторожностью рассказ Колтона. Ему было всего 3 года, когда ему сделали операцию, он находился под действием наркоза, и прошло несколько месяцев, прежде чем мальчик стал рассказывать о том, что с ним произошло.
Доктор Джонсон уверяет, что есть более правдоподобное объяснение тому, что, как думает Колтон, с ним произошло: «Мальчику приснился сон, пока он был под действием анестезии, который он сперва забыл (как это часто происходит со снами), но затем вспомнил. И сюжет сна значительно развился по сравнению с тем, что на самом деле приснилось Колтону, под воздействием многих часов направленных воспоминаний, расспросов родителей и журналистов».
Околосмертные переживания (ОСП)– явление нередкое. Как показали исследования: 4 % граждан Германии и Америки сообщили о подобном опыте. Получается, что околосмертные переживания испытывал один из 25 человек, а в целом – больше 9 миллионов американцев. Но если вы не слышали об ОСП от своих друзей или родственников, не стоит удивляться. Человек склонен держать такие воспоминания при себе, так как остерегается, что его сочтут не нормальным. Исследователи поделились поразительными подробностями многих тысяч ОСП. Рекомендую желающим читать рассказы респондентов во всем их разнообразии, для получения более полного впечатления. Далее я подробнее остановлюсь на том, что я имею в виду под околосмертными переживаниями. Я не буду приводить воспоминания «вернувшиеся с того света» целиком – их можно без труда отыскать во многих других работах. Вместо этого я собрал отдельные места из многих сообщений, взятых из исследований по ОСП и моих личных бесед, чтобы получился своеобразный коллаж – сжатый, связный рассказ. Прошу учесть, что большинство респондентов испытали многие элементы ОСП, но не все. К примеру, некоторые покидают свои тела, видят, как медики пытаются их оживить, разговаривают с несколькими умершими родственниками, а после возвращаются в свои тела, не пролетев по туннелю к существу света. Заметьте также, что у большинства из них с трудом получается выразить свои переживания словами. Судя по всему, в земной жизни просто нет достаточно близких аналогий.
Итак, перед вами несколько свидетельств очевидцев, побывавших «по ту сторону жизни».
«Вся моя жизнь предстала передо мной в виде панорамного, трехмерного изображения, и все события оценивалось по меркам добра и зла; я понимал все причины и следствия. И я все время не только наблюдал за происходящим со своей точки зрения, но и знал мысли всех участников тех или других событий, как будто они перенеслись в меня. Значит, я видел не только то, что я делал или думал, но даже и то, как мои мысли и поступки оказывали влияние на других. Как будто во мне открылось всевидящее око. И еще я осознал, что самое важное – это любовь. Не могу сказать, сколько времени продолжались обзор моей жизни и проникновение в ее суть; наверное, довольно долго, потому что я успел увидеть все события. В то же время мне казалось, что прошла всего лишь доля секунды, потому что я видел все одновременно. Время и расстояние как будто перестали существовать».
«Раньше я ни разу не слышал об околосмертных переживаниях и никогда не интересовался паранормальными явлениями и тому подобными вещами».
«Неожиданно я осознал, что парю над операционным столом и наблюдаю за тем, как люди в белых халатах суетятся над лежащим на столе человеческим телом. После до меня дошло, что тело – мое собственное. А еще я услыхал, как доктор сказал: наверное, я умер. (В последствии он подтвердил, что говорил это, и очень удивился, что я все слышал. Поэтому я предупредил их, чтобы они осторожнее выражались во время операций.)»
«Я был там. Я был на другой стороне. Человеческими словами этого не описать. Наши слова слишком ограниченны и не способны дать представления».
«Все было реальным, настоящим – таким же настоящим, как я сейчас, когда сижу напротив вас и разговариваю с вами. И ничто уже не убедит меня в обратном».
«Мне не надо было думать; я все знал. Я мог проходить сквозь все. Я сразу же понял: здесь нет ни времени, ни пространства».
«Я видел самые ослепительные цвета, которые были тем более удивительны, что я дальтоник».
«Боль прошла, и мне стало так хорошо! Я не чувствовал ничего, кроме покоя, уюта, легкости. Мне казалось, что все мои беды прошли. Никогда еще мне не было так спокойно. Никогда еще я не чувствовал себя таким счастливым. Все было так чудесно, что вряд ли мне удастся это описать».
