■
■
■
■
■

Николай Васильевич Гоголь (1809 – 1852) – классик русской литературы, писатель, драматург, публицист, критик. Самыми главными произведениями Гоголя считаются: сборник «Вечера на хуторе близ Диканьки», посвященное обычаям и традициям украинского народа, а также величайшая поэма “Мертвые души”.

Среди биографий великих писателей, биография Гоголя стоит в отдельном ряду. После прочтения данной статьи вы поймете, почему это так.

Николай Васильевич Гоголь является общепризнанным литературным классиком. Он мастерски работал в самых разных жанрах. О его произведениях положительно отзывались как современники, так и писатели последующих поколений.

Разговоры о его биографии не утихают до сих пор, поскольку из среды интеллигенции 19 века он является одной из самых мистических и загадочных фигур.

Детство и юность

Николай Васильевич Гоголь родился 20 марта 1809 г. в местечке Сорочинцах (Полтавской губернии, Миргородского уезда) в семье местных небогатых малороссийских дворян, владевших селом Васильевкой, Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских.

Принадлежность Николая Васильевича Гоголя к малороссийской народности с детства оказывала существенное влияние на его миросозерцание и писательскую деятельность. Психологические особенности малорусской народности отразились на содержании его ранних произведений и на художественном стиле его речи.

Детские годы прошли в имении родителей Васильевка Миргородского уезда, неподалеку от села Диканьки. В часе езды от Васильевки по Опошнянскому тракту было Полтавское поле – место знаменитой битвы. От своей бабушки Татьяны Семеновны, научившей мальчика рисовать и даже вышивать гарусом, Гоголь слушал зимними вечерами украинские народные песни. Бабушка рассказывала внуку исторические легенды и предания о героических страницах истории, о запорожской казачьей вольнице.

Семья Гоголей выделялась устойчивыми культурными запросами. Отец Гоголя - Василий Афанасьевич, был талантливым рассказчиком и любителем театра. Он близко сошелся с дальним родственником, бывшим министром юстиции Д. П. Трощинским, который жил на покое в селе Кибинцы, неподалеку от Васильевки. Богатый вельможа устроил в своей усадьбе домашний театр, где Василий Афанасьевич стал режиссером и актером. Он составлял для этого театра собственные комедии на украинском языке, сюжеты которых заимствовал из народных сказок. В подготовке спектаклей принимал участие В. В. Капнист, маститый драматург, автор прославленной «Ябеды». На подмостках сцены в Кибинцах разыгрывались его пьесы, а также «Недоросль» Фонвизина, «Подщипа» Крылова. Василий Афанасьевич был дружен с Капнистом, гостил иногда всем семейством у него в Обуховке. В июле 1813 года маленький Гоголь видел здесь Г. Р. Державина, навещавшего друга своей молодости. Писательский дар и актерский талант Гоголь унаследовал от своего отца.

Мать, Мария Ивановна, была женщиной религиозной, нервной и впечатлительной. Потеряв двоих детей, умерших в младенчестве, она со страхом ждала третьего. Супруги молились в диканьской церкви перед чудотворной иконой св. Николая. Дав новорожденному имя почитаемого в народе святого, родители окружили мальчика особой лаской и вниманием. С детства запомнились Гоголю рассказы матери о последних временах, о гибели мира и Страшном суде, об адских муках грешников. Они сопровождались наставлениями о необходимости блюсти душевную чистоту ради будущего спасения. Особенно впечатлил мальчика рассказ о лестнице, которую спускают с неба ангелы, подавая руку душе умершего. На лестнице этой – семь мерок; последняя, седьмая поднимает бессмертную душу человека на седьмое небо, в райские обители, которые доступны немногим. Туда попадают души праведников – людей, которые провели земную жизнь «во всяком благочестии и чистоте». Образ лестницы пройдет потом через все размышления Гоголя об участи и призвании человека к духовному совершенствованию.

От матери унаследовал Гоголь тонкую душевную организацию, склонность к созерцательности и богобоязненную религиозность. Дочь Капниста вспоминала: «Гоголя я знала мальчиком всегда серьезным и до того задумчивым, что это чрезвычайно беспокоило его мать». На воображение мальчика повлияли также языческие верования народа в домовых, ведьм, водяных и русалок. Разноголосый и пестрый, подчас комически веселый, а порой приводящий в страх и трепет таинственный мир народной демонологии с детских лет впитала впечатлительная гоголевская душа.

В 1821 году, после двухлетнего обучения в Полтавском уездном училище, родители определили мальчика в только что открытую в Нежине Черниговской губернии гимназию высших наук князя Безбородко. Ее часто называли лицеем: подобно Царскосельскому лицею, гимназический курс в ней сочетался с университетскими предметами, а занятия вели профессора. Семь лет проучился Гоголь в Нежине, приезжая к родителям лишь на каникулы.

Сперва учение шло туго: сказывалась недостаточная домашняя подготовка. Дети состоятельных родителей, однокашники Гоголя, поступили в гимназию со знанием латыни, французского и немецкого языков. Гоголь завидовал им, чувствовал себя ущемленным, чурался однокашников, а в письмах домой умолял забрать его из гимназии. Сынки богатых родителей, среди которых был Н. В. Кукольник, не щадили его самолюбия, высмеивали его слабости. На собственном опыте пережил Гоголь драму «маленького» человека, узнал горькую цену слов бедного чиновника Башмачкина, героя его «Шинели», обращенных к насмешникам: «Оставьте меня! Зачем вы меня обижаете?» Болезненный, хилый, мнительный, мальчик был унижаем не только сверстниками, но и нечуткими педагогами. Редкостное терпение, умение молча сносить обиды дало Гоголю первую кличку, полученную от гимназистов, – «Мертвая мысль».

Но вскоре Гоголь обнаружил незаурядный талант в рисовании, далеко опережающий успехами своих обидчиков, а потом и завидные литературные способности. Появились единомышленники, с которыми он стал издавать рукописный журнал, помещая в нем свои статьи, рассказы, стихотворения. Среди них – историческая повесть «Братья Твердиславичи», сатирический очерк «Нечто о Нежине, или Дуракам закон не писан», в котором он высмеивал нравы местных обывателей.

Начало литературного пути

Гоголь рано стал интересоваться литературой, в особенности стихами. Его любимым поэтом был Пушкин, и он переписывал в свои тетради его "Цыган", "Полтаву", главы "Евгения Онегина". К этому времени относятся и первые литературные опыты Гоголя.

Уже в 1825 году он сотрудничает в рукописном гимназическом журнале, сочиняет стихи. Другим увлечением Гоголя- гимназиста был театр. Он принимал горячее участие в постановке школьных спектаклей, играл комические роли, рисовал декорации.

У Гоголя рано пробудилась неудовлетворенность затхлой и тусклой жизнью нежинских "существователей", мечты о служении благородным и высоким целям. Мысль о будущем, о "служении человечеству", уже тогда захватывает Гоголя. Эти юношески - восторженные стремления, эта жажда общественно-полезной деятельности, резкое отрицание обывательской успокоенности нашли свое выражение и в первом дошедшем до нас его поэтическом произведении-поэме "Ганц Кюхельгартен".

Мечты и планы будущей деятельности влекли Гоголя в столицу, в далекий и заманчивый Петербург. Здесь он думал найти применение своим способностям, отдать свои силы на благо общества. По окончании гимназии, в декабре 1828 года, Гоголь уезжает в Петербург.

Петербург неласково встретил восторженно настроенного юношу, приехавшего из далекой Украины, из тихой провинциальной глуши. Со всех сторон Гоголя постигают неудачи. Чиновно - бюрократический мир с равнодушным безразличием отнесся к молодому провинциалу: служба не находилась, столичная жизнь для юноши, обладавшего весьма скромными средствами, оказалась очень трудной. Горькое разочарование испытал Гоголь и на литературном поприще. Возлагаемые им надежды на поэму "Ганц Кюхельгартен", привезенную из Нежина, не оправдались. Изданная в 1829году (под псевдонимом В. Алов) поэма не имела успеха.

Попытка поступить на сцену тоже окончилась неудачей: подлинное риолистическое дарование Гоголя, как актера, оказалось чуждым тогдашней театральной дирекции.

Только в конце 1829года Гоголю удалось устроиться на службу мелким чиновником в департамент государственного хозяйства и публичных зданий. Однако Гоголь не долго пробыл на этой должности и уже в апреле 1830года поступил писцом в департамент уделов.

Гоголь узнал в эти годы лишения и нужду, испытываемую в Петербурге большей частью служилого, необеспеченного люда. Целый год прослужил Гоголь чиновником в департаменте. Однако чиновничья служба мало его привлекала. В это же время он посещал Академию художеств, занимаясь там живописью. Возобновились его литературные занятия. Но теперь Гоголь уже не пишет мечтательно-романтических поэм вроде "Ганца Кюхельгартена", а обращается к хорошо знакомой ему украинской жизни и фольклору, начиная работу над книгой повестей, которую он озаглавил" Вечера на хуторе близ Диканьки".

В 1831 году состоялось и долгожданное знакомство с Пушкиным, перешедшее вскоре в тесную дружескую близость обоих писателей. Гоголь нашел в Пушкине старшего товарища, литературного руководителя.

Гоголь и театр

В 1837 г. он выступил в «Современнике» со статьей «Петербургские записки 1836 года», в значительной своей части посвященной драматургии и театру. Суждения Гоголя ломали установившиеся каноны и утверждали необходимость для русской сцены нового художественного метода - реализма. Гоголь подверг критике два популярных жанра, завладевших в те годы «театрами всего света»: мелодраму и водевиль.

Гоголь резко осуждает основной порок этого жанра:

Лжет самым бессовестным образом наша мелодрама

Мелодрама не отражает жизни общества и не производит на него должного воздействия, возбуждая в зрителе не участие, а какое-то «тревожное состояние». Не соответствует задачам театра и водевиль, «эта легкая, бесцветная игрушка», в которой смех «порождается легкими впечатлениями, беглою остротою, каламбуром».

