Писатель и врач-психиатр Максим Малявин рассказывает о тех, кто постоянно хочет себе что-нибудь отрезать, и не только ухо.

Что такое синдром Ван Гога? Это нанесение психически больным самому себе калечащего повреждения (отрезание частей тела, обширные разрезы) или предъявление врачу настойчивых требований произвести больному хирургическое вмешательство, что обусловлено наличием ипохондрического бреда, галлюцинаций, импульсивных влечений

История, от которой берёт своё название этот синдром, произошла давно. Настолько давно, что верифицировать её сможет разве что опытный некромант, а нам остаётся довольствоваться версиями и догадками. Винсент Ван Гог, голландский художник XIX века, страдал хроническим психическим недугом. Каким именно - тоже остаётся гадать: по одной из версий, у него была шизофрения, по другой, более вероятной, основанной на мнении большинства психиатров, - эпилептический психоз (именно этот диагноз был поставлен Ван Гогу его доктором Реем и его коллегой доктором Пейроном в приюте Сен-Реми-де-Прованс), по третьей версии, речь шла о пагубных последствиях злоупотребления абсентом, по четвёртой - о болезни Меньера.

Так или иначе, в ночь с 23 на 24 декабря 1888 года Ван Гог лишился мочки уха. Как сообщил полиции его друг и соратник по искусству Эжен Анри Поль Гоген, между ним и Ван Гогом произошла ссора: Гоген собирался покинуть Арль, Ван Гог не хотел расставаться, они повздорили, Ван Гог швырнул в друга стакан с абсентом. Гоген ушёл ночевать в ближайшую гостиницу, а Ван Гог, оставшись дома один и пребывая в самом плачевном состоянии духа, опасной бритвой отсёк себе мочку уха.

Потом завернул её в газету и отправился в бордель, к знакомой проститутке, показывать трофей и искать утешения. Так, по крайней мере, он рассказал полиции.

Жизнь художника оборвал пистолетный выстрел. Закончив писать картину "Пшеничное поле с воронами", 27 июля 1890 года Ван Гог выстрелил себе в грудь, а спустя 29 часов его не стало.

Почему при синдроме Ван Гога больные целенаправленно и упорно причиняют себе вред? Причин несколько. Прежде всего, это дисморфоманический бред. То есть твёрдая убеждённость в том, что собственное тело или какая-то его часть уродливы настолько, что вызывают у окружающих отвращение и ужас, а самому обладателю этого уродства причиняют нестерпимые нравственные и физические страдания. И единственным логически правильным решением пациент считает избавиться от дефекта любым путём: уничтожить, отсечь, ампутировать, прижечь, сделать пластическую операцию. И это при том, что на самом-то деле никакого дефекта или уродства нет и в помине.

К схожим выводам и последствиям может привести ипохондрический бред. Пациенту кажется, что какой-то орган, часть тела или весь организм тяжело (возможно, даже смертельно или неизлечимо) больны. И человек действительно ощущает, как именно всё это болит, и эти ощущения тягостны, невыносимы, от них хочется избавиться любой ценой.

Импульсивные влечения, как и следует из названия, носят характер внезапного толчка: надо, и точка! Ни критика, ни контрдоводы просто не успевают подключиться, человек просто подскакивает - и действует. Чик - и готово.

Галлюцинации, особенно императивные (то есть повелевающие), могут заставить больного лишить себя части тела, нанести себе глубокие раны, избить самого себя, а то и придумать какое-нибудь более изощрённое самоистязание,

Максим Малявин, врач-психиатр.

Хочу привести пример синдрома Ван Гога из своей практики. Есть у меня на участке паренёк по имени... скажем, Александр. Наблюдается довольно долго, что-то около лет десяти. Шизофрения. Симптоматика одна и та же много лет: параноидная (то есть галлюцинации и бред) с суицидальными и членовредительскими тенденциями и неоднократными попытками покалечиться, самоубиться, практически без критики к своим стремлениям и переживаниям, с мизерным и непродолжительным эффектом от медикаментозного лечения. При всём при этом спокойный, тихий, всегда вежлив, корректен - ну просто паинька. Отличился он несколько лет назад. Попал в стационар после очередной такой попытки - кажется, наглотался азалептина. Затем прошёл курс лечения, дело уже шло на поправку - по крайней мере, так казалось всем.

Незадолго до выписки был отправлен домой в лечебный отпуск, опять же, была Пасха. Вернулся Саша из отпуска с опозданием и в сопровождении мамы, с выпиской от хирурга на руках. Оказывается, дома больной закрылся в ванной и МАНИКЮРНЫМИ ножницами, вскрыв мошонку, удалил себе яичко. Выйдя из ванной, он уточнил у мамы:

Я всё правильно сделал?