«Мной овладело чувство покоя, которого я никогда не знал на земле… Всепоглощающее чувство любви нахлынуло на меня, не земное чувство, с которым я был вполне знаком, но нечто другое, что невозможно выразить в словах. Я видел такую красоту, которую не описать словами. Я смотрел на величественный пейзаж, на красивые цветы и деревья, названий которых я не знаю. Казалось, что они находятся очень далеко от меня, за несколько сот миль, и в то же время я видел все до мельчайших подробностей. Все было и далеко, и близко одновременно. Все предметы были объемными и в тысячу раз красивее, чем те края, куда я езжу в отпуск весной».
«Меня все время окружали любящие сверхъестественные существа света».
«У меня сложилось впечатление, что это – абсолютно другое измерение. И если там чего-то недоставало, то нашего земного понятия времени».
«Все было пронизано неописуемой любовью».
«Знания и мысли, которые проходили сквозь меня, были ясны и чисты».
«Я встретился с мистером ван дер Г., отцом лучшего друга моих родителей. После того как я проснулся, я рассказал о встрече родителям, и они ответили, что, пока я был в коме, мистер ван дер Г. умер и его похоронили. Я никак не мог знать о его смерти».
«Я видел и мертвую бабушку, и какого-то мужчину, который с любовью смотрел на меня, хотя я его не знал. Через 10 лет, на смертном одре, моя мать призналась, что я родился вне брака… Мама показала мне фотографию. На ней был тот самый незнакомый мужчина, которого я видел больше 10-и лет назад».
«Я пролетал через этот черный вакуум на предельной скорости. Наверное, его можно сравнить с туннелем. Мрак был такой глубокий и непроницаемый, что я абсолютно ничего не видел; но я испытал самое чудесное, самое беззаботное ощущение, какое только возможно себе представить».
«Я видела яркий свет, и по пути туда слышала чудесную музыку и любовалась яркими цветами, которых никогда не видела ранее. Свет… был такой, какого я никогда прежде не видела; он отличается от всего, к чему мы привыкли, к примеру от солнечного света. Он был белый, необычайно яркий, и все же на него можно было смотреть без труда, не щурясь. Это вершина, кульминация всего сущего. Энергии, особенно любви, тепла, красоты. Я погрузилась в ощущение безграничной любви».
«…с того мига, как свет заговорил со мной, мне стало по-настоящему хорошо – я понимал, что нахожусь в полной безопасности и окружен любовью. Любовь, которая от него исходила, нельзя ни представить, ни описать. С ним было так замечательно! Кроме того, он не лишен чувства юмора! Мне очень, очень не хотелось покидать это существо».
«Мне стало понятно, почему я заболел раком. И самое главное, зачем я пришел в этот мир. Какую роль в моей жизни играли все члены моей семьи, где место каждого из нас в общем великом замысле и в целом – в чем смысл жизни. Ясность и прозрение, которые пришли ко мне в том состоянии, просто нельзя описать».
«Мне хотелось остаться там… и все же я возвратился. Назад, к боли, к оглушительным крикам и пощечинам врача. Я вне себя от ярости, просто вне себя! С того мига началась настоящая борьба за то, чтобы жить своей жизнью внутри моего тела, со всеми ограничениями, которые сковывали меня тогда… Но позднее я понял, что на самом деле то ощущение было благословением, потому что теперь я знаю, что сознание и тело раздельные и что есть. Мое мировоззрение перенесло радикальную трансформацию».
Позднее, изучая свои ОСП со всех точек зрения, испытавшие их люди сразу отметают предположение, будто увиденное ими было ярким сном или галлюцинацией. Они верят, что в самом деле побывали . Вот почему они неохотно делятся своими воспоминаниями с врачами и даже с друзьями и родными. Было бы легко сказать: «Вы не представляете, какие чудеса приснились мне во время операции! Все было как наяву! Хотите послушать?» Но так они сказать не могут.
Они верят, что все было на самом деле , что их переживание – более чем просто сон . Им не по себе. С ними произошло событие, которое в корне изменило их жизнь, но они боятся, что им никто не поверит. Не зная о распространенности подобных явлений, они держат свои воспоминания при себе или осторожно рассказывают о них самым близким людям, родственным душам.