Театр, по мнению Гоголя, должен учить, воспитывать зрителей:

Из театра мы сделали игрушку вроде тех побрякушек, которыми заманивают детей, позабывши, что это такая кафедра, с которой читается разом целой толпе живой урок

В черновой редакции статьи Гоголь называет театр «великой школой». Но условием этого является верность отображения жизни. «Право, пора знать уже, пишет Гоголь, что одно только верное изображение характеров, не в общих вытверженных чертах, но в их национально вылившейся форме, поражающей нас живостью, так что мы говорим: «Да это, кажется, знакомый человек», - только такое изображение приносит существенную пользу». Здесь и в других местах Гоголь защищает принципы реалистического театра и только такому театру придает большое общественно-воспитательное значение.

Ради бога, дайте нам русских характеров, нас самих дайте нам, наших плутов, наших чудаков! на сцену их, на смех всем!

Гоголь раскрывает значение смеха как сильнейшего оружия в борьбе с общественными пороками. «Смех, продолжает Гоголь, великое дело: он не отнимает ни жизни, ни имения, но перед ним виновный, как связанный заяц...» В театре «при торжественном блеске освещения, при громе музыки, при единодушном смехе, показывается знакомый, прячущийся порок». Человек боится смеха, неоднократно повторяет Гоголь, и удерживается от того, «от чего бы не удержала его никакая сила». Но не всякий смех имеет такую силу, а только «тот электрический, живительный смех», который имеет глубокую идейную основу.

В декабре 1828 года попрощался Гоголь с родными украинскими местами и взял путь на север: в чужой и заманчивый, далёкий и желанный Петербург. Ещё до своего отъезда Гоголь писал: «Ещё с самых времён прошлых, с самых лет почти непонимания, я пламенел неугасимою ревностью сделать жизнь свою нужной для блага государства. Я перебрал в уме все состояния, все должности в государстве и остановился на одном. На юстиции. – Я видел, что здесь только я могу быть благодеянием, здесь только буду полезен для человечества.»

Итак. Гоголь приехал в Петербург. Первые же недели пребывания в столице принесли Гоголю горечь разочарования. Ему не удалось осуществить свою мечту. В отличии от Пискарёва, героя повести «Невский проспект», крушение своих мечтаний Гоголь не воспринимает так трагически. Переменив множество других занятий, он всё таки находит своё призвание в жизни. Призвание Гоголя – это быть писателем. «… Мне хотелось, - писал Гоголь, - в сочинении моём выставить преимущественно те высшие свойства русской природы, которые ещё не всеми ценятся справедливо, и преимущественно те низкие, которые ещё недостаточно всеми осмеяны и поражены. Мне хотелось сюда собрать одни яркие психологические явления, поместить те наблюдения, которые я делал издавна сокровенно над человеком». Вскоре была закончена поэма, которую Гоголь решил предать гласности. Вышла она в мае 1829 года под названием «Ганц Кюхельгартен». Вскоре в печати появились критические отзывы. Они были резко отрицательны. Гоголь очень болезненно воспринял свою неудачу. Он уезжает из Петербурга, но скоро опять возвращается.

Гоголем овладела новая мечта: театр. Но экзамен он не сдал. Его реалистическая манера играть явно противоречила вкусам экзаменаторов. И здесь снова неудача. Гоголь едва не впал в отчаянье.

Через немного времени Гоголь получает новую должность в одном из департаментов министерства внутренних дел. Через 3 месяца он здесь не вытерпел и написал прошение об отставке. Он перешёл в другой департамент, где затем работал писцом. Гоголь продолжал приглядываться к жизни и быту своих сослуживцев-чиновников. Эти наблюдения легли затем в основу повестей «Нос», «Шинель». Прослужив ещё год, Гоголь навсегда уходит из департаментской службы.

Между тем его интерес к искусству не только не угас, но с каждым днём всё больше и больше одолевал его. Горечь с «Ганцом Кюхельгартеном» забылась, и Гоголь продолжал писать.

Вскоре выходят его новые сборники и произведения. 1831 – 1832 Гоголь пишет сборник «Вечера на хуторе близ Диканьки», 1835 – сборник «Миргород», в этом же году приступает к созданию «Мертвых душ» и «Ревизора», в 1836 – напечатана повесть «Нос» и состоялась премьера комедии «Ревизор» в театрах Москвы и Петербурга.

Уже потом, после его смерти, некоторые повести, изображающие Петербург «во всей его красе», с чиновниками, с взяточниками объединили в «Петербургские повести». Это такие повести как: «Шинель», «Нос», «Невский проспект», «Записки сумасшедшего». В петербургских повестях нашли отражения как высокие, так и отнюдь не лучшие свойства русского характера, быт и нравы разных слоёв петербургского общества – чиновников, военных, ремесленников. Литературный критик А. В. Луначарский писал: «Подлые рожи быта дразнили и звали к оплюхе». Такой оплюхой и стала повесть «Невский проспект» с её Пироговым, Гофманом и Шиллером, с дамами, генералами и чиновниками департаментов, фланирующими по Невскому проспекту «от двух до трёх часов пополудни…»

В Петербурге у Гоголя была сложная жизнь, полная разочарований. Он не мог никак найти своего призвания. И наконец нашёл. Призвание Н. В. Гоголя – быть писателем, изображающим пороки души человеческой и природу Малороссии.

Гоголь умер на 43-м году жизни. Врачи, лечившие его последние годы, находились в полнейшем недоумении по поводу его болезни. Выдвигалась версия о депрессии.

Началось с того, что в начале 1852 года умерла сестра одного из близких друзей Гоголя - Екатерина Хомякова, которую писатель уважал до глубины души. Ее смерть спровоцировала сильнейшую депрессию, вылившуюся в религиозный экстаз. Гоголь начал поститься. Его дневной рацион составляли 1-2 ложки капустного рассола и овсяного отвара, изредка плоды чернослива. Учитывая, что организм Николая Васильевича был ослаблен после болезни - в 1839 году он переболел малярийным энцефалитом, а в 1842-м перенес холеру и чудом выжил, - голодание было для него смертельно опасно.

В ночь на 24 февраля он сжег второй том «Мертвых душ». Через 4 дня Гоголя посетил молодой врач Алексей Терентьев. Состояние писателя он описал так:

Он смотрел, как человек, для которого все задачи разрешены, всякое чувство замолкло, всякие слова напрасны… Все тело его до чрезвычайности похудело, глаза сделались тусклы и впали, лицо совершенно осунулось, щеки ввалились, голос ослаб…

Врачи, приглашенные к умирающему Гоголю, нашли у него тяжелые желудочно-кишечные расстройства. Говорили о «катаре кишок», который перешел в «тиф», о неблагоприятно протекавшем гастроэнтерите. И, наконец, о «несварении желудка», осложнившемся «воспалением».

В итоге лекари вынесли ему диагноз - менингит - и назначили смертельно опасные в таком состоянии кровопускания, горячие ванны и обливания.

Жалкое иссохшее тело писателя погружали в ванну, голову поливали холодной водой. Ему ставили пиявки, а он слабой рукой судорожно пытался смахнуть гроздья черных червей, присосавшихся к его ноздрям. Да разве можно было придумать худшую пытку для человека, всю жизнь испытывавшего омерзение перед всем ползучим и склизким? «Снимите пиявки, поднимите ото рта пиявки», - стонал и молил Гоголь. Тщетно. Ему не давали это сделать.

Через несколько дней писателя не стало.

Прах Гоголя был погребен в полдень 24 февраля 1852 года приходским священником Алексеем Соколовым и диаконом Иоанном Пушкиным. А через 79 лет он был тайно, воровски извлечен из могилы: Данилов монастырь преобразовывался в колонию для малолетних преступников, в связи с чем его некрополь подлежал ликвидации. Лишь несколько самых дорогих русскому сердцу захоронений решено было перенести на старое кладбище Новодевичьего монастыря. Среди этих счастливчиков наряду с Языковым, Аксаковыми и Хомяковыми был и Гоголь…

31 мая 1931 года у могилы Гоголя собралось двадцать - тридцать человек, среди которых были: историк М. Барановская, писатели Вс. Иванов, В. Луговской, Ю. Олеша, М. Светлов, В. Лидин и др. Именно Лидин стал едва ли не единственным источником сведений о перезахоронении Гоголя. С его легкой руки стали гулять по Москве страшные легенды о Гоголе.

Гроб нашли не сразу,- рассказывал он студентам Литературного института,- он оказался почему-то не там, где копали, а несколько поодаль, в стороне. А когда его извлекли из-под земли - залитый известью, с виду крепкий, из дубовых досок - и вскрыли, то к сердечному трепету присутствующих примешалось еще недоумение. В гробу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил. Кому-нибудь суеверному, наверное, тогда подумалось: «Вот ведь мытарь - при жизни будто не живой, и после смерти не мертвый,- этот странный великий человек».

Лидинские рассказы всколыхнули старые слухи о том, что Гоголь боялся быть погребенным заживо в состоянии летаргического сна и за семь лет до кончины завещал:

Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться

То, что эксгуматоры увидели в 1931 году, как будто свидетельствовало о том, что завет Гоголя не был исполнен, что его похоронили в летаргическом состоянии, он проснулся в гробу и пережил кошмарные минуты нового умирания…

Справедливости ради надо сказать, что лидинская версия не вызвала доверия. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший посмертную маску Гоголя, вспоминал: «Я не вдруг решился снять маску, но приготовленный гроб… наконец, беспрестанно прибывавшая толпа желавших проститься с дорогим покойником заставили меня и моего старика, указавшего на следы разрушения, поспешить…» Нашлось свое объяснение и повороту черепа: первыми подгнили у гроба боковые доски, крышка под тяжестью грунта опускается, давит на голову мертвеца, и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом позвонке».

Родился в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии в семье помещика. Назвали Николаем в честь чудотворной иконы святого Николая, хранившейся в церкви села Диканька.

У Гоголей было свыше 1000 десятин земли и около 400 душ крепостных. Предки писателя со стороны отца были потомственными священниками, однако уже дед Афанасий Демьянович оставил духовное поприще и поступил в гетмановскую канцелярию; именно он прибавил к своей фамилии Яновский другую - Гоголь, что должно было продемонстрировать происхождение рода от известного в украинской истории 17 в. полковника Евстафия (Остапа) Гоголя (факт этот, впрочем, не находит достаточного подтверждения).