Рана зажила достаточно быстро. Второе яичко тоже вскоре было удалено тем же способом. Потом были ещё суицидальные попытки, госпитализации, упорное лечение без надежды на эффект...

Недавно Александр пришёл сдаваться в больницу сам:

- А то снова что-нибудь с собой сделаю, а я уже устал с ней бороться.

- С кем?

- Ну с НЕЙ. Вы не понимаете? Я ведь для кого всё делаю? Для неё. Она попросила отрезать - я отрезал. Она попросила спрыгнуть с высоты - я спрыгнул (было дело, долго потом кости срастались). Я всё делаю, как ОНА просит, а она ко мне не приходит.

Так и не выяснив у Александра имени прекрасной и опасной незнакомки, столько лет изводящей его обещаниями неземного блаженства взамен на нечеловеческие страдания, я сел писать направление в стационар.

Как лечить синдром? Прежде всего необходимо установить, какая именно болезнь вызвала его в данном конкретном случае. И все усилия направлять на её лечение и последующую реабилитацию.

К вопросу о диагностике психического заболевания Винсента Ван Гога
Л. К. Шайдукова
Издано в журнале “Вестник неврологии”

Личность Винсента Ван Гога была окутана тайной еще при жизни художника, и вот уже более столетия многочисленными исследователями выдвигаются версии и гипотезы в отношении его болезни.
При проведении «клинического разбора» психического заболевания Ван Гога специалисты называют различные диагнозы — пограничное расстройство личности, эпилепсия, органическое поражение головного мозга с аффективными нарушениями, циклотимия, зависимость от психоактивных веществ (абсент), интоксикация дигиталисом, последствия сифилитического менингоэнцефалита (6-9). Из психиатрических диагнозов — болезнь Меньера, перемежающаяся порфирия (5).
Наиболее популярный и общеизвестный диагноз — эпилепсия, который был выставлен еще при жизни Ван Гога.
Очевидно, что для подобного заключения имелись веские основания — наличие эпилептических приступов у двоих сибсов (родные брат и сестра) и одного близкородственного пробанда (тётя по материнской линии), что свидетельствует о значительной наследственной отягощенности. Поведение художника характеризовалось внезапными вспышками гнева, ярости, что может быть расценено как дисфории — психические эквиваленты эпилептических пароксизмов.
Знаменитый «Автопортрет с забинтованным ухом» (1889) является талантливым свидетельством аутодеструктивного эпизода. Довольно трудно оценить, был ли этот акт следствием уже изменившейся личности художника, проявлением психопатизации (Ван Гог нанес себе рану после бурной ссоры с Полем Гогеном), либо обострением основного заболевания — эпилепсии на фоне психотравмы.
Вместе с тем, еще до развития эпилепсии Ван Гог отличался специфическими характерологическими отклонениями в виде амбивалентности (страха одиночества и стремления к нему), чудаковатости, внутренней отгороженности, что позволило некоторым исследователям (К.Ясперс, Г.Гасто, М.И.Буянов) выдвинуть шизофреническую концепцию заболевания. Казалось бы, диагноз шизофрении и эпилепсии противоречат друг другу, но история психиатрии помнит старое определение «шизоэпилепсии», которое впоследствии было упразднено. Формально отвергнутый диагноз в клинической реальности встречается не столь уж редко. В этих случаях специалисты затрудняются в точном обозначении первопричины — эпилепсии, которая сопровождается шизофренической симптоматикой или шизофрении на фоне эпилептической активности (особенно это сложно сделать в практике детской психиатрии). Следует отметить, что все же существует т.н. «синдром Ван-Гога», обозначающий наличие импульсивных (или компульсивных) гетеро- и аутоагрессивных действий, возникающих «у больных шизофренией, со скрытой или проявившейся эпилепсией в сочетании с алкоголизмом», который авторы предлагают обозначить как синдром Камбиса Ван Гога из-за особой разрушительности этих действий (1).
Некоторые авторы предполагали наличие у художника ксантопсии. Обсуждая вопрос возможности ксантопсии у Ван Гога — предпочтения желтого цвета, необходимо отметить следующее. Выбор цвета человеком вообще, и художником в частности — процесс неслучайный, обусловленный психическим состоянием индивида, особенностями его эмоциональной сферы на определенный промежуток времени. Каждый цвет несет в себе смысловую (а скорее аффективную) нагрузку. На этом основан «Метод цветового предпочтения» М.Люшера. В то же время выбор определенного цвета по стандартной инструкции «от самого любимого цвета к нелюбимому» отражает и ведущие внутренние потребности:
1. Синий цвет — потребность в глубокой привязанности для достижения внешней защиты, эмоционального комфорта и покоя;
2. Зеленый — потребность в отстаивании собственной позиции, оборонительность, агрессивность защитного характера;
3. Красный — потребность в достижении, обладании, лидировании, наступательная агрессивность «завоевателя», высокая поисковая активность».
4. Желтый — потребность в эмоциональной вовлеченности и защищенности в социальном плане;
5. Фиолетовый — потребность в уходе от реальной действительности, иррациональность притязаний, нереальные требования к жизни, индивидуалистичность, субъективизм и эмоциональная незрелость;
6. Коричневый — потребность в снижении тревоги, стремление к психологическому и физическому комфорту;
7. Черный — потребность в независимости через протест, негативизм по отношению к любым авторитетам, давлению извне;
8. Серый — потребность в успокоении, отдыхе, пассивность.
Мы не знаем, какие цвета были отвергнуты художником, но мы ясно видим, какие цвета он предпочитал. Это чисто-желтый, желто-коричневый, коричнево-оранжевый и сине-зеленый. За два года проведенных в различных психиатрических клиниках (до своей смерти), художник написал сотни полотен в желто-оранжевых и сине-зеленых тонах. На полотне «Полдень, или сиеста» (1890) — оранжево-коричневые стога и тревожное синее небо (одежда двух «отдыхающих» также различных оттенков синего цвета); «Красные виноградники в Арле» (1888) — оранжевые, красно-багровые тона природы и сине-зеленые одеяния сборщиков винограда; «Ирисы» (1889) — торжество изумрудно- и сине-зеленого цвета; «Пшеничное поле со снопами» (1888) — желто-оранжевая нижняя часть картины и сине-зеленая — верхняя ее часть; «Пейзажи Брабанта» (1889) — всё наоборот, желто-оранжевая верхняя часть картины и зеленая – нижняя; «Звездная ночь» (1889) — смешение желтых ночных светил с сине-зелёной гаммой неба и гор; «Спальня художника в Арле» (1888) — все те же цвета: оранжевые кровать и столик, желтые подушки, багровое одеяло, разных оттенков синего стены, двери окна.
Потребность в этих цветах у художника столь велика, что на двух полотнах он изображает лица людей изумрудно-зеленым цветом («Пара в парке», 1888, «Сеятель» .1888). И как апогей предпочтения именно этой цветовой палитры — это знаменитые «автопортреты» Ван Гога, их насчитывается более сорока. Лица разные, будто принадлежат различным людям, но цвета… На одном автопортрете, датируемом 1987 годом, ярким пятном пламенеет борода художника, небрежно откинуты волосы желтовато-коричневого цвета, все это отчетливо выделяется на сине-зеленом общем фоне. На другом автопортрете скуластое, изможденное, болезненно желтого оттенка лицо Ван Гога контрастирует с салатово-зеленым жизнеутверждающим фоном картины. Характерно, что на этом полотне (1888) художник выбрит наголо, на нем нет рубашки, а накинут халат (не исключено, что автопортрет был написан в стенах психиатрического учреждения).
Выбор цвета, предпочтение того или иного оттенка может варьировать в зависимости от напряженности психических процессов, аффективной заряженности индивида, что обусловлено как эндогенной предиспозицией, так и психогенно-реактивным воздействием. Так, у другого художника — Пабло Пикассо отмечались разные периоды в творчестве, обозначенные специалистами как «голубой» и «розовый» (2). Таков был предпочтительный выбор цветов художника в юности и во время становления его личности. В поздних работах Пикассо, написанных в стиле кубизма, преобладают мрачные тёмные цвета с ведущим черным цветом. К концу жизни художника на его совести были многочисленные жены и возлюбленные, сын Поль, сломанные садистическим отношением — многие закончили жизнь самоубийством.
Возвращаясь к вопросу диагностики психического заболевания Винсента Ван Гога то, как уже было отмечено выше, большинство полотен создавалось за короткий период в 2,5 года — нередко художник писал по одной картине в день. Выплеск болезненной энергии проявлялся и в манере письма — в стиле импасто, когда краска накладывается на полотно таким густым слоем, что видны следы кисти или ножа-мастихина. Творчество художника перемежалось с госпитализацией, а порой и сочеталось с ней. Оно было нестандартным, также как и заболевание Ван Гога, в котором сочетались шизофреническая парадоксальность с эпилептической яростью. Самоубийство художника положило конец и его болезни, и его творчеству.