Ван Ломмель проводил повторные опросы пациентов, испытавших околосмертные переживания, через 2 года и 8 лет после события. И все говорили о том, что их жизнь поменялась кардинально. В этом отношении они отличались от пациентов из контрольной группы, которые перенесли сердечный приступ, но без ОСП. Пациенты, испытавшие околосмертные переживания, больше не боятся смерти, понимая, что самое основное в жизни – это любовь. Они, как правило, тяготеют к профессиям, направленным на помощь людям, и выказывают больше сочувствия и сострадания.
Кроме того, материальные ценности уже не играют для них такой важной роли. Поэтому им иногда бывает неудобно жить в земном, вещественном мире, где не принято ставить на первое место духовные ценности.
Лучистый свет в конце тоннеля, ощущение радости и надежды, - все это увидели и испытали люди, пережившие остановку сердца. О своих впечатлениях они рассказывали британским медикам.
Сенсационный факт признания исследователями из Саутгемптона реальности посмертных переживаний, не зависящих от деятельности головного мозга, взбудоражил медицинскую науку во всем мире. Что происходит с человеком после остановки сердца? По каким признакам следует определять смерть человека? Что такое смерть мозга? Однозначного ответа нет.
Первым врачом, опубликовавшим еще в 1969 рассказы «вернувшихся с того света», была Элизабет Кюблер-Росс, автор книги «Интервью с умирающими». Она тогда же обратила внимание, что в этих рассказах много сходства: отделение от собственного тела, полет через тоннель, радостное приближение к свету. Такие же впечатления описал Раймонд Моуди в своей книге «Жизнь после смерти», вышедшей в 1975 году и ставшей бестселлером. Оба эти исследователя единодушны в оценке впечатлений умирающих пациентов: смерть всегда прекрасна.
К другим выводам пришел немецкий социолог Хуберт Кноблаух, который изложил свои наблюдения и исследования в книге «Вести с того света. Мифы и реальность клинической смерти» (1999). В течение нескольких лет он опросил более двух тысяч людей, имевших печальный опыт клинической смерти. Чуть больше четырех процентов смогли вспомнить о каких-то видениях и ощущениях, испытанных ими после того, как они потеряли сознание. Но при всем своем желании Кноблаух не нашел в этих рассказах ничего, похожего на «прекрасную смерть». Переживания людей были настолько различными и индивидуальными, что, по мнению социолога, их даже невозможно обобщить. И при этом они далеко не всегда были приятными: 60 процентов восточных немцев и 30 процентов их западных соотечественников очень страдали - они попали в ад!
Кноблаух считает, что видения в момент остановки сердца зависят от менталитета человека, от всего его предыдущего жизненного опыта и, в конечном счете, от культуры общества, в котором он прожил свою жизнь: «Вся структура «того света», с которым встречается человек в момент умирания, это, несомненно, отражение известного ему «этого света».
Ученые не смогли пока выяснить, каким образом возникают видения и ощущения после остановки сердца и прекращения кровоснабжения головного мозга. Ни одна из гипотез не дает удовлетворительного объяснения этих загадочных рассказов. В начале 90-х годов XX века ученые сосредоточили внимание на попытке доказать, что «посмертные впечатления» это следствие остаточной деятельности головного мозга, то есть его реакция на ненормальную концентрацию кислорода и углекислого газа.
Так, например, в клинике «Вирхов» в 1994 году производили опыты со здоровыми волонтерами, которым предлагалось быстро и глубоко дышать, чтобы потерять сознание. Добровольные «мученики науки» испытывали примерно то же самое, что и больные в состоянии клинической смерти. Они «расставались» со своим бренным телом и видели, как в кадрах кинофильма, события собственной прошедшей жизни.
Однако, по данным доктора Сэма Парниа, руководителя исследований в Саутгэмптоне, недостаточное количество кислорода в головном мозгу не могло быть причиной появления видений у его пациентов. У семерых обследованных пациентов, рассказавших о типичных переживаниях в момент клинической смерти, концентрация кислорода была даже выше, чем у тех, кто ничего не чувствовал и не видел.