Отец писателя, Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский (1777-1825), служил при Малороссийском почтамте, в 1805 г. уволился с чином коллежского асессора и женился на Марии Ивановне Косяровской (1791-1868), происходившей из помещичьей семьи. По преданию, она была первой красавицей на Полтавщине. Замуж за Василия Афанасьевича она вышла четырнадцати лет. В семье, помимо Николая, было еще пятеро детей.

Детские годы Гоголь провел в имении родителей Васильевке (другое название - Яновщина). Культурным центром края являлись Кибинцы, имение Д. П. Трощинского (1754-1829), дальнего родственника Гоголей, бывшего министра, выбранного в поветовые маршалы (в уездные предводители дворянства); отец Гоголя исполнял у него обязанности секретаря. В Кибинцах находилась большая библиотека, существовал домашний театр, для к-рого отец Гоголь писал комедии, будучи также его актером и дирижером.

В 1818-19 Гоголь вместе с братом Иваном обучался в Полтавском уездном училище, а затем, в 1820-1821, брал уроки у полтавского учителя Гавриила Сорочинского, проживая у него на квартире. В мае 1821 поступил в гимназию высших наук в Нежине. Здесь он занимается живописью, участвует в спектаклях - как художник-декоратор и как актер, причем с особенным успехом исполняет комические роли. Пробует себя и в различных литературных жанрах (пишет элегические стихотворения, трагедии, историческую поэму, повесть). Тогда же пишет сатиру "Нечто о Нежине, или Дуракам закон не писан" (не сохранилась).

Однако мысль о писательстве еще "не всходила на ум" Гоголю, все его устремления связаны со "службой государственной", он мечтает о юридической карьере. На принятие Гоголем такого решения большое влияние оказал проф. Н. Г. Белоусов, читавший курс естественного права, а также общее усиление в гимназии вольнолюбивых настроений. В 1827 здесь возникло "дело о вольнодумстве", закончившееся увольнением передовых профессоров, в том числе Белоусова; сочувствовавший ему Гоголь дал на следствии показания в его пользу.

Окончив гимназию в 1828 г., Гоголь в декабре вместе с другим выпускником А. С. Данилевским (1809-1888), едет в Петербург. Испытывая денежные затруднения, безуспешно хлопоча о месте, Гоголь делает первые литературные пробы: в начале 1829 г. появляется стихотворение "Италия", а весной того же года под псевдонимом "В. Алов" Гоголь печатает "идиллию в картинах" "Ганц Кюхельгартен". Поэма вызвала резкие и насмешливые отзывы Н. А. Полевого и позднее снисходительно-сочувственный отзыв О. М. Сомова (1830 г.), что усилило тяжелое настроение Гоголя.
В конце 1829 г. ему удается определиться на службу в департамент государственного хозяйства и публичных зданий Министерства внутренних дел. С апреля 1830 до марта 1831 г. служит в департаменте уделов (вначале писцом, потом помощником столоначальника), под началом известного поэта-идиллика В. И. Панаева. Пребывание в канцеляриях вызвало у Гоголя глубокое разочарование в "службе государственной", но зато снабдило богатым материалом для будущих произведений, запечатлевших чиновничий быт и функционирование государственной машины.
В этот период выходят в свет "Вечера на хуторе близ Диканьки" (1831-1832). Они вызвали почти всеобщее восхищение.
Верх гоголевской фантастики - "петербургская повесть" "Нос" (1835; опубликована в 1836 г.), чрезвычайно смелый гротеск, предвосхитивший некоторые тенденции искусства ХХ в. Контрастом по отношению к и провинциальному и столичному миру выступала повесть "Тарас Бульба", запечатлевшая тот момент национального прошлого, когда народ ("казаки"), защищая свою суверенность, действовал цельно, сообща и притом как сила, определяющая характер общеевропейской истории.

Осенью 1835 г. он принимается за написание "Ревизора", сюжет которого подсказан был Пушкиным; работа продвигалась столь успешно, что 18 января 1836 г. он читает комедию на вечере у Жуковского (в присутствии Пушкина, П. А. Вяземского и других), а в феврале-марте уже занят ее постановкой на сцене Александрийского театра. Премьера пьесы состоялась 19 апреля. 25 мая - премьера в Москве, в Малом театре.
В июне 1836 г. Гоголь уезжает из Петербурга в Германию (в общей сложности он прожил за границей около 12 лет). Конец лета и осень проводит в Швейцарии, где принимается за продолжение "Мертвых душ". Сюжет был также подсказан Пушкиным. Работа началась еще в 1835 г., до написания "Ревизора", и сразу же приобрела широкий размах. В Петербурге несколько глав были прочитаны Пушкину, вызвав у него и одобрение и одновременно гнетущее чувство.
В ноябре 1836 г. Гоголь переезжает в Париж, где знакомится с А. Мицкевичем. Затем переезжает в Рим. Здесь в феврале 1837 г., в разгар работы над "Мертвыми душами", он получает потрясшее его известие о гибели Пушкина. В приступе "невыразимой тоски" и горечи Гоголь ощущает "нынешний труд" как "священное завещание" поэта.
В декабре 1838 года в Рим приехал Жуковский, сопровождавший наследника (Александра II). Гоголь был чрезвычайно образован приездом поэта, показывал ему Рим; рисовал с ним виды.

В сентябре 1839 г. в сопровождении Погодина Гоголь приезжает в Москву и приступает к чтению глав "Мертвых душ" - вначале в доме Аксаковых, потом, после переезда в октябре в Петербург, у Жуковского, у Прокоповича в присутствии своих старых друзей. Всего прочитано 6 глав. Восторг был всеобщий.
В мае 1842 г. "Похождения Чичикова, или Мертвые души" вышли в свет.
После первых, кратких, но весьма похвальных отзывов инициативу перехватили хулители Гоголя, обвинявшие его в карикатурности, фарсе и клевете на действительность. Позднее со статьей, граничившей с доносом, выступил Н.А.Полевой.
Вся эта полемика проходила в отсутствие Гоголя, выехавшего в июне 1842 за границу. Перед отъездом он поручает Прокоповичу издание первого собрания своих сочинений. Лето Гоголь проводит в Германии, в октябре вместе с Н. М. Языковым переезжает в Рим. Работает над 2-м томом "Мертвых душ", начатым, по-видимому, еще в 1840; много времени отдает подготовке собрания сочинений. "Сочинения Николая Гоголя" в четырех томах вышли в начале 1843 г., так как цензура приостановила на месяц уже отпечатанные два тома.
Трехлетие (1842-1845), последовавшее после отъезда писателя за границу - период напряженной и трудной работы над 2-м томом "Мертвых душ".
В начале 1845 г. у Гоголя появляются признаки нового душевного кризиса. Писатель едет для отдыха и "восстановления сил" в Париж, но в марте возвращается во Франкфурт. Начинается полоса лечения и консультаций с различными медицинскими знаменитостями, переездов с одного курорта на другой? то в Галле, то в Берлин, то в Дрезден, то в Карлсбад. В конце июня или в начале июля 1845 г., в состоянии резкого обострения болезни, Гоголь сжигает рукопись 2-го тома. Впоследствии (в "Четырех письмах к разным лицам по поводу "Мертвых душ" - "Выбранные места") Гоголь объяснил этот шаг тем, что в книге недостаточно ясно были показаны "пути и дороги" к идеалу.
Гоголь продолжает работать над 2-м томом, однако, испытывая возрастающие трудности, отвлекается на другие дела: составляет предисловие ко 2-му издания поэмы (опубликовано в 1846 г.) "К читателю от сочинителя", пишет "Развязку Ревизора" (опубликована 1856), в которой идея "сборного города" в духе теологической традиции ("О граде божием" Блаженного Августина) преломлялась в субъективную плоскость "душевного города" отдельного человека, что выдвигало на первый план требования духовного воспитания и совершенствования каждого.
В 1847 г. в Петербурге были опубликованы "Выбранные места из переписки с друзьями". Книга выполняла двоякую функцию - и объяснения, почему до сих пор не написан 2-й том, и некоторой его компенсации: Гоголь переходил к изложению своих главных идей - сомнение в действенной, учительской функции художественной литературы, утопическая программа выполнения своего долга всеми "сословиями" и "званиями", от крестьянина до высших чиновников и царя.
Выход "Выбранных мест" навлек на их автора настоящую критическую бурю. Все эти отклики настигли писателя в дороге: в мае 1847 г. он из Неаполя направился в Париж, затем в Германию. Гоголь не может прийти в себя от полученных "ударов": "Здоровье мое... потряслось от этой для меня сокрушительной истории по поводу моей книги... Дивлюсь, сам, как я еще остался жив".
Зиму 1847-1848 Гоголь проводит в Неаполе, усиленно занимаясь чтением русской периодики, новинок беллетристики, исторических и фольклорных книг - "дабы окунуться покрепче в коренной русский дух". В то же время он готовится к давно задуманному паломничеству к святым местам. В январе 1848 морским путем направляется в Иерусалим. В апреле 1848 после паломничества в Святую землю Гоголь окончательно возвращается в Россию, где большую часть времени проводит в Москве, бывает наездами в Петербурге, а также в родных местах - Малороссии.

В середине октября Гоголь живет в Москве. В 1849-1850, Гоголь читает отдельные главы 2-го тома "Мертвых душ" своим друзьям. Всеобщее одобрение и восторг воодушевляют писателя, который работает теперь с удвоенной энергией. Весною 1850 Гоголь предпринимает первую и последнюю попытку устроить свою семейную жизнь - делает предложение А. М. Виельгорской, но получает отказ.
В октябре 1850 Гоголь приезжает в Одессу. Состояние его улучшается; он деятелен, бодр, весел; охотно сходится с актерами одесской труппы, которым он дает уроки чтения комедийных произв., с Л. С. Пушкиным, с местными литераторами. В марте 1851 г. покидает Одессу и, проведя весну и раннее лето в родных местах, в июне возвращается в Москву. Следует новый круг чтений 2-го тома поэмы; всего было прочитано до 7 глав. В октябре присутствует на "Ревизоре" в Малом театре, с С. В. Шумским в роли Хлестакова, и остается доволен спектаклем; в ноябре читает "Ревизора" группе актеров, в числе слушателей был и И. С. Тургенев.