Список используемой литературы:
1. Двирский А.А. Гетеро- и аутоагрессивные действия (синдром Камбиса- Ван Гога) у больных шизофренией со скрытой и проявившейся эпилепсией в сочетании с алкоголизмом.// Первый национальный конгресс по специальной психиатрии. «Психическое здоровье и безопасность в обществе» — М., 2004 — с.43 — 44.
2. Рохас К. Мифический и магический мир Пикассо – М., Издательство «Республика» — 1999 — 270с.
3. Собчик Л.Н. МЦВ — метод цветовых выборов. Модифицированный восьмицветовой тест Люшера; Практическое руководство — СПТ., Издательство «Речь», 2001 — 112стр.
4. Arnold W.N., Loftus L.S. Xanthopsia and van Gogh’s yellow palete.// Eye. 1991; 5 (Pt 5): 503 — 510.
5. Arenberg I.K., Countryman L.F., Bernstein L.H., Shambaugh G.E. Van Gogh had Veniere’s disease and not epilepsy.// JAMA, 1990; 25; 264 (4): 491 — 493.
6. Blumer D. The illness of Vinsent van Gogh.// Am. J. Psychiatry. 2002 Apr; 159 (4): 519 — 526.
7. Lee T.C. Van Gogh’s vision. Digitalis intoxication?// JAMA, 1981; 245 (7): 727 — 729.
8. Morrant J.C. The wing of madness: the illness of Vinsent van Gogh.// Can J. Psychiatry. 1993 Sep; 38 (7): 480 — 484.
9. Strik W.K. The psychiatric illness of Vinsent van Gogh.// Nervenarzt., 1997; 68 (5): 401 — 409.

Если по-простому - непреодолимое желание проводить хирургические операции на себе, например, отрезать части тела или наносить порезы в попытке избавить от надуманного физического изъяна. Чаще всего подобный синдром проявляется при шизофрении, галлюцинозе, маниакально-депрессивном психозе и прочих заболеваниях.

Основу расстройства формируют внутренние установки к нанесению себе увечий, часто совмещенные с недовольством своей внешностью. Соответственно, лица, подверженные действию этого синдрома, стремятся всячески избавиться от мнимого недостатка самостоятельно или с помощью компетентного физического вмешательства.

Очевидно, самая известная личность, страдавшая данным недугом, - Винсент Ван Гог, потрясший общественность тем, что ампутировал себе ухо и отправил своей возлюбленной. При этом есть версия, что уха лишил художника его товарищ во время одной из ссор. И еще одно возможное стечение событий - Ван Гог мог находиться под действием наркотических препаратов. Однако научное сообщество все же сходится на идее наличия у художника данного отклонения.

Подобный синдром появляется и в демонстративном нанесении себе увечий, к примеру, как в ходе перфоманса отечественного художника Павленского на Красной Площади.

Более мягкая форма, если можно так выразиться, - самоповреждающее поведение и аутоагрессия. В этом случае чаще всего страдают доступные участки тела: руки, ноги, области груди и живота, половые органы. Однако ампутации не происходит. В качестве причин подобного поведения можно выделить следующие:

• Демонстративное поведение,
• Депрессия,
• Импульсивное поведение,
• Нарушение самоконтроля,
• Невозможность адекватно реагировать на стресс и неудачи.

Согласно статистике, аутоагрессии более подвержены женщины, а синдрому Ван Гога - мужчины. Из-за чего данное расстройство может развиться? Причин тому есть множество:

• Генетическая предрасположенность,
• Социальное влияние,
• Заболевания внутренних органов,
• Алкогольная или наркотическая зависимость.

Терапия расстройства предполагает в первую очередь лечение самого заболевания, которое стало причиной развития синдрома. Для снижения неконтролируемого желания наносить себе увечья используют нейролептики и антидепрессанты. В случае, если диагностирован именно синдром Ван Гога, необходима госпитализация в целях снижения риска нанесения повреждений. Стоит сказать, что это всегда долгий и сложный процесс, эффект от которого не гарантирован.

А теперь немного жестких фактов.

Американская художница А.Филдинг настоятельно требовала у врачей провести ей трепанацию, чтобы суметь иначе смотреть на мир. Она была настолько одержима идеей просветления, что обзавелась навязчивой идеей просверлить отверстие в черепе. Что она, собственно, и сделала.

В то время, когда эльфийская раса стала одним из феноменов игровой индустрии, многие люди начали самостоятельно наносить себе увечья в области ушей, чтобы попытаться достичь их остроконечной формы, как у виртуальных персонажей.

И, наконец, сейчас распространяется жесткая практика ампутации пальцев в качестве политического или другого протеста. Наиболее распространена эта практика в восточных странах, подверженных влиянию древней техники юмицумэ (ампутация части пальца в наказание за несоблюдение правил мафиозной общины).