Назвать непонятное явление галлюцинациями тоже было бы неправильно. «Все эти пациенты смогли очень точно вспомнить и рассказать о пережитом, - подчеркивает доктор Парниа. - В случае галлюцинаций так не бывает». Он также исключает побочные Действия, некоторых лекарственных препаратов и повышенную концентрацию углекислого газа.
Возможно, такое» поразительное действие оказывают некоторые наркотические вещества, продуцируемые самим человеческим организмом. Многие умирающие говорят о всепоглощающем чувстве счастья и умиротворения улюдей, которым довелось переживать ситуации, связанные с экстремальным напряжением всех сил организма (например, тонуть и выплывать из последних сил), а также у спортсменов-экстремалов выделяется в головном мозгу особый гормон, который вызывает.ощущение наслаждения и помогает бороться и выживать в смертельно опасной ситуации.
Американский ученый Брюс Грейсон из Университета штата Виргиния точно выяснил, что люди, испытавшие «посмертные переживания», не являются душевнобольными. Наблюдая за своими больными, он убедился, что изменение сознания, связанное с таким тяжелым событием как клиническая смерть, не приводит к болезненным состояниям психики.
Доказывают ли рассказы вернувшихся с того света людей, что жизнь после смерти существует? Современная наука отвечает пожалуй, да Необходимо продолжать наблюдения и эксперименты, хотя точного ответа мы, возможно, не узнаем до самой своей смерти.
В круг проблем, связанных с клинической смертью, входит также вопрос когда, собственно говоря, следует считать человека мертвым? После того, как остановилось сердце, и не регистрируются биотоки мозга? Если это признак смерти мозга, значит, у такого человека можно произвести изъятие органов для трансплантации.
В прежние годы тела сохраняли в течение трех дней, пока не появлялись несомненные внешние признаки смерти организма. Так называемые трупные пятна появляются примерно через полчаса или через час после прекращения кровообращения. Трупное окоченение наступает через 4-12 часов.
Такое понятие как «смерть мозга» раньше не существовало, оно появилось сравнительно недавно. После первой в мире операции по пересадке человеческого сердца, сделанной хирургом Кристианом Бернаром, многие средства массовой информации, выражая точку зрения значительной части общества, требовали отдать его под суд по обвинению в убийстве. Когда в Соединенных Штатах Америки тоже начали производить такие операции, специальная комиссия при Гарвардской медицинской школе в 1968 году переименовала предсмертное коматозное состояние в «смерть мозга».
Сейчас это определение вызывает острую критику. «Хирурги-трансплантаторы всегда уверены (хотя по сути дела не могут этого знать), что пациент с диагнозом «смерть мозга» действительно мертв, поскольку у него прекратилась деятельность мозга, и он больше ничего не чувствует», - пишет Рихард Фукс в своей книге «Бизнес со смертью. В защиту достойной смерти» (2001). Даже врачи, специализирующиеся на пересадке донорских органов, признают, что люди, которым поставлен диагноз «смерть головного мозга», возможно, чувствуют боль и могут каким-то образом воспринимать действительность. Никто ведь не может дать гарантию, что доноры, у которых вырезают органы для пересадки, ничего не чувствуют. Но зато известны случаи, когда люди приходили в сознание после многолетней комы и рассказывали о разных видениях и звуках, доходивших до них, пока они лежали без сознания
Эрик Мельников
Ведущий конструктор ОКБ «Импульс» Владимир Ефремов умер внезапно. Зашелся в кашле, опустился на диван и затих. Родственники поначалу не поняли, что случилось ужасное.
Подумали, что присел отдохнуть. Наталья первой вышла из оцепенения. Тронула брата за плечо:
Володя, что с тобой?
Ефремов бессильно завалился на бок. Наталья попыталась нащупать пульс. Сердце не билось! Она стала делать искусственное дыхание, но брат не дышал.
Наталья, сама медик, знала, что шансы на спасение уменьшаются с каждой минутой. Пыталась «завести» сердце, массируя грудь. Заканчивалась восьмая минута, когда ее ладони ощутили слабый ответный толчок. Сердце включилось. Владимир Григорьевич задышал сам.
Живой! - обняла его сестра. - Мы думали, что ты умер. Что уже все, конец!