1 января 1852 г. Гоголь сообщает Арнольди, что 2-й том "совершенно окончен". Но в последних числах месяца явственно обнаружились признаки нового кризиса, толчком к которому послужила смерть Е. М. Хомяковой, сестры Н. М. Языкова, человека, духовно близкого Гоголю. Его терзает предчувствие близкой смерти, усугубляемое вновь усилившимися сомнениями в благотворности своего писательского поприща и в успехе осуществляемого труда. 7 февраля Гоголь исповедуется и причащается, а в ночь с 11 на 12 сжигает беловую рукопись 2-го тома (сохранилось в неполном виде лишь 5 глав, относящихся к различным черновым редакциям; опубликованы в 1855 г.). 21 февраля утром Гоголь умер в своей последней квартире в доме Талызина в Москве.
Похороны писателя состоялись при огромном стечении народа на кладбище Свято-Данилова монастыря, а в 1931 останки Гоголя были перезахоронены на Новодевичьем кладбище.

Гоголь — самая таинственная и мистическая фигура в пантеоне русских классиков.

Сотканный из противоречий, он поражал всех своей гениальностью на поприще литературы и странностями в обыденной жизни. Классик русской литературы Николай Васильевич Гоголь был труднопостижимым человеком.

Например, он спал только сидя, боясь, чтобы его не приняли за мертвого. Совершал длительные прогулки по… дому, выпивая в каждой комнате по стакану воды. Периодически впадал в состояние длительного оцепенения. Да и смерть великого писателя была загадочной: то ли он умер от отравления, то ли от рака, то ли от душевной болезни.

Поставить точный диагноз врачи безуспешно пытаются уже более полутора столетий.

Странный ребенок

Будущий автор «Мертвых душ» родился в неблагополучной с точки зрения наследственности семье. Дед и бабка его со стороны матери были суеверны, религиозны, верили в приметы и предсказания. Одна из теток и вовсе была «слабой на голову»: могла неделями смазывать голову сальной свечой, чтобы предотвратить поседение волос, строила рожи, сидя за обеденным столом, прятала под матрас кусочки хлеба.

Когда в 1809 году в этой семье родился младенец, все решили, что мальчик долго не протянет — настолько он был слабеньким. Но ребенок выжил.

Рос он, правда, худым, тщедушным и болезненным — словом, из тех самых «счастливчиков», к которым липнут все болячки. Сначала привязалась золотуха, потом скарлатина, следом гнойный отит. Все это на фоне непроходящих простуд.

Но основным заболеванием Гоголя, беспокоившим его почти всю жизнь, был маниакально-депрессивный психоз.

Неудивительно, что мальчик вырос замкнутым и малообщительным. По воспоминаниям его соучеников по Нежинскому лицею, он был угрюмым, упрямым и очень скрытным подростком. И лишь блестящая игра в лицейском театре говорила о том, что этот человек обладает недюжинным актерским талантом.

В 1828 году Гоголь приезжает в Петербург с целью сделать карьеру. Не желая работать мелким чиновником, он решает поступить на сцену. Но безуспешно. Пришлось устроиться клерком. Однако подолгу в одном месте Гоголь не задерживался — летал от департамента к департаменту.

Люди, с которыми он на тот момент близко общался, сетовали на его капризность, неискренность, холодность, невнимание к хозяевам и трудно объяснимые странности.

Несмотря на служебные тяготы, этот период жизни был для писателя самым счастливым. Он молод, полон честолюбивых планов, выходит его первая книга «Вечера на хуторе близ Диканьки». Гоголь знакомится с Пушкиным, чем страшно гордится. Вращается в светских кругах. Но уже в это время в петербургских салонах стали замечать некие странности в поведении молодого человека.

Куда деть себя?

В течении всей жизни Гоголь жаловался на боли в желудке. Однако это не мешало ему за один присест съесть обед на четверых, «полирнув» все это банкой варенья и корзиной печенья.

Немудрено, что уже с 22-летнего возраста писатель страдал хроническим геморроем с сильными обострениями. По этой причине он никогда не работал сидя. Писал исключительно стоя, проводя на ногах по 10-12 часов в день.

Что касается взаимоотношений с противоположным полом, то это тайна за семью печатями.

Еще в 1829 году он прислал матери письмо, в котором говорил о страшной любви к какой-то даме. Но уже в следующем послании — ни слова о девушке, лишь скучное описание некоей сыпи, которая, по его словам, не что иное, как последствие детской золотухи. Связав девушку с болячкой, матушка сделала вывод, что ее сыночек подхватил срамную болезнь от какой-то столичной вертихвостки.

На самом деле и любовь, и недомогание Гоголь выдумал для того, чтобы выцыганить некоторую сумму денег из родительницы.

Имел ли писатель плотские контакты с женщинами — большой вопрос. По свидетельству врача, наблюдавшего Гоголя, таковых не было. Виной тому некий кастрационный комплекс — иначе говоря, слабое влечение. И это при том, что Николай Васильевич любил скабрезные анекдоты и умел их рассказывать, совершенно не опуская нецензурные слова.

Тогда как приступы душевной болезни были, несомненно, налицо.

Первый клинически очерченный приступ депрессии, отнявший у писателя «почти год жизни», был отмечен в 1834 году.

Начиная с 1837 года приступы, различные по продолжительности и тяжести, стали наблюдаться регулярно. Гоголь жаловался на тоску, «которой нет описания» и от которой он не знал, «куда деть себя». Сетовал, что его «душа… изнывает от страшной хандры», находится «в каком-то бесчувственном сонном положении». Из-за этого Гоголь не мог не только творить, но и думать. Отсюда жалобы на «затмение памяти» и «странное бездействие ума».

Приступы религиозного просветления сменялись страхом и отчаянием. Они побуждали Гоголя к исполнению христианских подвигов. Один из них — измождение тела — и привел писателя к гибели.

Тонкости души и тела

Гоголь умер на 43-м году жизни. Врачи, лечившие его последние годы, находились в полнейшем недоумении по поводу его болезни. Выдвигалась версия о депрессии.

Началось с того, что в начале 1852 года умерла сестра одного из близких друзей Гоголя — Екатерина Хомякова, которую писатель уважал до глубины души. Ее смерть спровоцировала сильнейшую депрессию, вылившуюся в религиозный экстаз. Гоголь начал поститься. Его дневной рацион составляли 1-2 ложки капустного рассола и овсяного отвара, изредка плоды чернослива. Учитывая, что организм Николая Васильевича был ослаблен после болезни — в 1839 году он переболел малярийным энцефалитом, а в 1842-м перенес холеру и чудом выжил, — голодание было для него смертельно опасно.

Гоголь тогда жил в Москве, на первом этаже дома графа Толстого, своего друга.

В ночь на 24 февраля он сжег второй том «Мертвых душ». Через 4 дня Гоголя посетил молодой врач Алексей Терентьев. Состояние писателя он описал так: «Он смотрел, как человек, для которого все задачи разрешены, всякое чувство замолкло, всякие слова напрасны… Все тело его до чрезвычайности похудело; глаза сделались тусклы и впали, лицо совершенно осунулось, щеки ввалились, голос ослаб…»

Дом на Никитском бульваре, где был сожжен второй том «Мертвых душ». Здесь же Гоголь и скончался. Врачи, приглашенные к умирающему Гоголю, нашли у него тяжелые желудочно-кишечные расстройства. Говорили о «катаре кишок», который перешел в «тиф», о неблагоприятно протекавшем гастроэнтерите. И, наконец, о «несварении желудка», осложнившемся «воспалением».

В итоге лекари вынесли ему диагноз — менингит — и назначили смертельно опасные в таком состоянии кровопускания, горячие ванны и обливания.

Жалкое иссохшее тело писателя погружали в ванну, голову поливали холодной водой. Ему ставили пиявки, а он слабой рукой судорожно пытался смахнуть гроздья черных червей, присосавшихся к его ноздрям. Да разве можно было придумать худшую пытку для человека, всю жизнь испытывавшего омерзение перед всем ползучим и склизким? «Снимите пиявки, поднимите ото рта пиявки», -стонал и молил Гоголь. Тщетно. Ему не давали это сделать.

Через несколько дней писателя не стало.

Прах Гоголя был погребен в полдень 24 февраля 1852 года приходским священником Алексеем Соколовым и диаконом Иоанном Пушкиным. А через 79 лет он был тайно, воровски извлечен из могилы: Данилов монастырь преобразовывался в колонию для малолетних преступников, в связи с чем его некрополь подлежал ликвидации. Лишь несколько самых дорогих русскому сердцу захоронений решено было перенести на старое кладбище Новодевичьего монастыря. Среди этих счастливчиков наряду с Языковым, Аксаковыми и Хомяковыми был и Гоголь…

31 мая 1931 года у могилы Гоголя собралось двадцать - тридцать человек, среди которых были: историк М. Барановская, писатели Вс. Иванов, В. Луговской, Ю. Олеша, М. Светлов, В. Лидин и др. Именно Лидин стал едва ли не единственным источником сведений о перезахоронении Гоголя. С его легкой руки стали гулять по Москве страшные легенды о Гоголе.

Гроб нашли не сразу,- рассказывал он студентам Литературного института,- он оказался почему-то не там, где копали, а несколько поодаль, в стороне. А когда его извлекли из-под земли - залитый известью, с виду крепкий, из дубовых досок - и вскрыли, то к сердечному трепету присутствующих примешалось еще недоумение. В гробу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил. Кому-нибудь суеверному, наверное, тогда подумалось: «Вот ведь мытарь - при жизни будто не живой, и после смерти не мертвый,- этот странный великий человек».

Лидинские рассказы всколыхнули старые слухи о том, что Гоголь боялся быть погребенным заживо в состоянии летаргического сна и за семь лет до кончины завещал:

«Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться».