Винсент Ван Гог - один из тех художников, кого специалисты единодушно причисляют к категории художников душевнобольных. По этому поводу написано огромное количество работ, авторами которых являются психиатры и психоаналитики, историки искусства и культурологи, и даже «Википедия» при запросе «душевнобольные художники» выдает информацию о нем.

Исследователи спорят о диагнозах, выдвигая предположения о наличии у Ван Гога биполярного расстройства, шизофрении или эпилепсии, отягченных злоупотреблением алкоголя. Но все эти диагнозы лишь интерпретации уникального ансамбля текстов, написанных самим Винсентом Ван Гогом.

1. Немногие художники, взявшись за перо, оставили нам наблюдения, дневники, письма, значение которых было бы сопоставимо со сделанным ими вкладом в области живописи.

2. Но письма Ван Гога - это потрясающий, ни на что не похожий документ, растянувшийся на сотни страниц, это диалог с адресатами писем, но также и с самим собой, Богом, миром.

3. Не нуждаясь в посредниках и переводчиках, Винсент Ван Гог сам рассказывает о своем опыте переживания психического расстройства, представая перед читателями удивительным, думающим, трудолюбивым и очень чутким человеком, который в периоды между приступами ужасной болезни был куда более здоров, чем большинство его интерпретаторов и диагностов.

4. Щемящий сердце рассказ художника об опыте переживания психического расстройства начинается 2 января 1889 года в письме, адресованном его брату Тео, из психиатрической больницы французского города Арль, где Винсент оказался после всем известного происшествия с отрезанным ухом.

5. «Чтобы рассеять все твои опасения на мой счет, пишу тебе несколько слов из кабинета уже знакомого тебе доктора Рея, проходящего практику в здешней лечебнице. Я пробуду в ней еще два-три дня, после чего рассчитываю преспокойно вернуться домой. Прошу тебя об одном - не беспокоиться, иначе это станет для меня источником лишних волнений».

6. Кстати, в знак благодарности за ту помощь, которую г-н Рей оказывал Ван Гогу во время приступов болезни, художник нарисовал его портрет. Современники утверждали, что портрет получился очень похожим на модель, однако Феликс Рей был равнодушен к искусству. Картина Ван Гога провалялась на чердаке, потом ей еще какое-то время закрывали дырку в курятнике, и только в 1900 году (через 10 лет после смерти художника) картину нашли во дворе доктора Рея. Работа была приобретена знаменитым российским коллекционером Сергеем Щукиным и хранилась в его личной коллекции вплоть до 1918 года. Уезжая в иммиграцию, коллекционер оставил картину на родине, так она попала в коллекцию Государственного музея изобразительных искусств им. Пушкина в Москве.

7. После этой первой госпитализации Винсент Ван Гог напишет брату Тео: «Уверяю тебя, что несколько дней, проведенных мною в лечебнице, оказались очень интересными: у больных, вероятно, следует учиться жизни. Надеюсь, что со мной ничего особенного не случилось, - просто, как это бывает у художников, нашло временное затмение, сопровождавшееся высокой температурой и значительной потерей крови, поскольку была перерезана артерия; но аппетит немедленно восстановился, пищеварение у меня хорошее, потеря крови с каждым днем восполняется, а голова работает все яснее».

8. В письме брату Тео от 28 января 1889 года Винсент Ван Гог предлагает свой ответ на интересующий многих вопрос о связи гениальности и помешательства, искусства и психопатологии: «Не скажу, что мы, художники, душевно здоровы, в особенности не скажу этого о себе - я-то пропитан безумием до мозга костей; но я говорю и утверждаю, что мы располагаем такими противоядиями и такими лекарствами, которые, если мы проявим хоть немного доброй воли, окажутся гораздо сильнее недуга».

9. 3 февраля 1889 года Винсент Ван Гог делает любопытное наблюдение в отношении жителей города Арль - нет, не пациентов местной психиатрической лечебницы, а обычных горожан: «Должен сказать, что соседи исключительно добры ко мне: здесь ведь каждый чем-нибудь страдает - кто лихорадкой, кто галлюцинациями, кто помешательством; поэтому все понимают друг друга с полуслова, как члены одной семьи… Однако полагать, что я вполне здоров, все-таки не следует. Местные жители, страдающие тем же недугом, рассказали мне всю правду: больной может дожить до старости, но у него всегда будут минуты затмения. Поэтому не уверяй меня, что я вовсе не болен или больше не заболею».