Конца нет, - прошептал Владимир Григорьевич. - Там тоже жизнь. Но другая. Лучше...
Владимир Григорьевич записал пережитое во время клинической смерти во всех подробностях. Его свидетельства бесценны. Это первое научное исследование загробной жизни ученым, который сам пережил смерть. Свои наблюдения Владимир Григорьевич опубликовал в журнале «Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного технического университета», а затем рассказал о них на научном конгрессе.
Его доклад о загробной жизни стал сенсацией.
Придумать такое невозможно! - заявил профессор Анатолий Смирнов, глава Международного клуба ученых.
Репутация Владимира Ефремова в научных кругах безупречна.
Он крупный специалист в области искусственного интеллекта, долгое время работал в ОКБ «Импульс». Участвовал в запуске Гагарина, внес вклад в разработку новейших ракетных систем. Четырежды его научный коллектив получал Государственную премию.
До своей клинической смерти считал себя абсолютным атеистом, - рассказывает Владимир Григорьевич. - Доверял только фактам. Все рассуждения о загробной жизни считал религиозным дурманом. Честно говоря, о смерти тогда не думал. Дел на службе было столько, что и за десять жизней не расхлебать. Далее лечиться было некогда - сердце шалило, хронический бронхит замучил, прочие хвори досаждали.
12 марта в доме сестры, Натальи Григорьевны, у меня случился приступ кашля. Почувствовал, что задыхаюсь. Легкие не слушались меня, пытался сделать вдох - и не мог! Тело стало ватным, сердце остановилось. Из легких с хрипом и пеной вышел последний воздух. В мозгу промелькнула мысль, что это последняя секунда моей жизни.
Но сознание почему-то не отключилось. Вдруг появилось ощущение необычайной легкости. У меня уже ничего не болело - ни горло, ни сердце, ни желудок. Так комфортно чувствовал себя только в детстве. Не ощущал своего тела и не видел его. Но со мной были все мои чувства и воспоминания. Я летел куда-то по гигантской трубе. Ощущения полета оказались знакомыми - подобное случалось прежде во сне. Мысленно попытался замедлить полет, поменять его направление. Получилось! Ужаса и страха не было. Только блаженство. Попытался проанализировать происходящее. Выводы пришли мгновенно. Мир, в который попал, существует. Я мыслю, следовательно, тоже существую. И мое мышление обладает свойством причинности, раз оно может менять направление и скорость моего полета.
Все было свежо, ярко и интересно, - продолжает свой рассказ Владимир Григорьевич. - Мое сознание работало совершенно иначе, чем прежде. Оно охватывало все сразу одновременно, для него не существовало ни времени, ни расстояний. Я любовался окружающим миром. Он был словно свернут в трубу. Солнца не видел, всюду ровный свет, не отбрасывающий теней. На стенках трубы видны какие-то неоднородные структуры, напоминающие рельеф. Нельзя было определить, где верх, а где низ.
Попытался запоминать местность, над которой пролетал. Это было похоже на какие-то горы.
Ландшафт запоминался безо всякого труда, объем моей памяти был поистине бездонным. Попробовал вернуться в то место, над которым уже пролетел, мысленно представив его. Все вышло! Это было похоже на телепортацию.
Телевизор
Пришла шальная мысль, - продолжает свое повествование Ефремов. - До какой степени можно влиять на окружающий мир? И нельзя ли вернуться в свою прошлую жизнь? Мысленно представил старый сломанный телевизор из своей квартиры. И увидел его сразу со всех сторон. Я откуда-то знал о нем все. Как и где он был сконструирован. Знал, где была добыта руда, из которой выплавили металлы, которые использованы в конструкции. Знал, какой сталевар это делал. Знал, что он женат, что у него проблемы с тещей. Видел все связанное с этим телевизором глобально, осознавая каждую мелочь. И точно знал, какая деталь неисправна. Потом, когда меня реанимировали, поменял тот транзистор Т-350 и телевизор заработал...
Было ощущение всесильности мысли. Наше КБ два года билось над решением сложнейшей задачи, связанной с крылатыми ракетами. И я вдруг, представив эту конструкцию, увидел проблему во всей многогранности. И алгоритм решения возник сам собой.
Потом я записал его и ВНЕДРИЛ...