То, что эксгуматоры увидели в 1931 году, как будто свидетельствовало о том, что завет Гоголя не был исполнен, что его похоронили в летаргическом состоянии, он проснулся в гробу и пережил кошмарные минуты нового умирания…

Справедливости ради надо сказать, что лидинская версия не вызвала доверия. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший посмертную маску Гоголя, вспоминал: «Я не вдруг решился снять маску, но приготовленный гроб… наконец, беспрестанно прибывавшая толпа желавших проститься с дорогим покойником заставили меня и моего старика, указавшего на следы разрушения, поспешить…» Нашлось свое объяснение и повороту черепа: первыми подгнили у гроба боковые доски, крышка под тяжестью грунта опускается, давит на голову мертвеца, и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом позвонке».

Тогда Лидин запустил новую версию. В своих письменных воспоминаниях об эксгумации он поведал новую историю, еще более страшную и загадочную, чем его устные рассказы. «Вот что представлял собой прах Гоголя,- писал он,- черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков; весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета… Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя, остается загадкой. При начале вскрытия могилы на малой глубине значительно выше склепа с замурованным гробом был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежавшим молодому человеку».

Эта новая выдумка Лидина потребовала новых гипотез. Когда мог исчезнуть из гроба череп Гоголя? Кому он мог понадобиться? И что вообще за возня поднята вокруг останков великого писателя?

Вспомнили, что в 1908 году при установке на могиле тяжелого камня пришлось для укрепления основания возвести над гробом кирпичный склеп. Вот тогда-то таинственные злоумышленники и могли похитить череп писателя. А что касается заинтересованных лиц, то недаром, видно, ходили по Москве слухи, что в уникальной коллекции А. А. Бахрушина, страстного собирателя театральных реликвий, тайно хранились черепа Щепкина и Гоголя…

А неистощимый на выдумки Лидин поражал слушателей новыми сенсационными подробностями: дескать, когда прах писателя везли из Данилова монастыря в Новодевичий, кое-кто из присутствовавших на перезахоронении не удержался и прихватил себе на память некоторые реликвии. Один будто бы стащил ребро Гоголя, другой - берцовую кость, третий - сапог. Сам Лидин даже показывал гостям том прижизненного издания гоголевских сочинений, в переплет которого он вделал кусок ткани, оторванный им от сюртука лежавшего в гробу Гоголя.

В своем завещании Гоголь стыдил тех, кто «привлечется каким-нибудь вниманием к гниющей персти, которая уже не моя». Но не устыдились ветреные потомки, нарушили завещание писателя, нечистыми руками на потеху стали ворошить «гниющую персть». Не уважили они и его завет не ставить на его могиле никакого памятника.

Аксаковы привезли в Москву с берега Черного моря камень, по форме напоминающий Голгофу - холм, на котором был распят Иисус Христос. Этот камень стал основанием для креста на могиле Гоголя. Рядом с ним на могиле установили черный камень в форме усеченной пирамиды с надписями на гранях.

Эти камни и крест за день до вскрытия гоголевского захоронения были куда-то увезены и канули в Лету. Лишь в начале 50-х годов вдова Михаила Булгакова случайно обнаружила гоголевский камень-Голгофу в сарае гранильщиков и ухитрилась установить его на могиле своего мужа - создателя «Мастера и Маргариты».

Не менее таинственна и мистична судьба московских памятников Гоголю. Мысль о необходимости такого монумента родилась в 1880 году во время торжеств по поводу открытия памятника Пушкину на Тверском бульваре. А через 29 лет, к столетию со дня рождения Николая Васильевича 26 апреля 1909 года, на Пречистенском бульваре был открыт памятник, созданный скульптором Н. Андреевым. Эта скульптура, изображавшая глубоко удрученного Гоголя в момент его тяжких раздумий, вызвала неоднозначные оценки. Одни восторженно хвалили ее, другие яростно порицали. Но все соглашались: Андрееву удалось создать произведение высочайших художественных достоинств.

Споры вокруг самобытной авторской трактовки образа Гоголя не продолжали утихать и в советское время, не терпевшее духа упадка и уныния даже у великих писателей прошлого. Социалистической Москве требовался другой Гоголь - ясный, светлый, спокойный. Не Гоголь «Выбранных мест из переписки с друзьями», а Гоголь «Тараса Бульбы», «Ревизора», «Мертвых душ».

В 1935 году Всесоюзный Комитет по делам искусств при Совнаркоме СССР объявляет конкурс на новый памятник Гоголю в Москве, положивший начало разработкам, прерванным Великой Отечественной войной. Она замедлила, но не остановила эти работы, в которых участвовали крупнейшие мастера скульптуры - М. Манизер, С. Меркуров, Е. Вучетич, Н. Томский.

В 1952 году, в столетнюю годовщину со дня смерти Гоголя, на месте андреевского памятника установили новый монумент, созданный скульптором Н. Томским и архитектором С. Голубовским. Андреевский же памятник был перенесен на территорию Донского монастыря, где простоял до 1959 года, когда, по ходатайству Министерства культуры СССР, его установили перед домом Толстого на Никитском бульваре, где жил и умер Николай Васильевич. Чтобы пересечь Арбатскую площадь, творению Андреева потребовалось семь лет!

Споры вокруг московских памятников Гоголю продолжаются даже сейчас. Некоторые москвичи в перенесении памятников склонны усматривать проявление советского тоталитаризма и партийного диктата. Но все, что ни делается, делается к лучшему, и Москва сегодня имеет не один, а два памятника Гоголю, равно драгоценному для России в минуты как упадка, так и просветления духа.

ПОХОЖЕ, ГОГОЛЬ БЫЛ СЛУЧАЙНО ОТРАВЛЕН ВРАЧАМИ!

Хотя мрачный мистический ореол вокруг личности Гоголя в значительной мере был порожден кощунственным разорением его могилы и нелепыми выдумками безответственного Лидина, многое в обстоятельствах его болезни и смерти продолжает оставаться загадочным.

В самом деле, от чего мог умереть сравнительно молодой 42-летний писатель?

Хомяков выдвинул первую версию, согласно которой первопричиной смерти стало тяжелое душевное потрясение, пережитое Гоголем из-за скоротечной кончины жены Хомякова Екатерины Михайловны. «С тех пор он был в каком-то нервном расстройстве, которое приняло характер религиозного помешательства,- вспоминал Хомяков.- Он говел и стал морить себя голодом, попрекая в обжорстве».

Эта версия как будто подтверждается показаниями людей, видевших, какое действие оказали на Гоголя обличительные беседы отца Матфея Константиновского. Именно он требовал, чтобы Николай Васильевич соблюдал строгий пост, требовал от него особого рвения в исполнении суровых наставлений церкви, корил и самого Гоголя, и Пушкина, перед которым Гоголь благоговел, за их греховность и язычество. Обличения красноречивого священника так потрясли Николая Васильевича, что однажды он, прервав отца Матфея, буквально простонал: «Довольно! Оставьте, не могу далее слушать, слишком страшно!» Свидетель этих бесед Тертий Филиппов был убежден, что проповеди отца Матфея настроили Гоголя на пессимистический лад, убедили его в неизбежности близкой смерти.

И все-таки нет никаких оснований считать, что Гоголь сошел с ума. Невольным свидетелем последних часов жизни Николая Васильевича стал дворовый человек одной симбирской помещицы фельдшер Зайцев, который в своих воспоминаниях отмечал, что за сутки до кончины Гоголь был в ясной памяти и здравом рассудке. Успокоившись после «лечебных» истязаний, он дружески беседовал с Зайцевым, расспрашивал о его жизни, сделал даже поправки в стихах, написанных Зайцевым на смерть его матери.

Не подтверждается и версия, будто Гоголь умер от голодного истощения. Взрослый здоровый человек может обходиться совсем без еды 30-40 дней. Гоголь же постился всего 17 дней, да и то не отказывался от пищи полностью…

Но если не от сумасшествия и голода, то не могла ли стать причиной смерти какая-нибудь инфекционная болезнь? В Москве зимой 1852 года свирепствовала эпидемия брюшного тифа, от которого, кстати, скончалась Хомякова. Именно поэтому Иноземцев при первом осмотре заподозрил, что у писателя тиф. Но неделю спустя консилиум врачей, созванный графом Толстым, объявил, что у Гоголя не тиф, а менингит, и назначил тот странный курс лечения, который иначе чем «истязанием» невозможно назвать…

В 1902 году доктор Н. Баженов издал небольшую работу «Болезнь и смерть Гоголя». Тщательно проанализировав симптомы, описанные в воспоминаниях знакомых писателя и лечивших его врачей, Баженов пришел к выводу, что погубило писателя именно это неправильное, ослабляющее лечение его от менингита, которого на самом деле не было.

Думается, Баженов прав лишь отчасти. Назначенное консилиумом лечение, примененное, когда Гоголь был уже безнадежен, усугубило его страдания, но не было причиной самого заболевания, начавшегося значительно раньше. В своих заметках доктор Тарасенков, впервые осмотревший Гоголя 16 февраля, так описывал симптомы болезни: «…пульс был ослабленный, язык чистый, но сухой; кожа имела натуральную теплоту. По всем соображениям видно было, что у него нет горячечного состояния… один раз он имел небольшое кровотечение из носа, жаловался, что у него руки зябнут, мочу имел густую, темноокрашенную…».

Можно только сожалеть, что Баженов при написании своей работы не догадался проконсультироваться с врачом-токсикологом. Ведь описанные им симптомы болезни Гоголя практически неотличимы от симптомов хронического отравления ртутью - главным компонентом того самого каломеля, которым пичкал Гоголя каждый приступавший к лечению эскулап. В самом деле, при хроническом отравлении каломелем возможны и густая темная моча, и различного рода кровотечения, чаще желудочные, но иногда и носовые. Слабый пульс мог быть следствием как ослабления организма от лощения, так и результатом действия каломеля. Многие отмечали, что на протяжении всей болезни Гоголь часто просил пить: жажда - одна из характеристик и признаков хронического отравления.

По всей вероятности, начало роковой цепи событий положило расстройство желудка и то «слишком сильное действие лекарства», на которое Гоголь жаловался Шевыреву 5 февраля. Поскольку желудочные расстройства тогда лечили именно каломелем, не исключено, что прописанным ему лекарством был именно каломель и прописал его Иноземцев, который через несколько дней заболел сам и перестал наблюдать больного. Писатель перешел в руки Тарасенкова, который, не зная, что Гоголь уже принял опасное лекарство, мог еще раз прописать ему каломель. В третий раз Гоголь получил каломель уже от Клименкова.