10. Из письма художника брату от 19 марта 1889 года мы узнаем, что жители Арля обратились к мэру города с заявлением, подписанным некоторыми горожанами, о том, что Ван Гог не имеет права жить на свободе, после чего полицейский комиссар отдал распоряжение снова госпитализировать художника. «Словом, вот уже много дней я сижу в одиночке под замком и присмотром служителей, хотя невменяемость моя не доказана и вообще недоказуема. Разумеется, в глубине души я уязвлен таким обращением; разумеется также, что я не позволю себе возмущаться вслух: оправдываться в таких случаях - значит признать себя виновным».

11. 21 апреля Винсент Ван Гог сообщает брату Тео о своем решении после выхода из больницы поселиться в приюте для психически больных в Сен-Реми-де-Провансе: «Надеюсь, будет достаточно, если я скажу, что решительно не способен искать новую мастерскую и жить там в одиночестве… Работоспособность моя постепенно восстанавливается, но я боюсь потерять ее, если стану перенапрягаться и если на меня, сверх того, ляжет вся ответственность за мастерскую… Меня начинает утешать то обстоятельство, что теперь я начинаю считать безумие такой же болезнью, как любая другая».

12. Пребывание Винсента Ван Гога в психиатрической больнице, а позже в приюте для душевнобольных финансировал брат художника - Тео. Помимо этого, Теодор на протяжении более чем 10 лет обеспечивал Винсента средствами к существованию, давал деньги на аренду жилья и ателье, на холсты, краски и текущие расходы. «Я не знаю такого лечебного заведения, куда меня согласились бы принять бесплатно на том условии, что я буду заниматься живописью за свой счет, а все свои работы отдавать больнице. Это - не скажу большая, но все же несправедливость. Найди я такую лечебницу, я без возражений перебрался бы в нее».

13. Перед отъездом из Арля в приют для душевнобольных Сен-Реми-де-Прованса Винсент Ван Гог пишет брату следующее письмо: «Я должен трезво смотреть на вещи. Безусловно, есть целая куча сумасшедших художников: сама жизнь делает их, мягко выражаясь, несколько ненормальными. Хорошо, конечно, если мне удастся снова уйти в работу, но тронутым я останусь уже навсегда».

14. Винсент Ван Гог провел в приюте Сен-Реми-де-Прованса год (с мая 1889-го по май 1890-го), директор приюта разрешил художнику работать и даже предоставил отдельную комнату под мастерскую. Несмотря на повторяющиеся припадки, Винсент продолжал рисовать, видя в этом единственное средство борьбы с болезнью: «Работа над картинами - необходимое условие моего выздоровления: я лишь с большим трудом перенес последние дни, когда был вынужден бездельничать и меня не пускали даже в комнату, отведенную мне для занятий живописью…»

15. В Сен-Реми-де-Провансе художник рисует пейзажи, изображающие виды из окна мастерской и сад, а когда Винсенту разрешили под присмотром покидать приют, то на его холстах появились и окрестности Сен-Реми.

16. Несмотря на три тяжелейших припадка, которые на многие недели вывели Винсента из строя, он написал за этот год более 150 картин, сделал более 100 рисунков и акварелей.

17. Из письма Ван Гога сестре: «Здесь, правда, находятся несколько тяжелобольных, но страх и отвращение, которые вселяло в меня раньше безумие, значительно ослабели. И хотя тут постоянно слышишь ужасные крики и вой, напоминающие зверинец, обитатели убежища быстро знакомятся между собой и помогают друг другу, когда у одного из них начинается приступ. Когда я работаю в саду, все больные выходят посмотреть, что я делаю, и, уверяю Вас, ведут себя деликатнее и вежливее, чем добрые граждане Арля: они мне не мешают. Вполне возможно, что я пробуду тут довольно долго. Никогда не испытывал такого покоя, как здесь и в арльской лечебнице».

18. Искреннее восхищение вызывает стремление Винсента Ван Гога работать, несмотря на болезнь, продолжать заниматься живописью и не сдаваться: «Жизнь проходит и ее не воротишь, но именно по этой причине я и работаю не жалея сил: возможность поработать тоже не всегда повторяется. В случае со мной - и подавно: ведь более сильный, чем обычно, приступ может навсегда уничтожить меня как художника».

19. Важно отметить, что Ван Гог, вероятно, был единственным жителем приюта, который занимался делом: «Следовать лечению, применяемому в этом заведении, очень легко даже в случае переезда отсюда, ибо здесь ровно ничего не делают. Больным предоставляется прозябать в безделье и утешаться невкусной, а порой и несвежей едой».