Осознание того, что он не один на том свете, пришло к Ефремову постепенно.
Мое информационное взаимодействие с окружающей обстановкой постепенно утрачивало односторонний характер, - рассказывает Владимир Григорьевич. - На сформулированный вопрос в моем сознании появлялся ответ. Поначалу такие ответы воспринимались как естественный результат размышлений. Но поступающая ко мне информация стала выходить за пределы тех знаний, которыми обладал при жизни. Знания, полученные в этой трубе, многократно превышали мой прежний багаж!
Я осознал, что меня ведет Некто вездесущий, не имеющий границ. И Он обладает неограниченными возможностями, всесилен и полон любви. Этот невидимый, но осязаемый всем моим существом субъект делал все, чтобы не напугать меня. Я понял, что это Он показывал мне явления и проблемы во всей причинно-следственной связи. Я не видел Его, но чувствовал остро-остро. И знал, что это Бог...
Вдруг я заметил, что мне что-то мешает. Меня тащили наружу, как морковку из грядки. Не хотелось возвращаться, все было хорошо. Все замелькало, и я увидел свою сестру. Она была испуганной, а я сиял от восторга...
Сравнение
Ефремов в своих научных работах описал загробный мир при помощи математических и физических терминов. В этой статье мы решили попытаться обойтись без сложных понятий и формул.
Владимир Григорьевич, с чем можно сравнить мир, в который вы попали после смерти?
Любое сравнение будет неверным. Процессы там протекают не линейно, как у нас, они не растянуты во времени. Они идут одновременно и во все стороны. Объекты «на том свете» представлены в виде информационных блоков, содержание которых определяет их местонахождение и свойства. Все и вся находится друг с другом в причинно-следственной связи. Объекты и свойства заключены в единую глобальную информационную структуру, в которой все идет по заданным ведущим субъектом - то есть Богом - законам. Ему подвластно появление, изменение или удаление любых объектов, свойств, процессов, в том числе хода времени.
Насколько свободен там в своих поступках человек, его сознание, душа?
Человек, как источник информации, тоже может влиять на объекты в доступной ему сфере. По моей воле менялся рельеф «трубы», возникали земные объекты.
Похоже на фильмы «Солярис» и «Матрица»...
И на гигантскую компьютерную игру. Но оба мира, наш и загробный, реальны. Они постоянно взаимодействуют друг с другом, хоть и обособлены один от другого, и образуют в совокупности с управляющим субъектом - Богом - глобальную интеллектуальную систему.
Наш мир более прост для осмысления, он имеет жесткий каркас констант, обеспечивающих незыблемость законов природы, связующим события началом выступает время.
В загробном мире констант либо нет вообще, либо их значительно меньше, чем в нашем, и они могут меняться. Основу построения того мира составляют информационные образования, содержащие всю совокупность известных и еще неизвестных свойств материальных объектов при полном отсутствии самих объектов. Так, как на Земле это бывает в условиях моделирования на ЭВМ. Я понял - человек видит там то, что хочет видеть. Поэтому описания загробного мира людьми, пережившими смерть, отличаются друг от друга. Праведник видит рай, грешник - ад...
Для меня смерть была ничем не передаваемой радостью, не сопоставимой ни с чем на Земле. Даже любовь к женщине по сравнению с пережитым там - ничто....
Священное Писание Владимир Григорьевич прочел уже после своего воскресения. И нашел подтверждение своему посмертному опыту и своим мыслям об информационной сущности мира.
В Евангелии от Иоанна сказано, что «в начале было Слово, - цитирует Библию Ефремов. - И Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было вначале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть». Не это ли намек на то, что в Писании под «словом» имеется в виду некая глобальная информационная суть, включающая в себя всеобъемлющее содержание всего?
Свой посмертный опыт Ефремов применил на практике. Ключ ко многим сложным задачам, которые приходится решать в земной жизни, он принес оттуда.
Мышление всех людей обладает свойством причинности, - говорит Владимир Григорьевич. - Но мало кто догадывается об этом. Чтобы не причинить зла себе и другим, нужно следовать религиозным нормам жизни. Святые книги продиктованы Творцом, это техника безопасности человечества...
Владимир Ефремов: «Смерть для меня сейчас не страшна. Я знаю, что это дверь в другой мир».