Особенность каломеля заключается в том, что он не причиняет вреда лишь в том случае, если сравнительно быстро выводится из организма через кишечник. Если же он задерживается в желудке, то через некоторое время начинает действовать как сильнейший ртутный яд сулема. Именно это, по-видимому, и произошло с Гоголем: значительные дозы принятого им каломеля не выводились из желудка, так как писатель в это время постился и в его желудке просто не было пищи. Постепенно увеличивающееся в его желудке количество каломеля вызвало хроническое отравление, а ослабление организма от недоедания, упадка духа и варварского лечения Клименкова лишь ускорило смерть…

Было бы нетрудно проверить эту гипотезу, исследовав с помощью современных средств анализа содержание ртути в останках. Но не уподобимся кощунственным эксгуматорам тридцать первого года и не будем ради праздного любопытства тревожить вторично прах великого писателя, не будем снова сбрасывать надгробные камни с его могилы и передвигать с места на место его памятники. Все, связанное с памятью Гоголя, пусть сохранится навсегда и стоит на одном месте!

По материалам:

Родился 20 марта (1 апреля)1809 года в селе Сорочинцы Полтавской губернии в семье помещика. Гоголь был третьим ребенком, а всего в семье было 12 детей.

Обучение в биографии Гоголя проходило в Полтавском училище. Затем в 1821 году он поступил в класс Нежинской гимназии, где изучал юстицию. В школьные годы писатель не отличался особыми способностями в учебе. Хорошо ему давались только уроки рисования и изучение русской словесности. Писать у него получалось лишь посредственные произведения.

Начало литературного пути

В 1828 году в жизни Гоголя случился переезд в Петербург. Там он служил чиновником, пробовал устроиться в театр актером и занимался литературой. Актерская карьера не ладилась, а служба не приносила Гоголю удовольствия, а порою даже тяготила. И писатель решил проявить себя на литературном поприще.

В 1831 году Гоголь знакомится с представителями литературных кругов Жуковского и Пушкина , бесспорно эти знакомства сильно повлияли на его дальнейшую судьбу и литературную деятельность.

Гоголь и театр

Интерес к театру у Николая Васильевича Гоголя проявился еще в юности, после смерти отца, замечательного драматурга и рассказчика.

Осознавая всю силу театра, Гоголь занялся драматургией. Произведение Гоголя «Ревизор» было написано в 1835 году, а в 1836 впервые поставлено. Из-за отрицательной реакции публики на постановку «Ревизор», писатель покидает страну.

Последние годы жизни

В 1836 году в биографии Николая Гоголя были совершены поездки в Швейцарию, Германию, Италию, а также краткое пребывание в Париже. Затем, с марта 1837, в Риме продолжалась работа над первым томом величайшего произведения Гоголя «Мертвые души», который был задуман автором еще в Петербурге. После возвращения на родину из Рима, писатель издает первый том поэмы. Во время работы над вторым томом у Гоголя наступил духовный кризис. Даже поездка в Иерусалим не помогла исправить ситуацию.

В начале 1843 года была впервые напечатана известная повесть Гоголя «Шинель» .

Детство и юность Гоголя

Николай Васильевич Гоголь – великий русский писатель, один из создателей русского художественного реализма, родился 20 марта 1809 г. в местечке Сорочинцах (Полтавской губернии, Миргородского уезда) в семье местных небогатых малороссийских дворян, владевших селом Васильевкой, Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских.

Принадлежность Николая Васильевича Гоголя к малороссийской народности и время рождения с детства оказывали существенное влияние на его миросозерцание и писательскую деятельность. Психологические особенности малорусской народности нашли в нем, хотя и писавшем свои произведения на великорусском языке, яркое выражение особенно в ранний период его деятельности; они отразились на содержании его ранних произведений первого периода и на своеобразном художественном стиле его речи. Время сложения миросозерцания и творческих приёмов Гоголя – его детство и юность – падает на знаменательную эпоху возрождения малорусской литературы и народности (время вскоре после И. П. Котляревского ). Обстановка, созданная этим возрождением, оказала довольно сильное влияние и на Гоголя, как в ранних его произведениях, так и позднее.

Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский, отец Николая Васильевича Гоголя

Воспитание юного Гоголя совершается на юге России под перекрестным влиянием домашней обстановки и малорусской среды, с одной стороны, и общерусской литературы, известной даже в глухой, далекой от центров провинции – с другой. Возрождающаяся малорусская литература несет на себе ясно выраженный интерес к народности, культивирует живой народный язык, вводит в литературный оборот народный быт, народно-поэтическую старину в виде преданий, песен, дум, описаний народных обрядов и т. д.

Во втором и третьем десятилетии XIX века эта литература (еще не отделяя себя сознательно-тенденциозно, от общерусской) образует местные центры, где достигает особого оживления. Одним из её видных деятелей был Д. П. Трощинский, бывший министр юстиции, типичный малоросс по воззрениям. В его селе Кибинцах располагалась огромная библиотека, вмещавшая в себе почти все, печатавшееся в XVIII веке и начале ХIХ-го по-русски и по-малорусски; в этом кружке действовал В. А. Гоголь-Яновский, отец юного писателя, сам писатель в области народной малорусской драмы («Простак» и «Собака-вивця» ок. 1825 г.), мастерский рассказчик сцен из народного быта, актёр драматических народно-малорусских пьес (у Трощинского в Кибинцах было и отдельное здание театра) и близкий родственник Трощинского. Гоголь-сын, учась в Нежине, постоянно пользуется в юности этой связью, получая книги и новинки литературы из богатой Кибинецкой библиотеки.

В детстве, до начала школьного периода, Николай Гоголь живет вместе с родителями той деревенской народной жизнью некрупного помещика, которая мало чем в общем отличается от крестьянской. Даже разговорным языком в семье остается малорусский; поэтому Гоголю в детстве и юности (да и позднее) приходится учиться великорусскому языку и вырабатывать его. Ранние письма Гоголя наглядно показывают этот процесс постепенного обрусения языка Гоголя, тогда еще весьма неправильного.

Десяти лет юный Николай Гоголь некоторое время учится в Полтаве в поветовом училище, где заведующим был сам И. П. Котляревский, а в мае 1821 г. поступает во вновь открытую в г. Нежине Гимназию высших наук кн. Безбородка. Эта гимназия (представлявшая соединение средней и отчасти высшей школы) была открыта по образцу тех новых учебных заведений, которые были основываемы в «дней Александровых счастливом начале» (к ним относились Александровский (Пушкинский) лицей, лицей Демидовский и др.). Но при одинаковости программ Нежинская гимназия стояла ниже столичных и по составу преподавателей, и по ходу учебного дела, так что юный Гоголь, пробывший в ней до июня 1828 г., много в смысле общего развития и развития научного вынести не мог (в чем он и сам сознавался). Тем сильнее действовали на даровитого юношу влияния среды и веяния, хотя и с опозданием, доходившие из культурных центров России. Эти веяния и влияния среды и семьи уясняют отдельные черты писательской деятельности и духовного облика будущего великого писателя, находя потом отражение в произведениях писателя, в отдельных моментах его настроения зрелого возраста. Гоголю в юности были очень свойственны большая наблюдательность, интерес к народному быту и истории Малороссии (хотя не строго научный, а скорее поэтико-этнографический), литературные наклонности (обнаруженные еще в Нежине), драматический талант и интерес к сцене (видное участие в школьных спектаклях), наклонности бытового сатирика (не дошедшая до нас пьеса школьной поры: «Нечто о Нежине, или дуракам закон не писан»), а также искренняя религиозность, привязанность к семье и тяга к живописи (еще в школе Николай Гоголь, судя по сохранившимся рисункам, не без успеха занимался рисованием).

Внимательное изучение биографии Гоголя за детский и юношеский период, говоря лишь о зачатках будущего Гоголя, не дает, однако, ясного представления и указания на величину и грандиозность таланта писателя, на ту цельность мировоззрения и ту внутреннюю борьбу, которую пережил он впоследствии. Впрочем, биографические сведения этого времени, дошедшие от современников и товарищей юного Гоголя, довольно скудны. Результатом оконченного в 1828 школьного периода был слабый научный запас знаний, недостаточное литературное развитие, но в то же время уже богатый запас наблюдений, стремление к литературе и народности, неясное сознание своих сил и своего предназначения (цель жизни для Гоголя этого времени – принести пользу отечеству, уверенность в том, что он должен совершить что-то необычное, нерядовое; но в конкретной форме это – бюрократическая «служба»), рядом с наблюдательностью, чувством жизни – склонность усваивать романтические веяния (юношеская поэма «Ганс Кюхельгартен» 1827), хотя и отчасти уравновешиваемые влиянием более реалистического направления литературы (Жуковский , Языков , Пушкин – предмет чтения и увлечения юного Гоголя в школе).

Начало творчества Гоголя

С таким смутным настроением Николай Васильевич Гоголь попадает в Петербург, где стремится «осуществить свое назначение» (конец 1828 г.), и прежде всего путем службы, к которой деле он в силу своих сугубо творческих наклонностей менее всего способен.