20. В конце мая 1890 года Тео предложил брату перебраться поближе к нему и его семье, на что Винсент возражать не стал. Проведя три дня у Тео в Париже, художник поселяется в Овер-сюр-Уаз (небольшой деревушке, находящейся недалеко от Парижа). Здесь Винсент работает, не позволяя себе ни минуты отдыха, каждый день из-под его кисти выходит новое произведение. Таким образом, за последние два месяца жизни он создает 70 картин и 32 рисунка.

21. В Овер-сюр-Уаз наблюдение за художником принимает на себя доктор Гаше, который был специалистом в области сердечных заболеваний и большим любителем искусства. Об этом враче Винсент напишет: «Насколько я понимаю, рассчитывать на доктора Гаше не приходится ни в коей мере. Во-первых, как мне кажется, он болен еще больше, чем я, - уж во всяком случае не меньше; такие вот дела. А коли слепой ведет слепого, не рухнут ли они оба в канаву?»

22. Рухнули… 29 июля 1890 года уйдет из жизни Винсент Ван Гог, пустив пулю себе в грудь, он умрет в присутствии вызванного доктора Гаше. В кармане художника найдут последнее письмо, адресованное Тео Ван Гогу, которое заканчивается так: «Что ж, я заплатил жизнью за свою работу, и она стоила мне половины моего рассудка, это так…»

23. Смерть старшего брата обернется катастрофой и для Теодора Ван Гога: после неудачной попытки организовать посмертную выставку картин брата у Тео обнаружатся признаки помешательства, его жена примет решение поместить больного в психиатрическую лечебницу, где он и умрет 21 января 1891 года.

24. Совместный труд братьев будет высоко оценен посмертно, и невероятной несправедливостью кажется то, что ни один из них не дожил до того дня, когда к Винсенту Ван Гогу пришли мировая известность и признание.

Материал подготовлен при поддержке

Что такое синдром Ван Гога? Это нанесение психически больным человеком калечащего повреждения самому себе (отрезание части тела, нанесение глубоких порезов) или настойчивое требование произвести ему хирургическое вмешательство, обусловленное наличием ипохондрического бреда, галлюцинаций, импульсивных влечений.

Недуг и искусство

История, от которой берет свое название этот синдром, произошла давно. Настолько давно, что верифицировать ее может разве что опытный некромант, а нам остается довольствоваться версиями и догадками. Винсент Ван Гог, голландский художник 19 века, страдал хроническим психическим недугом. Каким именно - тоже остается загадкой. По одной из версий, у него была шизофрения, по другой, более вероятной, - эпилептический психоз, по третьей - пагубные последствия злоупотребления абсентом, по четвертой - болезнь Меньера.

Эпилептический психоз – такой диагноз поставили Ван Гогу его доктор Феликс Рей на пару со своим коллегой доктором Теофилем Пейроном в приюте Сен-Реми-де-Прованс при монастыре Сен-Поль-де-Мусоль. Там художник находился на лечении с мая 1889 по май 1890 года, когда симптомы его болезни стали особенно яркими: подавленное состояние с чувством тоски, озлобленности и безысходности, приступы ярости и бессмысленные импульсивные поступки - так, однажды он попытался проглотить краски, которыми рисовал.

…Усилия медиков так и не смогли избавить художника от терзающих его душу болезненных переживаний. Закончив писать картину «Пшеничное поле с воронами», 27 июля 1890 года Ван Гог выстрелил себе в грудь, а спустя 29 часов его не стало.

Так или иначе, в ночь с 23 на 24 декабря 1888 года Ван Гог отрезал себе мочку левого уха. Как сообщил полиции его друг и соратник по искусству Поль Гоген, между ним и Ван Гогом произошла ссора: Гоген собирался покинуть Арль, где он некоторое время гостил у Ван Гога, но последнему эта идея не понравилась. Ван Гог швырнул в друга стакан с абсентом, Гоген ушел ночевать в ближайшую гостиницу, а Ван Гог, оставшись дома один и пребывая в самом плачевном состоянии духа, опасной бритвой отсек себе мочку уха. Потом завернул ее в газету и отправился в бордель к знакомой проститутке показывать трофей и искать утешения. Так, по крайней мере, Гоген рассказал полиции.

Причины синдрома

Почему при данном нарушении больные упорно и целенаправленно причиняют себе вред? И каковы причины возникновения синдрома Ван Гога?

Прежде всего, это дисморфоманический бред, то есть твердая убежденность в том, что собственное тело или некая его часть уродливы настолько, что вызывают у окружающих отвращение и ужас. Сам обладатель этого «уродства» при этом испытывает нестерпимые нравственные и физические страдания. И единственным логически правильным решением пациент считает избавление от ненавистного дефекта любым способом: уничтожить его, отсечь, ампутировать, прижечь, сделать пластическую операцию. И это при том, что на самом-то деле никакого дефекта или уродства нет и в помине.

К схожим выводам и последствиям может привести ипохондрический бред. Пациенту кажется, что какой-то орган, часть тела или весь организм тяжело (возможно, даже смертельно или неизлечимо) больны. И он действительно ощущает, как именно всё это болит, и эти ощущения тягостны и невыносимы, от них хочется избавиться любой ценой, даже через нанесение себе увечий.

Импульсивные влечения, как и следует из названия, носят характер внезапного толчка: надо, и точка! Ни критика, ни контрдоводы просто не успевают подключиться: человек подскакивает - и действует. Чик - и готово.

Галлюцинации, особенно императивные, то есть повелевающие, тоже могут заставить больного лишить себя части тела, нанести себе глубокие раны, избить самого себя, а то и придумать какое-нибудь более изощренное самоистязание. Кстати, эпилептический психоз, которым, вероятно, страдал Ван Гог, как раз может сопровождаться галлюцинациями, бредом, а также импульсивными влечениями и соответствующими поступками.

Случай из практики

Есть у меня на участке паренек по имени, скажем, Александр, и как раз с дисморфоманическим синдромом Ван Гога. Наблюдается довольно давно, лет около десяти, – диагноз шизофрения. Симптоматика одна и та же уже много лет: параноидная (то есть галлюцинации и бред) с суицидальными и членовредительскими тенденциями, неоднократными попытками нанесения телесных повреждений самому себе, вплоть до попыток самоубийства. И всё это при отсутствии критики к своим стремлениям и переживаниям, с мизерным и непродолжительным эффектом от медикаментозного лечения. При всём при этом парень спокойный, тихий, всегда вежлив, корректен - ну, просто паинька.

Отличился он несколько лет назад. Попал в стационар после очередной такой попытки - кажется, наглотался азалептина. До этого он прошел курс лечения, дело уже шло на поправку - по крайней мере, так всем казалось. Незадолго перед выпиской он был отправлен домой в лечебный отпуск (опять же, была Пасха). Вернулся Саша с опозданием и в сопровождении мамы, с выпиской от хирурга на руках. Оказывается, дома больной закрылся в ванной и маникюрными ножницами, вскрыв мошонку, удалил себе яичко. Выйдя из ванной, он уточнил у мамы:

– Я всё правильно сделал?

Рана зажила достаточно быстро: помощь была оказана своевременно, сначала сотрудниками линейной бригады, затем хирургом, а потом уже и психиатрами. После года ремиссии второе яичко было удалено в домашних условиях тем же способом. Потом были еще суицидальные попытки, госпитализации, упорное лечение без надежды на эффект... Недавно он пришел сдаваться в больницу сам:

– А то снова что-нибудь с собой сделаю, а я уже устал с ней бороться, – признался страдалец.

– Ну, с ней . Вы не понимаете? Я ведь для кого всё делаю? Для неё . Она попросила отрезать - я отрезал. Она попросила спрыгнуть с высоты - я спрыгнул (было дело, долго потом кости срастались). Я всё делаю, как она просит, а она ко мне не приходит.

Так и не выяснив у Александра имени прекрасной и опасной незнакомки, столько лет изводящей его обещаниями неземного блаженства взамен на нечеловеческие страдания, я сел писать направление в стационар.

Лечение синдрома Ван Гога

Как лечить синдром дисморфомании? Прежде всего, необходимо установить, какая болезнь вызвала его в данном конкретном случае. И все усилия направить на ее устранение, а также на последующую реабилитацию больного. Прогноз лечения синдрома Ван Гога при различной этиологии неоднозначный: к примеру, для приступообразно-прогредиентной шизофрении, послужившей причиной развития синдрома, прогноз более благоприятен и предсказуем, нежели для эпилепсии с психотическими эпизодами. Проще всего справиться с галлюцинациями: тут помогает адекватная медикаментозная терапия. Гораздо сложнее работать с бредом, и неважно, дисморфоманический он или ипохондрический: бредовые конструкции всегда более стойки и резистентны к медикаментам и психотерапии, чем галлюцинации. Не многим лучше поддаются терапии импульсивные влечения, и не в последнюю очередь из-за своей непредсказуемости: беда может случиться внезапно, когда кажется, что человек уже достиг стойкой ремиссии.

Именно поэтому пациенты с синдромом Ван Гога в психиатрии - всегда объект самого пристального внимания специалистов. Как в силу опасности проявлений самого синдрома, так и в силу сложности его лечения.

---