«Петербургский» период Гоголя (декабрь 1828 – июнь 1836) – период искания и обретения своего назначения (к концу периода), но в то же время период его самообразования и дальнейшей выработки творческих задатков юности, период великих (и туманных) не сбывшихся и несбыточных надежд и горьких разочарований со стороны жизни; но в то же время это – период выхода на настоящий путь писателя с большим общественным значением. Искание «жизненного дела», рисующегося пока еще в виде службы, борьба с материальной нуждой идут вперемежку, переплетаясь с широкими литературными замыслами, осуществлявшимися теперь же или позднее, с упрочением положения писателя в обществе и литературных кругах, с продолжением самообразования. Гоголь пробует, но неудачно, устроиться артистом в театре, определяется чиновником в департамент, но также неудачно, скоро убедившись, что «служба», в отличие от творчества, не дает ему ни удовлетворения ни обеспечения. Он пытается использовать свой литературный опыт в нежинском направлении; но поэму «Ганс Кюхельгартен», первый печатный труд Николая Васильевича Гоголя (1829), приходится уничтожить, как совершенно устаревшую для современной литературы. Гоголем делаются в это время и другие попытки использовать запас знаний, приобретенных в Нежине: он пытается поступить в Академию Художеств, посещает классы рисования. Неудачная профессура в Петербурге (1835) окончательно заставила Гоголя признать все неудачными попытки определиться иначе, нежели указывал ему литературный талант. Всё, что заложено было в самой натуре Гоголя, неудержимо толкает его на истинный путь – путь начала писательского творчества. В этом направлении Гоголь прогрессирует быстро и упорно. Начало литературного творчества, пока единственно в целях материального обеспечения, можно заметить у Гоголя уже в 1829 г., вскоре по приезде в Санкт-Петербург. Мотивируя тем, что «все малороссийское здесь всех так занимает», Гоголь усиленно просит малороссийских бытовых и поэтических народных материалов у матери и родных. Он уже живет в поэтических думах, отразившихся в его «Вечерах», которые вскоре и появляются: для «Вечеров» нужен был ему этот материал. В начале своего творчества Николай Васильевич Гоголь обращается к народности, художественно-реальному изображению родной страны, освещая все это ярким лучом своего юмора и романтизма, уже не мечтательного, а здорового, народного.

Приобретенные Гоголем одновременно знакомства с литературными кругами Петербурга довершают его выход на новый путь. Чуткий Пушкин угадывает причину первоначальных неудач и назначение Гоголя, заставляя его правильно развивать свое литературное образование путём чтения, которым руководит он сам. Жуковский , Плетнев не только поддерживают его своими связями, доставляя заработок, но и вводят Гоголя в верхи тогдашнего литературного движения (например, в кружок А. О. Россет, впоследствии Смирновой, которой суждено было сыграть такую видную роль в жизни Гоголя). Гоголь и здесь, все больше втягиваясь в занятия литературой, пополняет свои недочеты провинциальной школы, провинциальной литературной образованности.

Результаты этих воздействий сказываются быстро: талант Гоголя пробил себе дорогу в противоречивой душе самого его носителя: 1829 – 1830 годы – годы его оживленной домашней литературной работы, мало еще заметной посторонним и обществу. Упорный труд над самообразованием, горячая любовь к искусству становятся для Гоголя высоким и строгим нравственным долгом, который он желает свято, благоговейно исполнить, медленно доводя до «перла» свои создания, постоянно перерабатывая материал и первые наброски своих произведений – черта характерная для творческой манеры Гоголя и во все остальное время.

После нескольких отрывков и редакций повестей в «Отечественных записках» (Свиньина), в «Литературной газете» (Дельвига), Николай Васильевич Гоголь выпускает свои «Вечера на хуторе близ Диканьки » (1831 – 1832). Ставшие истинным началом писательского творчества Гоголя «Вечера» ясно определяли и для него самого его будущее назначение. Еще яснее роль Гоголя стала для общества (ср. отзыв о «Вечерах» Пушкина), но понята она была не с той стороны, с какой виден стал Гоголь вскоре. В «Вечерах» увидали невиданные доселе картины малорусской жизни, блещущие народностью, веселостью, тонким юмором, поэтическим настроением – и только. За «Вечерами» идут «Арабески » (1835 г., куда вошли статьи, напечатанные в 1830 – 1834 гг. и написанные за это время). Слава Гоголя, как писателя, с этих пор установилась прочно: общество почуяло в нем великую силу, которой суждено открыть новую эру нашей литературы.

Гоголь, по-видимому, и сам теперь убедился, в чем должно заключаться то «великое его поприще», о котором он не перестает мечтать еще с нежинских времен. Об этом можно заключить по тому, что уже в 1832 г. Гоголь начинает в душе новый шаг вперед. Он не доволен «Вечерами», не считая их настоящим выражением своего настроения, и уже задумывает (1832) «Владимира 3-й степени» (из него позднее вышли: «Тяжба», «Лакейская», «Утро делового человека»), «Женихов» (1833, позднее – «Женитьба»), «Ревизора» (1834). Рядом с ними идут его так называемые «петербургские» повести («Старосветские помещики» (1832), «Невский проспект » (1834), «Тарас Бульба» (1-я редакция – 1834), «Записки сумасшедшего » (1834), начало «Шинели», «Нос », а также повести, вошедшие в Миргород, напечатанный в 1835 г.). В этом же 1835 г. начаты «Мертвые души», написаны «Коляска» и «Портрет » (1-я редакция). Начальный период творчества Гоголя завершился в апреле 1836 г. изданием и постановкой «Ревизора». «Ревизор» окончательно раскрыл глаза обществу на Гоголя и ему самому на самого себя и стал гранью в его творчестве и жизни.

Из внешних событий жизни, оказавших влияние на дальнейшую эволюцию настроения Гоголя, следует отметить таинственную поездку Гоголя на месяц в 1829 г. за границу (до Любека), вероятно, результат беспокойного искания «настоящего» дела в начале петербургского периода, поездку в 1832 г. на родину, так им любимую и поэтически увековеченную в «Вечерах». Однако, на этот раз рядом со светлыми воспоминаниями детства, с уютом домашнего семейного круга родина наградила писателя и тяжелыми разочарованиями: домашние дела шли плохо, романтическая восторженность Гоголя-юноши была стерта петербургской жизнью, за ласкающей прелестью природы и малорусской бытовой обстановки Гоголь уже почувствовал печаль, тоску и даже трагизм. Недаром, вернувшись в Петербург, он стал открещиваться от «Вечеров» и определения по ним в обществе его настроения. Гоголь возмужал, вступил в зрелый период жизни и творчества. Поездка эта имела и другое значение: путь в Васильевку лежал через Москву, где Николай Васильевич Гоголь впервые вошел в круг московской интеллигенции, завязав сношения со своими земляками, жившими в Москве (M. А. Максимович, М. С. Щепкин), и с людьми, ставшими вскоре и на всю жизнь его друзьями. Эти московские друзья не остались без влияния на Гоголя в последний период его жизни в силу того, что оказались точки соприкосновения между настроением писателя и ними на почве религиозных, патриотических и этических идей (Погодин , Аксаковы , может быть, Шевырев ).

Гоголь за границей

Летом 1836 г. Николай Васильевич Гоголь поехал в первую продолжительную поездку за границу, где пробыл до октября 1841 г. Поводом к поездке было болезненное состояние писателя, от природы некрепкого (известия об его болезненности идут со времени поступления его в нежинскую гимназию), сверх того сильно расшатавшего свои нервы в той житейской и душевной борьбе, которая вывела его на настоящий путь. За границу его влекла и потребность дать себе отчет в своих силах, в том впечатлении, которое произвел на общество «Ревизор», вызвавший бурю негодования и всколыхнувший против писателя всю бюрократическую и чиновную Россию, но давший, с другой стороны, Гоголю еще новый круг почитателей в передовой части русского общества. Наконец, заграничная поездка необходима была для продолжения того «жизненного дела», которое было начато в Петербурге, но требовало, по словам самого Гоголя, взгляда на русскую жизнь извне – «из прекрасного далека»: для продолжения «Мертвых душ» и новых, более соответствовавших настроению обновленного духом писателя переработок начатого. Гоголь, с одной стороны, представлял себя совершенно как будто раздавленным впечатлением, которым завершилось появление «Ревизора». Он обвинял себя в роковой ошибке, взявшись за сатиру. С другой же, Гоголь энергично продолжает развивать свои мысли о великом значении театра и художественной правды, продолжает перерабатывать «Ревизора», пишет «Театральный разъезд » и упорно работает над «Мертвыми душами», печатает кое-что из прежних набросков (Утро делового человека, 1836), перерабатывает «Портрет» (1837 – 1838), «Тараса Бульбу» (1838 – 1839), кончает «Шинель» (1841).

Н. В. Гоголь. Портрет работы Ф. Мюллера, 1841

Во время первого заграничного путешествия Николай Васильевич Гоголь живёт в Германии, Швейцарии, в Париже (со своим школьным товарищем и другом А. Данилевским), где частью лечится, частью проводит время среди русских кружков. В марте 1837 г. он попадает в Рим, к которому искренно привязывается, очарованный итальянской природой, памятниками искусства. Гоголь остается здесь надолго и в то же время работает усиленно, главным образом, над «Мертвыми душами», заканчивает «Шинель», пишет повесть «Аннунциата» (позднее – «Рим»). В 1839 г. осенью он приезжает по семейным делам в Россию, но вскоре возвращается в Рим, где в 1841 г. летом и кончает первый том «Мёртвых душ». Осенью Гоголь посылает его из-за границы в печать в Россию: книга, после целого ряда затруднений (московская цензура ее не пропускала, петербургская сильно колебалась, но, благодаря содействию влиятельных лиц, книга была наконец пропущена), вышла в Москве в 1842 г. Около «Мёртвых душ» поднялся литературный шум критики «за» и «против», как и при появлении «Ревизора», но Гоголь уже иначе реагировал на этот шум. Ко времени окончания «Мёртвых душ» он успел сделать дальнейший шаг в направлении этико-религиозного мышления; ему уже предносилась вторая часть, которая должна была выражать иное понимание жизни и задач писателя.

В июне 1842 г. Гоголь опять за границей, где видимо уже наметился тот «перелом» духовного настроения, которым отмечен конец его жизни. Живя то в Риме, то в Германии или Франции, он вращается среди людей, более или менее подходивших к нему по консервативному настроению (Жуковский, А. О. Смирнова, Виельгорские, Толстые). Постоянно страдая телесно, Гоголь все сильнее и сильнее развивается в направлении пиетизма, зачатки которого были у него уже в детстве и молодости. Его мысли об искусстве, нравственности все больше окрашиваются христианско-православной религиозностью. «Мёртвые души» становятся последним художественным произведением Гоголя в прежнем направлении. В это время он готовит собрание своих сочинений (вышло 1842 г.), продолжает перерабатывать, внося в них новые уже черты тогдашнего настроения, прежние свои работы: «Тараса Бульбу», «Женитьбу», «Игроков», и др., пишет «Театральный разъезд», известное «Предуведомление» к «Ревизору», где старается дать то толкование своей комедии, которое подсказывалось его новым настроением. Николай Васильевич Гоголь работает и над вторым томом «Мёртвых душ».

Новый взгляд Гоголя на задачи писателя

Вопросы творчества, таланта, задачи писателя продолжают его занимать, но теперь решаются уже иначе: высокое представление о таланте, как даре Божием, в частности о своем таланте, налагает на Гоголя, высокие обязанности, которые рисуются ему в каком-то провиденциальном смысле. Чтобы, обличая, исправлять человеческие пороки (что Гоголь теперь считает своей обязанностью, как писателя, одаренного Богом, смыслом своего «посланничества»), надо самому писателю стремиться к внутреннему совершенству. Оно же, по мнению Гоголя, доступно только при богомыслии, углублении в религиозное понимание жизни, христианства, самого себя. Религиозная экзальтация все чаще и чаще навещает его. Гоголь становится в своих глазах призванным учителем жизни, в глазах современников и поклонников – одним из крупнейших мировых этиков. Новые идеи всё больше отклоняют его от прежнего пути. Это новое настроение заставляет Гоголя изменить оценку своей прежней писательской деятельности. Он теперь готов отвергнуть всякое значение всего, что написано им раньше, полагая, что эти произведения не ведут к высокой цели совершенствования себя и людей, к богопознанию – и недостойны его «посланничества». Только что вышедший первый том «Мёртвых душ» он, видимо, уже считает, если не ошибкой, то лишь преддверием к «настоящей», достойной работе – второму тому, который должен оправдать автора, искупить его грех – несогласное с духом христианина отношение к ближнему в виде сатиры, дать положительное наставление человеку, указать ему прямой путь к совершенству.

Н. В. Гоголь. Художник Ф. Мюллер, 1840

Но такая задача оказывается очень нелёгкой. Душевная драма, осложняемая мучительным нервным недомоганием, прогрессивно и быстро направляла писателя к развязке: литературная производительность Гоголя слабеет; ему удается работать лишь в промежутки между душевными и физическими муками. Письма Гоголя этого периода – проповедь, поучение, самобичевание с редкими проблесками прежнего юмористического настроения.

Последние годы жизни Гоголя

Этот период завершается двумя крупными катастрофами: в июне 1845 г. Николай Васильевич Гоголь сжигает второй том «Мёртвых душ». Он «приносил, сжигая свой труд, жертву Богу», надеялся дать новую книгу «Мёртвых душ» уже с содержанием, просветленным и очищенным от всего греховного. Она, по убеждению Гоголя, должна была «устремить все общество к прекрасному», прямым и правым путем. В последние годы жизни Гоголь горит желанием поскорее дать обществу то, что ему представляется самым важным для жизни; а это важное было им высказываемо, по его мнению, не в художественных произведениях, а в письмах этого времени к друзьям, знакомым и родным.

Решение собрать, систематизировать свои мысли из писем привело его (1846) к изданию «Выбранных мест из переписки с друзьями». Это была вторая катастрофа в истории отношения писателя с либерально-западническим обществом. Изданные в 1847 г. «Выбранные места» вызвали со стороны записных либералов свист и улюлюкание. В. Белинский разразился знаменитым письмом в ответ на обидчивое письмо Гоголя, задетого отрицательным отзывом Белинского о книге (Современник, 1847 г., № 2). Левые радикалы утверждали, что эта книга Гоголя исполнена тоном пророчества, властного учительства, проповедью внешнего смирения, которое на самом деле «паче гордости». Им не нравилось выраженного в ней отрицательное отношение писателя к некоторым чертам своей прежней «критически-сатирической» деятельности. Западники громко кричали, что Гоголь в «Выбранных местах» якобы отказался от своего прежнего воззрения на задачи писателя как гражданина.

Искренне не понимая причины столь резкой отповеди «либералов», Гоголь пробовал оправдывать свой поступок, говоря, что он не был понят и т. д., однако не отступился от выраженных им в последней книге взглядов. Его религиозно-этическое настроение осталось все последние годы жизни тем же, но окрасилось в мучительные тона. Вызванные либеральной травлей колебания усилили у Гоголя потребность сохранить, поддержать свою веру, которая, после перенесённых страданий казалась ему, недостаточной глубокой.

У измученного и физически и душевно Гоголя возобновившаяся работа над вторым томом «Мёртвых душ» идет еще хуже. Он стремится успокоить свою душу в религиозном подвиге и в 1848 г. из Неаполя едет в Иерусалим, надеясь там, у источника христианства, почерпнуть новый запас веры и бодрости. Через Одессу Николай Васильевич возвращается в Россию, чтобы больше не отлучаться из неё до конца жизни. С осени 1851 г. он поселяется в Москве у А. П. Толстого, своего приятеля, разделявшего его религиозно-консервативные воззрения, пробует опять работать над вторым томом «Мёртвых душ», даже читает его отрывки у друзей (например, у Аксаковых). Но мучительные сомнения не оставляют Гоголя: он постоянно переделывает эту книгу и не находит удовлетворения. Религиозная мысль, усиленная еще влиянием отца Матвея Константиновского, сурового, прямолинейного, ржевского священника-аскета, колеблется еще больше. Душевное состояние писателя доходит до патологии. В один из припадков душевной муки Гоголь ночью сжигает свои бумаги. Наутро он спохватывается, и объясняет этот поступок ухищрениями злого духа, от которого он не может избавиться даже усиленным религиозным подвигом. Это было в начале января 1852 г., а 21 февраля Николая Васильевича Гоголя уже не стало.

Дом Талызина (Никитский бульвар, Москва). Здесь жил в последние годы и умер Н. В. Гоголь, здесь же он сжёг второй том «Мёртвых душ»

Значение творчества Гоголя

Внимательное изучение деятельности и жизни Николая Васильевича Гоголя, выразившееся в обширной литературе, посвященной писателю, показало все великое значение этой деятельности для русской литературы и общества. Влияние Гоголя и созданных им направлений русской литературной и общественной мысли не прекратились до сих пор. После Гоголя русская литература окончательно порывает связь с «подражательностью» западным образцам, кончает свой «учебный» период, наступает время полного её расцвета, полной её самостоятельности, общественного и народного самосознания; она получает значение международное, мировое. Этим всем современная литература обязана тем основам её развития, которые выработаны были к середине XIX столетия; таковыми являются: народное самосознание, художественный реализм и сознание своей неразрывной связи с жизнью общества. Выработка этих основ в сознании общества и литературы совершена трудами и талантами писателей первой половины века – Пушкина, Грибоедова , Лермонтова. И Гоголю в ряду этих писателей принадлежит важнейшее значение. Даже радикал Чернышевский называл весь период русской литературы середины XIX века гоголевским. Последующая эпоха, отмеченная именами Тургенева, Гончарова , Льва Толстого и Достоевского, тесно связана с задачами, поставленными литературе Гоголем. Все перечисленные писатели или непосредственные его последователи (например, Достоевский – в «Бедных людях»), или идейные продолжатели Николая Васильевича Гоголя (например, Тургенев в «Записках охотника»).

Художественный реализм, этические стремления, взгляд на писателя, как общественного деятеля, необходимость народности, психологический анализ жизненных явлений, широта этого анализа – все, чем сильна русская литература последующего времени, все это сильно развито Гоголем, намечено им так определенно, что преемникам оставалось только идти дальше вширь и вглубь. Гоголь является крупнейшим представителем реализма : он точно и тонко наблюдал жизнь, улавливая её типичные черты, воплощал их в художественные образы, глубоко психологические, правдивые; даже в своем гиперболизме он безукоризненно правдив. Образы, созданные Гоголем, поражают необыкновенной вдумчивостью, оригинальностью интуиций, глубиной созерцания: это – черты гениального писателя. Душевная глубина Гоголя нашла себе выражение и в свойствах его таланта: это – «незримые миру слезы сквозь видимый ему смех» – в сатире и юморе.

Национальные особенности Николая Васильевича Гоголя (его связь с малорусской историей, культурой), внесенные им в русскую литературу, оказали громадную услугу последней, ускорив и закрепив начавшее в русской литературе пробуждаться национальное самосознание. Начало этого пробуждения, очень нерешительное, относится ко второй половине XVIII века. Оно видно в деятельности русской сатирической литературы XVIII столетия, в деятельности Н. И. Новикова и других. Оно нашло себе сильный толчок в событиях начала XIX века (Отечественная война 1812), получило дальнейшее развитие в деятельности Пушкина и его школы; но завершилось это пробуждение только в Гоголе, тесно слившем идею художественного реализма и идею народности. Великое значение деятельности Гоголя, в общественном смысле, заключается в том, что он направил свое гениальное творчество не на отвлеченные темы искусства, но на прямую житейскую, обыденную действительность и вложил в свой труд всю страсть искания правды, любви к человеку, защиты его прав и достоинства, обличения всякого нравственного зла. Он стал поэтом действительности, чьи произведения сразу получили высокое социальное значение. Николай Васильевич Гоголь, как писатель-моралист, является прямым предшественником Льва Толстого. Интерес к изображению внутренних движений личной жизни и к изображению явлений общественных именно под углом осуждения общественной неправды, искания нравственного идеала – это дано нашей последующей литературе Гоголем, восходит именно к нему. Последующая общественная сатира (например, Салтыкова-Щедрина), «обличительная литература» 1860 – 1870 гг. без Гоголя были бы немыслимы. Все это свидетельствует о великом нравственном значении творчества Гоголя для русской литературы и о его великой гражданской заслуге перед обществом. Это значение Гоголя ясно чувствовали и ближайшие его современники.

Николай Васильевич Гоголь занял видное место и в создании мирового положения русской литературы: с него (раньше Тургенева) западная литература стала знать русскую, серьёзно интересоваться и считаться с ней. Именно Гоголь «открыл» русскую литературу Западу.

Литература о Николае Васильевиче Гоголе

Кулиш, «Записки о жизни Гоголя».

Шенрок, «Материалы для биографии Гоголя» (M. 1897 г. 3 т.).

Скабичевский , «Сочинения» т. II.

Биографический очерк Гоголя, изд. Павленкова .

---